Модный СССР

17.03.2023 | Культура 0297

Советские модели на международном показе. Конец 1950-х годов

«В сущности, Афродита - довольно толстая женщина, я видел её в музее. А Галя! Галя стройна, как картинка Общесоюзного Дома моделей».

Василий Аксёнов. «Звёздный билет»

Существует презанятное и одновременно гадкое утверждение, что в СССР не было секса и - моды. Любая программа, книга, статья, посвящённая советскому образу жизни, так или иначе крутится вокруг этого тезиса, и либеральная пропаганда настолько сильна, что даже люди моего поколения, а то и старше убеждены: одевались тускло, а какая любовь в тех панталонах с начёсом? И – бесконечный пересказ байки об Иве Монтане (или Жераре Филиппе?), осмеявшем дамское бельё москвичек. А это именно байка – точный фигурант отсутствует, а французских публикаций о «выставке» тех штанов в Париже - нет.

Итак, я поговорю о моде, которая …была! Причём, такая, что вызывала восторг в том самом Париже, на родине явления. К слову, мода не связана с пресловутым сексом или его отсутствием, ибо она – продолжение экономики и политического доминирования. Но вернёмся к нашим лекалам!

«Дом моделей часто выезжал за границу. Интерес к советской моде был огромный. На Западе люди вообще не представляли, что в России может быть мода. И думали, что мы все ходим в валенках и в ватных фуфайках», - не без растерянности констатировал советский модельер Александра Игмант, одевавший самого Леонида Брежнева. Не правда ли, это похоже на то, что болтают нынешние журналисты и блогеры? Иностранцам это простительно. А местным?

Дабы развеять все сомнения, надо идти на выставку «Дом моделей. Индустрия образов», проходящую сейчас в Музее Москвы. Конечно, Москва никогда не была городом трендов, как Париж, Милан и Лондон, однако, и не отставала. Проект посвящён вехам развития советской моды – от экспериментального ателье Ольги Сеничевой до Общесоюзного дома моделей на Кузнецком мосту.

В 1923 году при содействии Анатолия Луначарского открылся «Центр по становлению нового советского костюма», переименованный затем в «Ателье мод» - подобная трансформация была явной уступкой нэповским вкусам. Возглавила заведение функционерка Ольга Сеничева, которой исполнилось всего шестнадцать лет. Она чуть не с детства работала над костюмами в управлении театров, где обзавелась полезными знакомствами, да и выглядела старше своего цыплячьего возраста – с фотографии на нас глядит томно-богемная красавица в шляпе фасона «клош».

Под начало к бойкой девушке пошли такие «монстры», как Надежда Ламанова – бывшая придворная модельерша, скульптор Вера Мухина, художница Александра Экстер и ещё целый ряд крутых персон. В том же 1923 году вышел журнал «Ателье». В нём, помимо статей, касающихся платьев-манто-штиблет, были обзорные тексты - «Костюм и революция», «Промышленность и художественное производство», «Облик парижанки 1923 года», материалы о психологии выбора того или иного костюма. Например, статья о влиянии танцев на изменения в покрое: менуэт требовал фижм, вальс – ампирных облачений chemises, а танго – разреза до бедра.

Советская мода должна была сочетать в себе несочетаемое: актуальность линий – с массовостью, а коммунистический аскетизм – с европейским шиком. На выставке можно увидеть странички журнала «Ателье» и ознакомиться с публикациями. Для кого-то будет открытием, что Вера Мухина конструировала платья для эстрадно-концертных выступлений, а в работе над журналом «Ателье» принимали участие Кузьма Петров-Водкин, Борис Кустодиев и Константин Юон. К сожалению, дальше первого номера не пошло – отсутствовали средства, тогда как само Ателье протянуло до 1925 года. Официальная мода 1920-х, какими бы громкими ни были имена её демиургов, не могла соперничать с нэповскими портнихами – те шили безо всяких идей, зато получали Costume Parisienne и Vogue прямо из-за границы.

