За что лишали звания Героя.
В 1957 году известного партизанского командира Бориса Лунина лишили звания Героя Советского Союза и всех правительственных наград. Причем, как бы невероятно это ни звучало, все награждения Лунина, как и лишение его наград, соответствовали законам СССР. Сейчас все чаще говорят и пишут о том, что партизана-героя обидели безосновательно. Однако вынесенный ему приговор свидетельствует об обратном.
Из приговора военного трибунала Белорусского военного округа, 22 июля 1957 года
Военный трибунал Белорусского военного округа в открытом судебном заседании в гор. Минске в составе председательствующего — полковника юстиции Морозова, народных заседателей — подполковника Павленко, майора административной службы Аистова, при секретаре Карабань, с участием государственного обвинителя, помощника военного прокурора округа — подполковника юстиции Сергеева, защиты в лице адвокатов Эпштейна и Баран рассмотрел дело
1) бывшего командира партизанской бригады "Штурмовая" Лунина Бориса Николаевича, 1918 года рождения, уроженца села Турки Турковского района Саратовской, ныне Балашовской области, жителя города Анапы Краснодарского края, по национальности русского, беспартийного, женатого, с низшим образованием, несудимого, служившего в Советской Армии по призыву Турковского РВК с сентября 1939 года до августа 1941 года, после чего плененного немцами;
2) бывшего начальника Особого отдела НКВД той же бригады Белика Ивана Никитовича, 1915 года рождения, уроженца деревни Ново-Алексеевка Бурлинского района Алтайского края, жителя города Минска, БССР, по национальности украинца, члена КПСС, исключенного в связи с настоящим делом, женатого, с низшим образованием, несудимого, служившего в Советской Армии с 1936 по 1938 год и сверхсрочно до 1940 года секретарем, практикантом, пом. оперуполномоченного Особого Отдела НКВД Благовещенского Укрепрайона, служившего вновь рядовым в Советской Армии с июля до октября 1941 года, после чего плененного немцами,—
обоих по обвинению в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 180 п. "б" и 214 ч. II УК БССР, нашел: Лунин, будучи рядовым 17 мотострелкового полка, в 1941 году попал в плен к немцам и был помещен в лагерь военнопленных Масюковщина Минской области, где вскоре вступил в лагерную полицию.
В марте 1942 года Лунин вместе с другими военнопленными совершил побег из лагеря, ушел в Рудненский лес и присоединился к действовавшим там партизанам капитана Советской Армии Асташенок.
В последующем Лунин отделился с группой в 15 человек от Асташенок и ушел в Заславский район Минской области, где организовал самостоятельный партизанский отряд, впоследствии переросший в партизанскую бригаду "Штурмовая".
Лунин, организовывая партизанский отряд, выдал себя за кандидата коммунистической партии и офицера Советской Армии в звании младшего политрука.
Лунин, участвуя в боях с немцами, проявил себя смелым боевым руководителем партизан, но, став командиром, окружил себя людьми, выслуживавшимися перед ним.
Лунин первое время противился организации партийно-политической работы среди партизан, не терпел возражений и советов и боялся разделять с кем-либо свою славу и положение командира.
Лунин злоупотреблял спиртными напитками, сожительствовал со многими партизанками и, отличаясь властолюбием, с неугодными ему лицами, особенно присланными из-за линии фронта, жестоко расправлялся.
Послушным исполнителем таких его дел являлся присоединившийся к Лунину в апреле 1942 года также бежавший из немецкого плена рядовой телеграфно-строительной роты Белик. Он назвался работником органов НКВД и был вскоре назначен Луниным вначале уполномоченным, а потом и начальником Особого отдела партизанского отряда и бригады и именовал себя лейтенантом госбезопасности.
Лунин отдавал Белику незаконные приказы о расстрелах и убийствах неугодных ему лиц и попустительствовал Белику как своему подчиненному, а последний, в свою очередь, самостоятельно незаконно расстреливал и убивал советских людей.
С целью оправдания и сокрытия таких расстрелов и убийств Лунин совместно с Беликом фальсифицировали следственные и другие материалы о якобы причастности расстрелянных лиц к вражеской агентуре.
Эти действия Лунина и Белика вызывали возмущение партизан и местного населения и наносили вред партизанскому движению в Белоруссии.
Конкретно преступные действия Лунина и Белика выразились в следующем.
