Спасти Сталинград
В 1942 году Сталинград представлял из себя ад на земле. Директор Сталинградского медицинского института и участник сражения А. И. Бернштейн так и сказал по этому поводу:
«Я никогда не забуду этой пережитой бомбардировки на переправе. Ад мне рисуется курортом в сравнении с тем, что мы пережили».
По обе стороны фронта воевало несколько миллионов человек, каждую минуту умирало два-три бойца Красной Армии и вермахта. Естественно, ни о каком оперативном погребении во время боев и речи не шло. В итоге ужасные антисанитарные условия вызвали на стороне противника вспышку опасных инфекционных заболеваний, одной из которых была холера. Этот смертельный вал катился на город и расположенные в нем войска. Подавлять грядущую эпидемию требовалось как можно скорее, иначе в течение нескольких недель холера выкосила бы немалую часть личного состава армии и гражданское население. На место с командой врачей выехала талантливый исследователь международного уровня, доктор наук, профессор Зинаида Виссарионовна Ермольева, уже много лет занимавшаяся изучением холеры.
Она отлично знала Сталинград, так как родилась неподалеку, в городе Фролово. План врачей был достаточно прост: по приезду провести дезинфекцию и привить военных и гражданских холерным бактериофагом или «хищным» вирусом, специализирующимся только на вибрионах холеры. Но после оценки сложившихся санитарно-эпидемиологических условий Зинаида Ермольева запросила у Москвы дополнительно солидную дозу лекарства. Однако железнодорожный эшелон попал под немецкий авиаудар, и Сталинград остался фактически один на один со страшной инфекцией. В любом другом случае холера бы победила, и последствия для города оказались бы катастрофическими. Но в Сталинграде была Зинаида Виссарионовна, обладавшая огромным опытом микробиолога-исследователя, и она организовала в одном из подвалов разрушенного дома импровизированную лабораторию, в которой вырастила необходимое количество бактериофага. Дело в том, что несколькими годами ранее она самостоятельно разработала методику выращивания холерных бактериофагов, поэтому никто другой, кроме неё, в СССР на подобное не был способен. К имевшимся в разрушенном городе ресурсам Ермольева запросила лишь 300 тонн хлорамина и несколько тонн мыла, которые использовались для «стандартного протокола» тотальной дезинфекции.
Хлорировали колодцы, обеззараживали отхожие места, развернули четыре эвакогоспиталя в самом Сталинграде, отмобилизовали массу гражданского населения и студентов 3-го курса местного медицинского института на борьбу со смертельно опасной инфекцией. Для выяснения причины появления холеры разведке фронта была поставлена задача по доставке трупов умерших от инфекции гитлеровцев. Врачи работали с трупами, выделяли характерные вибрионы холеры и выращивали специфические к ним бактериофаги. Зинаида Ермольева так организовала работу в Сталинграде, что в сутки 50 тыс. человек получали вакцину бактериофага, а 2 тыс. медработников ежедневно обследовали 15 тыс. горожан. Приходилось фагировать не только местных, но и всех, кто приезжал и уезжал из осажденного города, а это десятки тысяч ежедневно.
Ермольева была наделена верховным главнокомандующим такими полномочиями, что могла снимать людей даже со строительства оборонительных сооружений города. Это была беспрецедентная по своей массовости операция по вакцинации и обследованию населения в столь короткий срок. Участники событий вспоминают:
«В этой борьбе с невидимым опасным врагом принимали участие все, кто оставался в городе. У каждой сандружинницы Красного Креста было под наблюдением 10 квартир, которые они обходили ежедневно, выявляя больных. Другие хлорировали колодцы, дежурили в булочных, на эвакопунктах. Были активно включены в эту борьбу и радио, и пресса».
В исторических источниках приводится примечательная телефонная беседа Сталина с Зинаидой Виссарионовной:
«Сестренка (так он назвал выдающегося ученого), может быть, нам отложить наступление?» Ответ прозвучал немедленно: «Мы свое дело выполним до конца!»
В итоге, как врач и обещала, к концу августа 1942 года с холерной эпидемией было покончено. Профессор Ермольева получила Ордена Ленина и совместно с коллегой из Всесоюзного института экспериментальной медицины Лидией Якобсон в 1943 году Сталинскую премию I степени. В наградном материале написано:
«…за участие в организации и проведении большой профилактической работы на фронтах Великой Отечественной войны, за разработку новых методов лабораторной диагностики и фагопрофилактики холеры…»
Кстати, деньги от премии Зинаида Виссарионовна (как и Лидия Якобсон) потратила на постройку истребителя Ла-5, получившего гордое имя «Зинаида Ермольева». Немаловажным для мировой медицинской общественности стала монография «Холера», вышедшая в 1942 года. В ней исследовательница обобщила свой уникальный 20-летний опыт борьбы с заразой.
Госпожа Пенициллин
Когда Зинаиду Ермольеву спрашивали о самом значимом воспоминании военного времени, то профессор неизменно рассказывала об испытании в конце 1944 года на Прибалтийском фронте отечественного пенициллина. Эту работу микробиолог вела с прославленным хирургом Николаем Николаевичем Бурденко, и главным итогом стало выздоровление 100% раненых бойцов Красной Армии, участвовавших в эксперименте.
«Ни одной отрезанной ноги!»
— с удовлетворением говорила Зинаида Ермольева по этому поводу.
