50 лет назад, за несколько дней до нового года, торжественно открыли новый комплекс МИЭТа, признанный теперь объектом культурного наследия. Настоящим украшением главного институтского корпуса стал огромный барельеф «Становление человека разумного». Его создал выдающийся скульптор-монументалист Эрнст Неизвестный. Рассказываем, как тогда вообще могла появиться работа опального скульптора, о мифах, которыми обросло за полвека его творение, о том, как всё было на самом деле, и как Неизвестный без лишней скромности разместил свой автопортрет среди величайших учёных.
Как построили МИЭТ
Строительство МИЭТа началось в Южной промышленной зоне Зеленограда в 1967 году. Авторами новаторского проекта стали архитекторы Феликс Новиков, Григорий Саевич и инженер-конструктор Юрий Ионов. Ничего подобного в СССР прежде не строили — институтские здания обычно возводили по традиционным проектам, МИЭТ же московские архитекторы спроектировали по типу «город в городе», удачно вписав в пейзаж открытый учебный комплекс без заборов, с галереями, соединяющими разноэтажные краснокирпичные корпуса и светлыми просторными общественными зонами.
Общий вид главного и клубного корпусов МИЭТа. 1972 год
Существует миф, что МИЭТ подражает городку Технического университета, построенному в Финляндии известным архитектором Алваром Аалто. Однако проектировались и строились эти объекты одновременно. «Проекта великого коллеги я не видел, — уверяет Феликс Новиков. — На самом деле, сходство только в том, что оба комплекса построены из красного кирпича. В Финляндии — из финского, в Зеленограде — из латвийского. В остальном ничего общего нет — ни в композиции, ни в деталях».
Главный вход в МИЭТ украшает вертикальный «портал», где расположены часы, сделанные по проекту Валерия Тюлина и Сергея Чехова. Там же находится и древний колокол 13 века из музея города Тутаева. Мелодию для этих часов написал Микаэль Таривердиев.
Пройдя через «портал», попадаешь в просторный холл первого корпуса, отделанный тем же латвийским красным кирпичом, что и фасад, а также лакированным деревом дверей и ниш. Пол покрыт мозаикой из полированных осколков мрамора.
Холл внутри здания расположен вокруг ядра библиотеки и освещён зенитными фонарями на крыше. Это тоже было новаторством. Верхние окна спроектированы так, что прямые лучи солнца не попадают в помещения и не слепят глаза, но равномерно освещают и холл, и библиотеку с аудиториями.
«Коробка» библиотеки украшена огромным барельефом «Становление человека разумного», созданным Эрнстом Неизвестным. Такое отделочное решение было необычным — интерьеры вузов в 1960-70-х годах оригинальностью не блистали. В МИЭТе же зодчим удалось передать дух архитектуры 60-х и создать интерьеры, не уступающие лучшим мировым образцам.
Слева направо: Григорий Саевич, Феликс Новиков, Эрнст Неизвестный
«Самый большой рельеф в мире…» — мифы и правда
Когда на рубеже 1970-х годов завершалось строительство главного корпуса МИЭТа, тогдашний министр электронной промышленности Александр Шокин пригласил для художественного оформления здания выдающегося скульптора Эрнста Неизвестного.
После конфликта с генеральным секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым на выставке в Манеже в 1962 году, где генсек резко раскритиковал работы скульптора, назвав их «дегенеративным искусством», Неизвестный был в опале. Но Шокина это не остановило — он дал добро на заказ. На этом факты заканчиваются и начинается вымысел.
«Первоначальный проект был грандиозным. Горельеф на тему торжества человеческого разума должен быть обрамлять снаружи верха здания МИЭТа; с расстояния в несколько сотен метров это было бы потрясающее зрелище!» — читаем в «Истории Зеленограда. Краткий курс» Игоря Быстрова.
