Почему гитлеровцам так и не удалось взять под контроль азербайджанские нефтепромыслы
Сейчас, спустя 75 лет, это покажется удивительным, но ставшее ключевым во всей Великой Отечественной войне сталинградское направление, изначально считалось второстепенным. И на картах гитлеровских генералов, и на картах советских ключевым был Кавказ. И это вполне объяснимо — именно там в те годы в СССР в основном добывалась «кровь экономики» — нефть. Так что именно к месторождениям Грозного, Майкопа и далее через горные перевалы рвались нацисты. И поначалу преуспели — пробиться на Северный Кавказ их группе армий «А» удалось. Тут, как и под Москвой и Сталинградом, до весьма близкой победы фашистским полчищам оставался всего один шаг — захватить закавказские нефтяные скважины. И все — могучая советская боевая техника была бы фактически обездвижена из-за недостатка топлива и ГСМ.
Но этот последний шаг гитлеровцам сделать так и не удалось. И как во многих других местах, не удалось, в основном благодаря исключительному мужеству и героизму советских бойцов и из-за собственных просчетов. Рассмотрим основные причины, которые оставили фашистов без близкой вроде бы уже виктории.
Ошибка гитлеровского командования с ведением наступления сразу на двух стратегических направлениях в 1942 г.
Гитлер и его приспешники, видимо, не знали русскую пословицу о заведомой неудаче при попытке отловить двух зайцев сразу. Иначе бы они не повторяли одну и ту же ошибку дважды с нанесением сразу нескольких ударов одновременно, на что у фашистской Германии не хватало ни материальных, ни людских ресурсов. В 1942 г. формально удар был один, на южном фланге тысячекилометрового советско-германского фронта, но удар по двум фактически расходящимся направлениям.
Причем бесноватый фюрер и его якобы дальновидные генералы так, похоже, до конца не решили для себя, где же решается исход всего гигантского сражения за нефть — непосредственно на Кавказе или на Волге, под Сталинградом. Оттого и металась их 4-я танковая армия по пустынной степи туда и обратно по жаре и распутице, теряя силы и моторесурс. Сначала она наступала на Баку, но потом, когда Гитлеру показалось, что шансы на победу выше в уличных боях в Сталинграде, он туда бросает самую пробивную свою силу.
В результате через перевалы вели наступление легкие горные части, а танкисты Гота увязли в сталинградских развалинах. Понятно, что грозные боевые машины в такой ситуации были малополезны. И советские воины сполна воспользовались «подарком» гитлеровцев, громя фашистские танки. Гитлер сам отправил их в сталинградскую мышеловку.
Конечно, трудно предсказать, как развивались бы события, если бы фашистские войска изначально наступали бы только на одном из двух направлений, но то, что разделение было ошибкой — очевидно. Захватить им в итоге, на наше счастье, не удалось ни пути подвоза по Волге, ни нефтяные скважины в Азербайджане. Получилось, как говорится в другой, и тоже, очевидно, неведомой нацистскому руководству пословице — ни два, ни полтора.
Недооценка мужества и героизма советских войск
При планировании операции «Эдельвейс» (а именно такое кодовое название присвоили нацистские стратеги захвату Закавказья) гитлеровцы исходили из того, что реального сопротивления уже не будет, что главным препятствием станет только горная местность. По их оценкам, основные силы Красной армии на самом южном фланге к моменту подхода горно-стрелковых дивизий, одна из которых также называлась «Эдельвейс», к перевалам через Главный Кавказский хребет, уже будут разгромлены. Оставшиеся же в строю части легко будут перемолоты матерыми горными егерями
Гитлер, да и командование Вермахта отчего-то полагало, что народы Закавказья серьезного сопротивления оказывать не будут. Более того, радостно встретят освободителей от «многовекового рабства». Но просчитались основательно — отпор врагу дали не только отступившие из Крыма и с Северного Кавказа подразделения, но и местные жители. Армяне, грузины, абхазы, азербайджанцы, осетины и другие народы этих краев сражались с фашистами бок о бок друг с другом, а также русскими и представителями других регионов СССР. Не помог гитлеровцам и Кавказский легион Абвера, который они спешно сформировали на оккупированной ими крымской земле из изменивших присяге советских военнопленных, уроженцев этих мест.
