В 1884 году младший врач клиники душевных болезней Императорской медико-хирургической академии Владимир Бехтерев отправился на стажировку в Европу. Здесь он в Берлине и Лейпциге освоил азы эмбриологии и гистологии проводящих путей мозга, поработал в лаборатории «отца экспериментальной психологии» Вильгельма Вундта, а в Париже у Шарко освоил технику гипноза. Домой он вернулся, чтобы стать «отцом отечественной рефлексологии и клинической психиатрии».
Как пишут в официальных биографиях, родился Владимир Бехтерев в 1857 году в «глухой провинции» — селе Сарали Елабужского уезда Вятской губернии в семье станового пристава, то есть деревенского участкового полицейского, дослужившегося до чина коллежского асессора, то есть до капитанских погон по-нынешнему. Между тем Сарали были не такой уж глухой провинцией. Село отстояло от Елабуги всего на 8 верст, то есть час езды на телеге, зимой на санях быстрее; в селе была каменная церковь, 200 дворов и жило 1,5 тыс. человек (сейчас это село Бехтерево, где живет 500 человек, а до Елабуги ходят городские маршрутки).
Уникальный опыт
Отец умер, когда Владимиру Бехтереву было девять лет. Вероятно, он был неплохим участковым и человеком, ведь наверняка кто-то помог его вдове отдать сына в вятскую гимназию, куда тот поступил сразу во второй класс и окончил там все семь классов. Особыми успехами в учебе он не отличался, в его свидетельстве об окончании гимназии была только одна отметка «весьма удовлетворительно» (четверка) по математике, остальные «тройки». Сам гимназист Бехтерев, вероятно не без оснований, опасался провалить экзамены на аттестат зрелости, поэтому подал документы в Императорскую медико-хирургическую, куда тогда еще принимали без аттестата зрелости.
Но, возможно, аттестата он не получил по другой причине. Из-за отъезда знакомой барышни из Вятки в мае 1873 года юноша впал в депрессию, шесть суток не спал, по ночам выходил на берег Вятки и плакал в беседке Александровского сада. Сейчас ему поставили бы диагноз «депрессивный эпизод легкой степени» (F32.0 по МКБ-10). Тем не менее экзамены в ИМХА он успешно сдал. Однако почти сразу после зачисления на первый курс академии угодил в клинику душевных болезней ИМХА с диагнозом Hallucinationes Exaltatii maniaca, где проходил лечение с 23 октября по 20 ноября 1873 года.
Описанное в его истории болезни состояние по современной классификации соответствует «Острому полиморфному психотическому расстройству» (F23.0). Сейчас курсанта Военно-медицинской академии имени Кирова моментально комиссовали бы на основании так называемой продуктивной симптоматики (бреда, галлюцинаций, аффективных нарушений) с диагнозом «шизофрения». Но тогда классификации Курта Шнайдера еще не было, и такой диагноз был неизвестен психиатрам. Так что курсанта Императорской медико-хирургической академии Бехтерева вылечили, и в дальнейшем каких-либо психических нарушений у него не отмечалось.
Оба эти эпизода добавили в официальную биографию профессора Бехтерева его современные коллеги из Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова МО РФ и Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В. М. Бехтерева (основанного им в 1907 году). Об этом и многом другом из его биографии можно почитать в статье «Владимир Михайлович Бехтерев — основоположник клинической психоневрологии» (2012), опубликованной в «Вестнике РАМН» то ли по случаю 155-летия со дня его рождения, то ли 105-летия со дня смерти. Авторы этой публикации так оценивают нервный срыв молодого Бехтерева: «Таким образом, в самом начале своего обучения Владимир Михайлович получил уникальный опыт и узнал, что чувствует человек в состоянии дезорганизации психической деятельности. Пережитые В. М. Бехтеревым состояния пробудили в нем интерес к душевным болезням. Этому же способствовали дружеские отношения, которые у него установились с лечащим врачом И. А. Сикорским».
Казанские рефлексы
На четвертом курсе академии, во время летних вакаций, с мая по сентябрь 1877 года Бехтерев и еще шесть его товарищей по курсу участвовали добровольцами в русско-турецкой войне в Болгарии в составе летучего санитарного отряда. Оттуда Бехтерев под псевдонимом Санитар писал корреспонденции в петербургский журнал «Северный вестник». В 1878 году он с отличием и премией закончил Императорскую медико-хирургическую академию и был прикомандирован к Клиническому военному госпиталю.
В 1881 году Бехтерев защитил диссертацию «Опыт клинического исследования температуры тела при некоторых формах душевных заболеваний» и был избран приват-доцентом клиники душевных болезней Императорской медико-хирургической академии и назначен ее младшим врачом. Там он подружился еще с одним ее врачом — Львом Федоровичем Рагозиным, тоже младшим врачом, который впоследствии стал директором медицинского департамента Министерства внутренних дел России (то есть министром здравоохранения, медицина входила в ведение МВД). Эта дружба не раз помогала Бехтереву в его петербургской карьере.
