Еще шли последние бои с фашистами, а многих молодых военных летчиков Красной армии начали вызывать в кадровые органы. После недолгих бесед военные чиновники, окинув взглядом иконостасы наград, с трудом вмещавшихся на груди повелителей неба, предлагали им ехать на учебу в Академию Военно-воздушных сил. Как правило, асы соглашались, но удивленно вопрошали: разве в Подмосковье есть такое учебное заведение? Все знали о Военно-воздушной академии имени профессора Н. Е. Жуковского, но ведь она размещена в старинном царском дворце недалеко от станции метро «Динамо».
Дети вместо керосина
Оказалось, что многие авиаторы не знали, что 29 марта 1940 года нарком обороны приказал выделить из Академии ВВС имени Жуковского несколько факультетов в самостоятельный вуз. Новая академия дислоцировалась в поселке Монино Московской области.
В 1946 году начался первый послевоенный набор слушателей. Академия наполнилась людьми, составляющими цвет нашей авиации. Приехали на учебу летчики и штурманы, грудь каждого украшали золото и эмаль орденов и звезды героев. Но выяснилось, что за годы войны школьные знания подзабылись. Поэтому командование ВВС приняло мудрейшее решение: зачислить всех без экзаменов, но… на подготовительный курс. За десять месяцев им предстояло повторить школьный материал и выдержать вступительные испытания.
Так появился самый необычный в истории отечественного высшего военного образования курс. На нем учились 71 Герой Советского Союза и 10 дважды Героев Советского Союза! Вот тогда-то с чьей-то легкой руки в отношении этих парней и утвердилось название «Золотая орда». Естественно, в этом выражении главный смысл несет первое слово – «Золотая», а второе как бы держится несколько сзади. Но и оно нагружено смыслом и означает орду как совокупность большого количества веселых, неудержимых и молодых парней, легких на выдумку, на поступок и на слово.
“В 1946 году начался первый послевоенный набор слушателей в Академию ВВС. Приехали на учебу летчики и штурманы, грудь каждого украшали золото и эмаль орденов и звезды героев”
Надо понять, что они были очень молоды. К примеру, дважды Героям Советского Союза Виталию Попкову и Василию Мыхлику исполнилось по 24 года. Столько же стукнуло Герою Советского Союза Льву Корчагину, на год старше были Герои Советского Союза Василий Демидов, Александр Корнев и Александр Полунин. Их однокурсников Евгения Кабанова и Николая Гунбина, которым уже исполнилось 28 лет, можно было считать стариками.
И даже на этом «молодежном фоне» совсем уж юным выглядел дважды Герой Советского Союза старший лейтенант авиации Александр Ефимов – 22 года было пилоту. Да, всего 22 – и уже такие заслуги!
Нет надобности лишний раз рассказывать о профессиональных качествах этих военных студентов – храбрецы, патриоты, мастера воздушного боя, преданные долгу люди. Но они еще и отличались высокими нравственными чертами – прямотой характера, честностью, состраданием.
Вот эпизод из жизни дважды Героя Советского Союза Виталия Попкова. Ему предстояло лететь в осажденный Ленинград. В этом городе его тетя руководила детским домом. Зная, что в Северной столице царит голод, Виталий обратился к солдатам и офицерам своего полка – попросил поделиться продовольствием. В войну с едой везде было негусто, но удалось собрать два мешка сухарей, мешок черного хлеба, тушенку, картофель, морковь – набралось килограммов сто пятьдесят.
Конечно, дети блокадного Ленинграда обрадовались подарку с Большой земли. Но некоторые из них уже не могли есть, не было сил. 30 таких детей лежали и смотрели, ждали своего конца. Увидев их, летчик заплакал от бессилия. Но решил не сдаваться. Вернувшись в часть, собрал своих коллег – детей надо вывозить к врачам и к нормальной жизни. В самолеты уже грузили раненых бойцов, но он уговорил сослуживцев слить часть авиационного керосина, забрать детдомовцев. Так и сделали. 30 детишек оказались в Москве, где получили лечение и еду и, к счастью, остались живы. Кстати, через много лет к генералу Попкову подошли несколько взрослых парней и подарили алюминиевую тарелку с выгравированными на ней фамилиями спасенных детей. Самая дорогая награда в его жизни!