Ту же мысль развивают и в группе вконтакте, посвященной творчеству мастера: «Это произведение, ещё на стадии исполнения, постигла беда. Рельеф (горельеф на космическую тему), обещавший стать грандиознейшим украшением фасада МИЭТ, благодаря „заботе“ чиновников поместили в интерьер. Из-за чего произведение утратило не только грандиозность замысла (размер уменьшился в шесть раз), стало плоским, превратившись в барельеф, но и лишилось элементарного обзора. О грандиозности замысла потомкам осталось только фантазировать».
Миф о наружном горельефе развенчивает Феликс Новиков: «Эрнст Неизвестный ничего не предлагал для фасада МИЭТа. Я пригласил его исполнить рельеф, когда определилось его место в композиции главного вестибюля и стало ясно, что без него объект не будет завершён».
Скульптор тоже не упоминает о якобы порушенных его замыслах в связи с этой работой. «Самый большой рельеф в мире я сделал в институте электронной техники в Москве, по личной просьбе министра электроники Шокина, — пишет он в своей книге „Говорит Неизвестный“. — Панно находится внутри здания, оно опоясывает огромную библиотеку».
Эскиз главного вестибюля
Однако в Зеленограде один из масштабных замыслов Эрнста Неизвестного действительно потерпел крах, но и эта история тоже со временем превратилась в миф.
«Прометей», Ленин и рука водолаза
Рельеф в МИЭТе — это вторая попытка Неизвестного творить для Зеленограда: первая была пресечена недоброжелателями. Что же собирался воздвигнуть скульптор в нашем городе?
Если верить изложенному в «Кратком курсе» Игоря Быстрова: «В сквере возле Научного центра должна была встать 12-метровая скульптура двух сплетенных между собой рук, одна из которых — явно механическая, подобно руке водолаза в скафандре, а другая — похожа на живую, держащую электрон. В комплексе две руки создают сильное впечатление. Это очень пластичная, рельефная вещь, выполненная в косых плоскостях».
В действительности же мастер имел намерение воздвигнуть статую «Прометея». К модернистским «клюшкам», сверкающим полировкой стекла, скульптурная пластика была бы как нельзя кстати. «Вполне уместная затея, и тоже был подходящий эскиз. Шокин одобрил эту идею», — рассказывает Феликс Новиков в своей книге «Зеленоград — город архитектора Игоря Покровского».
Эскиз установки скульптуры Э. Неизвестного «Прометей» на площади перед зданием Научного центра. Проект 1967 года
Скульптор создал модель, зодчие нарисовали перспективу. Построили фундамент и уже готовились засеять газон вокруг него травкой, но дальше случилось непредвиденное. Близился 100-летний юбилей со дня рождения Ленина. Как водится, в Кремле объявили конкурс на лучший памятник вождю, а затем не победившие проекты стали растаскивать по разным местам. Достался такой «презент» и Зеленограду. Министр электронной промышленности Шокин приказал поставить творение скульптора Мерабишвили на место, подготовленное для «Прометея», что и было сделано.
Памятник Ленину возле Научного центра
«Ильич простоял на своём постаменте сорок лет, а в 2010 году был демонтирован. А был бы на этом месте Прометей, никакие политические бури его бы не тронули», — считает Феликс Новиков.
«До сих пор жалею о том, что вместо этой работы Неизвестного, которая как нельзя лучше вписалась бы в архитектуру города, одновременно являясь его символом, появился памятник Ильичу, взятый в то время из неликвидов одного из московских конкурсов», — писал в своих воспоминаниях архитектор Игорь Покровский.
А задуманный Неизвестным «Прометей» в итоге всё же получил воплощение.
«Я его все-таки поставил, — вспоминает скульптор. — Под фуллеровским куполом, оставшимся от американской выставки. То была выставка электротехники (международная выставка „Электроника-72“ в московском парке „Сокольники“ — Zelenograd.ru). И он стоял под тем куполом, как символ отрасли. Пятнадцатиметровой высоты. Из металла. Там были ещё светомузыкальные эффекты. Не буду скромен. Эта работа была сродни „Рабочему и колхознице“. Только там другая патетика. Выставка закрылась. „Прометей“ был уничтожен. Разрезан автогеном. Зачем? Не могу понять. Его без хлопот можно было демонтировать. Можно было поставить в другом месте. В том же Зеленограде».
