Александр Евгеньевич Голованов - Главный маршал авиации Советского Союза, командующий Авиацией Дальнего Действия. Чемпион по стрельбе, конному спорту, мотогонкам, виртуоз автомобильной езды, лучший лётчик страны и ещё многое-многое другое. Вот настоящий герой, перед которым бледнеют супер-герои боевиков. Виктор Суворов так пишет о Голованове: «Он — воплощение воли и энергии... Этот портрет похож на портрет супермена из кинобоевика, но именно им он и был. Голованов достигал высших результатов в каждом деле, за которое брался».
Великую Отечественную Войну Александр Евгеньевич Голованов встретил в звании подполковника, командиром 212-го полка дальней бомбардировочной авиации. До этого события его жизни шли в русле бурных и противоречивых событий того времени. Был он и бойцом Красной Армии, в 15 лет ушедшим на фронт, служил в разведке. А незадолго до революции два года учился в Московском кадетском корпусе, потому что происходил из дворянского рода, хоть и небогатого, но честно служившего родине, за что и был принят на государственное обеспечение в кадеты. После Гражданской войны несколько лет служил в ЧК, воевал с басмаческими бандами в Туркестане. В 1932 году, в 28 лет, он начинает обучение полётам, и по заведённому обыкновению быть в деле первым, скоро становится лётчиком-асом. Его назначают начальником крупнейшего Восточно-Сибирского управления Гражданской Авиации, которое он выводит в лучшее. Не прошли мимо него и репрессии: в 1937 году был исключён из партии, снят со всех должностей, но предупреждённый друзьями чекистами об аресте, уехал из Иркутска в Москву. Там устроился на работу простым пилотом, вновь начав карьеру с «нуля».
Впоследствии выяснились «недоразумения в обвинениях» Голованова. «Все документы мне, конечно, были возвращены (пишет в своих воспоминаниях Александр Евгеньевич), а в постановлении ЦИК в адрес Иркутского крайкома было записано о несерьёзном отношении бюро крайкома к судьбам коммунистов. От предложенной мне тогда руководящей работы я отказался и стал опять рядовым лётчиком. Эта профессия, в моём понимании - искусство, всегда влекла и довлела надо мной, и где бы я ни находился, никогда не переставал летать. У каждого человека бывает своя страсть!»
Любя свою профессию и отлично зная лётную технику, он особое внимание уделял практике ночных полётов и полётам в сложных метеоусловиях по приборам радионавигации. Это позволило ему выполнять сложные лётные задания, в том числе и в условиях ведения боевых действий на Халхин-Голе и в Карелии, во время финской войны. Когда без вооружения и сопровождения истребительной авиации только знание радионавигации и опыт помогали пилоту в сплошной облачности точно выходить на указанные цели, превращая помехи для пилотирования в средство защиты и маскировки самолёта от вражеских ПВО.
Нужно сказать, что при перевооружении армии, начавшемся перед Великой Отечественной Войной, военная авиация получала боевые самолёты, не уступавшие лучшим образцам зарубежной техники. Это позволяло в первые же дни войны наносить бомбовые удары по городам и промышленным центрам противника, включая Берлин и Кёнигсберг. Но не владение техникой радионавигационного пилотирования приводило к трагическим последствиям. Так знаменитый полёт двух эскадрилий в составе 19-ти бомбардировщиков, совершённый в ночь с 10-го на 11-е августа для нанесения бомбового удара по Берлину был частично выполнен - до цели долетели только семь самолётов и лишь один из 19-ти смог вернуться на свой аэродром. Приказ о бомбардировке был отдан лично Сталиным на основе доклада командования ВВС о готовности к выполнению боевых задач. Выполнялось задание лётчиками из 81-й авиадивизии под командованием знаменитого полярного лётчика М.В. Водопьянова. За такое исполнение боевой задачи Водопьянов был снят с занимаемой должности и на его место приказом Верховного Главнокомандующего был назначен командир 212 полка А. Е. Голованов. К тому времени лётный состав в полку Голованова был полностью обучен ночным полётам и полётам со средствами авианавигации и выполнял все боевые задачи, поставленные перед ними.
«Получив задание, мы приступили к боевым вылетам по глубоким тылам противника. И военная и политическая важность таких полётов была очевидна. Гитлер на весь мир объявил о полном уничтожении советской авиации и о скором вступлении немецких войск в Москву. Бомбёжка глубоких немецких тылов, таких как Берлин, Кёнигсберг, Данциг, отрезвляюще действовала на немецкое население, которое на себе начинало ощущать результаты боевых действий «уничтоженной» советской авиации».
Выполнение этих боевых задач стало возможно в августе-сентябре 1941-го года, а первые дни и недели войны выявили многие недостатки в организации обороны. Из воспоминаний
А.Е. Голованова: «У нас в полку к исходу дня 28-го июня из 72 самолетов осталось 14, способных выполнять боевые задания. Остальные были сбиты или требовали ремонта. Мы, как уже было сказано, летали без прикрытия. И без прикрытия наши экипажи сбили в воздушных боях за первую неделю войны 18 истребителей МЕ-109».
Как свидетельствуют военные историки: «Если за первые полгода войны один сбитый самолёт дальней авиации приходился на 13 самолётовылетов, то, начиная с марта 1942-го года, в Авиации Дальнего Действия потерянный бомбардировщик приходится на 97 самолётовылетов». Именно 5 марта 1942 года АДД была выделена в отдельный род войск, и возглавил её А.Е. Голованов.
Александр Евгеньевич приводит в своих мемуарах много примеров героизма советских лётчиков. Есть примеры смекалки — технических усовершенствований, спасавших жизнь экипажу. «Указом президиума Верхового Совета Союза СССР от 11 сентября, 4 и 22 октября 1941 г. была награждена первая группа лётчиков нашего полка. Здесь и будущие Герои Советского Союза, и будущие генералы А.Д. Петленко, И.М. Таланин, В.П. Филиппов, В.К. Богданов и даже младший сержант Д.И. Чхиквишвили, который после войны стал доктором наук.
О нём я бы хотел рассказать особо, это был наш первый стрелок-радист, получивший награду Родины - орден Ленина. Довелось ему летать и со мной. С первых же вылетов Д. Чхиквишвили увидел, что защиты у него от истребителей противника маловато. Тогда он быстро смастерил себе оригинальный боевой фартук, который вращался вместе с турелью пулемёта. В хвост самолёта, куда приходился так называемый мёртвый угол - пространство, не простреливаемое своим огнём, он поставил ещё один пулемёт ШКАС и зарядил трассирующими пулями. К спусковому механизму прикрепил трос и во время полёта привязывал этот трос к ноге. Таким образом, грудь и живот у него были защищены бронёй, а истребителей, заходящих в хвост самолёту, он обстреливал трассирующими пулями. В первых же вылетах его рационализация себя оправдала. После воздушного боя в броневом фартуке оказалось семь следов от пуль, а сам Чхиквишвили отделался ранением в ногу, но продолжал летать. Установка же пулемёта в хвосте дала возможность обстреливать истребителей противника, когда из башни стрелять было нельзя. Спасаясь от огня хвостового пулемёта, истребитель противника, как правило, выходил вверх, невольно подставляя своё брюхо под основной огонь, и здесь-то Давид его сбивал. Так он сбил семь фашистских истребителей.
