В 1955 году Герой Советского Союза Алексей Лебедев завершил обучение в Военно-дипломатической академии. В прошлой своей жизни он достиг многого. Совершил 82 успешных боевых вылета на штурмовку и бомбардировку войск и техники противника, лично сбил 4 фашистских самолета. За свои подвиги был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
После войны окончил Военную академию командно-штурманского состава ВВС Красной Армии, командовал штурмовым авиаполком. Словом, военная карьера Лебедева складывалась вполне успешно. Но однажды Алексею Ивановичу предложили сменить профессию: из авиации перейти в… разведку. И он согласился.
По выпуску его направляют во Францию, сразу на высокую должность военно-воздушного атташе.
Долгожданный Париж встречал советских военных дипломатов совсем не так, как им виделось из Москвы. «Обстановка во Франции, — вспоминал однокурсник и друг Лебедева генерал Владимир Стрельбицкий, — в ту пору была сложная. Отношение к нам со стороны, как официальных властей, так и населения, далеко не дружественное.
Работать было тяжко. Однако мы не собирались отсиживаться в резидентуре, перелистывая газеты. Вот тогда Алексей Иванович Лебедев и проявил свои недюжинные способности. Он находил и вербовал людей, которые творили чудеса!.."
Что же это были за люди? Один из них Джованни Ферреро, итальянец по происхождению, он трудился в компании «Фиат-Франс». Работал секретарем и доверенным лицом начальника управления вооружений и авиации фирмы «Фиат».
В 1971 году это управление поглотила государственная авиакомпания «Аэра Италиа». Ферреро, пользуясь дружескими отношениями с руководителем управления, имел доступ к секретным материалам компании. Среди этих материалов была и документация, которая поступала из НАТО.
«Джованни Ферреро, — пишет в своей книге Тьерри Вольтон «КГБ во Франции», — передал почти 1,5 кубометра документов, в частности касающихся: автоматической системы НАТО для наземного управления средствами ПВО, программы совместных исследований в области вооружений, организации снабжения вооруженных сил НАТО; европейской научно-исследовательской организации по ракетам; сведений об американском самолете «F-104».
Да, Джованни Ферреро был весьма эффективным и полезным источником, но настоящей звездой на небосклоне военной разведки конца 50-х — начала 60-х годов стал суперагент Мюрат. Он проработал с нами десять лет (!). Удостоился высшей награды СССР — ордена Ленина. Мюрат носил звание полковника, был офицером штаба НАТО в Западной Германии. Имел доступ к самым секретным документам Североатлантического альянса.
Был вхож в самые высокие авиационные круги
Он первым добыл и передал нам «План Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами НАТО в Европе № 110/59 от 01.01.1960 года по нанесению ядерных ударов».
Когда материалы этого плана представили руководителю Советского Союза Никите Хрущеву, тот был в шоке.
Несомненно, это была величайшая победа нашей военной разведки. И добыли ее два человека — агент Мюрат и его руководитель Алексей Лебедев.
Познакомились они на приеме у известного мецената и киномагната Шарля Спаака.
Полковник в отставке Иван Лазарев, в ту пору служивший инспектором ГРУ вспоминал: «Французская резидентура была очень активной. Номер один резидентура. По крайней мере, в Европе. А Лебедев — герой, боевой летчик! Он был вхож в самые высокие авиационные круги Франции. На вид угловатый, этакий костромской медведь, но дружить умел, всегда был душой компании. Мог ночь напролет пить, «гудеть», гостей умел потчевать, угощал грибочками деревенскими. В общем, понравились они друг другу.
Думаю, сыграл свою роль и тот факт, что Мюрат с антипатией относился к американцам. Не любил их за высокомерие, снобизм, желание всюду командовать".
В тот вечер они стали вспоминать фронтовые будни, боевые эпизоды, курьезные случаи. Француз был на удивление доброжелателен, весел.
Выпили. Каждый рассказал о себе. Полковник без утайки поведал о службе в натовском штабе, о должности, которую занимал.
