Общеизвестно, что ООН был создан странами антигитлеровской коалиции в 1945 г., и в его высший орган – Совет безопасности – в качестве постоянных членов вошли страны, внёсшие наибольший вклад в победу над Германией, Италией и Японией. Одной из этих стран по праву является Китай.
Однако членство Китая в Совбезе ООН, в отличие от других государств, имеет одну особенность: в создании ООН принимал участие совершенно другой Китай – управлявшийся партией Гоминьдан (Китайская национальная партия). Но с 1971 г. постоянным членом Совбеза стала Китайская Народная Республика, созданная коммунистами в 1949 г. после военной победы над Гоминьданом. Было ли это решение справедливым или нет – рассуждать поздно, да и партия Гоминьдан больше не контролирует даже свое последнее прибежище – остров Тайвань.
Однако страна – постоянный член Совбеза ООН по определению должна возглавляться прямыми политическими и идейными наследниками тех, кто активно воевал с нацизмом, фашизмом и милитаризмом. И Компартия Китая (КПК) представляет себя как чуть ли не основного участника антияпонской войны 1937-47 гг., а свергнутый ею Гоминьдан – как почти что партию национальной измены.
Реальная же канва событий выглядит по-другому. В 1927-37 гг. КПК вела гражданскую войну с правившим Гоминьданом, которая велась на фоне не прекращавшихся вторжений японских агрессоров. После «инцидента на мосту Марко Поло» 7 июля 1937 г. началась полномасштабная агрессия Японии против Китая, и самые разные слови китайского общества потребовали от враждующих партий – коммунистов и Гоминьдана – создать единый фронт для отпора интервентам.
17 июля 1937 г. президент Китая и лидер Гоминьдана Чан Кайши призвал коммунистов к созданию единого антияпонского фронта. Коммунисты согласились: к тому времени они были разгромлены на всех фронтах гражданской войны, и удерживали только Шэньси-Ганьсу-Нинсяский советский район (в СССР и России его называют Особым районом) на севере Китая, куда отступили остатки китайской Красной армии после т.н. Великого похода. Район коммунистам удалось удержать только потому, что не только КПК, но Гоминьдан получал военную помощь от СССР, а условием предоставления помощи была неприкосновенность последнего советского района.
Коммунисты согласились на предложение Чан Кайши: свою роль сыграли и безвыходность их положения, и давление Советского Союза, выступавшего за единый антияпонский фронт. Красная армия Китая была сведена в 8-ю армию и подчинена центральному (гоминьдановскому) командованию. Командующим армией стал коммунист Чжу Дэ, заместителем – Пэн Дэхуай. Первоначальная численность армии составляла 45 тысяч человек, вооружена и обучена она была очень плохо.
8-я армия первое время вела боевые действия против агрессоров, но выделяла для боёв сравнительно небольшие силы. 25 сентября 1937 г. части 8-й армии провели локальную операцию против японцев, нацеленную на захват огромного обоза, доставлявшего оружие, боеприпасы и продовольствие на фронт и сопровождавшегося одним батальоном. Обоз был захвачен, японский батальон – разбит, японцы потеряли несколько сотен человек. Этот незначительный успех был раздут (и раздувается до сих пор) коммунистической пропагандой чуть ли не как решающее сражение первого этапа войны.
После этой победы 8-я армия не проводила операций подобного масштаба (т.е. вообще никаких) в течение 3 лет. Агрессоры один за другим атаковали китайские войска в Чжили и Шаньдуне, высаживали десанты в Шанхае и Нанкине; гоминьдановские силы отбивались ожесточённо, не неэффективно (сказывалась нехватка вооружений и необученность), неся огромные потери, но и нанося ощутимый урон японцам. А коммунисты в эти годы обустраивали свой Особый район, делили советскую помощь, болтали на партсобраниях, собирали налоги (т.е. обирали нищих крестьян) и тренировали свою 8-ю армию (понятное дело, что центральному командованию она подчинялась чисто формально).
