Расследование касается событий 1941–1943 годов в деревне Жестяная Горка и селе Чёрное, где при участии латышских эсэсовцев было убито большое количество мирных жителей. Какова подоплёка этих событий?
Известие о том, что Следственный комитет (СК) по Новгородской области начал проверку по факту обнаружения массового захоронения гражданских лиц, появилось в мае. Могильник, расположенный в окрестностях деревни Жестяная Горка Батецкого района, нашли участники общественной организации «Поисковая экспедиция "Долина" памяти Н.И. Орлова». В ходе раскопок были извлечены сорок два скелета с пулевыми отверстиями в затылках, в том числе три детских. На месте захоронения в обилии были обнаружены стреляные гильзы от немецкого оружия.
Поисковики заявили, что в ямах могут находиться останки свыше трёх тысяч советских мирных граждан. Все они были расстреляны из автоматов и винтовок выстрелами в голову, заколоты холодным оружием в 1941–1943 годах. Согласно поднятым в архивах материалам, здесь действовала «тайлькоманда», сформированная из членов гитлеровской полиции безопасности и СД. «В 1942–1943 годах члены группы систематически расстреливали, причиняли не совместимые с жизнью телесные повреждения холодным оружием и иными способами мирным гражданам, в том числе женщинам, детям, а также военнопленным, проходившим военную службу в Вооруженных силах СССР», – отмечает официальный представитель СК Светлана Петренко.
А вот выдержка из акта Чрезвычайной Государственной Комиссии об эксгумации трупов расстрелянных граждан у деревень Жестяная Горка и Черная, 15-16 ноября 1947 г.: «В ямах-могилах у дер. Жестяная Горка зарыто не менее 2600 трупов и в ямах-могилах у дер. Черная зарыто не менее 1100 трупов... Смерть граждан в количестве трёх тысяч семисот человек, трупы которых обнаружены в ямах-могилах около дер. Жестяная Горка и дер. Черная, насильственная и последовала от полученных ими тяжких смертельных телесных повреждений – сквозных огнестрельных пулевых ранений головы, шеи, груди, повреждений головы тупыми тяжелыми предметами и остро режущим и рубящим оружием, а также переломом рёберных дуг, часто множественных, причиненных какими-то тупыми предметами...»
Члены комиссии пришли к выводу, что найденные на трупах повреждения как боевую травму следует исключить. «Расположение входных пулевых отверстий в громадном большинстве случаев на затылочной части головы указывает на специальные выстрелы – расстрелы... Множественные переломы реберных дуг позволяют заключить о том, что этим лицам повреждения причинены какими-то тупыми предметами в виде сильных коротких ударов, как-то: ногами, обутыми в твердый сапог, ударом приклада и т.п... На большом количестве трупов найденные повреждения костей с ровными краями указывают на причинение их какими-то рубящими предметами − тесак, шашка, штык винтовки и т.д.», – гласит отчет.
По словам историка Дмитрия Асташкина, каратели расстреливали людей практически ежедневно: мужчин, женщин, коммунистов и православных священников, взрослых и детей, русских, евреев и цыган, военнопленных и задержанных партизан.
«На допросах подвергали истязаниям. Крики жертв слышали в деревне. Видели, как избитых арестантов каратели СД ведут к месту расстрела. Ямы, в которые сбрасывали трупы, были открытыми, многие местные это запомнили», – констатирует исследователь. Жертвы привозились из Новгородского, Оредежского, Батецкого, Лужского, Гатчинского районов, то есть с территорий современных Ленинградской, Новгородской и Псковской областей.
Местная жительница Александра Николаева рассказывала: «В начале 1942 года, зимой, в деревню Жестяная Горка прибыла команда карателей СС. Эта команда на протяжении 1942-1943 годов почти ежедневно занималась расстрелами советских граждан. После допросов каратели выводили арестованных из деревни и примерно в 400-500 метрах от деревни расстреливали. Во время допросов в деревне были слышны крики и стоны избиваемых. Зимой 1942 года я каталась на лыжах за деревней Жестяная Горка и была очевидцем, как каратели вели к месту казни двух девушек. Одна из них была блондинка, другая – брюнетка с коротко постриженными волосами. Одежда на них была изорвана. Подведя этих девушек на место казни, каратели закололи их кинжалами...»
