Событие национального масштаба состоялось 10 января в Концертном зале имени Чайковского — концерт "Solo дирижёра" в честь 90-летия Владимира Минина, вершины русского хорового искусства, создателя Московского государственного академического камерного хора (1972 год), слава о котором давно покинула чертоги государства Российского. Гастроли хора с триумфом прошли по странам и континентам, представляя культуру и искусство Советского Союза как его витрину. С 1996 по 2006-й, на протяжении десяти лет, хор был неизменным участником статусного оперного фестиваля в Брегенце (Австрия), в 2007-м принял участие в XI Международном фестивале русской духовной музыки в Вильнюсе, фестиваль был посвящён 130-летию Павла Чеснокова, выдающегося дирижёра, регента, автора духовных сочинений. Пять лет назад чёрные тучи сгустились над Московским государственным академическим камерным хором: коллектив обратился с письмом к президенту РФ Владимиру Путину с просьбой спасти хор... от его создателя. Коллектив вкусил "плоды просвещения" галопирующей "свободы" и "гласности", Владимир Минин был обвинен в деспотизме, абсолютизме, тоталитаризме... По сути, была предпринята ещё одна попытка по низвержению с трона высочайших имён — представителей русского искусства. Но эта кампания провалилась с треском. Весь коллектив хора был единовременно распущен. Через три месяца был сформирован и "отшлифован" новый. Надо ли говорить о том, что билеты на концерт в кассах филармонии разлетелись за месяц до его начала. Среди приглашённых лиц — слава и гордость русской культуры: художественный руководитель и главный дирижёр Большого симфонического оркестра имени П.И. Чайковского Владимир Федосеев с супругой, музыковедом Ольгой Доброхотовой, композитор Эдуард Артемьев (премьера мессы композитора "Девять шагов к Преображению" с посвящением Владимиру Минину состоялась минувшим ноябрём), из Краснодара специально на вечер концерта прибыл руководитель Кубанского казачьего хора Виктор Захарченко.
Возраст не властен над легендой. Владимир Минин в девяносто столь же безупречен во вкусе, преисполнен воли, харизмы, любви и ярости, как это было в тридцать, в сорок и в пятьдесят лет. Вот он выходит на сцену, и зал взрывается аплодисментами, приветствует юбиляра стоя. Маэстро выступает сегодня в разных амплуа. Он не только за пультом дирижёра Московского государственного камерного хора, он и рассказчик, делится с публикой — сокровенным.
...Мчится с видеоэкрана поезд. Разрывает пространства, вспять обращает время. Один за другим мелькают верстовые столбы.
1929 год. Ленинград. В семье Николая Юрьевича Минина и Марии Вячеславовны Мининой (урождённой Соковниной) 10 января 1929 года родился сын Владимир.
1937 год. Владимир Минин поступает в школу (на сцене концертного зала появляется мальчик лет семи, исполняет "Песню о Щорсе" Блантера). Собственно говоря, эта песня и определила жизнь и судьбу Владимира Минина. Таким же мальчиком, ну или почти таким, он пел её вместе со школьным хором, и в какой-то момент так ему жалко стало "красного командира", что он заголосил пронзительно, что есть силы: "Голова обвязана, кровь на рукаве..." Учитель пения посоветовал учиться музыке.
1938 год. Арестован отец, без права переписки, антисоветская агитация и пропаганда. Владимир Минин поступает в детскую хоровую школу при Ленинградской академической капелле. Своим первым учителем он называет Палладия Андреевича Богданова, регента придворной Певческой капеллы. От Капеллы до церкви Зимнего дворца метров двести-триста. Певчие ехали на пролётке, потому что до службы им не положено было идти по земле.
1941 год. Родина-Мать зовёт! Думая о будущем советского искусства, власти страны, буквально в первые дни войны, организуют срочную эвакуацию воспитанников художественных школ и училищ. Ленинградская хоровая школа отправлена в село Арбаж, что в ста километрах от станции Котельнич, Кировская область.
