Как планировали и воплощали крупнейшую операцию времен ВОВ
Мы привыкли воспринимать декабрь 1941-го как время, отмеченное единственным, но очень крупным успехом Красной армии: контрнаступлением под Москвой. Большинство из нас помнит, что в последний месяц первого, самого страшного года войны красноармейцы освобождали только подмосковные города. В действительности же — не только их: 30 декабря 1941 года были освобождены Керчь и Феодосия.
Это результат одной из самых крупных и знаменитых десантных операций в истории Великой Отечественной войны: Керченско-Феодосийской. И хотя возвращение наших войск в Крым в первый раз было недолгим, десант сыграл огромную роль. Во-первых, он позволил осажденному Севастополю отразить второй, самый жестокий штурм, во-вторых, навсегда отбил у командования вермахта желание использовать Керченский полуостров как плацдарм для наступления на Тамань и Северный Кавказ.
Враг подставился под удар
Фашистские войска вошли в Крым в конце сентября 1941-го, прорвав оборону Перекопского перешейка. Всего за месяц немцам удалось взять под контроль весь полуостров, и только главная база Черноморского флота — Севастополь — продолжала сопротивляться. Первый штурм города, который его жители вместе с военными успели превратить практически в неприступную крепость, начался 30 октября и продолжался до 21 ноября, но успеха не достиг. Отведя от севастопольских рубежей потрепанные передовые части, командующий немецкими войсками в Крыму Эрих фон Манштейн начал готовиться ко второму штурму.
Чтобы сломить сопротивление севастопольцев, Манштейн стянул к городу почти все наличные силы. Фактически полуостров оказался не прикрытым немцами: он контролировался единственной пехотной дивизией, поддерживаемой несколькими кавалерийскими, горнострелковыми и артиллерийскими подразделениями. Между тем в Тамани в боевой готовности находились сразу две советские армии — эвакуированная из Крыма 51-я и 44-я, переброшенная из Ирана, где она участвовала в совместной советско-британской операции по нейтрализации прогерманского правительства этой страны. В распоряжении советского командования был и Черноморский флот, активно поддерживавший осажденный Севастополь, и Азовская военная флотилия.
Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн. Фото: wikipedia.org
В таких условиях мысль о высадке стратегического десанта на Керченский полуостров не родиться не могла. И 26 ноября командование Закавказского фронта, которым руководил генерал-лейтенант Дмитрий Козлов и где начальником штаба был будущий маршал, а тогда генерал-майор Федор Толбухин, направило в Ставку Верховного главнокомандования доклад с изложением основных идей операции. Два дня спустя из Ставки пришел ответ с требованием изложить идею подробнее и сопроводить расчетом необходимых сил и средств. Развернутый доклад ушел в Москву 30 ноября.
В тот момент советское командование не ждало существенных результатов. План предполагал всего лишь овладение восточной частью Керченского полуострова, откуда десантные отряды должны были двинуться на Феодосию. Но и в таком виде план явно гарантировал, что Манштейну придется снять с севастопольского направления хотя бы часть сил. Одно это оправдывало идею десанта. В «облегченном» виде план Закавказского фронта и был утвержден директивой Ставки от 7 декабря 1941 года, и на Тамани немедленно приступили к подготовке.
И умением, и числом
Чтобы гарантировать успех и реально помочь севастопольцам, готовившимся к отражению очередного штурма, командование Закавказского фронта постаралось добиться существенного перевеса в силах. К началу декабря было точно известно, что на всем Керченском полуострове находятся около 11 тысяч солдат и офицеров противника. Это были части 46-й пехотной дивизии 42-го армейского корпуса 11-й армии вермахта (сама армия почти полностью сосредоточилась в районе Севастополя), а также 8-я румынская кавалерийская бригада и 4-я горнострелковая бригада вермахта плюс два танковых батальона, два полка полевой артиллерии и пять дивизионов зенитной артиллерии. Кроме того, керченская группировка немцев могла рассчитывать на поддержку истребительной и бомбардировочной авиации, базировавшейся на аэродромах в Симферополе и Саках.