Только в августе 1940 г. 8-я армия во второй раз пошла в бой. Китайский (гоминьдановский) генштаб получил информацию, что японцы готовятся нанести удар по Ланьчжоу – главной базе снабжения Китая из СССР, да ещё основному перевалочному пункту, связывавшему Особый район с Советским Союзом. Поэтому Мао Цзэдун согласился бросить в бой 8-ю армию – разумеется, вместе с правительственными войсками. 20 августа 1940 г. разгорелась битва, названная «Битвой ста полков», в которой китайские войска (отнюдь не только коммунистические) смогли в тяжёлых боях потеснить японцев. Эта битва, продолжавшаяся до декабря, в официальной коммунистической историографии представляется по своему значению чем-то вроде Сталинградской битвы для Великой Отечественной войны. Для японцев была всего лишь локальная, хотя и неприятная, неудача.
После «Битвы ста полков» в руководстве КПК разгорелась внутренняя борьба. Руководитель Секретариата ЦК КПК Ван Мин и его сторонники настаивали на активизации антияпонской войны, а председатель партии Мао Цзэдун выступал категорически против, ссылаясь на большие потери и необходимость готовиться к послевоенному столкновению с Гоминьданом. Мао добился госпитализации Ван Мина вопреки его воле, после чего здоровье главного оппонента Мао резко ухудшилось (будучи в эмиграции, в Москве, Ван Мин утверждал, что его отравили по приказу Мао). Группировка Мао победила: до 13 августа 1945 г. 8-я армия не предпринимает ни одной (!) сколько-нибудь крупной военной операции против японских интервентов. Правда, коммунисты с формировали новую, 4-ю армию под своим руководством (командиром был назначен герой гражданской войны Е Тин), и направили её в тыл японцам, оперировавшим в районе Нанкина. Эта армия, воспользовавшись тем, что японцы из-за нехватки сил не контролировали тыловые районы (там царил полный хаос и безвластие), не столько воевала с агрессорами, сколько устанавливала контроль над сельскими районами. Что, разумеется, привело к конфликту с центральной властью: в январе 1941 г. гоминьдановцы были недовольны тем, что коммунисты создают не согласованные с правительством воинские соединения и перемещают их в районы, где им не положено находиться. После того, как руководство КПК проигнорировало протесты правительства, гоминьдановские войска атаковали 4-ю армию и разгромили её; раненый Е Тин оказался в тюрьме. Разумеется, междоусобица сыграла на руку только японцам, расширившим контроль в долине Янцзы. Показательно, что эта кровавая история в китайской официальной историографии именуется «предательством Гоминьдана», хотя вину за неё полностью несут коммунисты. После разгрома 4-й армии коммунисты объявили о прекращении сотрудничества с Гоминьданом.
Вместо того, чтобы воевать, Мао развернул чистку партийных рядов от сторонников активного сопротивления японским агрессорам: в начале 1942 г. в 8-й армии и парторганизациях Особого района начали преследовать сторонников больного Ван Мина – это называлось «Движением за упорядочение стиля в партийной работе» (чжэнфын). «Критике», в частности, подверглись такие сторонники активной войны, как основатель КПК Бо Гу и генеральный секретарь Ло Фу. Они были разгромлены беспринципными сторонниками Мао, стремившимися копить силы для послевоенного захвата власти.
До августа 1945 г., когда американские атомные бомбардировки и наступление Красной Армии в Маньчжурии не сделали сопротивление Японии бессмысленным, КПК не воевала. Но коммунисты не сидели сложа руки: они проводили мобилизации (численность подчинённых им сил к концу войны достигла 600 тысяч человек), а также засылали в японский тыл небольшие партизанские отряды. Но главное – они расширяли контроль над различными территориями как в зоне контроля Гоминьдана, так и в тылу японских войск. Непосредственно за линией фронта, на стыке провинций Шаньси, Чахар и Хэбэй, был создан довольно крупный Шаньси-Чахар-Хэбэйский освобождённый район. К августу 1945-го почти весь Китай по обе линии фронта был испещрён малыми и большими зонами, контролируемыми коммунистами – со своими вооружёнными силами, парторганизациями, трибуналами, налоговыми службами и карательными органами.
Надо отметить, японские оккупанты всё прекрасно понимали и отвечали коммунистам «взаимностью»: ни против Особого района и его столицы Яньнани, ни против Шаньси-Чахар-Хэбэйского района в собственном тылу никаких серьёзных военных действий они не вели всю войну. С начала 1944 г. японцы полностью прекратили даже борьбу с коммунистическими партизанскими отрядами, предоставив им возможность устанавливать свои порядки на формально оккупированных территориях. Впрочем, и партизаны-коммунисты перестали беспокоить японцев (исключая, разумеется, партизан-гоминьдановцев и беспартийных, не прекращавших войну до капитуляции Японии).
Китай летом 1945 г. Тёмно-розовым цветом отмечены территории, оккупированные Японией, светло-розовым вертикальным штрихом - зоны контроля коммунистов
Армии Гоминьдана все эти годы упорно сражались, страдая от голода, нехватки оружия, отсутствия медицинской помощи и элементарного обучения (тренировать солдат было некому), теряя сотни тысяч человек, отражая одно японское наступление за другим (у китайцев была кое-какая техника, поставлявшаяся до 1941 г. Советским Союзом, а после 1942 г. – американцами, но её было мало, а лётчики и танкисты были почти не обучены). С 1942 г. китайские (разумеется, не коммунистические) войска воевали с японцами ещё и в Бирме, помогая союзникам.
Вот что писал в своих дневниках про военную политику КПК во время войны представитель Коминтерна П.Владимиров, находившийся с 1942 по 1945 г. в «столице» Особого района Яньани: «29 мая. В провинции Чжэцзян упорные бои между японскими и китайскими войсками. Китайцы несут большие потери, но мужественно сопротивляются. Войска 8-й НРА активных боевых действий не ведут…
В Особом районе ведется откровенная антигоминьдановская кампания. И это в условиях войны с Японией, когда тактика единого фронта - едва ли не главный залог успешного сопротивления оккупантам!..
Части 8-й НРА вместо активных военных действий по сковыванию японских интервентов ограничиваются вялыми оборонительными боями местного значения. Всякий раз, когда завязываются бои по инициативе врага, 8-я НРА откатывается в горы, избегая столкновений… Ни на один день не прекращается антигоминьдановская пропаганда в Особом районе…
По-моему, лидеры КПК надеялись получить оружие не для вооруженной борьбы с агрессорами, а для развязывания конфликта с Гоминьданом…
Войска 8-й НРА (и Новой 4-й НРА, конечно, тоже) уже продолжительное время не ведут ни активных, ни пассивных действий против захватчиков» (Владимиров П.П. Особый район Китая»).
А вот что пишет об этом западный автор: «В первые месяцы войны китайские коммунисты не проявляли активности. Единственная победа коммунистов - битва при проходе Пинсингуань, стоила жизни нескольким сотням японским солдат. Однако в официальной пропаганде она превозносилась как крупная военная победа. … Китайские коммунисты не поддерживали националистов и берегли силы для дальнейших военных действий против Гоминьдана. Таким образом они извлекли максимум пользы из бедственного положения земляков. Советский дипломат, посетивший базу китайских коммунистов, отметил, что председатель Мао не отправляет своих бойцов на борьбу с японцами. … В начале войны за короткое время компартия сумела создать боеспособную армию. Это видно из единственного наступления, предпринятого коммунистами - Битва ста полков 1940 г. Эту кампанию возглавил генерал Пэн Дэхуай. Но Мао раскритиковал его за то, что он раскрыл военную силу компартии. Во время «культурной революции» (1966-1976 гг.) Пэн стал жертвой чистки, Мао Цзэдун припомнил его «предательство». [Мао Цзэдун отомстил не только Пэн Дэхуаю. В 1946 г. оппонент Мао и основатель КПК Бо Гу вместе с освобождённым из гоминьдановской тюрьмы генералом Е Тином погибли в авиакатастрофе (тогда в странных авиакатастрофах за один год погибло много несогласных с Мао китайских руководителей). Экс-генсек партии Ло Фу, тоже один из сторонников активной войны с японцами, в 1959 г. вместе с Пэн Дэхуаем открыто выступил против авантюристической политики «Большого скачка», обвинён в «антипартийной деятельности» и снят со всех постов. Но даже сброшенного с партийного Олимпа больного старика не оставили в покое: он умер в ссылке после того, как партийное руководство приказало не оказывать ему медицинской помощи… - прим. авт.]
