Им запрещалось говорить о своей службе даже своим родным и близким. А уж тем более рассказывать об участии в боевых действиях. И боже упаси надеть на свой китель боевую награду! Ведь официальная советская политическая доктрина гласила: мы — страна мирная и ни с кем не воюем, а потому у нас в принципе не могло быть участников боевых действий, моложе тех, кто воевал в годы Великой Отечественной войны. И солдаты молчали...
Хуже приходилось тем, кто погибал или попадал в плен. Убитых хоронили в закрытых гробах, порой без полагающихся воинских почестей. Хоронили зачастую тайком, словно не солдат даже, а преступников. А пленных порой ждало забвение, поскольку Родина, увы, исходя из неких высших побуждений, периодически отказывалась от своих сыновей, которых сама посылала в различные точки земного шара...
Что мы знаем о холодной войне, которую вёл Советский Союз против Соединённых Штатов Америки в течение долгих десятилетий?
Против стран Запада открытых боевых действий не было. Мало того, мы мило общались с западными правителями на всевозможных международных конференциях. В то же время наши военные не раз сталкивались с войсковыми подразделениями вероятного противника.
Ареной боевых действий были главным образом страны третьего мира, за влияние на которые боролись все великие державы. Более всего известно сегодня о пребывании наших войск в Афганистане, но ведь наш солдат противостоял империалистическому Западу и в других странах, и даже на других континентах.
Именно там, в джунглях Африки и Азии, чаще всего вели охоту друг на друга советские и американские солдаты, каждый из которых свято верил в правоту своего дела...
Азиатское турне советского спецназа
Впервые русские и американцы увидели друг друга в прорезь прицела во время корейской войны 1952 года. Официально воевали друг против друга северные и южные корейцы. На деле же за их спинами стояли соответственно Советский Союз и Соединённые Штаты. Тогдашний правитель нашей страны Иосиф Сталин направил в Корею военных специалистов, главным образом военных лётчиков.
Наши авиаторы обладали хорошим боевым опытом: многие воевали на фронтах Отечественной войны. И потому довольно быстро завоевали господство в воздухе. Они сбивали американские самолёты десятками, сожгли немало наземной боевой техники врага. В войсках американцев перед русской авиацией возник мистический страх, перераставший в сложных ситуациях в животный ужас. «Русские в воздухе!» — этот сигнал нередко служил причиной паники в подразделениях противника...
Американцы высоко оценили мастерство наших лётчиков, отдав им должное в своих историко-военных исследованиях. Зато родное государство сразу после возвращения с корейской войны велело своим героям строго-настрого забыть, где они были и что там делали. И лётчики были вынуждены долго молчать о корейской войне больше пятидесяти лет, вплоть до наших дней...
Следующим полигоном столкновения стал Вьетнам. Сегодня известно, что мы помогали вьетнамским коммунистам всеми возможными видами оружия, посылали инструкторов, которые учили вьетнамцев сбивать американские самолёты и управлять нашей боевой техникой. Ещё во время той войны оттачивал своё умение и наш армейский спецназ.
В мае 1968 года в столицу Северного Вьетнама город Ханой прибыла группа офицеров-спецназовцев Главного разведуправления Генерального штаба (ГРУ). Им ставилась задача проникнуть на вражескую территорию, чтобы уничтожить базу американских ВВС, с которой американцы забрасывали свои диверсионные группы на вьетнамскую территорию. Но самое главное – спецназовцы должны были захватить новейший боевой вертолёт «Супер-Кобра», только-только поступивший на вооружение армии США. В Ханое нашим дали проводников, которые и повели русских по глухим лесным тропам к камбоджийской границе, прямо к вражеской базе.
Через несколько дней наши незаметно вышли к цели, которую американцы называли «Флайинг Джо», что переводится как «Летающий Джо». Дождавшись темноты, девять русских диверсантов перерезали охрану и атаковали аэродром. Вся операция прошла за каких-то полчаса. Русские уничтожили все находившиеся на базе вертолёты – около восемнадцати штук — и ликвидировали по меньшей мере двадцать американских солдат, не потеряв при ни одного человека убитым. В Ханой вернулись на угнанной «Супер-Кобре», которую тут же переправили в Советский Союз...