В 1884 году по решению конференции академии Бехтерев получил командировку за границу. За 16 месяцев он побывал в Германии, Франции и Австрии практически у всех ведущих европейских невропатологов и психиатров. А по возвращении получил кафедру психиатрии в Казанском университете, где стал профессором и проработал восемь, наверное, самых плодотворных лет своей жизни. Здесь он заведовал нервным отделением губернской земской больницы, заведовал нервным отделением военного госпиталя, работал в клинике психиатрии при окружной больнице для душевнобольных, работал в нервном отделении Покровской земской больницы, создал в Казанском университете первые в России психофизиологическую лабораторию и лабораторию по изучению тонкого строения мозга.
Здесь он описал «вестибулярное ядро Бехтерева» и «одеревенелость позвоночника» — болезнь Бехтерева, феномен насильственного смеха и плача, пароксизмальное топтание на месте и еще с дюжину симптомов, пополнивших семиотику заболеваний нервной системы. Ему даже пришлось самому вступиться за один свой приоритет в этой области. В брошюре «Боязнь чужого взгляда» (1905) он пишет: «Недавно в статье “La Phobie du regard” д-р Hartenberg (французский невропатолог Поль Хартенберг, специалист по неврастениям.— Прим. ред.) описал как особую форму патологического страха боязнь постороннего взгляда (le regard d'autrui), развивающуюся на почве прирожденной робости. Рассматриваемое состояние в научной литературе не представляется новым, так как было уже однажды мною описано, хотя об этих моих наблюдениях автор в приводимой работе не упоминает ни одним словом. Я описал случай “навязчивой улыбки”, в котором обнаруживалась в ясной форме и непереносливость, или боязнь чужого взгляда».
В Казани состоялась первая публикация его книги «Проводящие пути мозга», которая неоднократно переиздавалась и была удостоена премии Бэра. В области морфологии нервной системы Бехтерев впервые описал локализацию центров восприятия высоких и низких тонов в слуховой коре; локализацию центров зрения, обоняния; особые корзиночные клетки в мозжечке; функции четверохолмия, его значение как рефлекторного центра слуха; «наружную сочетательную систему» в коре — волокна на границе первого и второго слоя коры (полоска Бехтерева) в основании гиппокампа… Список будет длинным, всего Бехтеревым описана 31 структура головного мозга человека. Как пошутил профессор Берлинского университета Фридрих Копш, большой авторитет того времени в области сравнительной эмбриологии и гистологии: «Знают устройство мозга только двое — Бог и Бехтерев».
Можно сказать, что здесь, в Казани, в России появился собственный «отец экспериментальной психологии». Читать научные статьи и монографии Бехтеревf неспециалисту сложно. Но его публичную лекцию «О локализации сознательной деятельности у животных и человека» на VI съезде русских врачей в память Н. И. Пирогова понять может даже старшеклассник. Она свободно доступна в интернете. В ней кратко описаны все этапы создания интеллекта природой — от «сознательных рефлексов» амебы до мыслительной деятельности человека. Почитать ее, наверное, будет полезно теоретикам ИИ, да и программистам тоже, ведь они программируют как раз бехтеревские «сознательные рефлексы» нейросети («узелковой сети» по Бехтереву).
Столичная психология
В 1893 году 36-летнему профессору Бехтереву было предложено возглавить кафедру и клинику душевных болезней Императорской военно-медицинской академии. Он снова надел мундир военврача и не снимал его до 1913 года. На известном его портрете 1911 года кисти Репина на его кителе красуются уже погоны генерал-лейтенанта медицинской службы. А в 1905–1906 годах, то есть в самый пик первой русской революции, он «исправлял» обязанности начальника академии.
Под руководством Бехтерева в 1896 году была заложена, а год спустя открыта новая клиника нервных болезней с первым в России отделением нейрохирургии. С финансированием научных исследований проблем у него не было. Если Бехтерев утром из газет узнавал, что в Европе появился новый исследовательский прибор, тем же вечером его сотрудник садился в берлинский поезд, и через несколько дней новое оборудование стояло в лабораториях клиники.
В петербургский период вышли классические труды Бехтерева «Проводящие пути спинного и головного мозга», «Неврологические и психиатрические наблюдения», «Внушение и его роль в общественной жизни», «Психика и жизнь», «Гипноз, внушение и психотерапия и их лечебное значение», «Общая диагностика болезней нервной системы». В 1902 и 1910 годах он входил в шорт-лист номинантов на Нобелевскую премию, но не получил ее.
Так продолжалось до 1912 года, когда Бехтерев принял участие в судебно-психиатрической экспертизе по делу Бейлиса. В 1913 году Бейлис был оправдан присяжными, а Бехтерев военным министром Сухомлиновым был уволен из Императорской военно-медицинской академии «за выслугой лет». Министр народного просвещения Кассо не утвердил избрание Бехтерева президентом им же созданного Психоневрологического института и в должности заведующего кафедрой психиатрии и невропатологии Женского медицинского института. Но безработным Бехтерев не стал. В свой Психоневрологический институт зиц-президентом был назначен Владимир Вагнер, а реальным его руководителем как был, так и остался Бехтерев.
