Для нас майские праздники – ожидаемое время просмотра добрых старых и недобрых новых фильмов. Это традиция. С добрыми старыми и с недобрыми новыми – тоже. Потому что потчуют нас вперемешку теми и другими уже без малого тридцать лет.
Даже не хочется уточнять, кого это «нас». Потому что втыкающий в майские дни кнопкой пульта «В бой идут одни старики» или «Брестскую крепость» житель Умани, также как и уроженец Тарту – это «мы». Даже если у него под окнами и стоит новоиспечённый памятник «героям-эсесовцам» с окрестных хуторов и мыз.
Не сказать, чтобы я (часть этого «мы») ждал чего-то нового от экранных творцов в год 75-летия Победы. Хотя бы потому, что те, кто «не мы» – давно поняли: памятники эсесовцам гораздо менее серьёзная штука, чем кино. Они что-то вроде штемпеля «уплочено» – ставятся на покорённых территориях. Другое дело – территории ещё непокорённые…
Для них «самое главное из искусств» наряду со всем известным арсеналом средств пропаганды – гораздо актуальнее. Плюс – политический цирк демократии (цирк – второе «главнейшее из искусств», если кто подзабыл).
В карантинный год предсказуемо ничего не изменилось: не помогли ни всенародная серьёзность, ни пандемия короновируса, ни миллиарды из госбюджета. Минувшие майские праздники снова были отмечены добрыми старыми и недобрыми новыми фильмами…
Крепкая фигня
Изюминкой сезона рекламные трейлеры и заказные статьи в прессе пророчили нам премьеру сериала «Крепкая броня». Про героев танкистов и про любовь.
Что неудивительно. После вполне заслуженного успеха шедевра Карена Шахназарова «Белый тигр» в 2012 году (подробнее в моих статьях «Седые львы против «белых тигров» и Сжечь «Белый тигр!» ) «танковая тема» в русскоязычном кинематографе стала необычайно популярной. Поспешили отметиться все: от бывшего министра культуры РФ Мединского и его детища («Танки»)до сценариста Давида Ланяна («Крепкая броня») и сыгравшего нацистского генерала в своём же фильме Сергея Саркисова («На Париж»). Последний – начинающий режиссёр, ранее больше известный как олигарх. Что ж, не боги горшки обжигают. Кино сегодня снимают тоже – не боги. В промежутке между «не богами» были «Несокрушимый» и «Т-34». Тоже не про самолёты.
Из характерного: чтобы отбиться от будущей критики практически везде «за основу» берутся «реальные истории». Получается, как в анекдоте про Изю и «Битлз»:
- Таки что о них все кричат? И голос противный, и в ноты не попадают. Откуда знаю? Так мне Рабинович напел…
На щедрой фактуре исторических подвигов в Великой Отечественной по-прежнему усердно растят забористую клюкву про кровавых энкавэдэшников и «победу вопреки». Коллективный Рабинович (или Гозман?) всё поёт и поёт.
В сериале «Крепкая броня» единственное, что порадовало – это подбор актёров на главные роли: красивые, не затасканные по фестивальным тусовкам русские лица, «попадающие» в эпоху. Константин Белошапка и Ангелина Стречина действительно «побеждают вопреки»: режиссёру, сценаристу, Первому каналу… Даже счастливо пережившая пубертатный возраст «папина дочка» Дарья Мельникова – вполне находит свою роль среди подлинных героев войны.
Но рано радоваться. Синяя фуражка особиста (или смершевца – на дворе-то уже 43-й) не даёт расслабиться: и будущему герою Курской битвы (реальный прототип персонажа фильма – Василий Русаков попадёт на фронт только спустя месяц после её окончания) предлагают расстрелять друга перед строем. Дальше всё по Гозману. Ледяное дыхание ГУЛАГа уже обдаёт нашего героя, но выручает непосредственный начальник: убивает провинившегося собственными руками. Когда такое творится в расположении твоей части, выход только один: рычаг до отказа и таранить немецкие танки. Что уж говорить про то, что на фоне эдаких ужасов в ближнем тылу совершенно меркнет невнятная история случайных любовей персонажей на передовой. И «Крепкая броня» воспринимается скорее как «Крепкая фигня». Если не сказать хуже.
С содроганием ждём обещанного продолжения.
Статист
Сериал «Танкист» был снят ещё в 2015 году, но почему-то всенародная премьера его состоялась только в 2020-м: на «Звезде».
Прототипом главного героя фильма опять же является реальный герой Великой Отечественной и Второй мировой – командир танка, нижегородский крестьянин Зиновий Колобанов. Почему Второй мировой? Потому что никакие гитлеровские «асы», ни уж тем более англосаксы так и не смогли приблизиться по результативности к русскому танкисту Колобанову, который в одном только бою уничтожил 22 немецких танка (а считая с двумя другими танками роты, которой он командовал – 43).
И что касается самого боя под Гатчиной – снят он хорошо, и даже замена реального КВ-1, выдержавшего более 150 попаданий немецких снарядов, на легендарный Т-34, которому такая стойкость к вражескому огню и не снилась, не смущает.
