Как известно, юрист и историк Иоганн Фридрих Хемниц (1611-1686) в своей «Генеалогии королей, государей и герцогов Мекленбургских» упоминает Рюрика и первых русских князей. Оригинал этой рукописи хранится в Главном земском архиве города Шверин (федеральная земля Мекленбург – Передняя Померания, Германия). Но более-менее известной она стала лишь спустя некоторое время после составления, когда была опубликована во втором томе знаменитого собрания Вестфалена. В 1739-1745 гг. Вестфален издал в Лейпциге увесистое четырёхтомное собрание исторических источников и документов под названием «Monumenta inedita rerum Germanicarum præcipue Cimbricarum et Megapolensium», куда вошёл и историко-генеалогический труд Хемница. Отмечается, что собрание в целом изобилует опечатками и неточностями, но, тем не менее, сохраняет большую ценность для исследователей. В издании Вестфалена нашли своё место многие неопубликованные рукописи, которые зачастую были снабжены собственными комментариями издателя.
«Дорогой благосклонный читатель, — начинал свою «Генеалогию» И.Ф. Хемниц, — я представлю здесь всех княжеских мекленбургских особ, родовое древо которых, наряду с прикреплённым кратким пояснением, я вывел логически, начиная с Антирия и до здравствующих и поныне милостивых господ. Мне прекрасно известно, что из-за того, что я составил эти генеалогии так скрупулёзно и вывел их, начиная с настолько давних времён, часть людей посчитает меня дерзким умником, однако, я не дам ввести себя этим в сомнение и потому читателю не стоит особенно удивляться тому, что я использовал все письменные источники, дошедшие до моих рук, частично последовав им, а частично, где это было необходимо, исправив их и улучшив. И в этом мнении меня укрепил найденный в княжеском шверинском архиве старинный оригинал датированного 1418 годом документа в виде письма, в котором указано, что светлейший благородный князь и правитель, господин Бальтазар, Первый такого имени князь вендов, правитель Верле, Гюстрова и Варне, показал епископу Отто Гавельбергскому две большие книги, в которых стояло о его княжеской милости и его господах родственниках, герцогах мекленбургских, восходящих к древнейшим вендским королям, которые высокопочтенный господин епископ, следуя приведённому письму, лично прочёл и скрепил этот документ своей печатью.
Хотелось бы пожелать, чтобы эти книги и сейчас ещё были бы в сохранности и могли бы быть полезными для составления большой работы своими детальными описаниями, так как мне сейчас приходится подобно слепцу двигаться на ощупь. Не во вред читателю будет замечено и то, что представленные мною в приложении роды мекленбургских князей, императорские, королевские, курфюрстские и графские дома, в которые были выданы мекленбургские княжны, в значительной части привожу в разброс, так как хотя мне и известно, в каком порядке следуют данные высокие вельможи, но прослеживать и учитывать всех родоначальников с тех времён, когда они жили, и всех членов княжеского дома до их основателей и выводить их здесь в ряд кажется неподходящим, потому просим читателя воспринимать эту работу как прелюдию к большому труду, пока не будет хорошей возможности для его публикации, и оставаться ко мне благосклонным».
По сути, Хемниц продолжал литературно-историографическую традицию, сложившуюся со времени учёного и просветителя первой четверти XVI в. Николая Маршалка, и его труд стал ярким воплощением мекленбургской исторической школы, складывавшейся, впрочем, в условиях шведского господства в северо-немецких землях и политического отдаления от Русского государства. Между тем, если у Николая Маршалка, несмотря на довольно прозрачные параллели между историческим населением острова Рюген и русами, о чём очень точно написал А. Пауль в своей статье в первом номере «Исторического формата» за 2015 г., нет упоминаний Рюрика и первых русских князей, то в генеалогии Иоганна Хемница они представлены.
Если бы это произошло в первой половине XVIII в., когда Россия в рамках Северной войны проявляла высокую военно-политическую активность на Балтике и герцогство Мекленбург было её союзником, то это можно было бы попробовать объяснить воздействием актуальной политической обстановки на историческое творчество, хотя и в то время на мекленбургскую историографию влияли многие факторы. Но повторимся, что во время Хемница до Северной войны было далеко, Россия, пережившая тяжёлое Смутное времени начала XVII века и утверждение новой династии Романовых, ещё не могла в полную силу выйти на международную арену, её политические интересы в северо-немецких землях, где сказывалось сильное шведское влияние, ещё не просматривались. Тем не менее, Хемниц прямо указывает на родство русской и мекленбургской династий, что не позволяет подозревать его в политической ангажированности, однако, не снимает вопроса о том, какие источники он использовал и на какие исторические свидетельства мог опираться при составлении своей генеалогии.
Чтобы подробнее ввести уважаемого читателя в курс дела, приведем выдержку из «Генеалогии королей, государей и герцогов Мекленбургских и её краткого изложения Иоганна Фридриха Хемница».
Ориберт I, сын Визилава IV, двадцать шестой король вендов и ободритов. Он умер в 724 году по Р.Х. на 24-м году своего правления. Его супруга Вундана, дочь короля Сарматии, родила ему двух сыновей: Ориберта II и Биллунга I.
Сибилла, дочь Визилава IV, выдана за короля Швеции.
Ориберт II, сын Ориберта I, двадцать седьмой король вендов и ободритов. Он умер в 747 году по Р.Х. на 23-м году своего правления. Его супруга, дочь короля Альфреда из Англии, христианка, которая после долгих молитв предположительно привела своего господина к христианской вере, но умерла в 728 году по Р.Х. при родах сына, названного Витиславом II.
Витислав II, сын Ориберта II, двадцать восьмой король вендов и ободритов, родился в 728 году по Р.Х., начал править в 19-летнем возрасте и сильно преследовал христиан. По наущению его супруги в 782 году по Р.Х. венды напали на город Магдебург, разрушили и сожгли его вместе с церковью Св. Стефана и причинили христианам нечеловеческие мучения. В 789 году по Р.Х. Карл Великий пошёл войной на вендов-вильцев, построил два моста через Эльбу, прошёл всю страну вдоль и поперёк и завоевал город Бранденбург, после чего Витислав сдался Карлу, который его помиловал, заключил с ним союз и взял от него много заложников, отданных в знак союзнической верности. Город Бранденбург же он отдал Горлунгам, знатному роду из Эльзаса или Брайсгау, для заселения и присмотра за вендами. В 795 году по Р.Х., во время отпадения саксов, Карл Великий вновь вынужден был выступить против них и дошёл с большой силой до Бардовика. Король Витислав решил придти к нему со своими вендами, но когда он с частью своего народа переходил Эльбу, в желании встретиться в Карлом, недалеко от того места, где сейчас расположен монастырь Люне, он был атакован и убит саксами со многими своими людьми в возрасте 67-ми лет, на 48-м году своего правления. Его супруга, дочь князя из Руси и Литвы, родила ему трёх сыновей: Тразика, Годлейба и Славомира.
Тразик, сын Витислава II, двадцать девятый король вендов и ободритов. Как и его отец, он остался на стороне Карла Великого. В 798 году по Р.Х. нордальбинги изгнали из страны наместника Карла Великого Эбервина с его народом и убили его посланника к датскому королю Готтфриду Готшалька, вследствие чего Карлу пришлось снова идти на них войной, а когда он находился в походе, саксы напали со своей силой на Тразика, как на союзника Карла, но тот встретил их так, что 4000 саксов полегли в битве, а остальных, обращённых в бегство, преследовал и принудил дать заложников. В 804 году по Р.Х. Карл вновь пошёл на нордальбингских саксов, большое число их убил, а многие тысячи увёл из страны. Их землю и города он отдал королю Тразику и его людям. В 808 году по Р.Х. на Тразика, как на союзника Карла, напал датский король Готтфрид, разбил его, обратил в бегство и сделал своим данником, из-за чего тот должен был отдать ему своего сына в заложники. В 809 году по Р.Х. Тразик собрал войско и сполна возместил свой урон данам и вендам-вильцам, которые им помогали. Но когда он легковерно пришёл в место, куда даны просили его прибыть для переговоров, то был предательски убит в том же 809 году по Р.Х., на 14-м году своего правления. Его супруга N родила ему сына Чедрага.
Славомир, сын Витислава II, тридцатый король вендов и ободритов. В 815 году по Р.Х. по приказу императора Людовика он выступил против сына датского короля Готтфрида и помог придти к власти изгнанному королю Геринхольгу. В 816 году по Р.Х. он помог снова подчинить отпавших вендов-сорбов на Эльбе; отпал от императора Людовика в году … [дата пропущена] по Р.Х. и заключил союз с Данией, в 818 году по Р.Х. потерпел поражение, в 819 году по Р.Х. был пленён и доставлен к императору, который лишил его власти и ввёл в нужду, а на его место поставил Чедрага, сына Тразика. Но поскольку тот правил не лучше, Славомир был призван вновь, и ему была отдана держава, но он умер, ещё не добравшись до дома на 12-м году своего правления.
Чедраг, сын Тразика, тридцать первый король вендов и ободритов. Он пришёл к власти в 819 году по Р.Х., после отпадения своего родственника Славомира, но вскоре и он сам отпал [от союза с императором] и был лишён власти, к которой вновь призвали Славомира. После смерти Славомира его милостью он был восстановлен в правлении. Он умер в 830 году по Р.Х., на 9-м году своего правления. Его супруга N родила ему сына Гостомысла.
Гостомысл, сын Чедрага, тридцать второй король вендов и ободритов. Он был убит в 844 году по Р.Х., на 14-м году своего правления. Его супруга N родила ему сына Табемысла.
Табемысл, сын Гостомысла, тридцать третий король вендов и ободритов. Он был отстранён от власти из-за отпадения и мятежа против Римской империи на 17-м году своего правления.
Годлейб, сын Витислава II, князь вендов и ободритов, он был пленён в 808 году по Р.Х. в сражении, которое король Дании Готтфрид выиграл у его брата, короля Тразика, и по его приказу был повешен. Его супруга N родила ему трёх сыновей: Рюрика, Сивара и Эрувара, которые по своим русским корням были призваны в Россию, и та была отдана им в правление. Рюрик получил княжество Великий Новгород, Сивар – Псковское княжество и Эрувар – княжество Белоозеро; но оба последних господина умерли, не оставив потомства, и их земли в России отошли старшему брату Рюрику.
Рюрик, сын Годлейба, князь всей России, правил благополучно и достойно похвалы. Его супруга N родила ему сына Игоря.
Игорь, сын Рюрика, князь всей России и достойный сожаления воин, в 536 (опечатка – прим. переводчика) году по Р.Х. был, в конце концов, пленён и обезглавлен. Его супруга Ольга, происходящая из знатного рода из города Псков, родила ему сына Светослава I.
Светослав I, сын Игоря, князь всей России, храбрый правитель. В 970 году по Р.Х. он победил булгар, в 972 году по Р.Х. был пленён и обезглавлен. Оставил трёх сыновей: двух законных и одного незаконного, Володимира I.
Ярополк, сын Светослава I, князь в Киеве. Он приказал убить своего брата Олега, но сам был убит по приказу своего брата Володимира.
Олег, сын Светослава I, князь Древлянской земли, был сброшен по приказу своего брата Ярополка с моста, отчего умер.
Володимир, сын Светослава I, князь Великого Новгорода, мужественный, но в то же время дерзкий, безбожный и распутный правитель. После того, как приказал убить своего брата Ярополка, он стал князем всей России, в конце концов, принял греческую веру, крестился и получил имя Василия. При жизни он поделил страну между своими сыновьями, которых от разных жён у него было двенадцать: Ярослав (Jaroslau), Изяслав (Isoslau), Всеволод (Seewalt), Вышеслав (Sasslau), Светослав II (Svetoslau), Станислав (Stanislau), Светополк (Schwetopolck), Борис (Boris), Глеб (Chleb), Мстислав (Mitislau), Позвизд (Potwiz) и Судислав (Sudislau).
Ярослав становится князем в Ростове.
Изяслав, князь в Новгороде.
Всеволод, князь во Владимире.
Вышеслав, князь в Полоцке.
Светослав II, князь в Смоленске
Станислав получил после смерти Вышеслава Полоцкое княжество.
Светополк, князь в Киеве.
Борис получает после смерти Ярослава княжество Ростов.
Глеб, князь в Муроме.
Мстислав, князь в Каструме.
Позвизд, князь в Эвере.
Судислав, князь в Пскове.
Кто желает получить больше сведений о наследниках этих господ, может найти их, поскольку собственно здесь они излишни, в «Генеалогии» М. Иеронима Хеннинга…
Говоря об источниках Хемница, следует сразу обратить внимание на то, что в предисловии к своей «Генеалогии» он упоминает некий документ 1418 года. Это был ответ гавельбегского епископа Отто — грамота, которой заверялось получение двух книг генеалогий мекленбургских князей от герцога Бальтазара. Сам Хемниц эти книги не видел и потому сообщал в предисловии, что ему «приходится подобно слепцу двигаться на ощупь». А заодно он выражал надежду на то, что эти генеалогии подтвердят то, что он составил. Родословные книги, упомянутые в грамоте, тем не менее, сейчас известны и были опубликованы в оригинале и с немецким переводом ещё в позапрошлом веке. Это генеалогии доберанского и пархимского монастырей, действительно восходящие к XIV-XV вв. и заканчивающиеся правлением Бальтазара. Издатель Хемница прямо даёт на них ссылку: «одна хранится в Доберане, другая в монастыре Зонненкамп».
Как известно, в этих двух книгах не упоминается ни Рюрик, ни другие древнерусские князья. Но, по всей видимости, они Хемница не особенно и интересовали сами по себе. Вероятно, он ожидал, что в генеалогиях доберанского и пархимского монастырей найдутся подтверждения древнейших корней собственно мекленбургской династии, о которых писал ещё Николай Маршалк. При этом, будучи юристом-практиком, при отсутствии политических предпосылок Хемниц вряд ли имел основания и, главное, мотив «приписывать» первых Рюриковичей к родословию правителей Мекленбурга.
В то же время, Иоганн Фридрих Хемниц оказался довольно осведомлённым в генеалогии русских князей от Рюрика до сыновей Владимира, даже несмотря на то, что неверно привёл многие детали. Не стоит здесь вдаваться в подробности, где и как Хемниц путает имена и княжеские столы. Важнее выяснить, откуда он вообще получил информацию. Следуя за указанием в конце приведённого выше фрагмента «Генеалогии», обратимся к трудам Хеннинга.
Иероним Хеннинг (ум. в 1597 г.) был уроженцем ганзейского города Люнебург и учеником известного теолога Лукаса Лоссиуса. Ему принадлежат, пожалуй, самые масштабные изыскания по генеалогии, увенчавшие средневековую книжную традицию. Хемниц не случайно отправлял к ним своего любознательного читателя. «Theatrum genealogicum ostentans omnes omnium aetatum familias…» Иеронима Хеннинга – это сборник генеалогий правителей всего мира, ценнейшее и практически необъятное пособие по династийной истории, четыре части в пяти томах под тысячу страниц каждый. Какие данные о первых русских князьях и, в частности, о Рюрике приводит Хеннинг? Посмотрим, какой вариант древнерусской генеалогии предлагается в оригинальной главе «Moscorum vel Moscowitarum, qui etiam Mossinoeci, Rossi vel Russi, Roxani, Roxalani et Rutheni olim dicti sunt, Genealogia» (Secundi et tertii regni in quarta monarchia pars altera continens genealogicis tabellis…, pp. 358-362).
Родоначальником династии Хеннинг указывает Пруса (Prussius), которому спустя N-ое количество поколений, обозначенных многоточиями, наследовал Рюрик (Rureck, Ruricus) – выходец из «Вагрии, самым известным и населённым городом которой является Любек» (Wagrijs vel Waregis, quorum celeberrima et populosissima civitas est Lubeca). Вместе со своими братьями Синеусом (Sinaus, Sineus) и Трувором (Truvor, Truborus, Truworus) около 861 г. он был призван на Русь по совету новгородского старейшины Гостомысла (Gostomislij). Хеннинг сообщает, что Рюрик получил Новгородское княжество, Синеус – Белоозеро, а Трувор – Псков и Изборск.
Данное свидетельство перекликается с более ранними сообщениями Герберштейна и собственно русских источников, откуда, по всей видимости, оно и было заимствовано Хеннингом. К примеру, в варианте, изложенном в «Степенной книге», генеалогия Рюрика представлена следующим образом: «Сiй кесарь Августъ разреди вселенную братiи своей и сродникомъ. Ему же бяше присный братъ именемъ Прусъ; и сему Прусу тогда поручено бысть властодержство въ березехъ Вислы реки, градъ Мадборокъ и Торунъ и Хвойница и пресловый Гданескъ и ины многи грады по реку глаголемую Нѣмонъ, впадшую въ море, иже и до нынѣ зовется Пруская земля. Отъ сего Пруса сѣмени бяше вышереченный Рюрикъ и братiя его… Въ лѣто 6370 послаша Русь къ Варягомъ, зовуще ихъ къ себѣ державьствовати Рускою землею; и избрася вышереченный Рюрикъ съ нимъ же два брата его, Труворъ и Синеусъ, и прiидоша изъ заморiя на Русь и съ роды своими. И сѣде Рюрикъ въ Новѣгороде, а Синеусъ на Белѣозере, а Труворъ во Изборцѣ; и по двою лѣту Синеусъ умре, потомъ же и Труворъ, и бысть Рюрикъ единодержець надо всею Русскою землею; державствова 17 лѣтъ».
Отголоски той же легенды о происхождении Рюрика от брата римского императора Августа по имени Прус встречаем у Сигизмунда Герберштейна: «Рюрик (Rurick) получил княжество Новгородское и сел в Ладоге (Ladoga) в тридцати шести немецких милях вниз от Новгорода Великого. Синнеус (Sinaus) сел на Белом озере (Albus lacus, Weissensee), Трувор (Truwor) же – в княжестве Псковском (Plescoviensis, Plesco) в городе Изборске (Swortzech, Swortzoch). Если верить бахвальству русских, эти три брата вели свой род от римлян, как и, по его собственным словам, нынешний московский государь».
Герберштейн, дважды посетивший Московское царство в первой четверти XVI в., пользовался самой актуальной общественно-политической информацией на тот момент. Его точку зрения о Вагрии как о прародине Рюрика и варягов Хеннинг транслирует практически буквально. Но если генеалогия Хеннинга одновременно находит очевидные параллели и с сообщением Герберштейна, и с близкими по времени сообщениями от «идеологического отдела» Московского царства, то ничего подобного нельзя сказать о генеалогии, составленной Хемницем.