А мы переходим к соседним стендам, где рассказывается о Доме Моделей на Сретенке, оформлением которого занимался такой серьёзный мастер, как Владимир Фаворский. Вы уже заметили, что Советская Власть не так уж и презрительно относилась к теме шляпок? Вот – эскизы фасада, а рядом – уникальная фотография середины 1930-х годов. (Ныне это здание живо, но в нём почему-то кофейня и никакого Фаворского).

На экране – московское дефиле 1930-х годов с показом новейших разработок. Дом на Сретенке не был тривиальной «пошивочной мастерской», но занимался изучением технологических процессов, историей костюма и материаловедением. Этот Дом имел своё издание, как нетрудно догадаться, одноимённое. Страницы «Дома моделей» также представлены в экспозиции. Вся эта лепота просуществовала четыре года – с 1934 по 1938-й, после чего произошло соединение с опытно-технической швейной фабрикой треста «Московшвей».

До войны советская мода и весь легпром пребывали в состоянии лёгкого хаоса; единого руководства не было, равно как отсутствовали чёткие отраслевые начала. Этим вплотную занялись, как ни странно, во время войны, когда в 1944 году возник Общесоюзный Дом Моделей на Кузнецком мосту – традиционной улице портних, модисток, заезжих кутюрье, и как сказал ещё Фамусов: «А всё — Кузнецкий мост и вечные французы, / Оттуда моды к нам, и авторы, и музы. / Губители карманов и сердец!» Отныне там разместились идеологически-верные художники по костюмам, хотя, и они были в известной степени «губителями карманов», а возможно, и сердец.

В победном 1945 году ОДМО начал выпускать своё издание, называвшееся коротко, ясно и неброско – «Журнал мод». За скромным именем таилось фреерическое – наряды позднесталинской эпохи отличались не пуризмом, но барственной роскошью. Писалось о мехах и крепдешинах. Особое внимание уделялось фольклорному стилю народов СССР – в частности, модельеры изучали народные вышивки, чтобы использовать их в своих произведениях. На экспозиционных стендах – развороты «Журнала мод» 1945-1953 годов с характерными для этого периода эскизами. В нашей моде ещё долго держался плечистый «военный» силуэт, а во всём мире уже был принят диоровский New Look с покатыми очертаниями.

Всё изменилось в середине 1950-х, когда наметилась открытость советского общества по отношению к странам Запада, и модели ОДМО стали демонстрироваться за рубежом. В залах выставки - фотографии манекенщиц, выезжавших на международные показы, а также сами платья с акцентом на тонкой талии. Волшебство и фантазия! Не хуже, чем у Диора, Бальмена и Баленсиаги. Уже тогда весь мир отметил, что в Советской России (надо же!) шьют вечерние платья из драгоценной тафты, а девушки на подиуме – настоящие богини.

В 1960-х годах уже никто не сомневался, что у русских есть мода и модники. Появились «красные» мэтры, о которых знали в Синдикате высокой моды Парижа. На волне повышенного интереса к советскому обществу, в ОДМО 1960-х возникла мощная русская фольк-волна. Экспортный вариант! Шапки, сапоги, платки, шитьё. Здесь не только Вячеслав Зайцев, рано ухватившийся за эту мысль (впрочем, не только за эту – он был невероятно хорош в «геометрических» футуро-мечтах), но и Нина Голикова - автор ошеломляющей молодёжной коллекции «Метелица».

