Переписывание истории Второй мировой войны, которое раньше происходило постепенно, приобрело сегодня совершенно открытый характер. В эти дни в Германии бурно отмечается очередная годовщина операции "Валькирия" — неудавшегося покушения на Гитлера и попытки государственного переворота. Основное внимание сосредоточено на фигуре графа Клауса фон Штауффенберга, офицера Вермахта, который был одним из лидеров заговорщиков и основной движущей силой акции. В последние годы его история, ставшая довольно известной благодаря голливудскому фильму с Томом Крузом в главной роли, преподносится как один из основных национальных мифов современной демократической Германии.
Клаус фон Штауффенберг
Однако не все разделяют немецкую позицию. В Польше подобные торжества традиционно воспринимаются неоднозначно. Примером может служить недавняя конференция в Берлине, в которой принял участие и польский президент Бронислав Коморовский. Говоря о польском антифашистском сопротивлении в годы войны, он подчеркнул, что едва ли разделяет взгляды участников Заговора 20 июля. Тем не менее, немецкие СМИ этот момент опустили, выделив в основном слова похвалы храбрости Штауффенберга и его включение в общий контекст европейского антифашистского сопротивления во время войны.
Для того, чтобы понять, что же так не устраивает поляков, достаточно привести хотя бы печально известный фрагмент письма Штауффенберга с фронта в сентябре 1939 года во время польской кампании:
“Местное население, это невообразимый сброд, очень много евреев и метисов. Это народ, который хорошо себя чувствует только под батогами. Тысячи военнопленных поспособствуют развитию нашего сельского хозяйства.” В другом письме он добавляет: “Самым важным является то, чтобы мы именно сейчас начали в Польше плановую колонизацию.”
Клаус фон Штауффенберг
Конечно, мы не можем отказывать человеку в праве на прозрение и смену своих взглядов: Штауффенберг вместе с боевым опытом постепенно превращается из фанатичного нациста в критика Гитлера. Однако проблема кроется и в сути самого заговора. Предложение заговорщиков, которое должно было быть адресовано западным союзникам после переворота, предполагало заключение мира только на Западном фронте. Для Восточного фронта, на котором в то время ежедневно гибли, освобождая оккупированные нацистами территории, советские солдаты, никакого мира не предполагалось.
Целью заговорщиков не была демократическая Германия, о которой говорят сегодня немецкие политики, но спасение так называемого “тысячелетнего Рейха”. В практической плоскости это означало минимализацию потерь, связанных с развязыванием Гитлером мировой войны при максимальном сохранении оккупированных территорий на востоке. Причисление Штауффенберга после этого к антифашистскому подполью, наряду, например, с партизанами, действовавшими на территории оккупированной Белоруссии, выглядит, как минимум, кощунственным.
Помимо всего прочего, отношение Штауффенберга к Восточному фронту и полякам в частности, показывает на ошибочность популярного сегодня на Западе деления немцев, воевавших в годы Второй мировой, на фанатиков-нацистов из СС и “обычных” солдат Вермахта, не подвергшихся идеологической обработке. Хотя со временем Штауффенберг и пришел к понимаю того, что нацистская идеология вредна, это никак не сказалось на его отношении к оккупированным странам и их народам на востоке. Разница между фанатичным эсесовцем и офицером Вермахта из аристократической семьи проходила лишь по форме, но никак не по содержанию.
Игнорирование подобных моментов (интересно, какое было бы отношение к Штауффенбергу, если бы он защищал немецкие претензии и на Голландию с Данией?) стало характерной чертой последних лет на Западе. Строя национальный миф вокруг таких фигур, как Штауффенберг, в Европе рисуют свою картину Второй мировой войны. О том, к чему это может в конечном итоге привести и чем опасно, лишний раз объяснять не надо, тем более, что не так давно на эту тему высказался министр иностранных дел Лавров. Остается только подытожить: факт Победы СССР над гитлеровской Германией в Европе всеми правдами и неправдами стараются нивелировать, ведь тогда наш народ, во многом, сокрушил предтечу современного Евросоюза.
