Уроженец станицы Новотроицкой Григорий Тимофеевич Машкин всю жизнь прожил в Ставрополе, работая на инженерных должностях. Но связи со своей малой родиной никогда не терял. Более того, 12 лет назад Машкин стал активно интересоваться своей родословной. Расспрашивая близких, понял, как они мало знают о своих предках!
В советские годы интерес к истории казачества не поощрялся, даже насаждалось представление, что казаки – это какие-то отморозки, склонные к пьянству, пустой браваде и безделью, ну а нынче их порой обзывают обидным словом «ряженые». Словом, гордиться тут нечем, а значит, и незачем такими предками интересоваться. Я сам столкнулся с подобной ситуацией. Моя покойная жена – по материнской линии кубанская казачка, но никогда ничего мне о своей родословной не рассказывала, да и не знала ничего. А когда я приехал в гости к ее деду и увидел на стене семейные фотографии, то просто обомлел. Кругом бравые вояки в черкесках, с кинжалами на поясах и георгиевскими крестами на груди. Вот тебе и бездельники-пьяницы! А каким хозяином был дед! Будучи вдовцом, много лет один содержал 30 соток огорода в таком порядке, что руками перебирал каждую грядку. Но дед Петя не слишком-то распространялся о своей родословной. После ссылки на Урал у него даже в 80-е годы не было желания вдаваться в подробности. Думаю, примерно с тем же столкнулся и Григорий Тимофеевич. Поэтому логика привела его туда, где можно было узнать подлинную историю – в архивы. Он 12 лет просидел там, по крупицам собирая сведения уже не только о своей родне, но и вообще о станице. Как она образовалась, кто были первые поселенцы, из каких мест прибыли они на Кавказ? Машкин проделал титанический труд. Он не просто просмотрел тысячи документов, касающиеся Новотроицкой, но и все переписал от руки, так как на ксерокопии у пенсионера просто не было денег.
Куда девать все это богатство? Так Григорий Тимофеевич и пришел к мысли написать книгу о станице, основанную исключительно на архивных документах. Ради этого освоил компьютер, и уже неплохо в нем ориентируется. Недавно он позвонил мне и сообщил, что первый том книги готов, а второй близится к завершению. Я попросил разрешения посмотреть, что получилось.
В книге Машкина собраны архивные документы, начиная с 1722 года и по 1920 год. То есть, он начинает изучать историю Новотроицкой еще до того, как она образовалось в 1797 году как село, а с 1832 года как станица.
Это исследование помогло установить корни тех людей, которые станут основой будущего поселения на завоеванном Кавказе. Подавляющее большинство поселенцев, как оказалось, прибыло в эти места из Курской губернии. Вот только небольшой перечень мест, из которых приезжали на Кавказ крестьяне-однодворцы. «Старооскольская округа: деревни Манская, Великий перевоз, Новиково, Незнамово, Нижняя Атаманская, села Николаевское, Пятницкое, Бараново, Теплый Колодезь, Прокудино... Курская округа: деревни Ванина Насыпь, Малыхино, Разинково, Манаково... Вот, например, список от 1811 года сентября 15 дня Курской губернии Новооскольского уезда. «Герасим Азаров 43 года и с ним дети – Тимофей, Антон и Евдоким, новорожденный сын Тимофея – Климент, Антона – Ефрем». То есть, выехали сразу три поколения. Так ехали и другие: Сазоновы, Рыженковы, Выродовы, Мещеряковы, Варановские, Алтуховы, Наумовы, Дмитриевы, Швецовы, Ермаковы, Сабельниковы, Полупановы, Богдановы, Шатерниковы, Заводновы и многие другие. Эти фамилии и сейчас распространены в Новотроицкой.
А кто же такие однодворцы? А это была довольно значительная прослойка сельского населения. Однодворцы – это потомки детей боярских, отпрысков некогда богатых и знатных родов, которым выделялись земли на окраинах Русского государства, дабы они там не только хозяйствовали, но и служили царю-батюшке верой и правдой по защите границ государства. Со временем, по разным причинам, эти люди обеднели, потеряли свои вотчины и превратились в небогатых, но вольных крестьян, владевших одним двором. Это некий промежуточный социальный слой между дворянством и крепостными крестьянами.