… Китайская компартия скрывает причину искажения истории Второй мировой войны - свою мизерную роль в этой войне. Признание военных заслуг Гоминьдана, который после гражданской войны построил собственное государство на Тайване, ставит вопрос о легитимности компартии.
Поэтому партия фанатично скрывает правду, лишая китайский народ возможности узнать настоящую историю, считает Синь Хаонянь, китайский историк. «Китайская компартия делает это в попытке прославить себя, но результат оказывается противоположным», - заявил Синь телевидению New Tang Dynasty» (Забытая правда: Китай во Второй мировой войне, Epoch times, Лео Тимм, 20.07.2015).
А правительственная армия упорно боролась с агрессорами. Китайские солдаты, голодные, оборванные и необученные, вооружённые одними старыми винтовками разных систем, не могли разбить несравненно лучше вооружённого и обученного врага. Китайцы как-то сдерживали японские войска только сосредоточив на фронте огромные силы.
Миллионы китайских солдат были вынуждены заваливать японцев своими телами, чтобы сдерживать наступления вражеских сил. Их потери был огромными, но они стойко держались, сражаясь на улицах Нанкина, Шанхая и Уханя, в горах провинций Сычуань, Юньнань и Гуанси, среди заброшенных рисовых чеков Цзянси и Гуандуна. И они продержались, отвлекая на себя большую часть японской военной машины, до тех пор, пока Япония, вконец разбомбленная американцами, разбитая на островах Тихого океана, сломленная в джунглях Бирмы и на Филиппинах, и, наконец, сокрушённая танковыми армадами Рокоссовского и Малиновского, не сдалась.
Это была победа Объединённых Наций. А китайские коммунисты все эти годы копили силы и готовились нанести удар по Гоминьдану, измученному в тяжелейшей оборонительной войне. Но гоминьдановцы, вынесшие всю тяжесть антияпонской войны, достойны считаться победителями, а не коммунисты, отсиживавшиеся в тыловой Яньани.
После победы над Гоминьданом в гражданской войне 1946-49 гг. коммунисты не признали за миллионами солдат правительственной армии права считаться победителями. Они не участвуют в парадах Победы, не выступают с речами, не рассказывают детям о войне. Всё это делают коммунисты, увесившие себя орденами и медалями.
«Коммунистическая партия не воевала против Японии, - объясняет 97-летний Сунь Ибай, который когда-то работал переводчиком эскадрильи «Летающие тигры». - Они придумали много историй задним числом, но все они являются вымыслом» (Кристофер Боден, Китай устранил большую часть ветеранов второй войны, Die Welt, 05.09.2015).
***
Коммунисты, разгромив Гоминьдан в 1949 г., установили свою власть в Китае и 71 год фальсифицируют историю Японо-китайской и, следовательно, Второй Мировой войны. Для КПК мифы о своей решающей роли в войне являются основой сохранения легитимности в глазах китайского народа и всего мира. Конечно, Китай – огромная и великая страна, и КПК правят ею железной рукой, добившись в последние 40 лет немалых успехов. Никто в обозримом будущем просто не сможет бросить вызов их правлению – это факт. Но фактом является и то, что участие КПК в войне было противоречивым, роль коммунистов – очень спорной, а заслуги как минимум преувеличены.
Евгений Трифонов