Так, в марте и апреле 1942 года советским командованием для работы в тылу противника в районе города Минска было выброшено две группы разведчиков, возглавляемых Вишневским (Владимировым) и Барсуковским, каждая из трех человек.
Обосновавшись в Минске, Вишневский и Барсуковский стали проводить работу по сбору и передаче командованию Советской Армии разведывательных данных о немецких войсках.
В октябре-ноябре 1942 года вследствие предательства немецкого агента Петрова-Трифанова создалась угроза ареста и провала названных групп советских разведчиков.
В декабре 1942 года Вишневский Сергей, Барсуковский, радист группы Мельников, связной Бортник и привлеченные к разведработе местные жители Кухто Ольга (Люся), Володько-Лисецкая и супруги Загорские, связавшись с партизанами и получив согласие командования партизан, возглавляемых Луниным, ушли в зону их расположения, принеся с собой оружие, боеприпасы и рацию.
Между руководителем группы разведчиков Вишневским и Луниным вначале установились хорошие взаимоотношения, но после того, как Вишневский стал высказывать критические замечания в адрес Лунина, последний свое отношение к Вишневскому и всей группе разведчиков резко изменил.
Имея от Белика провокационную информацию о членах группы разведчиков, Лунин после очередного столкновения с Вишневским на встрече в ночь под новый, 1943 год, будучи возбужденным и нетрезвым, несмотря на возражение комиссара, приказал Белику арестовать и расстрелять находившихся на вечере разведчиков.
Белик в ту же ночь без какого-либо допроса и предъявления обвинения арестовал и расстрелял со своими подчиненными Вишневского, Мельникова, Бортника и супругов Загорских.
На другой день Лунин приказал начальнику штаба Фогелю, невзирая на его несогласие, расстрелять и остальных из группы разведчиков: Барсуковского, Кухто Ольгу (Люсю) и Володько-Лисецкую. Эти лица были расстреляны лично Беликом и подчиненными ему партизанами, причем прибывший к месту расстрела Лунин сам расстрелял Кухто Ольгу.
С целью сокрытия незаконного расстрела уже после случившегося по указанию Лунина было составлено за подписью Белика и с утверждением Лунина фиктивное обвинительное заключение, в котором указано, что возглавляемая Вишневским группа якобы является немецкой агентурой.
Кроме того, в тех же целях оправдания подобной расправы над группой Вишневского был составлен приказ по бригаде за подписью Лунина, в котором указано, что Вишневский с членами своей группы будто бы пытался совершить покушение на Лунина.
Так были расстреляны Луниным и Беликом восемь (8) разведчиков Генерального штаба Советской Армии и привлеченные ими к разведработе советские патриоты.
Расправляясь с неугодными ему лицами, Лунин, узнав о высказывании недовольства его действиями со стороны командира партизанского отряда "Грозный" старшего лейтенанта Чугуй, приказал арестовать последнего.
Арест Чугуя произвел в августе 1943 года лично Белик, который в тот же день вывел Чугуя из шалаша, где он находился под арестом, и выстрелом в голову убил последнего, после чего снял с убитого сапоги и брюки и забрал их себе. Уже после убийства Чугуя были составлены приказы по бригаде об аресте его и расстреле, а также составлено обвинительное заключение, подписанное Беликом и утвержденное Луниным, в котором указывалось, что Чугуй подлежит расстрелу.
Факты, приведенные в этих документах, в основном не соответствовали истине, а имевшие место отдельные случаи недостойного поведения Чугуя не могли явиться основанием для его расстрела.
В 1942 году ЦК Коммунистической партии Белоруссии в Заславский район была направлена группа коммунистов для организации партизанского движения, возглавляемая старшим лейтенантом Гурко и секретарем Заславского подпольного райкома партии Дубовиком.
Вскоре этой группой был организован партизанский отряд имени Фрунзе под командованием Гурко, который в последующем вошел в состав партизанской бригады "Штурмовая".
Между Луниным и Гурко сложились ненормальные отношения. Гурко, как опытный кадровый офицер, противопоставлял себя Лунину. Гурко сигнализировал высшим инстанциям за линию фронта о поведении Лунина, последний знал об этом.
Воспользовавшись некоторыми упущениями со стороны Гурко по службе, Лунин издал приказ об отстранении его от должности командира отряда с понижением до командира роты в госпитальном отряде и аресте на 7 суток.
Объявление данного приказа Гурко было поручено начальнику особого отдела Белику.