Как «Площадь Мысли» превратилась в «Становление человека разумного»
Ученица и помощница Эрнста Неизвестного Елена Елагина рассказывает, что в середине 1960-х в центре московской мастерской ваятеля стояло большое гипсовое сооружение — проект огромной скульптуры, которую по замыслу автора собирались установить в Новосибирском научном городке. Называлась она «Площадь Мысли».
Эрнст Неизвестный с помощницей и ученицей Еленой Елагиной
Скульптура отражала достижения современной науки и искусства. В центре её находилась голова Мыслителя. Вокруг располагались портреты великих учёных и их изобретения, а также процесс научной деятельности и технического труда. Был там и Рабочий, от головы которого отходили два крыла с сюжетами о труде умственном и физическом. Скульптура постоянно находилась в работе, её показывали разным людям — партийной номенклатуре, зодчим, ученым…
«Проект „Площади мысли“ обсуждали с Келдышем, Капицей, Семёновым, Ландау — где бы поместить его, у какого-либо из академических институтов, — вспоминал Неизвестный о судьбе своего детища. — Курчатов поддержал эту идею. Министерство культуры решает отлить модель в бронзе. Потом уже увеличивать и так далее. Увезли в скульптурный комбинат, а там разбили молотками. Многофигурная композиция. Семь лет работы».
Одним из архитекторов, часто приходивших в студию к мастеру, был Феликс Новиков. Благодаря его энергии и удалось пробить грандиозную монументальную работу Эрнста Неизвестного в Зеленограде. В неё вошли все основные образы гигантской «Площади Мысли», создав три взаимосвязанные темы: «Мыслитель», «Космонавт» (ведь в космос без электроники не полетишь) и «Младенец Электрон» (поскольку Институт электронной техники).
«Это были три рельефа, которые вместе с ритмами геометрических фигур составляли площадь 960 квадратных метров, — описывает Елагина. — Когда дело дошло до реализации, встал вопрос о материале, и был выбран оптимальный вариант — гипс».
Феликс Новиков, Григорий Саевич, Эрнст Неизвестный и Елена Елагина. 1970 год
«Шокин и на этот раз поддержал предложение, – вспоминает Новиков. – А посмотрев на перспективу главного вестибюля, гипсовую модель рельефа и выслушав рассказ Эрнста о его замыслах, завершившийся уверениями в том, что он непременно включит в композицию конкретные символы электроники, решительно возразил: "Зачем же конкретные, надо абстрактные!" И затем долго и увлеченно рассказывал о своих встречах с абстрактным искусством».
Голый младенец и девочка в телогрейке с топором
За работу взялась бригада исполнителей: сам скульптор, его помощница Елена Елагина, преподаватель из Строгановки и его ассистент. Стояла осень, часто шли дожди, переходящие в мокрый снег, а помещение, в котором они работали, ещё не имело крыши — между стенами по периметру библиотеки планировалась стеклянная крыша, и её ещё не смонтировали. Так что работали на лесах под открытым небом. Скоро преподаватель из Строгановки заболел, а его ассистент не выдержал тяжёлых условий и отказался работать — так Неизвестный остался с одной помощницей.
Скульптор Эрнст Неизвестный. Работа над рельефом в первом корпусе МИЭТа.
Была ещё бригада сварщиков, которые варили каркас для рельефа. Чтобы ускорить работу, пригласили бригаду форматоров, которые тянули гипсовую поверхность по каркасу. Мастера делали черновую работу, а скульптор с помощницей придавали рельефу художественную форму. Особенно это касалось «Мыслителя», «Космонавта» и «Младенца Электрона».
«Целый год мы жили в Зеленограде и каждый день ходили на работу на стройку, — вспоминает Елагина. — Особенно тяжело было зимой. Случалось, идёшь за водой, а ведро примерзает к руке. Но всё-таки это были хорошие времена, работа продвигалась, и уже виден был результат. Я заканчивала работу над «Младенцем Электроном». Стали появляться научные работники института. Они приходили посмотреть на чудо — девочка в телогрейке с топором.