В распоряжении командования десантной операцией были куда более существенные силы. К ее проведению привлекались 44-я «иранская» армия под командованием генерал-майора Алексея Первушина и незадолго до того эвакуированная из Крыма и спешно пополненная 51-я армия под командованием генерал-лейтенанта Владимира Львова в составе девяти стрелковых дивизий и трех стрелковых бригад, а также средства усиления: пять артиллерийских полков, мотопонтонные и инженерные батальоны, две авиадивизии дальнего действия и два авиаполка (в общей сложности около 42 000 человек личного состава). Кроме того, в резерве находились 400-я и 398-я стрелковые дивизии и 126-й отдельный танковый батальон, который в конце декабря 1941-го отдельными подразделениями участвовал в десанте. 156-я стрелковая дивизия (из состава Закавказского фронта) была выделена для обороны побережья Азовского моря. Доставлять войска и технику в районы высадки должны были суда Черноморского флота, которым командовал вице-адмирал Федор Октябрьский, и Азовской военной флотилии под командованием контр-адмирала Сергея Горшкова. В их распоряжении было свыше 250 кораблей и судов, в том числе два крейсера, шесть эсминцев и 52 сторожевых и торпедных катера. Флот должна была прикрывать с воздуха авиация Черноморского флота, на тот момент располагавшая 161 самолетом.
Второй штурм Севастополя ломает все планы
На подготовку Ставка отвела 12 дней: дать больше в условиях крепнущего натиска на Севастополь означало многократно усилить риск того, что вермахт добьется успеха. К тому же, согласно имевшимся у Верховного главнокомандования разведданным, выведенный из себя поражением под Москвой фюрер, досаду которого усиливали неудачи под Ростовом-на-Дону и Тихвином, потребовал от Манштейна любой ценой взять Севастополь до конца года. И было понятно, что генерал постарается выполнить приказ.
Так что по плану подготовка должна была закончиться 19 декабря 1941 года, а уже через два дня первые группы десантников должны были высадиться на керченском побережье. Но за два дня до окончания подготовки фон Манштейн внезапно перешел в наступление, начав второй штурм. Это смешало карты советским генералам. Пришлось спешно перебрасывать в Севастополь наиболее подготовленные части, которые должны были участвовать в десанте, — 345-ю стрелковую дивизию и 79-ю бригаду морской пехоты. Чтобы не оголить десант, эти подразделения заменили гораздо менее опытными горными стрелками из Закавказья.
Все это привело к тому, что начало операции пришлось перенести на пять дней. Но, что удивительно, это никак не повлияло на готовность немецкой группировки на Керченском полуострове организовать противодействие десанту. После войны выяснилось, что за несколько дней до начала Керченско-Феодосийской операции фон Манштейн получил от перебежчиков информацию о готовящемся ударе. Но поскольку точной численности сил, участвующих в операции, перебежчики не знали, а места высадки могли назвать приблизительно, генерал, сосредоточенный на необходимости как можно скорее взять Севастополь, не уделил этим сведениям должного внимания. В послевоенных мемуарах военачальник писал: в тот момент ему казалось, что еще немного и осажденный город падет, потому распылять силы для отражения отвлекающего, как он думал, удара русских, Манштейн не собирался.
Решение немецкого генерала, о котором на Тамани никто в тот момент не знал, в итоге сыграло на руку советским командирам. Поздно вечером 25 декабря первые корабли и суда с десантниками отошли от причалов на восточном берегу Азовского моря. На рассвете 26 декабря они уже подходили к западному берегу Крыма...
Бросок с Тамани в Крым
В первой волне десанта, которая направлялась в сторону Керчи, шли подразделения морской пехоты и части 51-й армии. Рассчитывать на то, что им удастся высадиться непосредственно в керченском порту, не приходилось: во время боев за город, закончившихся его сдачей, взорвались боеприпасы, складированные на причалах, и портовое хозяйство было в значительной степени уничтожено. Поэтому десантники направлялись чуть в сторону от города: в район Камыш-Буруна, мыса Хрони, мыса Зюк и мыса Опук.
В первый день наиболее удачно обстояли дела у отрядов, шедших на Камыш-Бурун и в район мыса Хрони. Другие отряды из-за шторма и постоянных налетов немецкой авиации (Манштейн переложил обязанность по отражению десанта на летчиков) вынуждены были вернуться в Темрюк. Лишь через два дня, 28 декабря слегка утихший шторм позволил возобновить переброску. Она продолжалась до 30 декабря, и за это время в район Керчи удалось перебросить около 12 000 человек. Увы, у них было слишком мало артиллерии и танков: для их доставки плохо подходили имевшие малую осадку десантные плавсредства, на которых только и можно было подойти к берегам вне керченского порта. К тому же многим пришлось выпрыгивать на мелководье и добираться до берега по грудь в ледяной воде, а то и вплавь, что существенно обессилило десантировавшиеся подразделения.