При простом сравнении текстов становится понятно, что Хемниц не заимствовал данные из «Генеалогии» Хеннинга. Он ровным счётом ничего не сообщает (что, казалось бы, странно) о «модной» легенде про происхождение русской династии от Августа, а напротив, связывает Рюрика с вендо-ободритскими королями на юге Балтики, чего не делает Хеннинг, несмотря на то, что довольно детально приводит мекленбургские родословия «от вандалов». Написание имён у обоих авторов принципиально отличается, вроде Siewar вместо Sinaus/Sineus. Наконец, анализ приведённых в генеалогиях потомков Рюрика позволяет придти к однозначному заключению, что Хеннинг не был источником Хемница. Проблема, конечно, не в деталях, таких как упоминание (Хеннинг) или неупоминание (Хемниц) Олега (Olgus, Olechus), который после смерти Рюрика взял попечительство над малолетним Игорем. Такие нюансы можно было бы отнести к авторскому подходу в изложении данных. Но Хеннинг и Хемниц используют принципиально различные сведения о первых русских князьях, которые либо не перекликаются, либо прямо противоречат друг другу.
Впрочем, возникает закономерный вопрос: если Хемниц не использовал генеалогический труд Хеннинга в качестве источника, то зачем приводится ссылка на него? И здесь появляется некоторая интрига. Как указано во втором томе Вестфалена, в котором опубликована «Генеалогия» Хемница, комментарии к публикации сделал учёный-юрист и тайный советник Иоганн Христиан Безелиний (Joannes Christianus Beselinius). Получается, что если ссылку дал сам Хемниц, то, вероятно, это было сделано потому, что собрание генеалогий Хеннинга представлялось ему весьма авторитетным генеалогическим справочником. Вне зависимости от того, какие источники использовал он сам, Хемниц мог счесть возможным указать труд Хеннинга для тех, кого заинтересуют подробности о русской династии, так как он на ней внимания совершенно не акцентировал. У него были другие задачи – обосновать происхождение мекленбургских правителей от древних вендов и вандалов. Если же ссылку на труд Хеннинга вставил Безелиний, то он мог руководствоваться примерно теми же мотивами – обратить внимание читателя на обширное собрание генеалогий, в котором вопрос разбирается более детально. В данном случае, это не имеет принципиального значения, так как ясно, что данные о Рюрике и первых русских князьях Хемниц почерпнул не из труда Хеннинга.
Важнее другое. Дело в том, что помимо указания на Хеннинга непосредственно в тексте Хемница по публикации Вестфалена, здесь же содержатся ссылки-примечания на труды П. Петрея и С. Герберштейна. К сожалению, автору пока не представилась возможность лично ознакомиться с оригиналом рукописи Хемница в Шверинском земельном архиве и сравнить её текст с текстом публикации Вестфалена. Это могло бы снять данный вопрос, однако, пока приходится исходить лишь из имеющейся версии текста в поздней публикации. Готлиб Зигфрид Байер, который, вероятно, также работал с текстом «Генеалогии» только по собранию Вестфалена, отметил упомянутые ссылки на Петрея и Герберштейна, что дало ему возможность сомневаться в исторической правдоподобности приведенного Хемницем родословия.
В частности, Г.З. Байер писал: «Сигизмунд Герберштейн (О делах московских, стран. 3 и след.) когда увидел, что россияне варягов за морем Балтийским полагают, и что часть оного моря которое между Ингриею и Финландиею располагается, Варяжским морем называют, то от прежнего мнения, которое он сам, может быть, первый в России рассеял (…), потом в другое уклонился. Недалеко от Голштиндии сыскал он Вагрию и вагров, по свидетельству Адама Бременского, славянский народ: имел он сходство имени, дело весьма легкое, токмо бы оное крепкими доводами утверждено было. Однако ж Бернард Латом, и Фридерик Хемниций, и последователи их, сие (т.е. точку зрения Герберштейна – прим.) первое от всех как за подлинное положили. И понеже они сыскали, что Рурик жил около 840 года по рождестве Христовом, то потому и принцев процветавших у вагров и абортритов сыскивали. И понеже у Витислава короля два сына были, один Тразик, которого дети ведомы были, второй Годелайб, которого дети неизвестны, то оному Рюрика, Трувора и Синава приписали».