Воевали наши спецназовцы и в рядах вьетнамских партизан, действовавших в американском тылу. В 1970 году войсковые спецподразделения американской армии проводили широкомасштабные карательные антипартизанские операции. В джунглях им не раз приходилось сталкиваться с нашими разведгруппами. И если тот или иной карательный отряд США бесследно исчезал в лесном массиве, значит, каратели имели несчастье встретиться не с плохо вооружёнными вьетнамцами, а с русским спецназом. Наши в плен не сдавались. И если попадали в безвыходную ситуацию, то предпочитали покончить жизнь самоубийством. Вот почему американцы, несмотря на многочисленные свидетельства очевидцев, так и не смогли доказать участие русских в непосредственных боевых действиях...
Ещё одно крупное столкновение между нашими и питомцами Пентагона едва не произошло в 1973 году, во время египетско-израильского конфликта. В Москву поступила информация о том, что американский союзник Израиль создал ядерное оружие. Создатели атомной бомбы работают в специальном ядерном центре, расположенном в пустыне Негев. Центр охраняют элитные войсковые подразделения израильской и американской армий. На уровне Политбюро ЦК КПСС было принято секретное решение об уничтожении центра. Операцию поручили ГРУ.
В течение нескольких месяцев спецназовцы отрабатывали детали предстоящего диверсионного акта в среднеазиатской пустыне Каракум, где были сооружены макеты израильского ядерного объекта... Однако вскоре поступил приказ – операция отменяется. Наши военные учёные подсчитали, что уничтожение объекта приведёт к небольшой ядерной катастрофе, в результате чего радиоактивному заражению подвергнутся не только израильтяне, но и дружественные с СССР арабские страны и даже наши же среднеазиатские республики...
И всё же специалисты, в том числе и западные, считают, что успех этой операции был гарантирован, а советский спецназ был готов выполнить предстоящую боевую задачу!
Не ходите, дети, в Африку гулять!
В 60 — 70-е годы Африканский континент стал одной громадной истекающей кровью горячей точкой. Рухнули колониальные режимы, хоть как-то сдерживавшие межплеменные противоречия, и Африка погрузилась в бесконечную череду войн, государственных переворотов, революций и этнических чисток, уносивших десятки тысяч жизней. Советский Союз принял в этих бурных процессах самое непосредственное участие, надеясь приучить хотя бы часть африканцев к идеологии марксизма-ленинизма...
Самым сложным регионом оказалась южная часть Африканского континента. Форпостом наших интересов здесь оказались такие государства, как Мозамбик и Ангола, объявившие о своём желании строить социализм по советскому образцу. Этим странам противостояла Южно-Африканская Республика (ЮАР), чей откровенно расистский политический режим поддерживался американскими властями.
Осенью 1975 года южно-африканские войска вторглись в Анголу. Вторжение было активно поддержано местными националистами из организации УНИТА, противостоявшими просоветскому режиму местных коммунистов из партии МПЛА. К тому времени «по просьбе ангольских трудящихся» в стране появились небольшие советские армейские подразделения и довольно крупные военные силы нашего самого боевого союзника — Республики Куба. Южноафриканцы, в рядах которых было много американских военных, подошли вплотную к ангольской столице Луанде. Их встретили советско-кубинские войска, которые в течение трёх дней наголову разгромили агрессора, а потом преследовали его до самой границы. Затем в течение нескольких лет шла ожесточённая диверсионно-партизанская война...
В середине 80-х годов последовало новое вторжение армии ЮАР. И вновь красный ангольский режим спасли советские и кубинские солдаты, устроившие войскам противника самую настоящую кровавую баню. После чего южно-африканские власти наконец-то признали независимость Анголы...