А вот сами эти места, как ни странно, гитлеровские генералы знали едва ли не лучше своих советских оппонентов. Так, командир той самой дивизии «Эдельвейс» еще за пять лет до начала «Барбароссы», как сообщает историк Н.И. Медведенский, посещал эти благодатные места, любовался красотами величественных Кавказских гор, ну и попутно проводил рекогносцировку. А вот советское командование ее как раз и не провело должным образом, как отмечает вышеупомянутый исследователь в своей книге «Боевые операции на перевалах Абхазии в ходе битвы за Кавказ 1942−1943 гг.». Спасло, похоже, только то, что гитлеровцы просто-напросто не знали и даже не могли предполагать этого. Ну и конечно, выручало героическое сопротивление наших частей, в том числе специальной дивизии ОМСБОН, которая, как гитлеровская «Эдельвейс», была предназначена для ведения боевых действий в сложной горной местности.
Не получив серьезного подкрепления, поскольку все поглощал, как черная дыра, Сталинград, легкие горные части фашистов не справились с упорно защищающимся в удобном для обороны ТВД красноармейцами. Ну а когда зимой 1943 г. наши войска получили возможность прорваться к Ростову-на-Дону и отрезать всю группу армию «Юг» — фашистам стало не до перевалов и тем более бакинской нефти.
Поражение гитлеровцев в Сталинградской битве
Мощное контрнаступление, которое предприняла Красная армия 19 ноября 1942 г. под Сталинградом перевернуло ситуацию не только на этом участке фронта, но и во всем ходе Великой Отечественной войны. Это хорошо известно. Но решающим и непосредственным образом огромная дыра в гитлеровских порядках после окружения и последующего разгрома 6-ой полевой и большей части 4-ой танковой армий оказала на ситуацию на Кавказе. Над группой армий «А» нависла реальная угроза еще большего котла. Спасла нацистов, возможно, чрезмерная осторожность советского командования, которое предпочло синицу в руках — недопущение выхода из окружения паулюсовских вояк — журавлю в Ростове-на-Дону — стремительному, но рискованному прорыву во фланг и тыл кавказских частей Вермахта.
Сказался и контрудар группы «Дон» под командованием Э. Манштейна — деблокировать окруженных она не смогла, да и имела не так много шансов в суровых зимних условиях перед лицом упорно оборонявшихся на реке Мышкова советских войск, но отвлекла часть сил, которые можно было бы использовать для разгрома ушедших далеко на восток на Кавказе войск Листа.
Но все же попробовать прорваться к Ростову-на-Дону, чтобы захлопнуть еще одну мышеловку, наверное, стоило бы.
Впрочем, легко рассуждать постфактум, когда известно, насколько слабо были прикрыты нацистские коммуникации. Но в горячке ожесточённых боев наша Ставка рисковать не стала. Что, в общем-то, объяснимо — Сталинград породил надежду на победу, — и, конечно, не хотелось ее собственными руками взять и потерять. Думаю, что решение принималось на самом верху — И.В. Сталин не любил никогда идти на риск, предпочитая малые, но гарантированные победы, которые в итоге должны были и действительно привели к большой. В 1943 г. это позволило выдавить нацистов с Кавказа, поскольку они сами оттуда побежали вприпрыжку, лишь бы не повторить судьбу тех, кто попал в сталинградский капкан.
Легендарный плацдарм в тылу гитлеровцев «Малая земля»
Если для американцев самой знаменитой десантной операцией Второй мировой, конечно, является высадка в Нормандии в июне 1944 г., то для нас таковой представляется занятие небольшим отрядом морских пехотинцев под командованием Цезаря Кунникова клочка земли под Новороссийском. В историю он вошел под названием «Малая земля», вошел во многом благодаря одному из тех, кто тут сражался — начальнику политотдела 18-ой армии Л.И. Брежневу. В годы так называемого застоя более популярного сражения в военной истории, наверное, не было. Одна только книжка «дорогого Леонида Ильича» о тех боях издавалась в СССР миллионными тиражами и изучалась в школах.