Уникальный институт
9 июня 1907 года Николай II рассмотрел дело «Об учреждении в С.-Петербурге Психоневрологического Института» и в «Особом журнале» Совета министров сделал запись «Согласен». В отличие от аналогичных зарубежных институтов институт Бехтерева был не только НИИ, но и вузом, причем не имевшим аналогов в мировой практике. Первые два года студенты обучались на основном факультете, где получали философское образование для понимания взаимных связей и зависимости между отдельными научными дисциплинами. С третьего курса они продолжали образование на педагогическом, юридическом, медицинском факультетах, а с 1915 года еще на зооветеринарном и химико-фармацевтическом.
Институт был создан на частные пожертвования. Сам Бехтерев вложил в его строительство 30 тыс. руб. А княгиня Паскевич пожертвовала 200 тыс. руб. на строительство нервно-хирургической клиники. В попечительский совет института вошли другие его спонсоры — фабриканты и крупные землевладельцы Алафузовы, Зимин, Скоропадские, граф Шереметьев, граф Стенбок-Фермор, князь Волконский, князь Демидов-Сан-Донато. Позже государство тоже выделило 325 тыс. руб. на строительство и оборудование Экспериментально-клинического института по изучению алкоголизма, который был отделением основного института, и 35 тыс. руб. на строительство клиники для лечения эпилепсии.
Психоневрологический институт подчинялся Министерству народного просвещения, но мог позволить себе некоторые вольности, например, в него принимались лица обоих полов и любого вероисповедания, которые, в свою очередь, допускали вольности по отношению к власти. К 1918 году через Институт прошло около 12 тыс. студентов и вольнослушателей. Среди последних были Питирим Сорокин, кинорежиссеры Дзига Вертов и Абрам Роом, писатели Михаил Кольцов и Исаак Бабель, а также прообраз героини «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского пламенная революционерка Лариса Рейснер и еще с десяток ныне забытых ответственных сотрудников первых советских наркоматов.
Министр народного просвещения Кассо в 1914 году представил доклад о противоправительственных настроениях студентов института с рекомендацией его закрыть. Но Совет министров под председательством Горемыкина, рассмотрев его, счел, что «подобная мера теперь, в период сравнительного успокоения, несомненно, произвела бы крайне неблагоприятное в общественном мнении впечатление, тем более нежелательное, что институт содержится преимущественно на частные средства». На этом документе 28 июля 1914 года Николай II снова написал «Согласен».
Заслуженный деятель науки
Через неделю началась мировая война, потом были две революции подряд. С декабря 1917 года Бехтерев уже числился в научно-медицинском отделе Наркомпроса, а с 1918-го он член ученого совета при Наркомпросе. В том же году, пользуясь служебным положением (в хорошем, разумеется, смысле), он организовал Институт по изучению мозга и психической деятельности (Институт мозга), под который советское правительство выделило здание дворца Великого князя Николая Николаевича-младшего, 2 млн сильно подешевевших рублей и 40 тыс. руб. золотом на приобретение заграничного оборудования и загранкомандировки.
Психоневрологический институт Бехтерева тоже получил госфинансирование и официальный статус 2-го Петроградского университета, но в 1919 году был реорганизован. Его юридический и педагогический факультеты передали в состав 1-го Петроградского университета, медицинский факультет был преобразован в Государственный институт медицинских знаний (потом 2-й Ленинградский медицинский институт, потом Ленинградский санитарно-гигиенический медицинский институт, известный «Сангиг», а сейчас это Северо-Западный государственный медицинский университет им. И. И. Мечникова). Химико-фармацевтическое отделение бехтеревского института стало Химико-фармацевтический институтом, а зооветеринарный факультет превратился в Ветеринарно-зоотехнический институт. Научно-исследовательское ядро Психоневрологического института сохранилось как Государственная психоневрологическая академия. Сейчас это Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии им. В. М. Бехтерева, известный как Бехтеревка.
C 1920 года и до конца жизни Бехтерев был депутатом Петроградского совета, принимая активное участие в работе постоянно действующей комиссии по народному просвещению. В 1925 году он опубликовал работу «Психология, рефлексология и марксизм», которую его коллеги, те кто был поумнее, встретили с сочувствием, понимая, что тут ситуация из разряда noblesse oblige (простонародный вариант: «с волками жить по-волчьи выть»). В 1927 году Бехтерев получил звание заслуженного деятеля науки, в этом звании в декабре того же года поехал в Москву на 1-й Всесоюзный съезд невропатологов и психиатров, где 24 декабря скоропостижно скончался.
Ася Петухова
Фото: Владимир Бехтерев / Фото: Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсант
