Сергей Уточкин – первый в московском небе

Открытка с С.И. Уточкиным, вышедшая после перелета С.-Петербург – Москва 1911 года/ivak.spb.ru.

Сергей Исаевич Уточкин (1876–1916) стал легендой. Взлет его был кратким – всего несколько лет перед Первой мировой. А точнее – около двух лет шумной славы. Но для России в ХХ веке идея полета, идея прорыва в небо, в космос, стала первостепенной. И имя Уточкина не было забыто. К тому же он был настоящим артистом в своем деле. С детских лет любил проверять себя – свою силу, закалку, изобретательность. А эпоха наступала поворотная.

Явился ХХ век – и, казалось, мир перевернулся. Новые скорости, новые возможности – и новые люди. Романтики прогресса. В науку и технику тогда верили безоговорочно. Даже наркотики в среде прогрессистов не считались чем-то предосудительным. Ведь они – вроде как изобретение медицины…

Уточкина по праву считают образцом одессита. Жизнелюбивый, мощный, веселый, поэтичный, склонный к авантюризму – он повсюду излучал юное черноморское солнце.

Писатель Александр Иванович Куприн любил и понимал таких молодцев. Он вспоминал Уточкина с азартом, достойным нашего авиатора:

«Вся жизнь его была пестра, подвижна, тревожна и по-своему блестяща; вся на краю риска, часто лицом к лицу со смертью! В самом раннем детстве подвергся он потрясающему перепугу во время ночного пожара, что и отразилось на всю его жизнь тяжелым заиканием. Учился плохо, и не так по лености, как вследствие необычайно пылкого темперамента. Перебывал во множестве учебных заведений и, кажется, ни одного не окончил.

Могущественным, неотразимым очарованием влек его к себе спорт всевозможных видов, и в каждой отрасли он добивался совершенства. В школе: городки, лапта, турник, перышки, пуговки, голуби, прыганье, теннис, футбол. Впоследствии – спортивный бег, плаванье, гребная и парусная гонка. В период возмужалости последовательно – фехтование, борьба, бокс, велосипед, мотоциклетка, автомобиль, воздушный шар и, наконец, роковой для него аэроплан.

В велосипедных состязаниях он выступал как профессионал, сделал себе громкое имя на русских и заграничных ипподромах, установил в свое время несколько видных рекордов и зарабатывал большие деньги. Держал сначала велосипедный, а потом автомобильный магазин и еще что-то; но держал тоже из своеобразного соревнования, потому что неизбежно прогорал».

Замечательный спортсмен, он учился летать. В 1907 году Уточкин совершил в Одессе несколько самостоятельных полетов на воздушном шаре, а 29 июля 1908 года достиг на нем высоты 1200 метров. Затем со своим аэростатом он отправился в Египет и летал над пирамидами и пустыней Сахарой.

В каких только переделках не побывал! Вот уж действительно «А он, мятежный, просит бури». Имя воздухоплавателя гремело на всю Одессу, но всероссийскую славу ему принесет пилотируемая авиация. Когда в Одессе появился первый аэроплан, Уточкин, конечно, попытался поднять его в небо. Но, как и другие одесситы, потерпел неудачу. Машину они загубили. А Уточкин понял, что этому делу надо учиться. Где? Столицей авиаторов считался Париж.

Там он и устроился слесарем на фабрику, где собирались авиамоторы «Гном». Наблюдал полеты уже известных авиаторов Райта, Блерио, Сантос-Дюмона. Ни в какую летную школу не поступил – по большому счету, стал самоучкой. Но быстро делал успехи. Он хорошо знал технику, сам конструировал летательные аппараты. И – оказался прирожденным летчиком.

В марте 1910 года состоялся первый настоящий полет русского авиатора, и случился он в Одессе. Нет, первым был не Уточкин, а Михаил Ефимов, его товарищ. Уточкин вторым в России получил лицензию пилота. О первом полете вспоминал как о первой любви: «Мой первый полет длился двенадцать минут. Это время ничтожно мало, когда оно протекает в скучной, серой, мертвящей обстановке жизни на земле, но когда летишь, это – семьсот двадцать секунд, и каждую секунду загорается новый костер переживаний, глубоких, упоительных и невыразимо полных… Сказка оборвалась… Я спустился. Легкий, как сон, стоял аэроплан на фоне восходящего солнца. Трудно было представить, что несколько минут тому назад он жил и свободно двигался в воздухе».

У Уточкина, несомненно, имелось и литературное дарование – это видно даже по воспоминаниям о полете. Настоящий сын серебряного века! Вскоре после первого полета он начал мечтать о самолете собственной конструкции. И – бросил всю свою энергию на пропаганду авиации. Стал авиатором-спортсменом.

В августе 1910 года Уточкин испытывал лицензионные самолеты на заводе «Дукс» в Москве, потом всё-таки достроил свой самолет-биплан по типу «Фармана», на котором, к восторгу и ужасу публики, совершал полеты над Одессой и Черным морем. Отчаянная смелость и артистизм принесли ему громкую славу. Несколько лет путь авиатора был усеян цветами.