В небольшой статье нет возможности пересказывать интереснейшие эпизоды жизни главного героя, похожие на страницы остросюжетного романа. Но один невозможно обойти стороной, а именно, как случай привёл Александра Евгеньевича к знакомству со Сталиным. Эпизод начался в ночь 31 декабря, когда лучшие лётчики с семьями были приглашены на празднование Нового 1941 года в Дом Лётчиков, ныне гостиница Советская. Случай свёл за одним праздничным столом Голованова - шеф пилота Аэрофлота со Смушкевичем Яковом Владимировичем - генеральным инспектором ВВС, воевавшим в Испании и на Халхин-Голе в ранге фактически командующего нашей авиацией. Голованов решил поделиться со старшим товарищем давно вынашиваемым планом полёта вокруг Земного шара, но в ответ от Смушкевича услышал просьбу - совет написать письмо Сталину: «...Вы обязаны написать, что в течение двух лет соприкасаетесь с лётной работой в ВВС и поняли, что вопросам слепых полётов и использования средств навигации надлежащего значения не придаётся, стоящие во главе этого дела сами слабы в этих вопросах...». Так, случайная, на первый взгляд, цепь событий приводит Александра Евгеньевича в Кремль в кабинет Сталина. Впоследствии этих встреч будет много, потому что уже в марте 1942 года Голованова назначат командующим Авиацией Дальнего Действия, которую подчинят непосредственно Ставке Главнокомандующего, а именно Сталину.
Вот впечатление, вынесенное Головановым из первой встречи со Сталиным: «...Нити всех бед, как я тогда считал, тянулись к Сталину. Сейчас же я увидел человека, который совсем не соответствовал моему представлению о нём. Наоборот, мне показалось, что это человек, с которым можно говорить, который интересуется твоим мнением, а главное, думает о том же, о чём думаешь ты, и сам помогает некоторым, вроде меня, выйти из, казалось бы, безвыходного положения. Сам подсказывает тебе мысли, которые ты ищешь и не можешь найти. Больше всего меня поразила его осведомлённость в вопросах авиации. Понял я и то, что мысли его сосредоточены на неминуемой грядущей войне с фашистской Германией, что пакт пактом, а мы готовимся к обороне. Всё это было для меня открытием...».
Александр Евгеньевич в своих воспоминаниях посвятил Сталину целую главу: «Стиль работы Главнокомандующего».
Мемуары А.Е. Голованова ни на йоту не отступают от правды жизни (об этом он сам пишет в письме в ЦК Партии, предлагая проверить все факты, изложенные им). Человек прямой и открытый, не поддерживающий в борьбе за власть никакие группировки и не идущий ни на какие компромиссы в военное время благодаря своим высоким человеческим и профессиональным качествам, прошёл путь от подполковника, командира полка, до Маршала отдельного рода войск Авиации Дальнего Действия. Единственный случай за время Великой Отечественной Войны. В мирное время «подковёрных интриг» партийной бюрократии он оказался не нужен. В 1948 году А.Е.Голованов был снят с должности командующего АДД, и соответствующих его званию постов больше не получал.
Даже такой факт, что в написанные мемуары, начавшие публиковаться в журнале Октябрьв 1965 году, Александр Евгеньевич отказался вносить исправления, соответствующие«правде» брежневской исторической науке, говорит о его неподкупной честности и моральных качествах, достойных подражания. Напечатаны воспоминания А.Д. Голованова были только в 1995 году мизерным тиражом 600 экземпляров. И только в 2004 году они вышли в полном объёме и стали последними опубликованными военными мемуарами из написанных маршалами СССР, участвовавших в ВОВ.
Нельзя не сказать о верном друге, прошедшем рука об руку с Александром Евгеньевичем всю жизнь, воспитавшую пятерых детей: жене Тамаре Васильевне. Под стать Александру Васильевичу, стройная и красивая, она придавала их союзу «статус звездной пары». Уже после войны Тамара Васильевна была таким же ангелом хранителем для мужа, когда приходилось вести хозяйство на маленькую пенсию опального маршала, поднимать детей, засаживать гектар земли маршальской дачи в Икше картошкой, доить корову. Когда понадобились деньги на школьную форму для детей, Головановы всей семьёй собирали ягоды, сдавали в потребкооперацию. Последние предпенсионные годы маршал работал в НИИ гражданской авиации на скромной должности. Окончательно ушёл на пенсию в 1966 году.
Умер Александр Евгеньевич Голованов 22 августа 1975 года. Таков жизненный путь патриота нашей страны, честного и талантливого человека.