Много удивительных людей учились на курсе «Золотой орды», но мне хотелось бы выделить Героя Советского Союза Семена Соколова.
Полеты в преисподнюю
Авиация и героизм – родственные понятия. Достаточно сказать, что из 11 739 удостоенных высокого звания Героя Советского Союза подавляющее большинство принадлежит к авиаторам. Кстати, именно летчики и стали первыми Героями Великой Отечественной.
Но как оценить массовый героизм, как понять, кто «больше герой» из «Золотой орды»? Чтобы не нарушить принцип справедливости в этом тонком процессе, командование Красной армии в свое время стало оценивать степень риска при выполнении заданий. Принцип тут простой: чем больше угроза жизни военнослужащему, тем выше поднята «планка опасности» для него.
Возьмем для примера учрежденный 20 мая 1942 года орден Отечественной войны. Согласно его статусу орденом Отечественной войны I степени награждались, в частности, в Военно-воздушных силах те, кто совершил, входя в состав экипажа:
-
тяжелобомбардировочной авиации – 20-й успешно-боевой вылет;
-
дальнебомбардировочной авиации – 25-й успешно-боевой вылет;
-
ближнебомбардировочной авиации – 30-й успешно-боевой вылет;
-
штурмовой авиации – 25-й успешно-боевой вылет;
-
истребительной авиации – 60-й успешно-боевой вылет;
-
дальнеразведывательной авиации – 25-й успешно-боевой вылет;
-
ближнеразведывательной авиации – 30-й успешно-боевой вылет;
-
корректировочной авиации – 15-й успешно-боевой вылет!
Похожая шкала оценки риска и героизма была и по другим наградам.
Так вот Герой Советского Союза старший лейтенант Соколов был летчиком-корректировщиком самой опасной авиационной специализации и в этом качестве прошел Великую Отечественную. Чем конкретно занимались авиационные корректировщики? Они, как правило, работали в интересах «Бога войны» – артиллерии. Соколов взлетал на самолете Ил-2, двуместном. Сзади его располагался штурман-корректировщик. Казалось бы, что тут сложного и «самого опасного»? Но трудности и опасности были в следующем: Соколов ни при каких обстоятельствах не мог сойти с боевого курса, покинуть указанный район – внизу, под его крыльями шел бой. И надо было обнаруживать координаты фашистских батарей, корректировать огонь советских артиллеристов. Самолет Соколова ложился на боевой курс (маневр у него был только по высоте и то ограничен) и сразу оказывался в центре боя – за ним с благодарностью следили наши воины. А враги пытались любыми силами если не уничтожить, то хотя бы «вытолкать» краснозвездный самолет из этого района. На корректировщика обрушивали огонь зенитной артиллерии и налетали со всех сторон немецкие истребители. Начиналась прямо-таки смертельная эквилибристика!
Каждый вылет был, как поход в ад, причем в самую преисподнюю. Соколов и его штурман, маневрируя и отбиваясь, в любых условиях помогали уничтожать противника. Так, во время ликвидации Никопольской группировки немцев Соколов провел корректировку огня по 20 артиллерийским батареям врага.
Не случайно, что к званию Героя Советского Союза его представляли не только авиационные, но и артиллерийские начальники. Может, поэтому первое представление было не совсем правильно оформлено и понадобилось второй раз подписывать на него документы. Судя по архивным данным, это с особым удовольствием сделал командующий артиллерией 4-го Украинского фронта генерал-лейтенант артиллерии Георгий Кариофилли.
Семен Соколов за не полных два года на фронте совершил 119 (!) боевых вылетов на разведку и корректировку, в воздушных боях сбил один самолет противника, два раза был сбит сам, один раз контужен.
Вряд ли есть необходимость рассказывать о том, как блестяще сложились судьбы студентов «Золотой орды». Они долгие годы защищали родное небо, потом преподавали в училищах и академиях, отправляли своих питомцев в космос. Впрочем, не у всех жизнь была связана с авиацией. Корректировщик Семен Соколов, например, неожиданно после академии был переведен в военную разведку и впоследствии стал одним из руководителей ГРУ СССР.
Но это уже совсем другая история…
Владимир Галайко