24 октября 1943 года Гурко был вызван в штаб бригады, где Белик, зачитав названный приказ, потребовал от Гурко сдать оружие. Гурко на это ответил: "Не вы дали мне оружие, и я могу разговаривать при оружии", но затем сделал движение рукой к кобуре, в этот момент Лунин сказал Белику: "Если не подчиняется, то не возитесь и стреляйте", и Белик тут же мгновенно выстрелил в Гурко, ранив его в грудь, после чего вторым выстрелом добил Гурко.
С целью сокрытия обстоятельств этого убийства Беликом был сфабрикован акт, где указано, что Гурко был убит при попытке применить оружие к присутствующим в штабе командирам, и, кроме того, по указанию Лунина был составлен другой приказ по бригаде, в котором указывалось, что Гурко отстраняется от должности и предается суду ревтрибунала.
Убийство командира отряда Гурко, пользовавшегося любовью и уважением партизан, вызвало среди них большое возмущение, и командованию бригады пришлось специально выезжать с разъяснениями в отряд имени Фрунзе.
Лунин пьянствовал и, используя свое служебное положение, сожительствовал с партизанками, бросая одну и вступая в сожительство с другой, а с выражавшими этим недовольство расправлялся.
Так, Лунин в течение 1942 года сожительствовал с партизанками Верховодько Верой, Ширко Валентиной, Жигалко Раисой и другими.
Верховодько Вера, будучи беременной от Лунина, после того как он ее бросил, открыто выражала недовольство по адресу Лунина, и последний стал искать повода расправиться с ней.
При выполнении одного из заданий подпольного горкома комсомола в Минске, Верховодько задерживалась полицейским, оказавшимся ее соучеником в прошлом, который расспросил ее о бригаде, высказал ей свое желание тоже уйти в партизаны и отпустил ее. Верховодько, возвратясь из Минска, откровенно рассказала об указанном случае Лунину, Белику, комиссару бригады Федорову и начальнику штаба бригады Фогелю. Лунин после этого приказал Белику оформить материал на Верховодько и ее расстрелять.
Белик сфабриковал протокол допроса Верховодько и с помощью Фогеля составил обвинительное заключение в отношении Верховодько о наличии у ней якобы связи с немецкой полицией и разглашении партизанской тайны, а затем осуществил ее расстрел.
Расстрел Верховодько был произведен без согласования с подпольным горкомом комсомола, несмотря на то что к этому времени Верховодько уже находилась в распоряжении последнего и ходила в Минск по заданию горкома, а не командования партизанской бригады.
Несколько ранее расстрела Верховодько было организовано Беликом убийство второй сожительницы Лунина — партизанки Ширко Валентины, предлогом для чего послужило золото, хранившееся у ней от матери, расстрелянной немцами.
Убийство Ширко было осуществлено Беликом в отсутствие всего командования бригады, которое в это время находилось вместе с Луниным на выполнении боевой операции.
Белик о расстреле Ширко доложил Лунину, и последний на это не реагировал, попустительствуя таким образом произволу своего подчиненного Белика.
Суд считает недоказанным, что это убийство было совершено по прямому указанию Лунина, так как доказательств в этом не добыто, а Белик от ранее данных им в этой части показаний в суде отказался.
Белик также с попустительства Лунина как командира, злоупотребляя своим положением начальника особого отдела, на почве неприязненных отношений между семьями Шейбак и родственниками своей жены Змеевскими 10 июля 1942 года расправился с жителем деревни Жабичи гражданином Шейбак Владимиром.
Белик неправильно информировал командира отряда Гломоздина о виновности Шейбак и предложил совместно уничтожить последнего.
Убив вместе с Гломоздиным гражданина Шейбак, Белик сфабриковал соответствующий акт, в котором указал, что Шейбак будто бы являлся немецким агентом.
В феврале 1943 года партизан Горошко на почве личных счетов с жителями деревни Новый Двор Сокол Андреем, Войтович Петром и Кабановой Анфисой донес Белику о том, что якобы они сообщают немцам о передвижении партизан и те потому попадают в засады.
Белик приказал партизану Косареву с группой других бойцов, в том числе и Горошко, расстрелять выше названных жителей, что исполнено: Войтович и Кабанова расстреляны, а Сокол удалось бежать из-под расстрела.