В 1910-1911 годах Уточкин первым демонстрировал полет самолета во многих городах России и за рубежом. Это был его звездный час! Он за один год приучил публику к полетам, к аэропланам, к тому, что авиация – не сказка, не миф. Именно таких героев – бесшабашных, порывистых – публика любит крепко.

Он совершил около 150-ти полетов на аэроплане почти в 70 городах. При этом не меньше десяти полетов окончились плачевно – но бесшабашный «летун» чудом оставался невредим. На выступления Уточкина собирались десятки тысяч человек! Восторженная публика носила его на руках. Среди тех, кто с восхищением наблюдал за подвигами смельчака – будущие летчики и конструкторы. Те, кто превратит ХХ век в век авиации и космонавтики.

Именно Уточкин первым совершил полет над Белокаменной, двадцать пять раз покорил московское небо. Он брал с собой в небо и пассажиров – за колоссальный по тем временам гонорар. Он совершал вояжи по городам России, его приезды окружала шумная реклама. Авиатор вел себя как кинозвезда – небрежно шутил, франтовато одевался… В Ростове-на-Дону его аэроплан разбился вдребезги, но Уточкин отделался ушибами. Когда его лечили – боль снимали морфином. Морфин оказался опаснее любой катастрофы.

В июле 1911 года состоялся первый в России дальний перелет Петербург – Москва. Все лучшие летчики тогда попытали счастья в этой авантюре. Уточкин полетел первым. В десяти километрах от Новгорода он был вынужден посадить машину, но после ремонта продолжил путь. И всё-таки завершил перелет на больничной койке, как и 16 из 17-ти стартовавших летчиков… Долетел до Москвы только Александр Васильев.

«Он – считается – чудак. Отношение к нему – юмористическое. Неизвестно почему. Он одним из первых стал ездить на велосипеде, мотоцикле, автомобиле, одним из первых стал летать. Смеялись. Он упал в перелете Петербург – Москва, разбился. Смеялись. Он был чемпион, а в Одессе думали, что он городской сумасшедший», – так рассуждал о летчике другой Одессит, Исаак Бабель. Да Уточкин и был безумцем. Таким, как Дон Кихот – только со спортивным разрядом.

Между прочим, Дон Кихот возник в нашем рассказе неслучайно. В детстве на Сергея Уточкина сильное впечатление произвела ветряная мельница. «Вот бы на ней полетать!» – подумал он. И попытался осуществить свою мечту. Схватился за крыло мельницы, поднялся на несколько метров – и упал на землю. Больно! Но он встал, отряхнулся, перевел дух – и изловчился, крепко зацепился за мельничное крыло. Два круга он летал на мельнице! С тех пор и полюбил небо. И падений не боялся.

Водились за ним не только спортивные подвиги и не только спортивные шрамы украшали его. Куприн вспоминал: «Уточкин увидел на улице старую еврейку, преследуемую разъяренной кучкой пьяных негодяев. Мгновенно, повинуясь, как всегда, первому велению инстинкта, он бросился между женщиной и толпой с растопыренными руками. „Я с-слышу сзади: не т-трогай… это с-свой… Ут-точкин! И вдруг чувствую в с-спине ск-в-в-озняк. И п-потерял п-память“. Больше месяца пролежал С. И. в больнице за свой, может быть, бессознательный, но прекрасный человеческий порыв. Кто-то сзади воткнул ему в спину кухонный нож, прошедший между ребрами».

Недолгой была его слава: уже в 1912-м Уточкин временами лишался рассудка. Рвался в Зимний дворец, к императору, рассуждал бессвязно… Снова и снова возвращался на больничную койку.

Про небо не забывал и не сдавался. «Я летал над морем, над собором, над пирамидами. Четыре раза я разбивался насмерть. Остальные разы – „пустяки“. Питаюсь только воздухом и бензином… Разбил все аппараты. Но – главное – мой головной мотор еще хорошо работает, и я выдумаю что-нибудь еще».

Он умер в разгар войны, и потому его некрологи затерялись в сводках с фронта. Умер под новый 1916 год, вроде бы – всеми забытый. По старому стилю – 31 декабря. Но легенда не умерла. В двадцатые годы авиация играла всё более важную роль в жизни общества. И Уточкина летчики считали одним из первопроходцев, чтили память о нем.

Выходили статьи и книги о быстро сгоревшем храбреце. Еще перед войной начали снимать художественный фильм об Уточкине. Правда, летчику снова не повезло, фильм не сумели закончить. Но вернулись к этой теме в 1961-м, и в 1962 году на экраны вышла кинокартина «В мертвой петле». Роль Уточкина исполнил знаменитый Олег Стриженов. В Одессе открыт памятник выдающемуся летчику. Разве можно забыть человека, который открыл авиацию для тысяч людей, в том числе – для будущих конструкторов и асов?

Арсений Замостьянов