Сквернословие – черное, грязное слово, еще недавно бывшее недопустимым в обществе, сегодня затопило страну. Матерная брань, за которую прежде могли впаять пятнадцать суток, как за оскорбление, сейчас вроде бы уже никого не оскорбляет. И не только не коробит, а даже и не удивляет. Это свидетельство опасных сдвигов в жизни народа. Давайте разберемся в истоках русской брани: почему светлый, чистый, совестливый народ наш погряз в словесном безобразии и ныне того даже не замечает?
Чем исконно являлась брань? Обороной, первым словесным предостережением тому, кто тебе угрожает. Сначала оборонялись словом, потом пускали в ход кулаки и оружие.
Наши русские по происхождению бранные слова, я не говорю сейчас о мате, который пришел на нашу землю извне, так вот, почти вся русская брань имеет значение «мертвый». Таков смысл, например, слова падло, то есть «падаль». Или стерва, опять же буквально «мертвечина». Вспомните, у нас в русском языке есть слово стервятник — питающийся падалью.
Значение «мертвого» и в слове зараза. Слово это восходит к глаголу «заразить», то есть убить. Так что ругательство зараза исконно обозначало убитого. Похожее значение имеет слово мразь, - погибший от холода. Сволочь — также обозначает покойника, видимо, самоубийцу. Все эти ругательства изначально являются предупреждением обидчику: вот что станется с тобой, если сунешься. Вслед за русской бранью могло следовать только истребление врага.
Согласитесь, с таким значением бранные слова естественно применять только к недругам. Совершенно неестественно, когда сволочью, то есть самоубийцей, или заразой, то есть убитым, или падлой, то есть мертвецом, называют друг друга пусть и поссорившиеся, но все же родные люди, вовсе не имеющие намерения убить друг друга. Но ведь слово само по себе имеет силу, энергию. И называть живого мертвым без последствий не получается. Так чего ж удивляться, что после таких слов наши дети, отцы, мужья, жены болеют, хиреют... Немудрено. Сами мы в семейной брани накликиваем на них беду, словом нарекаем их мертвыми.
Страшнее того для души матерная ругань. Это, во-первых, открытое именование детородных органов, что издревле в человеческом обществе считалось признаком наглости, нечистоты. Само слово наглый означало человека, способного обнажиться, явиться нагим на людях. Наглого русские с брезгливостью сторонились, как нарушившего завет целомудрия. Во-вторых, матерная брань - намеренное оскорбление человека клеветой. Это объявление в нецеломудрии не только его самого, но и его близких, родных. Нас часто пытаются убеждать, что матерщина-де возникла в глубокой древности и не имела оскорбительного смысла. Что-де люди были просты как дети. Их плотские отношения были беспорядочны. И это зеркально отразилось в языке. Ложь, намеренная ложь с целью порушить в человеческих душах остатки чистоты!
На протяжении тысячелетий отношения в семье у славян и русских были основаны на строгой верности. Блуд наказывался лютой смертью или в лучшем случае битием. Блуд являлся несмываемым позором для всего рода. И потому до сих пор сохранилось оскорбительное наименование ублюдок, то есть рожденный в блуде. Даже намек на блуд — оскорбление. А матерщина — это уже не намек, это обвинение, это бесчестие семье и роду оскорбляемого.
Разумеется, и сегодня мы с вами не позволим никому открыто назвать блудниками наших родителей. А вот матерную ругань, которая означает то же самое, только в наглой, вызывающей, грязной форме, мы почему-то переносим равнодушно. Утешаем себя тем, что сквернословцы ругаются по привычке, что они без мата не могут, просто не умеют разговаривать. Дескать, запретив мат, мы рискуем отучить людей говорить. Так пусть лучше вообще не разговаривают, чем ежечасно оскорбляют друг друга, поносят, клевещут, грязно ругаются над самым сокровенным и дорогим для каждого человека. Отстранение от матерной брани есть наша национальная самооборона, сохранение семьи, детей, близких в чистоте и целомудрии.
Татьяна Миронова (отрывок из книги «КРЕСТ И МЕЧ»)