В своей книге Машкин приводит любопытнейший документ: обращение однодворцев Курской губернии к императрице Екатерине II, где они просят государыню обратить внимание на их незавидную участь – бедность и притеснения со стороны дворянства, несмотря на былые заслуги и знатное происхождение.
«В прошлых давних годах по указам предков вашего императорского величества великих монархов прадеды и деды наши из разных замосковных и подмосковных городов сведены в украинские места на порозжие земли и дикие поля для обороны России от находящих на ту землю варавар и крымских татар и распространение славы Российской империи, которые исполняли службу дворянскую и на тех землях поселены в Курске и Курском уезде. Почему им те земли даны в поместье и вотчины, которые земли за предками нашими по писцовым книгам написаны. Званием же состояли дворяне и дети боярские в равном классе с нынешним дворянством, одних фамилий в ближних и дальних родствах...
От чего против предков наших, достоинство и лишение чести от многих дворян ныне мы претерпеваем, великую укоризну, поношение и злословие и уже называемы от них, дворян, в равенстве их людей и крестьян. И всегда они, дворяне, везде нами ругаются и бьют смертно. В судебных же местах мы с ними, дворянами, не сравняемы и называемы от них необузданными».
Вот такие страсти кипели два с половиной века назад. От подобного притеснения однодворцы охотно и отправлялись на новые земли, как когда-то их предки, служилые люди. Они, однодворцы, и стали основой казачества на Кавказе.
Огромное количество документов, приводимых в книге Машкина, рассказывают об обыденной жизни новотроицких казаков.
Очень интересна тяжба, которую вели жители тогда еще села Новотроицкого с крестьянами села Рождественского. Некий губернский землемер Освицкий в 1815 году размежевал спорные земли между двумя селами так, что считавшиеся ранее новотроицкими земли с водопоем на реке Егорлык вдруг отошли к соседям. Село фактически оказалось отрезанным от сенокосов и водопоя. Пришлось жителям Новотроицкого обращаться к самому государю императору. «Всепресветлейший, Державнейший, Великий Государь Император Александр Павлович, Самодержец Всероссийский, Государь, Всемилостивейший! Просит Ставропольского уезда, села Новотроицкого от Общества по земле поверенный Федор Максимов сын Дулин о нижеследующем...».
И далее идет длинное изложение сути дела, о котором я написал выше. Как видим, и тогда, и сегодня россияне вынуждены были искать правды в самых высоких инстанциях, так как на местах добиться справедливости не удавалось. Видимо, жалоба из императорской канцелярии, как это водится и сегодня, была спущена опять же тем, кто так и не смог разобраться в запутанном деле. Но, памятуя, что дело находится на контроле самого императора, чиновники все же зашевелились. Были отряжены стряпчий Хоменко и местный землемер Немков разбираться с тем, что нагородил незабвенный Освицкий. Разбирались, разбирались, писали, писали письма и рапорты. Прошло два года, читаю документы и вижу, что до конца далеко. Становится очевидным, что землемер Освицкий сделал грубейшую ошибку. И вот вопрос – осознанно или по глупости?
Григорий Тимофеевич раскопал в архивах документ уже от 1826 года все о том же, неправильно отмежеванном участке земли. Некий столоначальник Н. Медведев сообщал вышестоящему начальству, что дело из уездного суда в течение десяти лет так и не поступило. А посему «для того по Правлению означенном предмете переписку, на основании манифеста 1787 года, июня 28 дня, за действительною давностию почислить КОНЧЕННОЮ, отдать в архив». Несмотря на трудный для нашего понимания стиль, смысл, думаю, ясен.
Прошло 200 лет. Но и сегодня уже не государь император, а президент пеняет судейским, что волокитят они многие дела годами, и что необходимо кардинально менять судебную практику. Так надо ли было революцию делать, кровь сограждан проливать, если не сильно меняется система?
Видно, это наше, национальное, что не поддается никаким революциям!
