Первая «советская оккупация» Прибалтики в 1940 году началась с преступного действия: установления стипендий малоимущим студентам и учащимся старших классов, отмены платы за обучение. До того, например, в Эстонии не училось более 40% детей, а в еще менее развитой Литве было более 300 тыс. неграмотных, то есть 23,3% не считая тех, кто едва умел кое-как нацарапать свою фамилию.
В Литве до советской власти правительство не заботилось об образовании — считалось, что интеллигенции и так слишком много. Чем больше образованных людей — тем больше потенциальных бунтовщиков, поэтому образование было исключительно платным.
В 1939 году в Литве существовало всего 3 частные школы для взрослых с 333 учащимися, а при советской власти было создано 12 средних школ для взрослых с 3653 учащимися. Кроме того, уже в первом полугодии 1940 года было создано еще 136 начальных школ, в которых училось около 20 тыс. человек. Образование стало общедоступным.
В январе 1941 года в Литве впервые в истории была создана Академия наук Литовской ССР, о чем раньше ученые Литвы могли только мечтать. В течение одного года советской власти в Литве было открыто 133 новые библиотеки, 76 детских садов, 7 театров и множество других культурных учреждений.
Число промышленных предприятий в течение 1940–1941 годов увеличилось в 2,1 раза, 55 800 безработных были обеспечены работой.
«Трактор был редкостью в буржуазной Литве, — вспоминает первый председатель Верховного совета Литвы Юстас Палецкис. —
Всего около 500 тракторов имелось лишь в некоторых крупных хозяйствах. Теперь же для механизации сельского хозяйства крестьянству были организованы 42 машинно-тракторные станции, которые из братских республик получили первые тысячи тракторов, и 262 машинно-конных прокатных пункта. Впервые создавались курсы трактористов, этой новой для Литвы профессии».
Американская писательница Анна Луиза Стронг, побывшая в Литве в июне 1940 года, рассказывает в своей книге «Новый пути Литвы» о своем разговоре с одной крестьянкой, которая везла клубнику на продажу в Каунас:
«Богачи нас пугали Красной армией, — сказала та. — Они говорили, что Красная армия отнимет у нас землю и продукты. Но она не берет у нас продукты даже тогда, когда мы сами ей предлагаем. У нее, наверное, много своих, может быть, больше, чем у нас».
Это, по словам Анны Стронг, произвело на нее сильное впечатление: она стала верить в Советскую страну, «солдаты которой хорошо обеспечены».
На основании декларации Народного сейма осенью 1940 года в Литве была проведена земельная реформа. Земельные владения церкви были конфискованы, а хозяйства помещиков и кулаков — урезаны до 30 гектаров.
В государственный фонд было изъято 607 700 гектаров земли. В результате 75 623 крестьянина, раньше не имевших своей земли, получили от государства около 400 тыс. гектаров. Новоселам выделяли по 20 миллионов литов для постройки жилья и обзаведения скотом, не считая лесоматериалов и прочего. Около 20 тыс. мелких крестьянских хозяйств получили в собственность коров. И это не говоря уже о том, что советская власть освободила их от целого ряда налогов и ранее наложенных штрафов.