В состав преступной группы входили тридцать три палача – выходцы из Латвии, избежавшие в свое время суда и скрывшиеся на территории США, Канады и ФРГ.
Руководил преступниками немецкий генерал Курт Херцог, осуждённый в декабре 1947 года военным трибуналом Ленинградского военного округа за «зверские расправы над советскими гражданами» и умерший в лагере под Воркутой. Приговор Нюрнбергского трибунала гласит, что в Советском Союзе подобные преступления являлись частью генерального плана «Ост», предусматривавшего массовое уничтожение славян, евреев, цыган и людей других национальностей.
Главное следственное управление СК России и Генеральная прокуратура РФ возбудили уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 357 УК (геноцид). В связи с этим латвийский оппозиционный активист Владимир Линдерман напомнил, что ещё в декабре 1947-го в Новгородском Кремле по делу об убийствах в Жестяной Горке состоялось открытое заседание советского военного трибунала. Тогда на скамье подсудимых оказались девятнадцать палачей, все немцы по национальности. Хотя досудебное следствие выяснило, что среди убийц были и жители Латвии.
Однако на процессе 1947 года «латышский след» отсутствовал. «Причина понятна: советское руководство боялось разрушить, даже пошатнуть идеологический догмат о дружбе народов СССР. Вина за кровавые преступления целиком возлагалась на немцев, а участие прибалтийских коллаборационистов отодвигалось в тень. К их активному розыску органы госбезопасности приступили лишь в начале 1960-х годов. Но к тому времени большинство бывших карателей благополучно прижилось в различных западных странах, правительства которых не горели желанием сотрудничать с Советским Союзом в вопросах выдачи военных преступников», – отмечает Линдерман.
Он ссылается на российского историка Бориса Ковалева, который в статье «Вооруженные формирования из Прибалтики на Новгородчине (1941−1943 гг.)» приводит фрагменты биографии участника казней в Жестяной Горке Яниса Цирулиса. «В 1935-1939 гг. он учился в офицерской школе, получил звание старшего лейтенанта. В 1940-1941 годах служил в территориальном корпусе Латвии. В самом начале войны дезертировал из Красной армии и оказался в полицейских частях. В 1942 году его перевели на службу в Жестяную Горку. В 1944 году Цирулис оказался в латышском легионе, где он командовал одним из батальонов 34-го полка. Окончание войны застало его в Германии. Естественно, на родину он возвращаться не стал. На протяжении нескольких лет бывший каратель являлся заместителем командира так называемой латышской рабочей роты при американской армии. Принимая активное участие в деятельности латышских эмигрантских кругов в ФРГ, сделал определённую политическую карьеру – стал председателем организации "Ястребы Даугавы"».
Достаточно известен и уроженец Алуксненского района Альфонс Удровскис, 1918 года рождения. Оказавшись в карательных полицейских частях, он, как рассказывают, не только не скрывал своих «подвигов» в Жестяной Горке, но даже похвалялся ими перед знакомыми. Очутившись по итогам войны в английском плену, Удровскис был достаточно скоро выпущен на свободу, в 1950-е гг. перебрался в канадский Торонто, где работал в отделе технического контроля компании General Motors. Канадские власти не выдали Удровскиса СССР, хотя доказательства его вины были неоспоримыми.
Житель Великого Новгорода Николай Иванов, чьё детство пришлось на годы войны, вспоминает: «В деревне стояли немцы, латыши и испанцы. Самыми злыми были латыши. Они были хуже немцев. С испанцами ничего страшного у нас не было, а потом пришли латыши, которые стреляли мирным жителям в трубы. Я не помню, чтобы испанцы хоть кого-либо обидели (кроме, конечно, кражи валенок и съеденного кота), как, например, латыши. Этим ничего не стоило просто так избить человека палками, выстрелить».