Один из участников той войны — прапорщик Николай Пестрецов. Вот что о его необычной судьбе рассказывает журналист Владимир Сосницкий, автор издания «Военное обозрение»:
«В Анголе он служил специалистом при командире ремонтного подразделения 11-й пехотной бригады ангольской армии. За рукастость и техническую смекалку ангольцы прапорщика уважали и ценили. 25 августа 1981 года город Онджива, где располагалась бригада, был окружён войсками ЮАР. Прапорщик Пестрецов в первый же день боёв был ранен в ногу, но службу свою продолжал нести исправно: когда поступила команда на прорыв, он сжёг все оставшиеся машины автороты. Девять наших военспецов и пятеро жён, разделившись на две группы, пошли в прорыв из окружения – попадать в плен им категорически запрещалось. Группе, в которой были Пестрецов и его жена, не повезло – юаровский вертолёт зажигательными очередями превратил УАЗы в факелы. А потом их окружили солдаты в чужой форме. Советники приняли бой. Близкий разрыв мины контузил Николая Пестрецова. Что было потом, он вспоминает с неутихающей болью в голосе:
– Когда пришёл в себя, понял, что остался один. Видимо, нас накрыло одним миномётным налётом – неподалёку лежали мёртвые подполковник Евгений Киреев, его жена Людмила, майор-политработник, с которым мы и познакомиться не успели, он только что прилетел из Союза, и моя жена Ядвига, вся посечённая осколками. Остальные, наверное, прорвались.
С темнотой Николай отправился на поиски оружия – выжить без него было невозможно. В ночи он наткнулся на стоянку вражеской трофейной команды. Прыгнул в люк знакомой БРДМ, завёл её и под выстрелы охраны устремился в ночь. Тела жены и убитых товарищей погрузил на броню. Подобрал у убитого ангольского солдата АКМ. Машину гнал на пределе скорости. Когда закончилось горючее, завернул тела в плащ-палатки, уложил в овражек и прикрыл травой. Внезапно услышал позади приглушённые шаги. В резком развороте дал очередь из автомата. Потом сноп белых искр в глазах, – и полная потеря сознания.
Позже он узнает, что той очередью он положил двух юаровских коммандос. Так что понятной ему станут и переломанные при пленении в бессознательном состоянии рёбра, и отбитые пальцы правой руки, и синяк во всё лицо с надорванными ноздрями. Но „русский наёмник" нужен был живым, и Пестрецова подлечили. Потом пошли длительные допросы и психологический прессинг, избиения в камере. Требование было одно – признаться, что он военный и воевал на стороне ангольской армии. Но Николай упрямо держался легенды из инструктажа накануне отправки в заграничную командировку: „Я специалист автозавода по сервисному обслуживанию техники. Пользоваться автоматом у нас учат в школе на уроках начальной военной подготовки. Стрелял, чтобы отомстить за убитую жену". Потом был военный суд. Приговор: за убийство двух солдат армии ЮАР – 100 лет каторги!
Во время длительных допросов требование было одно – признаться, что он военнослужащий и воевал на стороне ангольской армии
Николаю Пестрецову назойливо предлагали подписать спасительное прошение о политическом убежище. В ответ он давал уроки ненормативной русской лексики. Ему очень хотелось верить, что на Родине о нём помнят и обязательно вызволят из плена. Этому способствовал и счастливый случай. Менять перегоревшую в камере лампочку пришёл чернокожий тюремный электрик, которому Николай шепнул по-английски, что он из СССР. Тот передал это активистам Африканского Национального Конгресса, а они сообщили о пленнике представителям Красного Креста в ЮАР. Эта информация попала в зарубежную прессу. Правительство СССР обратилось в Красный Крест с просьбой о содействии.
12 ноября 1982 году в аэропорту Лусаки Николая Пестрецова обменяли на сбитого над Анголой лётчика ВВС ЮАР. Радость возвращения омрачал „груз 200" – четыре цинковых гроба с телами жены и боевых товарищей»...
... Что же касается Мозамбика, то там масштабных военных действий не велось. Однако против местных коммунистических правителей американское ЦРУ развернуло диверсионную войну, засылая в страну через ту же ЮАР хорошо обученные банды. Мозамбикской армии помогали наши специалисты по контрпартизанской борьбе из ГРУ и КГБ.
