За мужество и героизм, проявленные в славный день Бородина, гренадер лейб-гвардии Финляндского полка Леонтий Коренной был удостоен высшей награды, существовавшей в Русской императорской армии для солдат и унтер-офицеров, - знака отличия военного ордена святого Георгия 4-й степени (Георгиевский крест, № 16970). В описании подвига Коренного и пятерых его сослуживцев говорилось: «…во все время сражения с неприятелем находились в стрелках и неоднократно обстреливали усиливающиеся его цепи, поражая сильно, и каждый шаг ознаменован мужеством и храбростью, чем, опрокинув неприятеля, предали его бегству и, выгнав его на штыках из лесу, заняли то место, которое ими несколько часов упорно было защищаемо».
На следующий год, 4 октября 1813-го, в ходе известного сражения под Лейпцигом, названного «битвой народов», Леонтий Коренной совершил еще один подвиг, прославивший его в двух самых могущественных европейских армиях – русской и французской.
Участник сражения А. Н. Марин, первый историк полка, описал этот подвиг так: «В сражении под Лейпцигом, когда Финляндский полк вытеснял из селения Госсы французов, а 3-й батальон полка обошёл селение, батальонный командир полковник Жерве со своими офицерами первые перелезли через каменную ограду, и егеря бросились за ними, погнали уже французов; но, были окружены многочисленным неприятелем, крепко отстаивали свое место; многие офицеры были ранены. Тогда гренадёр Коренной, пересадив батальонного командира Жерве и других раненых начальников своих через ограду, сам собрал удалых отчаянных егерей и стал отстаивать, покуда раненых офицеров другие егеря спасали с места сражения. Коренной с горстью лихих стрелков стоял крепко и удерживал место сражения, крича: «Не сдаваться, ребята!» Сначала они отстреливались, но многочисленность неприятеля стеснила наших так, что они отбивались штыками... Все пали, одни убитые, а другие раненые, и Коренной оставался один. Французы, удивляясь храбрецу, кричали, чтобы он сдался, но Коренной в ответ поворотил ружье, взял за дуло и отбивался прикладом. Тогда несколько неприятельских штыков положили его на месте, и кругом этого богатыря лежали все отчаянно защищавшиеся наши, с кучами убитых ими французов. Все мы оплакивали храброго «дядю Коренного».
В этом неравном бою гренадер получил 18 штыковых ран. Но, как оказалось, ни одна из них не была смертельной. А восхищенные мужеством русского богатыря французские солдаты не стали добивать обессиленного противника. Напротив, они отнесли его на перевязочный пункт.
Весть о мужественном русском солдате дошла до Наполеона. Знаменитый полководец, сам в молодости слывший отчаянным храбрецом, как никто, умел ценить это качество не только у подчиненных своей армии. Должно быть, потому не упустил возможности посетить лазарет и пообщаться с раненным. А после этого сделал шаг еще более удивительный: приказал издать приказ по войскам о русском гренадере Коренном, которого назвал героем, образцом для подражания и примером для французских солдат. Кроме того, распорядился после излечения переправить храбреца на русскую позицию.
Все было в точности исполнено. И каковы были изумление и радость однополчан, когда они увидели числившегося погибшим Леонтия Коренного живым и здоровым, да еще и прибывшего к своим по личному распоряжении. Наполеона. Впрочем, последнюю информацию все же решили проверить – через пленных французов. Все оказалось правдой.
Вскоре после возвращения в родной полк Коренного произвели в подпрапорщики (высший унтер-офицерский чин) и назначили полковым знаменосцем. А от имени императора ему была пожалована персональная серебряная медаль с надписью «За любовь к Отечеству» для ношения на шее – так разрешалось носить только самые высокие степени некоторых орденов.
Весть о подвиге героя-гренадера какими-то неведомыми путями начала распространяться по военным гарнизонам. Его имя стало обрастать легендами, о нем появились песни, лихо распеваемые в казармах и походах. В одной из них есть такие слова:
Сам Бонапарт его прославил,
Приказ по армии послал,
В пример всем русского поставил,
Чтоб Коренного всякий знал.
Офицер и художник Полидор Бабаев, обучавшийся батальной живописи в Петербургской академии художеств в классе самого Карла Брюллова, создал монументальное полотно «Подвиг гренадера лейб-гвардии Финляндского полка Л. Коренного в битве под Лейпцигом в 1813 году». В пору Крымской войны в Туле изготовляли револьверы, украшенные позолотой с травлеными рисунками, изображавшими подвиг Коренного, - для награждения особо отличившихся в боях офицеров. К столетнему юбилею Финляндского полка у входа в офицерское собрание, на собранные средства, был установлен бронзовый памятник, изображавший героя- однополчанина в момент совершения им подвига, а на четырех барельефах пьедестала - эпизоды из боевой истории самого полка. По ставшей вскоре традиции, все проходящие мимо офицеры, снимали головные уборы, отдавая таким образом честь бронзовому герою. К сожалению, до наших дней сохранился один только постамент (находится в Санкт-Петербурге в сквере у музея А.В. Суворова).
И тут нужно сказать ещё и об одном странном, трудно объяснимом феномене, имеющем отношение к биографии Леонтия Коренного. При всей очень большой, можно сказать, всеармейской известности героя-гренадера, как-то так получилось, что не сохранилось никаких сведений ни о том, откуда он родом и кто его родитель, ни когда появился на свет и с какого года начал службу. Во всех, не очень многих описаниях его жизни, он предстает уже опытным, видавшим виды воином, которого все вокруг – и солдаты, и офицеры – называют не иначе, как «дядя Коренной». Ничего не проясняет в этом плане и наиболее авторитетная из дореволюционных изданий Военная энциклопедия в 18 томах под редакцией В.Ф.Новицкого и др. (СПб.: т-во И.В.Сытина, 1911-1915). Из помещенной здесь статьи к уже сказанному можно добавить, пожалуй, лишь информацию о том, что в «1813 г. К. был уже старым служащим. Начав службу в Кронштадтск. гарниз. б-не, он в янв. 1808 г. б. переведен <…> в Импер. б-н милиции, впоследствии л-гв. Финлянд. п.»
Не удалось найти следов и того, когда завершил Коренной службу, как сложилась его дальнейшая судьба, когда закончил он свою земную жизнь. И это уже похоже на какую-то мистику. Известность, награды, картина, памятник… А дальше полное забвение. Ни строки, ни звука, ни тропки к могиле с крестом. Как это все объяснить? Не знаю и даже не представляю. А завершу публикацию словами Валентина Саввича Пикуля, который героическому русскому солдату посвятил одну из своих исторических миниатюр – «Восемнадцать штыковых ран»: «Леонтий Коренной растворился для нас в общенародной безвестности, не оставив историкам ни единой бумажки в архивах, ни разу не подал он голоса из безжалостного мира забвения».
Николай Калмыков