Однажды приехала комиссия и возмутилась — младенец голый! Было внесено предложение — немедленно прикрыть все непристойные места. Но и эта проблема каким-то образом была решена. Видимо, архитекторы объяснили им, что подобные образы часто встречаются в классическом искусстве".
Сам скульптор имел весьма своеобразное представление о том, где пришлось работать. Вот что он пишет о МИЭТе в своей книге «Говорит Неизвестный»: «Это закрытый институт, там стоит солдат при входе, и не один. Даже с меня требовали допуск секретности. Я отказался его подписать, в конце концов сделали так, что я без допуска работал. Здание создавалось для показа иностранцам, для Никсона, для Тито. Это была одна из потёмкинских деревень, и простой советский гражданин туда проникнуть не может».
«Белка» и «Товарищ Скульптор»
Создание рельефа завершалось осенью 1971 года на глазах у студентов и преподавателей МИЭТа, которые уже учились и трудились в здании, хотя там ещё шли отделочные работы.
Выпускница ФХ (ИТС) 1973 года Елена Собченко успела в то время пообщаться со скульптором и позже поделилась своими воспоминаниями.
Проходя через центральный корпус, где работал Эрнст Неизвестный, девушка останавливалась и смотрела, как работает, стоя на лесах, коренастый мужчина в ондатровой шапке.
«Мой интерес к процессу создания рельефа не остался незамеченным, — рассказывает Собченко. — Вскоре Неизвестный стал улыбаться мне, приветствовал меня с лесов и даже дал прозвище „Белочка“. В то время я была одета в бежевую коротенькую шубку с коричневыми пятнышками, всё время улыбалась, и на худеньком тогда личике выделялись два больших передних зуба. Наверное, действительно, напоминала белку. Пожалуй, привлекло внимание Неизвестного и то, что девочкой я была симпатичной и воспитанной, но при этом, ну, скажем так… дерзковатой. И на его „шутки“ отвечала достойно: „Смотрите, не упадите с лесов, очень уж Вы высоко забрались!“ Он громко хохотал, когда я так говорила, конечно, понимал подтекст».
Елена Собченко
К Неизвестному девушка обращалась «Товарищ Скульптор», чем очень его забавляла. Случалось, он и сам окликал знакомую студентку, пробегавшую мимо: «Белка! Почему не здороваешься?! Видела, что сделали? Нравится?»
«Я в ответ простодушно признавалась: „Ещё не поняла!“ А он хохотал: „Когда поймешь, будет поздно! Это гениально!“ Так и вышло: особого интереса к его работе никто не проявлял, да и я поздно поняла, что это действительно гениально!»
Эрнст Неизвестный
«Увидишь Неизвестного — передавай привет!»
О своём знакомстве с Эрнстом Неизвестным вспоминает Михаил Королёв, заместитель декана ЭКТ, д.т.н., профессор кафедры ИЭМС: «Однажды — дело было в 1971 году, когда я начал работать в МИЭТе — соседка Анна Давыдовна говорит: „Мой хороший знакомый Эрнст Неизвестный в вашем институте делает колоссальный рельеф. Если его увидишь — передавай привет“».
И действительно, при входе в МИЭТ, сразу бросались в глаза леса вокруг библиотеки и толстые гладкие стены, где на глазах создавался рельеф.
«Однажды, придя в институт, я обратил внимание на человека в рабочей робе, который, стоя на высоких строительных лесах, что-то делал с внешней стенкой библиотеки, — рассказывает Королёв. — Я передал ему привет, и таким образом мы познакомились. Эрнст рассказал, что формирует на стенах вокруг библиотеки громадный барельеф, посвящённый становлению человека разумного».
Михаил Александрович Королёв
В то время людей, работавших над оформлением Зеленограда, но живших в другой части Москвы, возил на работу и с работы служебный автобус. Королёв иногда подсаживался в него и дорогой беседовал с ваятелем. Будучи куратором группы, Михаил Александрович, помимо всего прочего, организовывал для студентов культпоходы, и однажды в апреле 1974 года решил повести свою группу в мастерскую к Неизвестному. Студенты провели там больше трёх часов. Хозяин позволил гостям самостоятельно разглядывать свои произведения – ушёл к себе в каморку и лишь изредка выходил, чтобы задать вопрос или рассказать что-нибудь.