Но есть в документах, найденных Григорием Тимофеевичем, и примеры, свидетельствующие о стремлении судейских тщательно разбираться в ситуациях, чтобы не пострадали невинные люди. Это, например, дело о краже скота. Кстати, одно из самых распространенных преступлений, потому что свободно гуляющий на пастбищах скот всегда был лакомым кусочком для воришек, да и был для сельского населения важнейшим источником дохода.
Ставропольский уездный суд предписывал земскому исправнику Добрянскому тщательно разобраться в деле однодворцев Ивана Хлебникова, Якова Ивлева, Алексея Павлова, обвиняемых в краже денег и пяти быков. «По случаю оказавшихся при рассмотрении дела того разноречущихся одно другому обстоятельств, сделанных жителями села Новотроицкого при показании обозначенных однодворцах, что первоначально называли их развратными и не терпимыми в селении, а потом через шесть с половиной месяцев под присягою показали напротиву того, что они есть поведения хорошего», исправнику предписали заново под присягой опросить этих и других свидетелей. А к тому же указано, все расследования производить по месту, а не вызывать людей в Ставрополь, дабы не отрывать от хозяйственной деятельности.
Случались и уклонения от рекрутской повинности. Так, в 1827 году Ефим Манин и Иван Заводнов скрылись где-то, чтобы избежать службы. Новотроицкому волостному правлению было предписано принять все меры к отысканию этих людей.
А вот из курьезных случаев. «Милостивый государь, Степан Лукьянович, писал я Вашему благородию обстоятельно, об обидах мне и солдату моему гарнизонной команды Моисееву, на костылях ходящему, Новотроицкого селения однодворческою женкою Федоренковою (где я имел квартирование) побои и ранами нанесенными. Однако на оное от Вас и поныне уведомления не получено. А как солдат оный ныне терпит вред в своих членах нестерпимый, обижен тяжело при отправлении службы, следовательно преступление женки Федоренковой есть уголовное, потому более, что солдат терпит во всех членах вред, от какого и смерть бывает».
Но земский исправник Худобашев, тот самый Степан Лукьянович, дело затянул, а когда другие чиновники взялись за разбирательство, выяснилось, что «более двух годов не освидетельствовал болевые знаки солдата», и нужного к делу лекарского освидетельствования нет. Так женка Федоренкова, гром-баба, вышла сухой из воды.
Уже в конце XIX века во время Русско-турецкой войны 1877 года новотроицкие казаки ходили в поход за Дунай. А вернувшись с войны, долго ждали жалованья за тот поход. Не дождавшись, обратились к вышестоящему начальству. Материалы разбирательства этого вопиющего случая имеются в книге Машкина.
«Урядник ст. Новотроицкой Федор Фирсов Шевляков, спрошенный мною 18 апреля показал: «По болезни до возвращения полка, отправлен был домой, а дома ожидал, что товарищи скажут за деньги, что были не получены ими за 8 месяцев похода за Дунаем. До этого времени все молчали, все ждали, что вышлют деньги, молчали, потому что честь и славу, заслуженные на войне, берегли. Теперь же покорно просим, потому что видим, что дают пособие тем казакам, которые еще не заслужили таковых. А если не дадут нам этих денег, то как жили, так и будем жить».
Все в этих словах урядника есть: и достоинство, и скромность, и покорность судьбе, и жажда справедливости. Все это очень по-русски.
«Вспомнить старину, если не всегда приятно, то по меньшей мере интересно и в каком-нибудь отношении поучительно» – приводит Григорий Тимофеевич в качестве эпиграфа слова известного ставропольского статистика Иосифа Бентковского.
Верно подмечено. И эпиграф выбран удачно, отражает самую суть труда Григория Тимофеевича Машкина. Хочется пожелать автору, чтобы его книга вышла в свет и стала доступна широкой аудитории. Но пока она существует только в компьютере. Средств у пенсионера на издание своего уникального труда нет. Может, найдутся состоятельные люди, неравнодушные к истории нашего Отечества, которые помогут Григорию Тимофеевичу с изданием этой интересной книги?
Сергей Иващенко
Фото автора