Так что вместо планировавшегося наступления и взятия Керчи переброшенные в район города подразделения вынуждены были оборонять захваченные плацдармы. Ситуация изменилась 29 декабря, когда началась вторая фаза операции — высадка Феодосийского десанта. Она началась в четыре утра с короткой артподготовки, настолько ошеломившей оборонявших порт немцев, что они не смогли организовать достойного сопротивления. Так что довольно быстро штурмовые отряды, состоящие в основном из моряков-черноморцев, овладели портом, что позволило второй волне десанта высаживаться уже не под огнем и не где попало, а с пришвартованных кораблей и судов прямо на сушу.
Однако, потеряв порт, немцы сумели организовать сопротивление в городе, так что полностью взять Феодосию удалось только к утру 30 декабря. В этот же день части вермахта, оборонявшие Керчь, несмотря на приказ Манштейна стоять до последнего, оставили позиции и скорым маршем двинулись на запад, в сторону основных сил. Если бы они не успели сделать этого, то оказались бы в окружении: хотя керченская группировка немцев была достаточно сильна, после освобождения Феодосии и поступления к десанту подкреплений у них не было никаких шансов.
Победа, обернувшаяся поражением
Казалось бы, надо развивать успех, гнать врага до самого Перекопа, деблокируя осажденный Севастополь! К сожалению, в декабре 1941-го наша армия еще только училась всерьез, не по учебникам, а по обстановке бить вермахт. И далеко не всегда командиры решались на действия, которые не успели получить одобрения Ставки или шли вразрез с ее распоряжениями. А в отношении Керченско-Феодосийской операции они требовали соединения наступающих армий и полного освобождения полуострова.
«Если бы противник использовал выгоду создавшегося положения и быстро стал бы преследовать 46 пехотную дивизию от Керчи, а также ударил решительно вслед отходившим от Феодосии румынам, то создалась бы обстановка, безнадежная не только для этого вновь возникшего участка... — писал позже в воспоминаниях фон Манштейн. — Решалась бы судьба всей 11-й армии. Более решительный противник мог бы стремительным прорывом на Джанкой парализовать все снабжение армии... Но противник не сумел использовать благоприятный момент. Либо командование противника не поняло своих преимуществ в этой обстановке, либо оно не решилось немедленно их использовать... Противник явно видел перед собой только свою тактическую цель — уничтожение наших сил на Керченском полуострове — и совершенно упустил из виду оперативную цель — пересечение основной жизненной артерии 11-й армии».
Все это, увы, совершенно справедливо. Освободив Феодосию, 44-я армия двинулась не на запад, за отступающим врагом, а на восток, на соединение с 51-й. Немцы воспользовались этой ошибкой, и, когда советские войска уже заканчивали подготовку к наступлению вглубь Крыма, нанесли контрудар, 18 января вновь захватив Феодосию. Правда, развить успех вермахт уже не смог, да и потеря феодосийского порта не стала критичной для Крымского фронта, образованного 28 января из 44-й и 51-й армий, к которым в начале февраля присоединилась переброшенная с иранской границы 47-я армия под командованием генерал-майора Константина Колганова. Его войска сумели даже в конце февраля организовать наступление с целью деблокирования Севастополя, но потерпели неудачу. А через два месяца немецкое командование начало печально знаменитую операцию «Охота на дроф», закончившуюся 18 мая 1942 года полным разгромом Крымского фронта и оккупацией всего Крыма.
Несмотря на то, что отдаленный финал Керченско-Феодосийской операции был неудачным, в истории Великой Отечественной она сыграла колоссальную роль. И сорванный второй штурм Севастополя, и нарушенные планы немцев использовать Керчь и Феодосию как плацдарм для броска на Тамань и Северный Кавказ, и несколько перемолотых дивизий врага — все это можно и нужно поставить в заслугу солдатам и морякам, участвовавшим в десанте.
Сергей Антонов
Заглавное фото: Керченская десантная операция. Источник: kianews.com.ua
