Справедливость требует, чтобы в этот ужасный день, в последние минуты моей жизни я разоблачил всю низость лжи и дал восторжествовать истине. Итак, заявляю перед лицом Земли и Неба, утверждаю, хотя и к вечному моему стыду: я действительно совершил величайшее преступление, но заключается оно в том, что я признал себя виновным в злодеяниях, которые с таким вероломством приписывают нашему ордену. Я говорю, и говорить это вынуждает меня истина: орден невиновен; если я и утверждал обратное, то только для прекращения чрезмерных страданий, вызванных пыткой, и умилостивления тех, кто заставлял меня все это терпеть. Я знаю, каким мучениям подвергли рыцарей, имевших мужество отказаться от своих признаний, но ужасное зрелище, которое мы сейчас видим, не может заставить меня подтвердить новой ложью старую ложь. Жизнь, предлагаемая мне на этих условиях, столь жалка, что я добровольно отказываюсь от сделки...
Жак де Моле, последний Великий Магистр ордена тамплиеров
Говорил ли так магистр на самом деле — неизвестно. Но живущая и по сей день легенда утверждает, что так все и было: когда до смерти оставалось несколько минут, де Моле громовым голосом сделал это признание, так, чтобы его услышали даже в самых дальних уголках площади. Тамплиер проклял своих мучителей, не простил им оскорбления, унижений и попрания чести своего ордена.
Какими эпитетами награждали королей? Великий, Король-Солнце, и прочими, не менее пышными. В отношении Филиппа IV народ тоже не поскупился, и короля назвали Красивым. Но его отношение к тамплиерам показало, что красота была только снаружи, а внутри, как это часто бывает — сплошная гниль. А ведь король прятался в Тампле, когда страну штормило от народного недовольства, и тамплиеры не отказали ему в укрытии, хоть по совести и знали — неправ монарх, и бунты возникали совсем не на ровном месте. Жак де Моле радушно принял правителя, показал ему крепость, познакомил с ее секретами, и, видимо, тогда-то король и положил глаз на сокровища ордена. Во все времена срабатывало правило: быть богаче короля — значит, скоро умереть. Тамплиеры этого не учли, и понадеялись на силу ордена. Как оказалось — зря. А сам магистр, ко всему прочему, еще и крестил одну из дочерей Филиппа, и, как ему казалось, мог рассчитывать на благосклонность монарха. Но нет, — одна из версий гибели ордена построена на том, что именно богатство тамплиеров привело к их уничтожению.
Зависть по-королевски
Внешне изменившееся отношение короля ни в чем не проявлялось. Он даже позволил магистру нести погребальное покрывало своей скончавшейся невестки. 12 октября ее хоронили, а уже на следующий день начались массовые аресты членов ордена. Люди попадали в темницу вне зависимости от своего положения во внутренней иерархии и влияния за пределами ордена. Так за решеткой оказалось почти 15 тысяч человек, и в их числе — 60 тамплиеров, занимавших высокие посты. И Жак де Моле — тоже.
Но вот незадача: как ни старались посланцы Филиппа отыскать в Тампле пресловутые сокровища — ничего у них не вышло. Крепость была девственно чиста: даже намека на драгоценности не имелось. О пытках, которыми в те времена выбивали нужную информацию, до сих пор ходят легенды. Тогда же узники демонстрировали папской комиссии обожженные до костей пятки, тем самым доказывая пытки. Но им не верили.
В течение трех лет длилось "следствие". А потом членов ордена начали просто и незатейливо жечь: то ли узнали все необходимое, то ли устали от упорства рыцарей и их сподвижников. Медленно, но верно количество тамплиеров снижалось, а финальный аккорд прозвучал в 1314 году, когда сожгли самого магистра. Считается, что его знаменитое проклятие прозвучало в тот момент, когда он уже стоял на костре:
Существует Священный суд, решения которого справедливы и неотвратимы. Я хочу видеть тебя, папа римский, перед этим судом! Пройдет сорок дней, и ты предстанешь перед Богом! О Филипп! О мой король! Перед этим же Небесным судом я буду ждать тебя в течение одного года! И да будет проклято потомство твое до тринадцатого колена!
Вряд ли слова Жака де Моле возымели какое-то действие на его палачей: старика сожгли, а с ним — еще трех его ближайших товарищей.
Проклятие в действии
О последних словах магистра посплетничали, да и забыли. А вот его дух, видимо, помнил все сказанное, и вскоре решил приступить к мести. Именно этим люди объясняли скоропостижную кончину папы Климента V, который в течение 40 дней после казни храмовника заболел дизентерией и умер. Начало было положено, и мстительный дух принялся за Капетингов, причем действовал с особой изощренностью — ни Филиппу, ни его детям не суждено было погибнуть с честью и мечом в руке, или хотя бы спокойно умереть от старости.
Жака де Моле казнили 18 марта 1314 года. В ноябре этого же года Филипп Красивый скончался от неизвестной болезни, которую не смогли распознать и купировать лучшие лекари того времени. Настал черед наследных принцев. Старший, Людовик Х Сварливый, просидел на троне два года и умер от лихорадки в возрасте 26 лет. Среднего, Филиппа V Длинного, постигла та же участь, что и папу Климента — он правил дольше брата, шесть лет, но тоже скончался от дизентерии. Злые языки тут же разнесли весть о том, что молодой король пил из реки, воду в которой отравили тамплиеры-"партизаны". Младший сын, Карл IV Красивый, тоже царствовал шесть лет, и умер в 33-летнем возрасте. Единственного наследника мужского пола оставил Людовик X, — Иоанн I Посмертный родился уже после смерти своего отца. Младенца сразу же короновали, однако регентам не суждено было дорваться до власти — царствование крохи продлилось всего пять дней. Мальчик умер, а с ним умерла и старшая ветвь династии Капетингов.
Казалось бы, что проклятие тамплиера исполнилось — не пришлось даже изводить потомков Филиппа Красивого до 13-го колена. Как бы не так. После старших Капетингов главенствующую роль заняла новая семья, основателем которой стал коронованный в мае 1328 года Филипп VI из рода Валуа. Довольно долгое правление короля (22 года) было омрачено несколькими бедствиями — тут и "чума на ваши головы" в виде обширной эпидемии, выкосившей огромное количество народа, и начало Столетней войны, и позорное поражение при Креси, когда Филипп VI, с войском, намного превосходящим по численности армию англичан, проиграл одну из важнейших битв в этой войне. Его сын Иоанн II, прозванный Добрым, правил около 14 лет. За это время мужчина, обладающий весьма хрупким здоровьем, успевал в порывах беспричинной агрессии как ссориться с подчиненными и послами из других стран, так и мириться с ними, проявляя чудеса дипломатии. Часто называют позорной битву при Пуатье, в которой король добровольно сдался в плен. Впоследствии он вернулся во Францию, оставив в заложниках сына, но, когда отпрыск благополучно сбежал от англичан, вернулся в Лондон, считая это честным и благородным поступком. Встретили его хорошо, но Иоанн прожил в условном плену (сложно говорить об оковах на человеке, которому дозволялось все и чуточку больше — пленника не ограничивали ни в передвижении, ни в тратах, ни в общении) всего несколько месяцев. Наследник рода Валуа умер от неизвестной болезни.
Карл V Мудрый, наследовавший своему отцу, имел множество хронических болезней, которые в итоге и стали причиной его смерти. Вряд ли кто-то в те времена задумывался о результате кровосмесительных браков, поэтому король женился на своей кузине, Жанне де Бурбон. Не это ли родство послужило причиной безумия их сына? Карл VI Безумный правил почти 40 лет, и результатом его правления стало возобновление Столетней войны и гражданские междоусобицы внутри Франции, вызвавшие ее фактический развал. Король скончался в возрасте 53-х лет от малярии, брошенный всеми, включая жену.
Сын безумца, Карл VII Победитель, сделал немало для страны. Он объединил ее под властью одного Капетинга (хоть это и омрачается событиями, связанными со смертью Жанны д'Арк), организовал первую регулярную армию, и вел достаточно успешную политику, позволившую стране немного выдохнуть в экономическом плане. Но если в государственной деятельности монарху сопутствовал успех, то Фортуна отвернулась от него в семейной жизни. На закате лет Карл VII сошел с ума — он был твердо уверен, что сын собирается его отравить. Монарх, прозванный Победителем, скончался в возрасте 58 лет от голода — у него образовалась опухоль, препятствующая приему пищи. А его наследник Людовик XI сильно опасался за собственную жизнь. С ума он, правда, не сошел, но это не помешало ему удалиться в Плесси-ле-Тур — удаленный замок, в котором монарх и провел остаток своих дней в окружении нескольких доверенных людей.
Сила инерции
Если следовать легенде о проклятии, то той сущности, которая воплощала его в жизнь, наскучило, что подопытные кролики из числа французских королей просто умирали от болезней, и она решила внести толику разнообразия в череду дизентерий, неизвестных болезней и приступов безумия. Карл VIII — в 1498 году шел по галерее, поскользнулся, упал. После девятичасовой комы скончался. Генрих II — в 1559 году получил серьезную травму обломком древка: копье противника сломалось о его щит, а осколки попали королю в лоб и глаз. Ранение привело к смерти, несмотря на все усилия врачей, несколько дней пытавшихся вытащить монарха с того света. Примечательно, что ни до, ни после этого случая о подобных происшествиях на турнирах ничего не известно. Трое сыновей Генриха поочередно становились королями, но повторили судьбу наследников Филиппа Красивого — правили мало, и умерли в молодом возрасте.
В 1589 году проклятие Жака де Моле собрало свою тринадцатую жатву, которой стал Генрих III из рода Капетингов и Валуа. Собственно, с его убийством дом Валуа прекратил свое существование, и французский престол заняли Бурбоны.
Мстительный дух мог обрести покой — все, о чем кричал с костра Жак де Моле, сбылось. Но, видимо, по инерции сила проклятия захватила и первого Бурбона — Генриха IV, как и его предшественника, заколол монах-фанатик. Правда, тут может "сработать" совсем другое проклятие — этот монарх был проклят папой Сикстом V.
Никто не сможет уверенно сказать, действительно ли великий магистр проклинал своих палачей. Думаю, что его слова вполне могли звучать в тот день на площади — вряд ли Жак де Моле молча простил короля и папу. Другой вопрос, действительно ли проклятие выкосило Капетингов? Это сомнительно. Процветание антисанитарии, отсутствие нормальных лекарств и медицинских знаний, повсеместные инцесты и прочие подобные факторы просто привели к тому, что монархи сами себе вбивали гвозди в крышки гроба. А легенда о проклятии тамплиера сформировалась уже позднее. Правда, такая череда совпадений не может не удивлять, но на то мы и люди, чтобы в каждом странном событии усматривать мистические нотки.