Однажды в наши руки попала целая группа знаменитых американских «зелёных беретов», орудовавших под видом антикоммунистических повстанцев. Плененению предшествовала целая операция по дезинформации противника. «Зелёных беретов» выманили в специально подготовленную засаду, подбросив им сведения о том, что якобы в Мозамбик прибыл высокопоставленный советский политический деятель. Американцы клюнули на эту приманку, пошли ловить «важного русского» и... угодили в ловушку. По некоторым данным, пленных вывезли в СССР, чтобы потом обменять их на советских разведчиков и солдат, попавших в плен к афганским моджахедам...
Надо сказать, что наши специалисты хорошо вышколили мозамбикскую армию. Она и поныне остаётся одной из самых боеспособных во всей Африке!
Герои и сейчас остаются неизвестными
Это только некоторые боевые эпизоды грандиозного советско-американского противостояния. Причём американцы никогда не делали из него особого секрета и вовсю использовали для своей пропагандистской машины. Было снято бесчисленное количество кинофильмов и написано множество книг, в которых лихие американские парни без устали резали советских врагов чуть ли не на всех континентах — образ врага был создан ясный и вполне конкретный.
У нас же на эту тему было наложено «табу». По мысли недалёких кремлёвских мудрецов, державе, провозгласившей себя гарантом «борьбы за мир во всём мире», не подобало превозносить героев, самоотверженно выполнявших опасные задания Политбюро. С героев, вернувшихся из африканских саванн и никарагуанских джунглей, брали бесчисленные подписки о неразглашении государственной тайны, их заставляли публично врать об исключительно мирных командировках в «дружественные страны», а жене погибшего товарища, пряча от стыда глаза — что-то там говорить о несчастном случае на «мирной стройке» в каком-нибудь далёком азиатском государстве.
Вот что пишет по этому поводу Владимир Сосницкий:
«С 1975 по 1991 год для подготовки национальной армии Анголы было направлено около 11 тысяч советских военнослужащих. Но многие из них не имеют льгот, положенных участникам боевых действий. В их личных делах нет отметок о пребывании на той войне. Да и по закону „О ветеранах" выходит, что в условиях боевых действий наши военспецы находились в Анголе только с 1975 по 1979 год. Вроде как после этого тысячи русских „ангольцев" смертельного риска не знали...
После плена прапорщик Пестрецов вернулся в свой автобат. Со временем женился, родились пятеро детишек. Комната в 16 квадратов стала тесной. На просьбы по улучшению жилищных условий получал ответ: мол, нет оснований на льготы, ждите на общем основании. А то, что раненый и контуженый прапорщик был на войне в дальней Африке, нигде не значилось. Но пришло ему однажды из столичной Инюрколлегии сообщение о денежной компенсации правительства ЮАР за период заключения в йоханнесбургской тюрьме. Подписал денежный перевод в 1972,61 рэнда управляющий тюрьмами капитан Пауэлл. И направил Пестрецов в ЦК КПСС вопрос: как быть с „приветом" от капитана Пауэлла. Вскоре прилетел из Москвы человек, представившийся полковником из административного отдела ЦК. Вызвал он командира части, затребовал документы в штабе. Поговорил с прапорщиком, извинился за невнимательность начальства.
А потом Николай Пестрецов по стойке „смирно" выслушивал от начальника гарнизонной КЭЧ обвинения в наглости и распущенности. Но из кабинета он выходил с ордером на четырёхкомнатную квартиру в качестве компенсации за месяцы плена вместо юаровских рэндов».
Увы, к сожалению не всем ветеранам засекреченных войн так повезло...
Наша официальная пропаганда кормила население набившими оскомину уже забытыми к тому времени «революционными традициями», где превозносилась всё та же руководящая и направляющая роль КПСС. А «современный герой» рисовался исключительно как человек мирной, главным образом рабочей профессии...
Как видим, американская пропагандистская машина времён холодной войны оказалась изощрённей и умнее советской, поскольку свято следовала важному психологическому принципу: объект пропаганды должен отвечать самым современным и насущным требованиям. Итог мы знаем – Советская власть, не раз одерживавшая победы в открытых военных столкновениях, рухнула как карточный домик в декабре 1991 года, не выдержав испытаний идейно-политического характера.
Впрочем, вины наших солдат холодной войны в этом нет никакой.