1944 год. Заботами Александра Васильевича Свешникова Хоровой школе при Ленинградской капелле предоставлен особняк в Москве, на Большой Грузинской улице, дом 4. Владимир Минин из эвакуации возвращается в Москву.
1945 год. Победа! С фронта возвращаются отцы и деды. Владимир Минин приезжает на каникулы в Ленинград. Каждый день он выходит на перекрёсток, ждёт отца. Через год от сестры отца он узнает: отец, участник Первой мировой войны (юнцом ушёл добровольцем) умер в блокаду, в 1942-м.
1951 год. Владимир Минин выезжает в Польшу, в Северную группу советских войск. Художественный руководитель и главный дирижер Ансамбля песни и пляски Северной группы войск в Польше.
1965—1967 годы. Ленинградская академическая капелла. Попытку руководства хором капеллы Владимир Минин назовёт "своим Ватерлоо".
1967 год. Преподаватель Музыкально-педагогического института имени Гнесиных.
1972 год. Организатор, художественный руководитель и главный дирижёр Московского государственного академического камерного хора...
Промежутки между остановками "поезда" заполняет Московский академический камерный хор. В программе: русская народная песня "Коробейники", украинская народная песня "Засвiчу свiчу" в обработке композитора Анны Гаврилец, два фрагмента из кантаты Георгия Свиридова "Курские песни" и как премьера — два фрагмента из музыки к драме Доде "Арлезианка" Жоржа Бизе в аранжировке Юрия Шерлинга, песня "Поезд на Чаттанугу" (Chattanooga choo choo) из кинофильма "Серенада Солнечной долины", "Кирие элейсон" (Kyrie eleison) — молитвенное призывание из Мессы Антона Брукнера для хора, четырёх валторн и трёх тромбонов... Часть безмерного репертуара , где духовная, оперная и симфоническая музыка возвращается, по слову поэта, в слово.
Владимир Минин витийствует над хором. Его жесты точны и повелительны, Однажды ему был вверен дар чувства слова в его первозданной чистоте произношения, в пленительной инкрустации звука. Звука печали русской народной песни, щемящей тоски цыганской, синкопирующего джаза, величия и торжества католических месс, тихой непостижимости православной молитвы... И он работает с хором как ювелир. Ювелирных дел мастер. В стремлении к бриллиантовому совершенству слова и звука не знает ни милосердия, ни пощады.
В 70-е годы Владимир Минин одним из первых привнёс в советский хор исполнение духовной музыки. Тогда это было поступком. "Я был убеждён, что никакой, даже самый высокопоставленный чиновник, — цитирую маэстро, — не имеет права росчерком пера запретить целый пласт русской музыкальной культуры.
Владимиру Минину посвятили свои произведения блистательные композиторы современности: Георгий Свиридов и Валерий Гаврилин, Родион Щедрин и Владимир Дашкевич; Гия Канчели доверил премьеру в России четырёх своих сочинений.
Владимир Минин с Камерным хором возвращает России — Россию. Страну, которая была однажды, страну, которая "так певала, как вам не певать никогда". Добиться катарсиса, переживаний, уводящих публику от обыденности, приподнимающих над бытом, для Владимира Минина — сверхзадача.
И этот катарсис не заставил себя долго ждать. С экрана Концертного зала транслировали ещё архивные, записанные в разные годы видеоинтервью. О Владимире Минине и его хоре говорили литовский дирижёр Саулюс Сондецкис, пианист и главный дирижёр Российского национального оркестра Михаил Плетнёв, примадонна мировой оперы Елена Образцова...