Пристального взгляда заслуживает ярко-красное платье «Россия» Татьяны Осмёркиной, в котором угадывалось нечто иконографическое, византийское. С этим нарядом связаны драматические судьбы двух манекенщиц ОДМО – Регины Збарской и Милы Романовской. Платье шилось именно под Збарскую, и в «Журнале мод» было опубликовано её фото. Но демонстрацию «России» поручили блондинке Миле Романовской, всегда выступавшей на контрасте с брюнеткой Збарской. Впоследствии зазнавшаяся Романовская уедет за границу, а её коллега Збарская пройдёт все круги ада и покончит с собой. Это будет позже. Разумеется, дело не в платье, но в некоей отправной точке, ставшей роковой для обеих девушек. А пока – на дворе 1960-е и будущее дивно.

На выставке представлено много фотографий, где манекенщицы фланируют по подиуму, принимают цветы от гостей показов или отдыхают. В Париже их называли «самое красивое орудие Кремля», подразумевая, что от любви к русской стати до принятия коммунизма – рукой подать.

В 1970-1980-х годах вещи из ОДМО постоянно занимали призовые места на всех международных фэшн-форумах. Об этом вещало радио; это транслировала пресса. Ив Сен-Лоран – исключительный друг СССР – выпустил коллекцию, посвящённую Руси-России, Дягилеву, балетам; приезжал в Москву, любовался архитектурой и – трудами коллег из ОДМО. На выставке мы узнаём – или вспоминаем имена модельеров – Тамара Файдель, Светлана Качарава, Елена Стерлигова, Александр Игманд.

А вот в самом СССР большинство грезило об американских джинсах и прочем ширпотребе. С придыханием листали журнал «Бурда». Ловили импорт. Истина о том, что «Нет пророка в своём отечестве» обретала и текстильно-портновский смысл. К сожалению, тому были причины. Глядя на представленные обложки журналов, сознаёшь, что полиграфия значительно уступала буржуазной, да и болгарской, польской или ГДР-овской тоже. Мода Страны Советов была чудесная, а вот её реализация – на троечку и не только из-за посредственного качества печати.

На выставке есть отраслевые документы и приказы с подписями. Установить… Обеспечить… Выполнить… Любая новация, исходившая от модельеров Общесоюзного Дома Моделей, требовала не одного худсовета, но и массы чиновничьих печатей. Основная проблема: сможет ли фабрика, формирующая массовую продукцию, по-прежнему давать плановые показатели, если будет реализовывать смелую идею модельера?

Большинство предприятий не брали новшество и продолжали гнать привычный фасон. С них же требовали перевыполнение плана! Да и сами работники были готовы годами шить одни и те же ситцевые халатики, получать крупные премии за победы в соцсоревнованиях, а потом …бегать по ГУМам и Пассажам в поисках заграничной штучки.

Капиталистическая модель купли-продажи означает быструю смену «фаворитов сезона» - предпочтения меняются так быстро, что человек с трудом успевает за тенденциями. Идея – наварить барыш. В СССР прибыль не являлась целью. Первый пункт - обеспечение товарами широкого потребления и, увы, неважно, что эти брюки на момент выпуска оказывались немодными или сшитыми не так, как задумывал автор модели. Сэкономить на ткани и булавках, отчитаться было нужнее, чем выпустить шедевр советского кутюра.

Зато почти все советские женщины умели шить, вязать и вышивать, а девочек на уроках труда обучали азам портновского ремесла. Большую популярность имели сборники выкроек и пособия по рукоделию, каковые представлены на экспозиционных витринах. Общий результат оказывался потрясающим – в магазинах ничего не было, но у всех всё было. ОДМО и республиканские дома моделей регулярно выдавали информацию о своих новинках и оставалось лишь приложить усилия.

Выставка «Дом моделей. Индустрия образов» - многоплановая и серьёзная, хотя, речь идёт о якобы легкомысленном предмете. О тряпочках. Но мода глубже, чем просто кусок шифона. Это –философия и политэкономия в одном флаконе. Советская мода –попытка нелёгкого компромисса между идеологией, экономическим укладом, политическими установками и – обыденным желанием людей выглядеть красиво. Что-то удалось, что-то нет. Важно другое – мода всё-таки была.