Тем более, что у режиссёра Александра Ефремова есть уже положительный опыт съёмки военных мини-сериалов, например «Снайпер: Оружие возмездия»(2009), который оказался вполне себе вполне. Но, видимо, «Побег из ГУЛАГа»(2001) в качестве актёра не прошёл бесследно для будущего режиссёра. Эмоциональная травма осталась. И рядом с Алексеем Чадовым (играет главного героя – танкиста) чуть ли не с первых же кадров возникает зловещий образ заслуженного энкавэдэшника российского кинематографа Анатолия Кота. Дальше интрига начинает искрить: лёд и пламень, чёт и нечет, шпага и кинжал, ни шагу назад и сто сортов баварского… В общем, судьба главного героя, пережившего Финскую, совершившего свой знаменитый подвиг в Великой Отечественной и, на минуточку, влюблённого – обречена. Одна надежда – на немцев. И панцерваффе не подводят: сподвигнутые предательством особиста (тоже влюблённого) нацисты наступают на главного героя и его возлюбленную силами до одного дивизиона самоходок (предположительно StuG III).
Тем не менее, наши побеждают. Иуда из «органов» получает заслуженную (петлю) пулю и лишается дальнейшей возможности гадить Красной армии, отныне герою-танкисту никто уже не мешает громить врага на подступах к Ленинграду. Правда, на фоне такой всепобеждающей (хотя и поверженной в конце) силы зла, как НКВД – герой танкист выглядит скорее статистом.
Я ехала в Париж…
Вишенкой на торте среди майских военных премьер стало, конечно же, «На Париж» Сергея Саркисова. Почему стало, хотя жанр и обозначен как комедия – постараюсь объяснить.
За основу (опять!) взят рассказ (или байка) реального героя войны – Александра Милюкова (персонаж актёра Дмитрия Певцова), в 1945-м году двадцатидвухлетнего гвардии младшего лейтенанта. В фильме его повышают до майора и порядком старят – герой экрана начинает воевать ещё в Финскую. Вообще-то, сорокалетний майор, не сгоревший в танке за шесть лет боёв и две войны, и живущий мозгами и порывами двадцатилетнего мальчишки – скорее похож на заслуженного юродивого полка, которого показывают новобранцам и держат при госпитале (пока не комиссовали), нежели на боевого командира. Но создатели кина об этом не задумываются.
Нахлеставшись по случаю Победы трофейных напитков в компании Михаила Ефремова старшие офицеры танкового полка во главе с Дмитрием Певцовым едут в американскую зону оккупации – в Париж: «исключительно посмотреть Лувр». Путешествие, естественно, заканчивается в ближайшем борделе, где их привечает Рината Литвинова с девушками пониженной социальной ответственности. Это всё, что нужно знать офицерам Красной армии о Париже, а Парижу – об офицерах Красной армии. Но на этом «остренькое» не кончается. Потому что между двух красных фонарей возникает что? Правильно – синяя фуражка смершевца (персонаж Сергея Маковецкого). И здесь от сердца отлегает: уж если подполковник СМЕРШ способен отловить кобелей в пагонах посреди парижской ночи – вмешательство в американские выборы 75 лет спустя и вовсе задачка для первокурсников академии им. Дзержинского.
Но вот с Сергеем Маковецким в этом фильме всё не так просто. Потому что его дебют в кино состоялся 37 лет назад в фильме «Экипаж машины боевой» (1983), снятом по сценарию… именно Александра Милюкова. Того самого. Героя-танкиста, повзрослевшего, закончившего ВГИК и работавшего на Одесской киностудии. Возможно, и травившего в компании байки «про Париж». Такой вот самоизолированный юбилей артиста.
Самоизолированный, потому что, пожалуй, только его работу в этом фильме и можно назвать игрой, остальное из разряда: «Я ехала в Париж»…
Сказать, что комедия получилась не смешной – ничего не сказать. Не спасает даже Фёдор Добронравов, рекрутированный из комедийного скетч-шоу «6 кадров».
А главное – остаётся ощущение, что чего-то не хватило: ну хотя бы лужи крови на красивом европейском автобане, сваленных на обочине трупов штрафников, дымящихся автоматов смершевцев… Эдакого милого привета из «святых 90-х». Но, увы, заявлено «комедия». Значит, должно заканчиваться хорошо. В итоге изрядно постаревший Маковецкий отпускает орденоносных шалунишек: будет потом, что повспоминать за столом на 9 мая (пока жена посуду моет).
…Заканчивая этот, прямо говоря, безрадостный обзор майских киноновинок не могу не поделиться и более общими мыслями, которые вызвал их просмотр.
А именно: то, что Россия не смогла строго и собрано встретить пандемию короновируса (по примеру Китая, Кореи или Вьетнама), а стремительно устремилась вслед США и другим «передовым» странам, с треском провалившим экзамен на медицинскую готовность к вирусному кризису – результат сознательного цивилизационного выбора. Можно, конечно, сколько угодно говорить про ЦРУ, предателей в Политбюро, сокрушительный успех вражеской пропаганды, начиная с «голосов» и заканчивая «безобидными» Scorpions и «Кино», курировавшимися из Лэнгли (смотри недавние откровения в Gardian). Но факт есть факт: выбирая между бесплатной медициной (и много ещё чем в СССР) и ста сортами колбасы – большинство выбрало колбасу (джинсы, свободу, безопасный секс, нужное подчеркнуть). И хотя лозунги были разные: от «Москали зъилы наше сало» до «Оккупанты долой с Кавказа», суть оставалась одна – колбаса.
Поэтому совершенно нечего удивляться всему окружающему: по одёжке протягивай ножки. В смысле – имеем кино, которое имеем. Просто к прежним (никуда не исчезавшим) заказчикам на такое кино извне, сегодня прибавилась огромная когорта таких же заказчиков внутри. Из наиболее преуспевших за колбасой. И так – во всех областях жизни. Только и в кино и в ситуации с пандемией (в медицине) это наиболее заметно.
Алексей Шорохов