«Как я ходил в мастерскую к Эрнсту Неизвестному»
Выпускник МИЭТа 1975 года Минрасык Брче в те годы учился в группе ФТ-56, куратором которой был Михаил Королёв. Весной 1974-го ему довелось побывать в мастерской Эрнста Неизвестного на проспекте Мира. Вначале скульптор показал студентам некоторые эскизы своих работ, в том числе выпускную дипломную работу: полярный лётчик сидит на стуле и гладит по голове стоящего рядом мальчика лет семи, сказав, что сегодня за неё можно получить звание академика Академии художеств СССР: «А что для такой работы нужно? Нужен мужик и унты!»
«Далее он представил некоторые эскизы оформления Зеленограда, — вспоминает Минрасык Брче. — Среди них впечатлили крылья огромной птицы, накрывающие дома. Просматривались контуры 448, 449, 450 и 451 корпусов».
Конечно, речь зашла и о рельефе, созданном мастером в МИЭТе. Вот как описывает его Брче: «Над входом в библиотеку на рельефе изображён зародыш в чреве матери, который своими руками преодолевает преграды. По мере роста ребёнка, преодолеваемые им препятствия также увеличиваются в размерах: мы видим эту картину, переходя к левой стене от входа в библиотеку. А напротив главного входа в МИЭТ наблюдаем работающий разум. На последней четвёртой стене — летящий в космос человек как результат воплощения высшего разума».
Скульптор рассказал студентам, что выделенных на работу денег хватило лишь на три стены, и последнюю четвёртую часть он сделал за свой счёт. Когда высокая комиссия Союза художников СССР приехала принимать проект, все хвалили замысел автора и мастерство его воплощения, пока не узнали о том, что четверть рельефа автор оплатил сам. Чиновники из Союза художников очень возмущались: дескать, это снижает принятые в Союзе расценки за квадратный метр при создании рельефов!
Кое-что о признании заслуг
Рельеф площадью более 960 квадратных метров был завершён к сроку. А ведь сколько было спешки, нервотрёпки. «Строительное начальство не понимало, что такое художественная работа, — вспоминает Елена Елагина. — На нас постоянно орали и угрожали разобрать леса, потому что мы не успевали за сварщиками. Самым страшным нашим кошмаром был прораб по фамилии Бахрах. Он просто нас третировал. Эрнсту снились страшные сны, в которых Бахрах разбирал леса, и мы падали в пропасть».
Наконец все работы по созданию рельефа были закончены, и в конце 1971 года состоялось торжественное открытие. На церемонии Эрнст Неизвестный с гордостью показывал свою работу — самую крупную (на тот момент), исполненную им в СССР.
Церемония открытия комплекса МИЭТ, 27 декабря 1971 года. Почетные гости смотрят на часы, прежде чем войти в здание. Похоже, только архитектор Феликс Новиков (он тоже есть на фото) дожил до 50-летия этого события
«Собралось всё высокопоставленное начальство, — продолжает Елагина. — Принесли большой „золотой“ ключ, и один начальник вручил его другому. Бахрах меня не узнал в нормальной одежде, он изумленно сказал: „Лена, это ты? Оказывается, ты девушка!“»
Табличка рельефа
Нельзя сказать, что общественность не заметила появления работы столь впечатляющей по масштабам и художественной мощи. Было много хвалебных отзывов, «Литературная газета» опубликовала панегирик Александра Левикова «Электрон и колокол». А 12 ноября 1972 года в газете «Правда» появилась статья «Союз архитектуры с искусством», посвящённая учебному комплексу МИЭТа и подписанная известным латышским скульптором Львом Буковским.
