Это я про цитирование Столыпина Путиным, про «право России быть сильной».
Столыпин, будучи тогда Председателем Совета министров, министром внутренних дел и членом Государственного совета, выступал в Государственной Думе.
Выступление Столыпина 31 марта 1910 года доступно в сети. Меня заинтересовали некоторые его высказывания, предшествовавшие цитированному Путиным призыву.
Контекст выступления состоял в рассуждении Столыпина о взаимодействии Правительства и Думы, законодательной и исполнительной власти. Отличие – более чем существенное – от дней нынешних в том, что помимо этих двух ветвей власти, действующих и сейчас, была ещё Верховная власть, воля монарха.
Обсуждались конкретные «наезды» Думы на Правительство, в которых указывалось то на ошибочные действия правительства, то на принижение роли Думы. Столыпин на нескольких примерах показал, что, хоть ошибки и несогласия между Думой и Правительством в деле управления возможны и даже неизбежны, но Правительство соотносит свои действия с Высочайшими решениями, указаниями и рескриптами. Столыпин, в частности, сказал: «Позвольте познакомить вас с отрывком из журнала Совета министров от 26 мая минувшего года. Журнал этот Высочайше утвержден. Он гласит: "Совет министров заметил с своей стороны, что Высочайше возложенная на него задача состоит лишь в выработке правил, которыми, в случае одобрения их Вашим Величеством, должны руководствоваться органы исполнительной власти и в частности военное и морское ведомства при направлении относящихся к устройству вооруженных сил России законодательных предположений».
Это важное место в выступлении: Столыпин говорит о недопустимости излишних споров между Думой и Правительством – «Я знаю, что многие хотели бы поставить этот вопрос иначе; желательно возбудить спор из-за прав, спор для нашей армии губительный; желательно доказать, что правилами были нарушены права Государственной думы, что необходима борьба с правительством и что эта борьба, быть может, более важна, чем возможная в будущем вооруженная борьба за судьбы России».
Читая это выступление Столыпина, я начинаю догадываться о мотивах, приведших Путина (его спичрайтеров) к чтению стенограммы этого заседания 1910 года. Возникает несколько если не аналогий, то, как минимум, рефлексий. Вот ещё несколько цитат.
«…Совершенно несомненно, что правительство суровым образом и реагировало, и реагирует против революции; поэтому для революционеров и для лиц, сочувствующих или сочувствовавших им, настоящее правительство – правительство реакционное. Но точно так же известно, что правительство приняло на себя задачу установить прочный правомерный порядок, проводя одновременно реформы, предуказанные с высоты престола. Вот тут по этому поводу слышится целый ряд попреков, целый ряд нареканий в том, что правительство, действительно, достигает внешнего порядка, но достигает его способами противозаконными, что правительство без всякой надобности усиливает репрессии, что оно старается затормозить все реформы и свести на нет деятельность Государственной думы».
«…Я не могу при этом открыто не заявить, что там, где революционная буря еще не затихла, там, где еще с бомбами врываются в казначейства и в поезда, там, где под флагом социальной революции грабят мирных жителей, там, конечно, правительство силой удерживает и удержит порядок, не обращая внимания на крики о реакции. Но, господа, равнодействующая жизнь показывает, что Россия сошла уже с мертвой точки, и я надеюсь, что по мере отмирания нашей смуты будут отпадать и стеснения в пользовании обществом предоставленными ему правами; я надеюсь, что и печать, и общества, и союзы, которые в недавние тяжкие дни были еще зажигательными нитями для бенгальских огней революции, постепенно будут вдвигаться в нормы постоянного закона».
«…После горечи перенесенных испытаний Россия, естественно, не может не быть недовольной; она недовольна не только правительством, но и Государственной думой, и Государственным советом, недовольна и правыми партиями, и левыми партиями. Недовольна потому, что Россия недовольна собою. Недовольство это пройдет, когда выйдет из смутных очертаний, когда обрисуется и укрепится русское государственное самосознание, когда Россия почувствует себя опять Россией! И достигнуть этого возможно, главным образом, при одном условии: при правильной совместной работе правительства с представительными учреждениями, работе, которая так легко нарушается искажением и целей, и задач правительства».
И ещё.
«…История последних лет показывает, что армию нашу не могла подточить ржавчина революции, что материальные ее запасы восполняются, что дух ее прекрасен, а я думаю - и несокрушим, потому что это дух народа, но история революции, история падения государств учит, что армия приходит в расстройство тогда, когда перестает быть единой, единой в повиновении одной безапелляционной, священной воле. Введите в этот принцип яд сомнения, внушите нашей армии хотя бы обрывок мыслей о том, что устройство ее зависит от коллективной воли, и мощь ее уже перестанет покоиться на единственно неизменяемой, соединяющей нашу армию силе – на власти Верховной».
Вот тот контекст, в котором предметом спора было препирательство по поводу прав Думы и прав Правительства. Ставя эти споры на свое место, указывая на существование Высочайшей воли, Столыпин и «выдал» эту свою яркую метафору о «праве России быть сильной».
Историю этой коллизию можно проследить до конца и увидеть, что призывы и лозунги Столыпина не смогли существенно изменить в лучшую сторону дело создания и перевооружения военно-морских сил России (именно это – законодательное предположение 32 депутатов о военно-морской судовой повинности – послужило поводом для выступления Столыпина).
История ушла в историю, но что в ней черпают современники? Что находят или пытаются найти? Какие аналогии прочерчивают в день сегодняшний, кем себя видят в своих исторических проекциях?
Сергей Белкин