Историк Ковалев отмечает, что трупы расстрелянных складывали по порядку в заранее приготовленные ямы, засыпали тонким слоем снега, а потом вновь расстреливали и хоронили в те же ямы. Казни производились в полукилометре от Жестяной Горки, левее дороги, идущей из деревни.
В свою очередь, Линдерман считает, что Следственному комитету России, занимающемуся расследованием по Жестяной Горке, стоило бы привлечь в качестве свидетеля… президента Латвии Эгила Левитса.
Дело в том, что его семья, эмигрировавшая из СССР, осела в немецком Мюнстере в то же самое время, когда там проживал вышеупомянутый Янис Цирулис. В 1973 году Эгилс Левитс окончил 12-й класс латышской гимназии в Мюнстере – этому учебному заведению, по данным Линдермана, покровительствовала националистическая организация «Ястребы Даугавы», в рядах которой состоял Цирулис.
«Сам Левитс рассказывает, что уже во время учебы в мюнстерской гимназии активно включился в общественную жизнь латышской эмиграции. И продолжил эту активность, работая преподавателем в той же гимназии. Два активиста, старый и молодой, в одном городе, в немногочисленной этнической среде… Трудно представить, что их пути не пересекались. Вообще, тесные контакты с представителями латышской эмиграции, причем самого радикального толка, заметно повлияли на мировоззрение Эгилса Левитса. Известно, например, о его сотрудничестве с бывшим руководителем "Перконкруста" (латышская праворадикальная организация – В.Е.), идеологом латышской версии нацизма Адольфом Шилде. Ну, а у Следственного комитета РФ есть основания вызвать нового президента Латвии на допрос в качестве свидетеля. Кто знает, может быть, ветеран Цирулис, посещая латышскую гимназию, рассказывал гимназистам о своем боевом пути более подробно и откровенно, чем об этом написано в его некрологе?» − задаётся вопросом Линдерман.
В августе управление ФСБ по Новгородской области опубликовало составленный ещё в 1967 список карателей, причастных к убийствам в деревне Жестяная Горка и селе Черное в годы Великой Отечественной войны. Эта была нелегкая задача – выяснить их имена. В некоторых документах СС и СД, которые удалось обнаружить, указывались только имя, национальность (например, «Бруно, латыш) и изредка звание. И тем не менее палачи были названы: Рудольф Гроте, Олег Климов, Сергей Коржи, Янис Цирулис, Альфонс Удровскис, Николай Крумин, Порфирий Беляев, Харийс Лиепиньш, Карлис Лацис, Адольф Клибус, Артур Кривиньш, Бруно Загерс и другие. Сведений о том, понесли ли виновные наказание, нет.
Руководитель отдела по расследованию особо важных дел управления СК по Новгородской области Сергей Килессо высказывает предположение, что некоторые члены группы латвийских карателей Жестяной Горки ещё могут быть живы. Он напомнил о телевизионных кадрах из Латвии и Эстонии, «где счастливые преклонные люди, пышущие жизнью», собираются на вполне легальные мероприятия памяти участников местных подразделений «Ваффен-СС» «Почему бы кому-то из них не оказаться тем, кто действовал в Жестяной Горке?», − допускает следователь. Килессо не исключает, что расследование выявит и новых карателей, имена которых ранее не были известны.
Почему сейчас эта тема получила актуальность? В настоящее время в парламенте Латвии обсуждаются возможность демонтажа советского памятника Освободителям Риги. Власти Латвии всячески обеляют тех своих соотечественников, кто в годы войны сражался за Гитлера.
«Государство Латвия в их сердцах занимало определяющее место, они сделали то, что велело им сердце − защитили Латвию», − заявила 16 марта спикер латвийского парламента Инара Мурниеце на торжественном мероприятии памяти латышских легионеров «Ваффен-СС».
При этом латвийские власти доказывают, что нужно разграничивать членов полицейских подразделений и «честных» солдат-легионеров, не занимавшихся якобы геноцидом местного населения. Но это далеко не так: полицаи тоже оказывались в рядах «Ваффен-СС». И, возможно, найдутся люди, жившие с убеждением о своём дедушке, «борце за свободу Латвии», а потом обнаружившие его имя среди палачей Жестяной Горки…
Василий Ермаков