История появления отечественного антибиотика, пенициллина-крустозина, началась в 1942 году и неразрывно связана с именем доктора Ермольевой. Профессор совместно с коллегой Т. И. Балезиной выделили продуцент антибиотика Penicillum crustosum из плесени, которую соскабливали со стен подмосковных бомбоубежищ. Команда исследователей работала во Всесоюзном институте эпидемиологии и микробиологии и всего за шесть месяцев подготовила пенициллин для клинических испытаний. Первой площадкой стал яузский госпиталь. Зинаида Виссарионовна сама активно изучала действие желтого порошка пенициллина-крустозина на тяжелораненых бойцах Красной Армии. Особое внимание она уделяла осколочным и пулевым поражениям костей рук и ног, как наиболее тяжелым. К радости команды Ермольевой, лечение травм проходило без осложнений, без температуры и практически без гноя. Итоги оказались обнадеживающими, и долгожданную новинку решено было пустить в серию на фабрике эндокринных препаратов в Москве.
К 1944 году три страны обладали технологиями выделения и промышленного производства антибиотиков: США, Великобритания и СССР. В это же время в Советский Союз прилетел ученый-микробиолог Говард Уолтер Флори для сравнительных испытаний американских, английских и советских антибиотиков. Исследование проводилось на нескольких группах больных с сепсисом, находящихся в тяжелом состоянии. Наш пенициллин оказался эффективнее английского – 28 единиц против 20 в 1 мл, а с американским по этому показателю оказался на равных. Именно Флори, разработчик процесса очистки пенициллина, назвал профессора Ермольеву госпожой Пенициллин, а она в ответ сказала: «Сэр Флори – огромный мужчина».
Позже под руководством Ермольевой были получены препараты отечественных антибиотиков стрептомицина, тетрациклина, левомицетина, экмолина, экмоновоциллина, бициллина, а также комбинированный антибиотик дипасфен.
Путь к подвигу
Зинаида Виссарионовна родилась в 1898 году, закончила в 1915 году с золотой медалью Мариинскую Донскую женскую гимназию в Новочеркасске и год спустя поступила в Женский медицинский институт. Именно тогда Ермольева выбрала стезю врача-микробиолога и по окончании института стала заведующей бактериологическим отделением Северокавказского бактериологического института. Будущий академик участвовала в ликвидации эпидемии холеры в 1922 году в Ростове-на-Дону и тогда столкнулась с холероподобными вибрионами, ситуация с которыми не была ясна до конца. Могут ли они вызвать холеру или нет? Окончательно разобраться с вопросом Ермольева решила… на себе. В начале опасного эксперимента она выпила раствор соды, нейтрализовала кислоту желудка и приняла следом более полутора миллиардов неисследованных ранее живых холероподобных вибрионов. Нарушение в работы кишечника диагностировалось через 18 часов, а спустя еще 12 часов перед исследователем предстала картина проявления классической холеры. Анализы показали наличие в организме Ермольевой холерного вибриона. В протоколе эксперимента исследователь отметила:
«Опыт, который едва не кончился трагически, доказал, что некоторые холероподобные вибрионы, находясь в кишечнике человека, могут превращаться в истинные холерные вибрионы, вызывающие заболевание».
Позже Зинаида Виссарионовна выделила удивительный холероподобный вибрион, способный светиться в темноте, названный впоследствии её именем. С 1928 года о советском исследователе узнают за рубежом, она печатается в мировых научных изданиях и участвует в конференциях. На одной из них, в Берлине, Зинаида Виссарионовна знакомится с микробиологом и иммунологом Львом Александровичем Зильбером, который позже становится её мужем. В 1930 году они разводятся, Зильбера в 1937 году заключают под стражу в связи со вспышкой чумы в Азербайджане, позже выпускают, но вскорости снова сажают на 10 лет в лагерь Печорстроя. Второй раз Ермольева выходит замуж за главного санитарного инспектора СССР и руководителя эпидемиологического отдела Института инфекционных болезней Алексея Александровича Захарова. В 1938 году его также арестовывают, и он умирает в тюремной больнице спустя два года.
В «Вестнике Российской военно-медицинской академии» упоминается примечательная легенда:
«Желая порадовать З.В. Ермольеву, И.В. Сталин как-то спросил: «Кого из мужей она хотела бы видеть на свободе?» К немалому изумлению Иосифа Виссарионовича, Ермольева назвала имя первого мужа – Льва Зильбера, с которым уже была в разводе. На вопрос удивленного вождя кратко ответила: «Он нужен науке». И сразу же перешла к обсуждению темы, занимавшей ее в последнее время, – созданию пенициллина. И в этой просьбе хрупкой, но решительной женщине Сталин не отказал».
Конечно, это, скорее всего, вымысел, но доподлинно известно, что Зинаида Виссарионовна долго и методично добивалась освобождения Зильбера. В этом ей помогал весь цвет отечественной медицины: Бурденко, Орбели, Энгельгардт и другие. В итоге Лев Зильбер возвращается к научной деятельности в качестве вирусолога и позже получает Сталинскую премию.
Лев Зильбер
В 1945 году профессор Зинаида Ермольева была избрана членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР, а спустя 18 лет стала её академиком. С 1945 г. по 1947 г. Зинаида Виссарионовна — директор Института профилактики инфекций. В 1947 году на его базе создали Всесоюзный НИИ пенициллина, где она заведовала отделом экспериментальной терапии до 1954 года. С 1952 года и до конца своих дней (1975 год) Ермольева возглавляла кафедру микробиологии в Центральном институте усовершенствования врачей, а с 1956 года — и лабораторию новых антибиотиков при кафедре.
Зинаида Ермольева стала прототипом доктора Татьяны Власенковой в трилогии Вениамина Каверина «Открытая книга» и главной героиней пьесы Александра Липовского «На пороге тайны».
По материалам изданий "Вестник Военно-медицинской академии", "Здоровье населения и среда обитания", "Врач" и "Бюллетень науки и практики".
Евгений Федоров
Фото: takprosto.cc, pikabu.ru
