Понятие «честь» не поддается осознанию индивидуумов, которые в силу границ и состояния собственного бытия, по воли Провидения, не являются носителями этой самой чести.
Честь нельзя спровоцировать, вызвать, сымитировать: это все равно, что пытаться силой воли поменять себе резус-фактор с положительного на отрицательный или отрастить, каприза ради, тридцать третий зуб.
Честь индивидуальная – качество наследственное, которое складывается деяниями нескольких поколений, главной целью которых является стяжание славы. Со времен Римской империи считалось, что совершенные на поле брани подвиги оказывают физиологическое влияние на кровь героев.
Гийом де Бар, один из герольдов Французского королевства времен Столетней войны писал: «Кровь насыщается славой. В ней является искра Божия, которая будет освящать кровь на протяжении многих поколений, даруя бессмертие храбрецу, стяжавшему эту славу». Маркировкой чести и крови одновременно, как правило, служат титул и родовой герб, который, по сути дела, является формулой крови. Одна осечка в цепочке поколений, скажем, факт трусости на поле боя или брак с представительницей низшего сословия, способна пустить насмарку славные подвиги, храбрость, героизм всех вместе взятых пращуров. Кровь будет «заражена», «вещество» чести необратимо испорчено, а бессмертие утрачено; герб станет пустышкой, и все нужно будет начинать с нуля.
«Честь» понятие феодальное – оно тесно связано с землей. Ее наличие обозначало право на владение вотчинами и окружение себя вассалами, а также привилегию наследственного почета, повод для которого порой скрывался в деяниях давно ушедших поколений.
Иными словами, маркизы, графы и герцоги, согласно теории чести, подлежат беспрекословному уважению независимо от чинимых ими свинств, если, конечно, это не затрагивает вопросы воинской доблести и преданности сюзерену. Аргументация подобного почета почти «ленинская» - «Учение Маркса всесильно потому, что оно верно».
Но это дела, так сказать, индивидуальные, западные. На Руси все по иному. Наша Родина, как известно, глуха к достижениям личностным и индивидуально-клановым, «кровным» селекциям и поискам материального бессмертия. А по сему с почетом да уважением у местных «баринов-бояринов», «графов-аристократов» исторически не складывалось. Нет, конечно, народ оказывал знаки уважения, но, не исходя из изощренной кровяной формулы и наличия и расположения атрибутов на родовом гербе нобиля, а, так сказать, «согласно штатному расписанию».
Русский народ почитал аристократию с фигой в кармане, полагая местных князьков бессмысленной и надуманной прокладкой между собой и помазанником Божием. Периодически он эту самую прокладку старался убрать. В последней своей попытке, роковой попытке, убрал весте с царем. Но это совсем другая история.
На Руси понятие чести по смыслу всегда было ближе к понятию «правда». И бояре, а позднее дворянство, озабоченные бесконечной оптимизацией своей крови, заботой о присутствии «гения рода» в гемоглобине, как раз с этой категорией испытывали определенные сложности. Носителей правды на Руси всегда было два – это царь и народ. А все остальное – от лукавого.
Кровь европейской аристократии «улучшалась» на столетних, тридцатилетних и всяких «цветочных» феодальных войнах, где безродные бойцы относились к расходному материалу. В беспощадных же бранях на Русской земле славу стяжал весь народ, а «командиры» являли собой попытку олицетворить неописуемый хаос народного подвига. Одни получали зарубки на гербах, другие – народную память.
Классическая феодальная война, война носителей чести, подобна размеренностью и регламентируемостью игре в гольф. И стяжаемая честь здесь хрупка – брак с простолюдинкой, подобный промаху на последней лунке, пустит под откос всю многовековую родословную.
Война народная, война за Родину сравнима с отчаянной рубкой сына за родную мать, над которой нависла угроза. Здесь нет правил и регламентов. Только чистая, сконцентрированная любовь, вылившаяся в лютую беспощадность в отношении обидчиков матери. Только правда, которая утверждается жертвой собственной жизни. Жертвой, которая, как правило, остается анонимной и которую обязательно припишут себе «люди чести» и получат за это очередной бессмысленный знак на погонах и привилегии.
Но что стоит такая честь перед правдой, которая не зависит от превратностей судьбы. Гарантируемые честью почет и уважения - это всего лишь почва для временной благоприятной социализации тебя и твоих потомков. Правда же бесконечна и безгранична, как бездонна любовь матери к своему несчастному сыну, который однажды сложил голову за нее просто по той причине, что она родила его на свет.
У них слава в крови, а у нас, русских, в душе! А душа, как известно, вечна...