Когда-то Эрнст Неизвестный работал вместе с латышскими коллегами, в числе которых был и Буковский, над монументом в Саласпилсе. За монумент была дана Ленинская премия, правда опальному Неизвестному пришлось выйти из игры, иначе премия «не прошла» бы. И вот «Правда» поручает Буковскому написать статью о монументальном искусстве — вернее подписать, поскольку настоящим автором текста был искусствовед Григорий Анисимов.
Далее рассказывает Эрнст Неизвестный: «Анисимов обращается ко мне. Ну, я теоретизирую по поводу искусства, а о зеленоградском рельефе написал он. И вот выходит „Правда“. Статья есть. Мои мысли в ней есть. Похвала рельефу есть. Подпись лауреата Ленинской премии есть. Имена архитекторов есть, а имени скульптора — автора рельефа — нет. Так сказать, неизвестный».
Вот что было сказано в той статье после добрых слов о комплексе МИЭТа: «…архитекторы Ф. Новиков и Г. Саевич создали все условия для подлинного синтеза, задумав с самого начала большой скульптурный рельеф, без которого здание не было бы завершенным. Он точно вписывается в архитектурное пространство и организует его. Композиция занимает четыре стены, она не повторяется и в разных ритмах развивает идею героики труда ученых и развития советской науки».
«Все замечательно, но имя Эрнста Неизвестного не упомянуто, — замечает Феликс Новиков. — И это не случайно. „Доброжелатели“ Эрнста не дремали. А в конце статьи сказано буквально следующее: „…вот поставлен в городе памятник, декоративная скульптура, созданы панно или фреска, барельеф или мемориальный комплекс — и появляются статьи, в которых порой забывают упомянуть имя автора“. Честное слово, так и написано. Смешно и горько было».
Архитекторы Феликс Новиков и Григорий Саевич написали протестное письмо на имя главного редактора газеты «Правда» Зимянина. Оно осталось без ответа.
Через год в 1973-м вышел первый фильм о Зеленограде — «Мой город», и там на сороковой секунде четвёртой минуты есть короткий сюжет о МИЭТе. На экране появляются «просторные холлы с рельефными композициями, для того, чтобы побродить в раздумье, проникнуться величием человеческой мысли», зрителям показывают архитекторов и скульптора. Зодчих представляют, а имени ваятеля диктор так и не произносит. Он остается неизвестным.
Зато эффектное творение скульптора сразу оценили кинематографисты. Уже на следующий год после окончания работы панно «засветилось» в художественном фильме «Человек на своём месте», некоторые эпизоды которого снимались в стенах МИЭТа.
Кадры из фильма «Человек на своем месте», 1972 год
Загадочный портрет
Кроме рельефа Эрнст Неизвестный создал для МИЭТа ряд рельефных портретов великих учёных из дерева и латуни, которые были размещены на стенах внутри библиотеки. В их числе портрет Ленина несколько большего размера, чем остальные (по-видимому, единственный в творческой биографии скульптора). По некоторым данным этих портретов было двенадцать. Однако как сообщила Зеленоград.ру экс-директор музея МИЭТа Татьяна Карелинова: «Когда я пришла работать в МИЭТ в 2005 году, портретов было одиннадцать. Они не были подписаны, документов на их передачу вузу автором нет. Я где-то тоже встречала цифру 12, но в бухгалтерии эту информацию не подтвердили».
Несмотря на отсутствие подписей, узнать большинство изображённых на портретах учёных, не составляло труда. Но не все портреты были узнаваемы. «Двое до меня не были опознаны, — поделилась с Зеленоград.ру заместитель директора по науке музея Зеленограда Вера Беляева, работавшая директором музея МИЭТа в 2015 году. — Попова определила я, как вижу, со мной кто-то согласился».
Но одно из этих изображений до сих пор не идентифицировано. Версии о том, кто бы это мог быть, высказываются разные, в том числе и версия, что это автопортрет самого Эрнста Неизвестного. И действительно, некоторое сходство присутствует.
