Что говорилось в считавшемся утраченным письме Сталину.
В описаниях поисков бесценной, как считается, библиотеки Ивана Грозного нередко упоминается очень важный, но исчезнувший документ, который в 1945 году написал посвятивший жизнь поискам библиотеки профессор И. Я. Стеллецкий,— его письмо Сталину. Мы обнаружили и публикуем это письмо.
Из письма профессора-спелеолога И. Я. Стеллецкого генералиссимусу Советского Союза И. В. Сталину, 30 июня 1945 года.
О том, что такое библиотека Ивана Грозного и какова ее судьба до наших дней, Вам лично хорошо известно, и потому не стану здесь об этом распространяться.
Если бесценное сокровище тогда же не было извлечено из таинственных недр Кремля, то сделано это было по мудрой предусмотрительности Советского Правительства
Позволю себе лишь напомнить, что в середине 30 годов т. ст. (текущего столетия.— "История") Вам было угодно поручить мне произвести в подземном Кремле генеральные раскопки по отысканию quasi-легендарной библиотеки Ивана Грозного. Должен с чувством живейшей признательности подчеркнуть, что условия для этого были созданы неслыханно благоприятные, а потому и результаты получились исключительные: "заколдованная" библиотека в основном, можно сказать, открыта, и то, что минувшим поколениям представлялось лишь недосягаемой мечтой, оказалось реализованным нашим поколением в кратчайший срок. Если бесценное сокровище тогда же не было извлечено из таинственных недр Кремля, то сделано это было по мудрой предусмотрительности Советского Правительства, ввиду явно надвигавшейся второй мировой войны. Между тем жаждой знать о новейших достижениях последних по времени поисков знаменитого по своей загадочности кремлевского сокровища томятся не только народы Советского Союза, но и все передовое человечество.
Могу ли я, ученый — производитель означенных работ, оставаться при подобном положении вещей бесчувственно равнодушным? Это было бы ничем не оправдано; по суровому завету покойного великого президента Академии Наук СССР академика А. П. Карпинского: "Неопубликование своевременно сделанных наблюдений заслуживает строгого осуждения". И хотя "опубликование наблюдений" зависит не от меня, зато от меня зависит не унести дивных кремлевских "наблюдений" с собою в могилу и, пока хватит моих дней, представить, куда следует, материал, готовый к опубликованию.
Эта основная моя обязанность мною, я считаю, выполнена до конца: я составил исчерпывающую историческую трилогию о библиотеке Ивана Грозного, п. з. "Тайна Кремля — библиотека Грозного". Документальная история в трех книгах: книга 1-я "На путях к тайне"; книга II-я "Вокруг тайны (очевидцы)"; книга III-я "Сталинский штурм". Первая книга трилогии закончена (400 стр.) и представлена в издательство на предмет опубликования.
Но я неотступно чувствую за собою и другую, не менее острую, обязанность: настаивать перед Правительством на доведении до положительного конца этого исторического предприятия.
Этот знаменитый "тайник" открыт, таким образом, дважды, с двух противоположных сторон: 200 лет тому назад пономарем Кононом Осиповым со стороны Башни Тайницкой и в 1934 году пишущим эти строки со стороны наугольной Арсенальной (Собакиной) башни" (на гравюре — Кремль в 1662 году)
Для этого что требуется? Немногое: лишь пройти с наметанным глазом до конца (до Тайницкой башни) "Макарьевским тайником", открытым в наши дни впервые после белокаменной его замуровки колоссальным устоем арсенала. Этот знаменитый "тайник" открыт, таким образом, дважды, с двух противоположных сторон: 200 лет тому назад пономарем Кононом Осиповым со стороны Башни Тайницкой и в 1934 году пишущим эти строки со стороны наугольной Арсенальной (Собакиной) башни.
Что же в итоге? А то, что таинственное книгохранилище Грозного в наших руках: оно — не иголка в сене, оно — в предельно тесном окружении, и ему уже никак и никуда не уйти от цепких советских рук. Задача нашей современности — протянуть только эти руки, чтобы его изъять из пыли веков.
За этим именно я обращался к Советскому Правительству неоднократно в довоенное время и в период Отечественной войны. Принципиально отказа не последовало, напротив: было прямо указано — "после войны", причем с непременным включением в это дело Академии Наук СССР. Последняя, как мне известно, со всей готовностью примет на себя руководство по завершению уже ранее проделанного.
Именно теперь, когда на долю нашего измученного поколения выпало великое счастье всемирно-исторической победы на грозном поле брани, будет как нельзя более благовременным осиять лучезарную Сталинскую эпоху новым блистательным открытием — открытием так упорно до сих пор не дающейся, замурованной как бы специально для нашей эпохи, бесценной библиотеки Грозного.
(Как свидетельствуют пометки на письме, оно 13 июля 1945 года было передано зав. особым сектором ЦК ВКП(б) А. Н. Поскребышеву, а затем отправлено управляющему делами Совнаркома СССР А. Я. Чадаеву. Никаких указаний на то, что с ним был ознакомлен Сталин, нет.— "История").