Анализируя их первую встречу, Лебедев во многом сомневался. Не подстава ли это? Высокопоставленный натовец, штабной офицер, имеющий доступ к секретным материалам, и вот такой открытый, запросто пошел на контакт.
Недели через три они случайно увидели друг друга в театре. Полковник предложил встретиться вновь. И эта встреча расставила все точки над «и». Француз раскрылся сразу. Он говорил, что США готовят войну против СССР и стараются втянуть в ее подготовку европейские страны.
На фото: коллегами - офицерами. А. Лебедев (в центре). (Фото: архива автора)
Чтобы подтвердить сказанное, полковник предложил показать, а возможно, и передать на короткое время материалы НАТО. Там документально зафиксировано, как Соединенные Штаты готовятся к новой войне. Только теперь к войне ядерной. Лебедев интуитивно почувствовал: полковнику можно и нужно верить.
Алексей Иванович не ошибся. Правда, на первых порах, полковник снабжал его в основном устной информацией. Она тоже была важна.
«Блок НАТО может втянуть мир в новую войну»
Через полгода француз передает документ особой ценности — совершенно секретный приказ штаба Верховного Главнокомандующего НАТО на проведение крупных учений «Фул Плей». Документ объемный, 52 листа.
План натовских учений вызвал большой интерес у руководства Главного разведуправления. Центр увидел в полковнике ВВС не просто доверенное лицо, а перспективного, ценного агента. В Москве желали подробнее узнать, кто он — этот таинственный натовский полковник?
На подобный вопрос мог ответить пока один человек — Алексей Лебедев. Вскоре на столе у начальника европейского управления ГРУ генерал-лейтенанта Коновалова появилась шифрограмма из Парижа.
«Мюрат родился в богатой дворянской семье, — писал Лебедев, — Мюрат — барон. Своим титулом гордится. В семье все боготворили мать. Высокообразованная женщина, она прекрасно знала историю, особенно русскую. Любила русскую классическую литературу и музыку и прививала эту любовь сыну.
Войну начал, как гражданский летчик. Эвакуировался в Англию. Переучился на боевые самолеты. Отражал немецкие налеты на Лондон.
Нынешним прохождением службы не доволен. В коллективе выделяется независимостью суждений, прямотой и резкостью, что не нравится руководству.
Имеет доступ к информации самой высокой степени секретности «Космик. Сов. секретно», «НАТО. Секретно».
Вот таким виделся Алексею Лебедеву Мюрат. Тем временем их отношения успешно развивались. На очередной встрече с Лебедевым Мюрат передал три совершенно секретных натовских документа, подтвердив тем самым уникальные возможности и желание добывать ценные материалы.
За годы сотрудничества с советской военной разведкой Мюрат вырастет в опытного, расчетливого, высокопрофессионального агента. Его феноменальные возможности поражали. Достаточно сказать, что за годы работы на советскую военную разведку он передал в Центр более 20 тысяч (!) листов секретных документов.
За свою деятельность Мюрат удостоился высшей награды страны — ордена Ленина и представлялся к званию Героя Советского Союза. Почему не получил Золотую звезду? Увы, на этот вопрос вряд ли кто теперь ответит.
Что же касается вербовщика Мюрата — Алексея Ивановича Лебедева, он благополучно возвратился в Москву из Франции. Его успешная работа была отмечена орденом Красной Звезды. Несколько лет он служил в столице. Потом ему предложили новую командировку за границу, военным атташе во Вьетнаме.
А «непобедимые» «В-52» «щелкались» ракетными дивизионами
Вскоре полковник Лебедев уже был в Ханое. В аппарате военного атташе трудились три офицера — Евгений Легостаев, Иван Шпорт и Илья Рабинович. Задач было много. Но главные — добывание и изучение американской боевой техники и оружия, отправка ее на Родину в Советский Союз.
Некоторые трофейные образцы американского оружия и техники передавали советским специалистам сами вьетнамцы, в частности, инженерное управление Генштаба Вьетнамской народной армии. Но это была лишь малая толика. Основные образцы приходилось добывать самим. Снимали их со сбитых самолетов, вертолетов, беспилотников.