Зимой 1942-1943 годов и весной 1943 года в Логойском районе по указанию и с личным участием Белика без достаточных законных оснований были расстреляны как якобы немецкие агенты две семьи советских граждан вместе с малолетними детьми.
Так, в деревне Плещаны с участием Белика была расстреляна семья Жуковского, состоящая из главы семьи — Жуковского Дмитрия, 67 лет, его жены Жуковской Варвары, 60 лет, их детей — Серафимы, Марии, Леонида и внучки 13 лет Алимпии.
После расстрела этих лиц по приказанию Белика все их имущество было забрано и увезено.
В деревне Дашки также с личным участием Белика была расстреляна семья Гирлятович: жена Гирлятович Александра и ее четверо детей в возрасте от одного года до шести лет.
Вместе с ними были расстреляны женщины — Рулькевич Агафья и Амильянович Серафима, которые членами семьи Гирлятовича не являлись и лишь только проживали в одном доме с Гирлятович.
Лунин, давая объяснения суду по предъявленным ему обвинениям, показал, что он, возглавив командование партизанами, действительно высказывался против партийно-политической работы, считая это излишним в условиях партизанской войны, и что он действительно не терпел советчиков из числа кадровых офицеров Советской Армии и поспешно принимал решения о расправах с теми, кто не внушал ему доверия...
Лунину по обвинительному заключению был также вменен в вину незаконный расстрел весной 1942 года небольшой группы партизан Ермолкевича и партизана Шматова.
Это обвинение Лунина было основано на том, что Лунин на следствии признал себя виновным в том, что отдал приказ расстрелять вышеназванных лиц как лиц, открывших бесцельную стрельбу в лесу и как мародеров. В суде Лунин от этого признания отказался, а свидетель Тимохин показал лишь о факте расстрела им совместно с другим партизаном Ермолкевича и Шматова, за то что последние, будучи пьяными, открыли бесцельную стрельбу в условиях близости немцев.
Учитывая изложенное, суд считает недоказанной виновность Лунина в данном обвинении.
Суд в то же время находит доказанным, что Лунин как командир партизанской бригады и его подчиненный Белик как начальник особого отдела этой бригады при особо отягчающих обстоятельствах, а именно в обстановке войны в тылу врага, злоупотребляли своим служебным положением и из-за личной заинтересованности незаконно расстреливали и убивали многих советских людей, а Белик — в том числе малолетних детей и что эти действия Лунина и Белик вызывали возмущение партизан и местного населения и наносили вред партизанскому движению в Белоруссии, чем совершили преступления, предусмотренные ст.ст. 180 п. "б" и 214 ч. II УК БССР.
Переходя к определению меры наказания, суд, учитывая давность совершения Луниным и Белик указанных преступлений, сложность обстановки, в которой они находились, их молодость в то время, заслуги в борьбе с немецкими захватчиками, полученные ими ранения и контузии, а также их последующую положительную общественно-полезную деятельность, находит возможным применить к ним наказание ниже низшего предела, установленного законом за данные тяжкие преступления.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 319 и 320 УПК БССР, приговорил Лунина Бориса Николаевича и Белика Ивана Никитовича на основании ст. 180 п. "б" УК БССР с применением ст. 51 УК БССР лишить свободы в ИТЛ сроком на 6 лет каждого, с поражением в правах по п.п. "а", "б" и "в" ст. 34 УК БССР сроком на 3 года каждого.
Их же на основании ст. 214 ч. II УК БССР с применением ст. 51 УК БССР лишить свободы в ИТЛ сроком на 7 лет каждого, с поражением в правах по п.п. "а", "б" и "в" ст. 34 УК БССР сроком на 3 года каждого.
Окончательную меру наказания по совокупности совершенных преступлений Лунину и Белику определить на основании ст. 214 ч. II УК БССР с применением ст. 51 УК БССР — семь (7) лет каждого, с поражением в правах по п.п. "а", "б" и "в" ст. 34 УК БССР сроком на три (3) года каждого.
Срок отбывания наказания с зачетом предварительного до суда заключения исчислять Лунину с 7 марта 1957 года, Белику — с 27 октября 1956 года.
Меру пресечения до вступления приговора в законную силу осужденным Лунину и Белику оставить ранее избранную, т.е. содержание под стражей.
21 сентября 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР отклонила кассационную жалобу Лунина на приговор. 26 ноября 1957 года Президиум Верховного совета СССР лишил его звания Героя Советского Союза, орденов и медалей.
