Я довольно много пишу о фильмах 1960-х, так как очень люблю эту эпоху. Увы, не застала! Но это для меня связано со студенческой молодостью родителей и какой-то парадоксальной юностью всего человечества, при том, что советские 1960-е выглядят однозначно ярче западных. У нашей молодёжи оказывалось куда как больше перспектив и соответственно меньше причин для депрессии.
Вместе с тем, и советские-шестидесятые могу выглядеть по-разному, в том числе и сквозь призму щемящей грусти. Поэтому нелишне вспомнить о киноработе Михаила Калика «Любить…» (1968), где новеллы перемежаются с интервью. Лично у меня эта лента вызывает меланхолию, причём отнюдь не тёмную, а какого-то странного, небывалого оттенка. Это чувство становится ещё сильнее, когда звучит фоновая музыка Микаэла Таривердиева.
Все новеллы, кроме одной – о городских жителях. Диссонансом выглядит последний эпизод, снятый по рассказу молдавского писателя Иона Друцэ и повествующий о жизни села. Видимо, это был жест Калика в сторону «Молдова-фильма», где была снята лента. Но вернёмся к сюжету. Здесь постоянно говорят о любви, но, по сути, это – о неприкаянности.
В Википедии сказано о «манифесте советского эротизма» (sic!), однако, здесь всё больше о сердце и разуме. О душе! О том, что составляет 99 процентов любви. Настоящим вызовом смотрятся вставки из интервью священника Александра Меня. И это в то десятилетие, когда с религией боролись на всех направлениях, а на верующих показывали пальцем, как на отсталых. В эру науки и фантастики!
К слову, в Интернете есть два варианта «Любить…» - с речами священника и без них. Также спрашивают о любви и случайных прохожих. К слову, для тех, кто по сию пору считает, что в СССР не было моды и все одевались в мешки из-под картошки, добро пожаловать на просмотр этого фильма – там девушки в мини, со сложными причёсками, с шикарными сумочками, в туфельках, как из журнала ‘Vogue’.
Повторюсь – это именно прохожие, а не специально подготовленная массовка. Типичное для 1960-х годов «состояние потока» доведено до крайней точки, и уже непонятно, что здесь главенствует – художественное повествование или те интервью. Точнее, всё сливается в едином пространстве.
Во всех сюжетах (опять же, за исключением сельско-молдавской фабулы) ведутся разговоры о смысле жизни, а молодёжь по факту не находит ответа. Ощущение каких-то скитаний души. Особенно это чувствуется в новелле, где герои Льва Круглого и Светланы Светличной пытаются найти место для полноценного свидания. Пересказать это нельзя – это надо видеть.
А как точно явлена квартира физиков-лириков в первом сюжете! Все эти Пикассо и Эйнштейны по стенам, лапидарная обстановка, непременный фотопортрет Маяковского, ставшего тогда невероятно востребованным, иностранные журналы, катушечный магнитофон. И – танцы. Созвучие звёзд в кадре - Валентин Никулин, Андрей Миронов, Марианны Вертинская, Игорь Кваша, Екатерина Васильева. Все – красивы.
Они говорят о бытии, они слушают чьё-то признание, записанное на том магнитофоне. Как полноценно они жили! Но чего-то не хватало. Быть может, веры в Бога, о которой и говорил Мень. Однако не мне судить то блестящее поколение.
Галина Иванкина