Как-то за чашкой кофе в буфете Большого театра я услышала от собеседника о том, что среди других своих наград Елена Образцова выделяла звезду Героя социалистического труда. Уникальность награды. И на экране Елена Образцова в платье, со звездой Героя социалистического труда. В шутливом тоне она рассказывает, как парились с Мининым в бане, как потом пили водочку, о том, что никогда бы не согласилась работать в Камерном хоре, потому как Минин не оставляет свободы для импровизаций, требует чёткости, неукоснительности выполнения поставленной им задачи. Этот кадр сменяет другой. Елена Образцова (солистка) с Камерным хором исполняет фрагмент из "Маленькой торжественной мессы" Джоаккино Россини "Агнус Деи" (Agnus Dei — "Агнец Божий"). Божественный голос Елены Образцовой звучит в записи, а хор подхватывает и продолжает — настоящий. Тот хор, что на сцене Концертного зала имени Чайковского...
И тут полились слёзы. Не у меня одной. Зал рыдал.
Потому, возможно, что тайное стало явным. Природа гения глубоко национальна. Русский гений — вселенский.
N.B. Так получилось, что года два назад, Владимир Минин рассказывал мне о Елене Образцовой, величайшей русской оперной певице:
"Моё знакомство с Еленой Васильевной состоялось при обычных обстоятельствах...
Однажды вечером я снял телефонную трубку, набрал её номер и, дождавшись ответа, произнёс: "Елена Васильевна, у Россини есть сочинение "Маленькая торжественная месса". В России оно не исполнялось сто с лишним лет. Интересно вам принять участие в его премьере?"
Это был конец 70-х начало 80-х. Елена Васильевна была уже популярной, а мы с Камерным хором только начинали свою деятельность. Но, на моё удивление, Елена Образцова, не задавая вопросов, сразу сказала: "Я согласна. Мне это интересно. Только хотела бы, чтобы вы мне принесли, показали эти ноты".
Я приехал к Елене Васильевне домой и показал партитуру. Елена Васильевна была в восторге. Тогда я рассказал ей, почему мой выбор пал именно на это сочинение Россини. Дело было в том, что Камерный хор тогда пригласили с концертом в Италию. Так началась работа, репетиции. В них принимали участие и Евгений Нестеренко, тенор Гегам Григорян и солистка нашего хора Наталья Герасимова. Премьеру "Маленькой торжественной мессы" дали в Большом зале консерватории, а позже на студии "Мелодия" записали виниловую пластинку. После этого хор поехал на гастроли в Италию. Как я узнал многим позднее: это был рискованный шаг. Итальянцы считают, что только они правильно поют свою музыку, а все остальные не умеют. Несмотря на это, Бойто на роль Дон Кихота приглашал русского Шаляпина.
Гастроли должны были пройти в нескольких городах. В Италии я тогда был впервые... Впечатляло всё — от ярких красок и какого-то особого аромата на улицах до итальянской темпераментной публики. Мне понравился в Парме памятник Верди, точнее, то, каким образом он был сделан: сидит Верди, а за ним раскрыта нотная тетрадь, на страницах которой барельефы всех героев его опер. Потрясающей красоты памятник! Замечательный был и театр в Парме, старинный оперный театр, где скрипит деревянный пол, где есть небольшая сцена из дерева в обрамлении старинных кулис. Такая, знаете ли, маленькая табакерка. Заметьте, с потрясающей акустикой, великолепной!.. Принимали нас тогда фантастически!
И вот сейчас, вспоминая те гастроли, я спрашиваю себя: что я получил тогда? С солистами Евгением Нестеренко и Еленой Васильевной я испытал те чувства, эмоции, которые, конечно, никогда бы в жизни не испытал... Однажды на репетиции Елена Васильевна, которая стояла рядом со мной, вдруг начала говорить мне: "Отойди, отойди". Я её спрашиваю: "Что тебе не нравится?". И её ответ: "Эмоции слишком бьются друг о друга. Дай эмоциям простор"... Конечно, от кончиков ногтей до кончиков волос она была артистической натурой. И — личностью, безусловно. К своим выступлениям она относилась с такой страстью, что можно было подумать: да, ей подвластно всё! И каждое выступление — как будто в последний раз. Огромное наслаждение это сегодня вспоминать..."