Журналист-международник Михаил Ильинский, сам прошедший фронтовыми дорогами Индокитая, в своей книге «Вьетнамский синдром. Война разведок» пишет: «Военный атташе Алексей Иванович Лебедев… готов был залить спиртным каждого (деньги были не в ходу), кто принесет ему хоть какую-либо электронную деталь от сбитого американского самолета».
Однако, несмотря на такую «высокую плату» — приносили редко. Что значит добыть не сработавший авиационный боеприпас или снять некий электронный блок с самолета? Это надо проникнуть на территорию, где только что шли бои и рискнуть жизнью. Так что зачастую приходилось рисковать самим.
Второй, не менее важной задачей военного атташе Лебедева и его аппарата, был анализ тактических приемов ведения боевых действий США в условиях Вьетнама, а также способов боевого применения нового оружия и техники.
Тот же Ильинский отмечает: «Аппарат полковника Алексея Иванович Лебедева (позже генерал-майора авиации), определил, что МиГи-17 и 21 с вьетнамскими летчиками были способны воевать наравне с любыми типами американских самолетов. А „непобедимые“ в 50-х годах „В-52“, как и истребители-бомбардировщики с меняющейся геометрией крыла „F-11А“ — новинки авиации США, — „щелкались“ ракетными дивизионами».
При этом следует отметить, что истребительная авиация противовоздушной обороны и ВВС Вьетнамской народной армии уступала авиации США в среднем в 8 -11 раз на различных этапах войны. Тем не менее, в ходе ведения боевых действий с американцами были внедрены такие важнейшие принципы, как внезапность, активность и решительность действий с превосходящими силами противника, особенно при неблагоприятных условиях ведения боя.
А что такое неблагоприятные условия боя, фронтовой пилот Лебедев прекрасно знал. Так что генералу авиации Лебедеву было чему научить своих вьетнамских коллег. Военный атташе, его офицеры, советские военные специалисты вместе с вьетнамскими летчиками разработали и умело применяли во фронтовой обстановке, такие тактические приемы ведения воздушного боя, как «одновременный удар», «глубокое проникновение», «демонстративный маневр».
Вьетнамские летчики воевали храбро и умело. В 1968 году истребительная авиация ВНА сбила 44 самолета и, что особенно важно, 86% из них с первой атаки. В 1972 году все 89 самолетов были сбиты с первой атаки. В этом же году будущий вьетнамский космонавт, летчик Фам Туан на истребителе МиГ-21 сбил ракетой американский В-52.
Работать во Вьетнаме приходилось много и напряженно. Климат для нашего человека, выросшего в средней полосе России, сложнейший: высокая температура воздуха и стопроцентная влажность.
Однако самым тяжелым был не климат, не дизентерия с энцефалитом и даже не озлобленные фанатичные китайцы. Самым тяжелым и опасным была сама война. На той второй войне генерала Лебедева спасло чудо. Вот как об этом рассказывала его дочь Светлана: «Отец с матерью едва не погибли. Все дипломаты жили в одном районе, недалеко от Ханоя. Там располагались дипломаты из разных стран. Их естественно не бомбили. Но война есть война. И вот «слепой» заблудившейся «шрайк» прилетел в спальню Лебедевых. К счастью, мать с отцом уже встали. Папа пошел умываться, он брился, мама — готовила завтрак. Хотя обычно она в это время спала. А тут словно почувствовала беду, поднялась, хлопотала на кухне.
Удар, обвалилась стена. Журналисты потом писали, Лебедев, мол, такой мужественный человек, даже не вздрогнул, не обрезался. Да он мужественный человек, но погибнуть почти через четверть века после войны перспектива не радужная".
…В 1968 году Лебедев вернулся из Вьетнама. За работу в Ханое удостоился ордена Красного Знамени с цифрой «3». Это означало, что на груди появился очередной, на этот раз третий, очень авторитетный и любимый фронтовиками орден.
Михаил Болтунов
Заглавное фото: А. Лебедев (второй слева) с вьетнамцами. (Фото: архива автора)