Однако с этой идеей категорически не согласна Татьяна Карелинова: «Среди портретов нет (и я думаю, быть не могло) автопортрета Неизвестного. Было бы нескромно поместить свой портрет среди выдающихся учёных, это было бы манией величия, — считает она. «Я этот портрет определила как портрет физика Петра Капицы (но полной уверенности нет), — говорит Вера Беляева. Того же мнения придерживается и Карелинова.
Правда, непонятно, почему Неизвестному надо было ставить в один ряд с умершими Ньютоном и Ломоносовым пусть и выдающегося учёного Капицу, но к тому времени ещё живого и не достигшего вершины научной карьеры (Нобелевскую премию он получил в 1978 году).
Ну а что касается скромности, то сам себя Неизвестный ставил очень высоко. «Вертикаль — это Бог. Горизонталь — это Жизнь. В точке пересечения — я, Микеланджело, Шекспир и Кафка», говорил сам скульптор о своей роли в искусстве, ставя себя никак не ниже Ньютона с Ломоносовым в науке.
Портрет неизвестного
Раньше портреты украшали стены институтской библиотеки, но во время ремонта их сняли. «После ремонта решили отреставрировать, — поясняет Вера Беляева. — Сейчас постепенно их передают в реставрацию по мере поступления финансирования. Возможность возвращения на стены библиотеки рассматривается, но новые панели тоньше прежних, надо укреплять подвесы». В библиотеке МИЭТа надеются, что скоро портреты, созданные Неизвестным, вернутся на свое место.
«Одна из причин моего отъезда…»
В 1976 году Эрнст Неизвестный эмигрировал сначала в Швейцарию (в Цюрих), затем в 1977 году — в США.
Позже, объясняя свой отъезд в книге «Говорит Неизвестный», он напишет, что работа над рельефом в Зеленограде тоже сыграла в этом определенную роль: «Когда в последние годы моей жизни в СССР у меня отношения с верхами власти улучшились, я столкнулся с новым для меня явлением — сопротивлением среднего звена. Одна из причин моего отъезда — невозможность понять, кто принимает решения и как дальше жить и работать. Казалось бы, Косыгин принимает решения, Косыгин мне поручает работу, но я видел воочию, что эта машина не работает, что решения Косыгина саботируются средним звеном. Это было, когда я строил рельеф в институте электроники. За моей спиной стояли министр электроники Шокин и министр электрификации Антонов, два мощных технократа, подключенных к армейским делам, да к тому же личные друзья Косыгина. Но как саботировался этот рельеф! Художественная идеологическая мафия просто не хотела, чтобы я его делал».
В 1980-х годах Неизвестный не раз выставлял свои работы в галерее Магна в Сан-Франциско. Его экспозиции имели большой успех. По заказу галереи в конце 1980-х годах скульптор создал цикл Man through the Wall, который был посвящен крушению коммунизма. С 1989 года мастер часто приезжал в Россию. А после распада СССР Неизвестный вернулся на родину в работах. Одна из самых крупных — 15-метровая «Маска Скорби», посвящённая жертвам политических репрессий и открытая в июне 1996 года в Магадане на сопке Крутой.
Музеи, посвященные творчеству Эрнста Неизвестного, открыты в шведском городе Уттерсберге (там находится музей «Древо жизни») и на его родине Екатеринбурге. В 1995-м скульптор стал лауреатом Государственной премии РФ, в 1996-м награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени за выдающиеся заслуги в развитии изобразительного искусства, а в 2001-м — орденом Почёта.
Прославленный скульптор-монументалист скончался в августе 2016 года в Нью-Йорке на 92-м году жизни.
Эрнст Неизвестный
«Зеленоград.ру» благодарит заместителя директора по науке музея Зеленограда Веру Беляеву и экс-директора музея МИЭТа Татьяну Карелинову за помощь в подготовке этой статьи.
Автор: ZELENOGRAD.RU
Заглавное фото: ФРАГМЕНТ БАРЕЛЬЕФА РАБОТЫ ЭРНСТА НЕИЗВЕСТНОГО «СТАНОВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА РАЗУМНОГО», ОПОЯСЫВАЮЩЕГО БИБЛИОТЕКУ МИЭТА /MIET.RU