Но с началом так называемой перестройки как-то вдруг сразу совершенно незаслуженно подзабылась слава героических защитников плацдарма, с которого предполагалось освобождение базы Черноморского флота — Новороссийска. Почти перестала звучать на всех официальных концертах даже легендарная песня о нем Николая Добронравова и Александры Пахмутовой. Между тем там совершенно справедливо пелось, что на Малой земле «мы не могли, не смели отступать». Героизм и удаль морской пехоты и других частей и вправду были беспримерными. 21 «малоземелец» был удостоен звания Героя Советского Союза.
Да и значение этой операции для всей ситуации на кавказском направлении трудно переоценить — «Малая земля» засела занозой в гитлеровских порядках. Стоило им дальше продвинуться — с этого плацдарма можно было нанести удар в тыл нацистской армаде.
Собственно, поэтому гитлеровские войска отчаянно штурмовали этот крохотный пятачок земли, поливая его тоннами пуль и осколков снарядов и мин, один из которых настиг Л.И. Брежнева. Поэтому его речь и стала такой невнятной, сделавшей его героем многочисленных совершенно неэтичных, особенно учитывая обстоятельства, анекдотов.
Советские бойцы и командиры держали оборону целых 7 месяцев. И не дрогнули, хотя земля была буквально перепахана, а море пенилось от ударов вражеской авиации и артиллерии. Сколько удалось отвлечь в итоге гитлеровских частей — сказать трудно, но вполне возможно предположить, что именно их не хватило Гитлеру для взятия Сталинграда или прорыва в Баку.
Отказ Турции от поддержки гитлеровцев
Планы германского главнокомандования на летнюю кампанию 1942 г. в немалой степени строились на надеждах на то, что в войну против СССР вступят-таки Япония и Турция. Что касается Страны восходящего солнца, то вряд ли бы эти планы сбылись, даже если нацисты взяли бы в итоге Сталинград — все-таки значительные ее силы были отвлечены на проведение кампании в Тихом океане против могущественных США. Иное дело — Турция, извечный оппонент России на Черном море, войны с которым продолжались два столетия до начала Великой Отечественной. И дружественными стали лишь в конце XX в. В середине же его правящие турецкие круги вполне могли рискнуть атаковать южные советские границы, если бы гитлеровцы сумели прорваться в Закавказье. И положение нашего Закавказского фронта стало бы критическим — он фактически оказался бы в окружении.
К счастью, такой сценарий не устраивал наших союзников по Антигитлеровской коалиции. Влиятельные Соединенные Штаты и тем более традиционно имевшая влияние в турецких делах Великобритания наверняка сделали все возможное, чтобы Турецкая Республика осталась нейтральной.
Хотя гитлеровцы всячески пытались склонить чашу симпатий турецкого руководства на свою сторону. Как-никак тогда, совсем недавно в исторической перспективе, Германская и Османская империи были союзниками в ходе Первой мировой. Но ни былое боевое братство, ни политический вес, опыт и авторитет бывшего канцлера фон Папена не позволили гитлеровцам добиться своей цели. Соображения экономического порядка, а Турция оказалась бы в ловушке ввиду господства Антигитлеровской коалиции на Средиземном море, а также неуверенность в успешном исходе авантюры заставили турецкий Генштаб проявить максимальную сдержанность. Хотя концентрация дивизий у советской границы отвлекала все-таки внимание, а также силы РККА. Но это было намного лучше ситуации, при которых они вынуждены были бы вступить в бой.
Народная стена Кавказа
Грузию, Армению и Азербайджан в 1942 году советский народ защищал так же в едином порыве, как годом ранее Москву. Все понимали, что победа фашистов на этом направлении могла иметь даже более серьезные и далеко идущие последствия, чем теоретически возможный захват столицы в 1941 г. В результате отчаянного сопротивления бойцов РККА на горных перевалах и у кромки Черного моря нацисты были остановлены. Удача не сопутствовала врагу не только в белоснежных подмосковных полях, но и в еще более белоснежных горах Кавказа.