Однако из указания на «Записки о московских делах» Герберштейна в публикации Вестфалена отнюдь не следует, что, во-первых, данное примечание сделал сам Хемниц (а не комментатор публикации Безелиний, малоизвестный ныне интеллектуал XVII века, возможно, пожелавший тем самым показать своё знакомство с тематической литературой, т.к. участвовал в подготовке к публикации различных книг), а во-вторых, что свидетельства Герберштейна о Рюрике и варягах будто бы легли в основу «Генеалогии» Хемница. Как уже отмечалось, первый вопрос мог бы быть снят после текстологического анализа рукописи Хемница из Шверинского архива и публикации «Генеалогии» Хемница в собрании Вестфалена. Впрочем, этот вопрос находится в прямой взаимосвязи с другим вопросом – является ли труд Герберштейна источником заимствования информации о Рюрике и первых русских князьях в «Генеалогии» Хемница? Если свидетельства Герберштейна действительно принимались во внимание и использовались Хемницем, то не имеет существенного значения, кто дал в примечаниях ссылки на Герберштейна (Хемниц, Безелиний или некое возможное третье лицо). Если же окажется, что труд Герберштейна не был источником «Генеалогии», то проблема авторства примечаний со ссылками на Герберштейна становится актуальной. Впрочем, исключение Герберштейна из источников Хемница уже само по себе свидетельствовало бы, скорее, о том, что ссылку на Герберштейна вставил не Хемниц. Тем не менее, попробуем разобраться.
Начнём с того, что нам неизвестно, был ли знаком Хемниц с произведением Герберштейна и, соответственно, мог ли использовать его в своей работе. По крайней мере, из текста его «Генеалогии», помимо упомянутых ссылок (при имеющемся, к тому же, сообщении в публикации Вестфалена, что «большинство добавленных примечаний принадлежит Иоганну Христиану Безелинию»), это никак не следует. Кстати упоминание в примечании наравне с Герберштейном Петра Петрея в данном контексте также свидетельствует, скорее, в пользу того, что это примечание сделал не Хемниц, поскольку весьма сомнительно, чтобы он опирался на идеи Петрея в своей «Генеалогии». Напомним, что Петрей следовал в своём историописании прямому «политическому заказу» шведской короны, и его противоречивая точка зрения о происхождении варягов и Рюрика то из Пруссии, то, чуть позднее – из Швеции, прямо противоречит тексту Хемница. А поскольку Хемниц не полемизирует с Петреем и последний также упоминается лишь краткой ссылкой в примечании, то труд Петрея можно уверенно исключить из числа источников Хемница.
В целом, создается впечатление, что это и есть те самые «примечания Безелиния», которыми тот снабдил рукопись Хемница в том месте, где ему показалось уместным. Удивительно, что Г.З. Байер, оставшийся, впрочем, уже в далекой историографии, сделал из этого вывод, что Хемниц использовал в своей работе (и даже «сие первое от всех как за подлинное положили», т.е. взял за основу) свидетельства Герберштейна. Мотив Байера и его современных последователей, однако, понятен. Они стремятся показать, что родоначальником идеи о южнобалтийском происхождении варягов и о призвании Рюрика из Вагрии был именно Герберштейн, которого не забывают упрекнуть в историческом мифотворчестве.
Тем не менее, следует детально показать, что тексты Хемница и Герберштейна имеют серьёзные разночтения, причем не только стилистические, но и смысловые.
