Известному храбрецу, несколько раз на своём танке ходившему в тыл врага, на основании одной лишь, ничем не подтверждённой анонимки, предъявили обвинение в трусости, и от командования корпусом отстранили...
Танкист
Весной 1945-го в жестоких уличных боях в Берлине его 2-я гвардейская танковая армия потеряла 16% от первоначальной численности, но приказ выполнила – последние остатки вермахта и фольксштурма были уничтожены или пленены. За 4 военных года Сёмён Богданов сделал головокружительную карьеру: войну он начал командиром дивизии, полковником, а закончил маршалом. Но за взлётами в его карьере обязательно следовали падения. Виной тому его прямой характер.
Детство
Семён появился на свет в столице империи 29 августа 1894 года. Отец, по рождению псковской крестьянин, трудился молотобойцем на Путиловском заводе. Жили бедно, и много учиться мальчику не довелось, но он сумел самостоятельно подготовиться, и сдал экзамены за 6 классов реального училища. С 12-ти лет Семён работал на разных столичных предприятиях, подолгу нигде не задерживаясь, потом перебрался поближе к отцу на Путиловский. Перед империалистической войной он уехал в Эстляндию, и устроился на судостроительную верфь в Ревеле. Он обожал механизмы, ему казалось, что он может заставить работать любую машину.
Армия
В 1915-м Семёна мобилизовали в армию, и направили на курсы шофёров, после окончания которых он получил унтер-офицерский чин, и отправился служить в Финляндию. В 1917, незадолго до развала Империи, Богданов получил чин подпоручика. На задворках империи в то время активных военных действий не велось. На войска, дислоцировавшиеся там, возлагалась задача, в случае угрозы с севера, оборонять столицу. Снабжались части очень плохо, и солдаты чувствовали себя ненужными, брошенными. По рукам ходили большевистские листовки, призывавшие к революции, и призывы эти легко овладели умами окопной братии.
В Красную Армию
Вскоре после Октября Великое княжество Финляндское объявило о своём суверенитете от России, и в январе 1918-го РСФСР признала независимость своей северной территории. Богданов приехал в Петроград, и записался в Красную Армию. Он воевал на Западном фронте, ходил в провальный поход на Варшаву, получил два ранения, чудом избежал польского плена, в 1921 году подавлял Антоновский мятеж на Тамбовщине.
Зина
Закончилась война, и Богданова послали учиться в Москву в военно-педагогическую школу. Однажды утром Семён в трамвае ехал на учёбу, заметил красивую девушку, и, недолго думая, познакомился с ней. Девушку звали Зиной, она была машинисткой, и ехала на работу. Бравый высоченный краском, скрипевший новенькой портупеей, ей тоже понравился, они сыграли свадьбу, и вскоре у них родился сын Ростислав.
Весной 1932 года Богданов стал танкистом: его назначили командиром механизированной бригады, на вооружении которой стояли лёгкие танки БТ-2 конструкции американского инженера Джона Кристи. В 1936-м Богданов окончил курсы при Академии механизации и моторизации, получил в петлицы полковничьи шпалы, и командовал в академии учебным полком.
Виновным себя не признал
1 мая 1938 года Богданова, командира 9-й механизированной бригады, арестовали, и обвинили в участии в фашистском заговоре. Из армии его уволили, жена отреклась от него, и быстро вновь вышла замуж, чтобы фамилию сменить. Но Богданов не сдался, на заседании Особого совещания виновным себя не признал. По приснопамятной 58-й статье его оправдали, но, всё-таки, дали два года за служебную халатность. В феврале 1939-го объявили амнистию, и Богданов получил свободу. Вот только идти ему было некуда, и ему разрешили переночевать в камере. Судимость осталась, сняли её лишь в 1942 году, а в 1968-м Богданова полностью реабилитировали, но это произошло уже после его смерти.
Восстановления в армии и в звании он ждал до конца 1939 года, ещё два месяца протекли в томительном ожидании назначения – жить было негде, Богданов мыкался по друзьям и знакомым. Назначение было неожиданным: полковника с непогашенной судимостью направили на едва ли не на самый ответственный участок – в Белорусский Особый военный округ, который с июня 1940-го стал Западным Особым. 7 месяцев Богданов служил заместителем командира 29-й моторизованной дивизии, в ноябре 1940-го его назначили командиром 32-й легкотанковой бригады.
За два месяца до нападения Германии Богданова назначили командиром 30-й танковой дивизии 14-го мехкорпуса, которая дислоцировалась вокруг небольшого белорусского городка Пружаны на границе с Германией. В двух полках дивизии было 210 лёгких танков Т-26, и ни одного из положенных по штату 63-х тяжёлых КВ-1 и 210 средних Т-34.
Великая Отечественная
В первые часы войны немецкая авиация расположение дивизии, стоящей практически вплотную к границе, не бомбила. Это позволило двум танковым полкам, имевшим в своём составе 120 танков Т-26, один боекомплект и одну заправку топливом, организованно выдвинуться из Пружан. На марше четверть танков была уничтожена вражеской авиацией. Одна бомба взорвалась рядом с командирским танком, и Богданов чудом остался жив. К исходу 7-го дня войны в дивизии оставалось только 2 танка, 3 гусеничных тягача, и десяток полуторок, которые были ещё на ходу. Вот только топлива для техники почти не осталось. Несмотря на то, что дивизия сохранила своё знамя, 30 июня её расформировали.
В разгроме вверенной ему воинской части обвинили Богданова, но он уцелел. А вот командующему 4-й армией Андрею Коробкову, в составе которой был 14-й мехкорпус, и саму командиру 14-го МК Степану Оборину повезло меньше – их расстреляли. Богданова, несмотря на неудачи его дивизии, назначили замкомандующего 5-й армии Юго-Западного фронта. В тяжелейших боях за Киев армия попала в окружение, но сам Богданов сумел часть войск из кольца вывести.
В октябре 1941-го Богданова поставили на Можайский укрепрайон, который ещё только строился. В марте 1942-го Богданов стал заместителем командующего 10-й армии Западного фронта по танковым войскам, а через два месяца принял 12-й танковый корпус 3-й танковой армии, в июне получил генерал-майора. В августе корпус вступил в бой в районе Козельска, и сорвал наступление превосходящих сил противника на Сухиничском направлении. Но уже в сентябре Богданову, известному храбрецу, несколько раз на своём танке ходившему в тыл врага, на основании одной лишь, ничем не подтверждённой анонимки, предъявили обвинение в трусости, и от командования корпусом отстранили. От более тяжких последствий Богданова уберёг зам по политчасти бригадный комиссар Пётр Жуков. Он же потом помог отстоять честь комкора.
Сталинградский фронт
Богданова в армию вернули, направили на самый тяжёлый в тот момент участок – на Сталинградский фронт, и назначили командиром 6-го мехкорпуса 2-й танковой армии, которая участвовала в окружении 6-й армии Фридриха Паулюса – почти 300 тыс. солдат и офицеров. В декабре группа армий «Дон» под командованием фельдмаршала Эриха фон Манштейна начала наступление из района Котельниково с целью прорыва к окружённой армии Паулюса. Для предотвращения прорыва перебросили 2-ю гвардейскую армию Родиона Малиновского, в составе которой был 6-й танковый корпус. В ожесточённых боях танкисты Богданова остановили Манштейна, при этом сам комкор за спинами бойцов не прятался, когда нужно было, шёл в первых рядах, и за это бойцы его очень любили. Сталин высоко оценил действия Богданова при разгроме котельниковской группировки противника: 7 июня он получил на погоны вторую генеральскую звезду, а корпус стал именоваться 5-м гвардейским.
Весной 1943-го Богданова поставили на 9-й танковый корпус 13-й армии Центрального фронта на Северном фасе Курской дуги. На 3-и сутки обороны корпус оказался последним резервом командования фронтом, прикрывавшим Курск. Фронт натиск вермахта сдержал, а потом перешёл в контрнаступление. В ходе Орловской операции корпус, плохо прикрытый с воздуха, понёс значительные потери от действий люфтваффе. Противоборствующие части стояли друг от друга на небольшом расстоянии, поэтому из-за плохой связи со своими лётными полками нередки были случаи «дружественного огня». И всё же, 5 августа 1943 года Орёл был освобождён. Москва отметила это событие первым салютом, а Богданова, проявившего свой недюжинный полководческий талант, назначили командующим 2-й танковой армией. Нового командарма встретили хорошо, в нём увидели опытного и грамотного военачальника. Он подтянул дисциплину и выучку так, что армия успешно действовала при освобождении Брянска и левобережной Украины.
В начале 1944 года во время Корсунь-Шевченковской операции немцы пытались нанести контрудар по наступавшим войскам 2-го Украинского фронта. Армия Богданова ударила навстречу. Враг был остановлен, и отброшен на исходные позиции.
Уманская наступательная операция
В марте 1944-го 2-й Украинский фронт начал Уманскую наступательную операцию. 2-я танковая армия с пехотой на броне ударила в лоб, прорвала оборону, пошла в прорыв, и за две недели вышла глубоко в тыл врага. Немцы не сразу поняли, что, пока они тратят силы на бои с армией Богданова, с флангов их обходят другие танковые соединения фронта. Когда поняли, начали спешную эвакуацию из Умани. Наши танкисты и артиллерия нанесли удары по выходам из города, и создали пробки во вражеских колоннах. В ходе этих боёв были захвачены порядка 30 «тигров» и «пантер», ремонтные мастерские, которые потом здорово пригодились танкистам. За освобождение Умани Богданов получил Звезду Героя.
2-я танковая армия стремительно продвигалась на запад. Богданов, зная. Что дома его никто не ждёт, частенько пренебрегал опасностью. В ходе боёв за польский город Люблин генерал решил прорваться на своём «виллисе» через город, чтобы на месте разобраться, почему замедлилась атака. Для сопровождения он взял всего один танк. Враг подбил и танк, и «виллис», а тяжело раненный Богданов больше трёх километров шёл пешком, пока не подошла машина, которую вызвали по рации из побитого танка. В результате ранения у Богданова была парализована правая рука. Больше полугода Богданов лечился в госпитале, а его самочувствием интересовался лично Сталин – в палату даже специально провели прямой телефон. Едва встав на ноги, генерал в январе 1945 года сразу убыл на фронт за неделю до начала Висло-Одерской операции.
Путь к Берлину
2-я танковая, в ноябре 1944 года ставшая гвардейской, была в составе ударной группировки 1-го Белорусского фронта. Армия, игравшая роль острия копья, должна была войти в прорыв, и к концу января подойти к Одеру. За 18 суток она прошла более 500 км, потеряв не больше 2% личного состава. Такие темпы были абсолютным рекордом для Красной Армии, и оказывали ошеломляющее психологическое воздействие на противника, который массово сдавался в плен. Путь к Берлину был открыт. Действия Богданова при форсировании рек Нетце и Одер были высоко оценены: он получил вторую Золотую Звезду, а вскоре звание генерал-полковника танковых войск.
Немцам удалось отвести крупные силы на Зееловские высоты, где за последние два года были построены глубоко эшелонированные укрепления, установлены противотанковые дзоты, рельсовые «ежи», бетонные надолбы – «зубы дракона». Немцы были уверены, что ни одна танковая армия никогда не пройдёт через эти преграды. Советское командование ставило задачу, как можно быстрее взять Берлин. 1-й мехкорпус генерала Семёна Кривошеина нашёл слабое место в обороне, обошёл Зееловские высоты, и 21 апреля первым вышел к предместью Берлина.
Победа
В битве за Берлин армии Богданова пришлось нелегко: в городе, где каждый дом служит укрытием для людей с фаустпатронами, гранатами и бутылками с зажигательной смесью, где в наступлении очень сложно применять артиллерию, а улицы минированы, танки стали довольно лёгкими мишенями, и несли большие потери. Панцерфауст или фаустпатрон – первый в мире ручной одноразовый противотанковый гранатомёт был грозным оружием, прожигавшим броню любого танка. Он не требовал от стрелка высокой выучки, и ими вооружали безусых пацанов и горбатых старцев из фольксштурма. За свою столицу немцы дрались отважно и отчаянно, что так же увеличивало потери наступающих. Тем не менее, Богданов задание выполнил, и Победу встретил на ступенях рейхстага.
1 июня 1945 года Богданову присвоили звание маршала бронетанковых войск, а 24 июня он под проливным дождём прошёл по Красной площади в парадном строю 1-го Белорусского фронта.
Семья
Единственный сын Богданова Ростислав лётчик, погиб в начале войны в районе Калинина, сестра умерла в блокадном Ленинграде, братья погибли ещё в Гражданскую. Богданов остался совсем один. Давало знать о себе ранение, полученное в Польше – правую руку над головой он поднять не мог. Богданов лечился в санатории в Архангельском, и в 51 год влюбился в медсестру Ольгу, которая была младше него на 27 лет. Девушка неожиданно ответила взаимностью. Они были прекрасной парой, хотя долго отношения не регистрировали – Ольга была против, боялась пересудов, не хотела становиться генеральской наследницей. В 1954-м у них родилась дочь Татьяна. Богданов был на седьмом небе от счастья, называл дочь своим Бриллиантиком, не отходил от неё ни на шаг. Через два года родился сын Сергей. После рождения детей семья жила на даче в подмосковном посёлке Снегири. Там, наконец, Семён Ильич уговорил Ольгу, и они расписались в местном сельсовете. В Москву, в огромную маршальскую квартиру в элитарном доме на Садово-Кудринской они наведывались редко, предпочитая московской сете дачные тишину, покой и свежий воздух.
С мая 1947-го года маршал Богданов командовал бронетанковыми и механизированными войсками Группы советских оккупационных войск в Германии, затем был первым заместителем, а затем – командующим бронетанковыми и механизированными войсками Советской Армии.
Многие не без основания считали Богданова любимцем Сталина, припоминали ту заботу, которую вождь проявил о здоровье Семёна Ильича и телефон, проведённый в госпиталь. Не удивительно, что, когда после смерти Сталина и ХХ съезда КПСС, осудившего культ его личности, начались чистки, Богданова с его высокого поста сняли, и отправили в Белорусский военный округ командовать 7-й механизированной армией – смешная должность для маршала. Впрочем, через год одумались, вернули Богданова в столицу, и назначили начальником Академии бронетанковых войск. Однако маршал не принял новую военную доктрину страны, где основная роль отводилась ракетам и авиации – он считал, что победа достигается лишь тогда, когда территорию противника занимают танки и пехота. В 1956-м Богданов подал прошение об отставке. Писать мемуары в то время было ещё не принято, и Богданов ощущал себя забытым, а свой богатый опыт никому не нужным. Он потерял интерес к жизни, единственной отдушиной оставались жена и дети.
12 марта 1960 года, гуляя с дочкой, маршал внезапно почувствовал себя плохо, и упал на снег. Маленькая Таня не сразу поняла, что дело не ладно. Она позвала мать, и та одна – дело днём было, все соседи на работе – сумела затащить огромного мужчину в дом. В тот же день маршал умер. Было ему всего 65.