Итак, как видим, сюжеты о призвании Рюрика с братьями на Русь в версиях Герберштейна и Хемница существенно расходятся, что не позволяет проследить прямую связь между свидетельствами этих авторов. Первое, что бросается в глаза, это различное написание имен (для этого тексты выше приведены на языке оригинала и в русском переводе, личные имена выделены жирным шрифтом). У Герберштейна, знакомого с исторической концепцией Московского государства начала XVI века, Гостомысл – предшественник и инициатор призвания Рюрика, у Хемница – его генеалогический последователь по параллельной линии. Более того, в версии Хемница Гостомысл никак не связан событийно с призванием Рюрика, да и ни о каком призвании вообще Хемниц не сообщает, оговариваясь лишь о том, что сыновья Годлейба «по своим русским корням были призваны в Россию, и та была отдана им в правление». У Герберштейна Рюрик оказывается в Ладоге, у Хемница – в Новгороде (это разночтение известно и по спискам русских летописей). Наконец, Герберштейн не указывает генеалогических предков Рюрика, иронизируя над версией происхождения «от римлян», тогда как Хемниц указывает Рюрика и его потомков, первых русских князей, в обширной генеалогии королей вендов и ободритов – предков будущих правителей Мекленбурга.
Немаловажным представляется указание на то, что супругой короля вендов и ободритов Витислава, т.е. предполагаемая бабушка Рюрика, согласно «Генеалогии» Хемница, была «дочь князя из Руси и Литвы». На этом основании, сообщая о Рюрике с братьями, Хемниц пишет про их «русские корни». Эту тему очень продуктивно развивает сейчас Л.П. Грот, которая исследует европейские традиции матрилатеральности и приходит к выводу, что по тому же принципу, согласно которому Рюрик явился основателем древнерусской династии как внук своего деда по матери, стал германским королем Конрад I, был призван на престол Генрих Плантагенет и т.д., т.е. данный порядок наследования вполне успешно функционировал.
Эта информация находит подтверждение в серьёзном генеалогическом и геральдическом труде Георга Рикснера «Origines et insignia regum Obotritarum et ducum Mecklenburgensium», рукопись которого была составлена в 1530 году, то есть почти за двадцать лет до публикации труда Сигизмунда Герберштейна. Рикснер пишет о «русской супруге» короля Витислава (Wislaus), а также о других династических контактах с Русью, которые, по всей видимости, были традиционными в Мекленбурге. Именно подобный круг документов целесообразно рассматривать в качестве актуальных источников «Генеалогии» Хемница.
По всей видимости, Иоганн Фридрих Хемниц, действительно, просто зафиксировал имевшиеся у него данные о Рюрике и первых русских князьях, но сам не придал им существенного значения — того значения, которое они имеют для исторической науки. Основной задачей Хемница было составление генеалогии мекленбургской династии, причем намеренно включать в неё «русских» у Хемница не было ни политических оснований, ни даже соответствующей увлеченности, с которой нередко составляли родословия в Средние века и Новое время. Никаких далеко идущих выводов из отнесения Рюрика и первых русских князей к мекленбургским генеалогиям им не делалось. Общий фон исторических событий того времени (шведское влияние на юге Балтики) практически полностью исключает возможность фальсификации со стороны Хемница.
Кажется, самое бóльшее, о чём могут свидетельствовать примечания с указанием на Герберштейна в генеалогическом произведении Хемница, так это то, что издатель (комментатор) подозревал источником представления Хемница о происхождении Рюриковичей от Годлейба текст Герберштейна. Вероятно, потому, что другого доступного и известного источника по первым русским князьям в связи с южной Балтикой он не знал. Однако сейчас понятно, что это были всего лишь общие предположения.
Но если «Записки о московитских делах» Сигизмунда Герберштейна не были источником «Генеалогии» Хемница (по крайней мере, если даже Хемниц и был с ними знаком, чего нам неизвестно, проследить текстологические параллели не представляется возможным), то должны были существовать другие источники, из которых Хемниц почерпнул свою информацию. Определенная работа в этом направлении нами уже проведена, но это станет предметом будущих статей…
Полная версия статьи опубликована в журнале «Исторический формат», №2/2015
Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук
