Кого мы победили в 1945 году

С наступающим праздником вас, дорогие соотечественники! С Днем Победы! В преддверии праздника мы решили напомнить молодым читателям о том, с кем мы воевали, кто и зачем напал на нашу Родину.

В наступлении на Советский Союз ранним утром 22 июня 1941 года были задействованы немецкие формирования: 153 дивизии, 600000 моторизованных единиц, 3580 танков, 7184 орудия, 2740 самолетов; 12 дивизий и 10 бригад Румынии, 18 фин­ских дивизий; 3 венгерских бригады; две с половиной словацких; позже присоеди­нились 3 итальянских бригады и испанская «Голубая дивизия». Кроме венгров, румын, финнов, итальянцев, словаков и испанцев, напавших на нашу Родину в составе национальных дивизий и бригад, в рядах гитлеровских войск ворвались на нашу землю сотни тысяч французов, бельгийцев, голландцев, поляков, чехов, датчан, норвежцев, болгар, хорватов, люксембуржцев и т.д. Все европейские нации за редчайшим исключением вероломно и неожиданно напали на нас и стали безжалостно уничтожать мирных жителей. Зачем они это сделали? Чего они хотели? Каковы были цели обычных людей, европейцев, которые, надев шинель и взяв в автомат в руки, решили захватить нашу Родину? Об этом они сами говорят в своих письмах родителям, женам, любимым. И об этом же пишут захватчикам на фронт их родители, жены, любимые. Все письма, отрывки из которых мы приводим ниже, найдены среди документов убитых захватчиков.

Чтобы не быть голословными в том, что не одна Германия, а вся Европа напала на СССР, приводим известные округленные статистические данные по национальностям военнопленных, взятых в плен советскими войсками во время боев в 1941-1945 годах.

Немцы	2390 тыс. чел.
Японцы	640 тыс. чел.
Венгры	514 тыс. чел.
Румыны	187 тыс. чел.
Австрийцы	157 тыс. чел.
Чехи и словаки	70 тыс. чел.
Поляки	60 тыс. чел.
Итальянцы	49 тыс. чел.
Французы	23 тыс. чел.
Югославы	21 тыс. чел.
Молдаване	14 тыс. чел.
Китайцы	13 тыс. чел.
Евреи	10 тыс. чел.
Голландцы	5 тыс. чел.
Финны	2 тыс. чел.
Бельгийцы	2 тыс. чел.
Люксембуржцы	1,6 тыс. чел.

Из обращения Гитлера к немецкому народу (Берлин 22 июня 1941 года)

Обращение Гитлера транслировалось по радио в течение всего дня 22 июня, в понедельник (23 июня) ведущие газеты опубликовали текст-обращение полностью:

«Уже более двух десятилетий еврейско-большевистские власти из Москвы предпринимают попытки поджечь не только Германию, но и всю Европу.

...Я пытался достичь нового социалистического порядка в Германии, который бы не только ликвидировал безработицу, но и приносил трудящимся больше прибыли от их труда, планомерного устранения сослов­ных и классовых различий и создания действительно народного государства, не имеющего подобного нигде в мире.

...Являясь ответственным фюрером германского рейха, а также предста­вителем европейской культуры и цивилизации, я занял, глубоко сознавая свою ответственность, единственно правильную позицию — выступить про­тив заговора еврейских и англосаксонских подстрекателей войны и еврей­ских правителей большевистского центра в Москве.

...Наши задачи — разгромить большевистские вооруженные силы, а са­мо государство — уничтожить!»

Из дневника Геббельса (9-15 июля 1941 г.)

...Фюрер чрезвычайно доволен тем, что маскировка приготовлений к восточному походу вполне удалась, и весь маневр проведен с невероятной хитростью.

...Предварительные итоги говорят о том, что война на Востоке в основном уже выиграна: две трети большевистских сил уже уничтожены или же сильно потрепаны... пять шестых воздушных и танковых сил уже могут считаться уничтоженными.

...Повторение судьбы Наполеона невозможно, хотя — ирония судьбы! — мы выступили против большевизма в ту же ночь, когда Наполеон перешел русскую границу.

...Фюрер намерен стереть с лица земли такие города, как Москва, Киев и Петербург. Да это и необходимо! Ибо если мы хотим расчленить Россию на отдельные составные части, то это огромное государство не должно обла­дать ни духовным, ни политическим, ни хозяйственным центром.

...Москву стереть с лица земли, а на ее месте устроить гигантское водо­хранилище, чтобы истребить всю память об этом городе и о том, чем он был.

Письмо лейтенанта Эвальда Лассена (2 июля)

Дорогой брат Фреди! Все чудесно! Наша рота первой переправилась через Буг, уничтожила 3 бункера, и в первый же день с боями прошла 40 километров...

Уже полторы недели мы с боями продвигаемся вперед. Повсюду бушуют пожары, и стоят огромные черные столбы дыма.

К русским вообще нельзя иметь никакого сострадания, и бегущих рус­ских мы уничтожаем в огромном количестве. Их трупы тысячами валяются на полях, на дорогах и на улицах де­ревень, и никто их не убирает и не хоронит. Мы должны радоваться, что фюрер оставил Сталина в дураках и ударил раньше, чем русские подготови­лись к отражению, так как если бы они приготовились, наше дело не пош­ло бы так хорошо. Теперь же каждому ясно, что исход войны предрешен, и песенка России спета.

Каждый день подтверждает слова величайшего из людей полководца Адольфа Гитлера, что эта война — крестовый поход против большевиков и евреев — самая священная из всех немецких войн в истории и ради этого не жаль принести никакую жертву.

Какое счастье ощущать себя причастным к разгрому государства и его Красной Армии...

Письмо унтер-офицера Пауля Бэслера (21 июля)

Дорогая Дора! Мы продвигаемся вперед и в начале августа должны быть в Москве... 14 июля русские бомбардировщики сбросили на нас бомбы, у нас убило девять человек. Не пугайся, дорогая Дора, в числе этих уби­тых и твой муж Эрих.

Я не знаю, что тебе сказать в утешение. Он был хорошим товарищем, мне самому тяжело, я полюбил его как брата.

Дорогая Дора! Я тебя очень люблю и буду полностью откровенен. Я благодарю тебя за все хорошее, что у нас было, но ты на меня не рассчитывай. Я люблю детей, а у тебя их быть не может. И оставить Эмму с малышкой-дочуркой и уйти к тебе, как я раньше обещал, если с Эрихом что-нибудь случится, я не в состоянии. Прости меня, Дора!

Если я вернусь живым и здоровым, и ты будешь одинока, и тебе пона­добится мужчина, то, если захочешь, мы можем встречаться, как встреча­лись. Но только без каких-нибудь конкретных финансовых и материальных обязательств с моей стороны. Жизнь чертовски вздорожала, я хочу еще сы­на и содержать тебя не смогу. Думаю, тебе нужно, не теряя времени, устра­иваться на работу.

Люблю и целую тебя как прежде.

Письмо ефрейтора войск «СС» Вилли Штенрубе (23 июля)

Дорогая мама! Украина — это сказочно богатая земля, тучный украинский чернозем создан Богом для немецкого плуга. Украина может прокормить не только Германию, но и все присоединенные страны и территории.

Мы живем здесь, как боги. Куры, гуси, яйца, жаркое, масло, сливки, сметана, соки, вино, мед — каждый день.

Но брать из рук этих грязных и на вид больных людей опасно и страш­но: стошнило бы сразу, и я не смог бы в рот ничего взять, поэтому достаем все сами очень просто, без долгих разговоров, но соблюдая немецкую чисто­ту. Если мы хотим мяса, то берем свинью, теленка или гусей и режем. Ес­ли хотим парного молока — доим первую попавшуюся корову. Если хотим меда, достаем его прямо в сотах, да так ловко, что ни одна пчела не укусит.

Вот и сейчас меня зовет товарищ, он очистил один улей, и я спешу от­ведать свежайшего меда. Мы с полным правом считаем, что все это богатство и изобилие при­надлежат нам. Если же это кому не нравится, то стоит только сунуть в зу­бы пистолет, и воцаряется тишина. Точно так же поступают солдаты и ког­да им нужна женщина. Как ты понимаешь, мы здесь с этим сбродом не це­ремонимся. Особенно они боятся нас — войск «СС».

Чувствовать себя победителем и на каждом шагу показывать, что мы, немцы, господа и абсолютные хозяева, удивительно приятно. Мне такая жизнь очень нравится.

За месяц я послал Вам четыре посылки. Вещи не прима, но это солдат­ская добыча, которая не стоила мне ни пфеннига.

Письмо ефрейтора Вальтера Коха (28 июля)

Мое бесценное сокровище! За месяц мы прошли на Восток 750 км, все идет по плану фюрера, и в августе месяце мы в любом случае должны быть в Москве. После капитуляции России наступит очередь Англии, а затем и Америки, если она сама до этого не сдастся.

Командир нашего батальона майор Зайферт убежден, что русских надо расстреливать на каждом шагу, и мы эту задачу выполняем.

Завтра отправлю тебе очередную посылку. Для отправки у меня приготовлены следующие вещи.

Для Пуни: костюмчик голубой шерстяной вязаный, костюмчик матрос­ский шерстяной темно-синий с шапочкой, ботиночки новые кожаные — 2 пары, туфельки коричневые, варежки шерстяные красные. Все это сейчас великовато, но когда Пуни подрастет, будет в самый раз.

Для тебя, мое счастье, я посылаю: отрез шерсти темно-коричневый 3,5 метра, отрез синего шелка — 3,2 м, розового шелка — 3,05 м, туфли черные лакированные, пояс кожаный и мыло туалетное — 6 кусков. Есть еще два золотых кольца, серьги с камешками и браслет, тоже золотые, но я не решаюсь доверить их почте, это рискованно, и вручу тебе их лично при нашей встрече в недалеком будущем вместе с тысячей горячих поцелуев.

Для мамочки: две новые кофты вязаные — голубая и красная, чепчик ночной с вышивкой, туфли домашние и шерсть — 5 клубков.

Для отца: пальто кожаное, почти новое, шапка из каракуля и четыре ку­ска подошвенной кожи.

Все это в одной посылке, понятно, не поместится, и будет мною высла­но в три приема.

На голубом, почти новом костюмчике для Пуни, есть пятна крови. Из­вини, мое сердечное сокровище, но в полевых условиях, в которых мы на­ходимся, вывести их очень сложно, ты же это сделаешь без труда у дядюш­ки Герберта.

Ты писала о каких-нибудь картинах в золоченых рамах и других пред­метах искусства. Я об этом помню все время, но ничего подходящего не встретил. Ничего хорошего или ценного, ничего, о чем ты мечтаешь для нашего гнездышка, я еще не видел.

Целую Вас обоих долгим и крепким поцелуем.

Ваш папашка Вальтер

ПИСЬМО РУКОВОДИТЕЛЯ ГРУППЫ ХРОНИКЕРОВ ШЕФУ-КИНООПЕРАТОРУ ОТТО ЛАНГЕ

Присланные Вами материалы говорят о том, что Вы совершенно упус­каете один из основных принципиальных вопросов в нашей пропагандист­ской работе.

Вы стремитесь запечатлеть победоносное продвижение наших войск и делаете это высокопрофессионально. Однако Вами игнорируется важнейшая задача. Мы должны немедленно, наглядно и убедительно показать немецкому народу и всей Европе, что Советская Россия — это многомиллионное скопище непол­ноценных в расовом отношении, дегенеративных ублюдков: евреев и азиатов, представляющих чудовищную опасность для цивилизованного человечества.

В этом аспекте заслуживает внимания опыт доктора Мюллера, который на Украине в одной из психлечебниц снял десятка два душевнобольных, об­мундировав их предварительно в форму комиссаров и командиров Красной Армии. Снятые в разных ракурсах, грязные и небритые, они являют собою целую галерею отвратительных, омерзительных, агрессивных идиотов, что производит сильнейшее впечатление.

Заслуживает внимания и работа доктора Хекера, который отснял под Минском гражданское население. Для большей убедительности сопроводи­тельного текста хроники и чтобы они выглядели еще более отвратительно, гражданских предварительно переодели чуть ли не в лохмотья: старые сви­теры, рваные куртки. Мужчины стоят небритые, босые, в грязных рубаш­ках, без галстуков, поддерживают спадающие штаны, так как у них отобра­ны поясные ремни. Нечесаные женщины со зверским выражением на лицах держат в руках топоры и вилы. Эти кадры тоже вызывают самую активную неприязнь и брезгливое отвращение.

Безусловно, тут не должно быть шаблона, возможны самые разные ре­шения. Однако при съемке русских военнопленных и местного населения на­до обязательно стремиться показать самые безобразные еврейские и азиат­ские типы, лица которых выражают злобу и ненависть и могут вызывать в ответ только аналогичные чувства и, прежде всего, омерзение и ненависть.

Надеюсь, что высказанные в этом письме дружеские замечания будут Вами в ближайшее время продуктивно реализованы.

Хайль Гитлер!

Ваш Генрих Демель.

ПИСЬМА И ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПИСЕМ НЕМЦЕВ ИЗ ГЕРМА­НИИ НА ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ

Обер-лейтенанту Гейнцу Гейденрехту/ Нойхаузен, 29 июня 1941 г.

Мой дорогой мальчик!

Ты участвовал в битве за Смоленск? Третий раз смотрела хронику в «Вохеншау». Какое грандиозное зрелище! На экране двигались танки, гро­хотали орудия, шли загорелые, запыленные, улыбающиеся юноши в рубаш­ках с закатанными по локоть рукавами, среди которых надеялась увидеть твое любимое лицо. И тут же поля, усеянные трупами русских, и колонны военнопленных. Эти ужасные живые русские, они выглядят по-зверски, как бестии, по этим лицам можно изучать ужасы, и с таким сбродом вы долж­ны сражаться! Местность ужасная, такая страшная, что не знаешь, как ты и твои солдаты продвигаются там вперед.

Когда все это видишь на экране, только тогда понимаешь, что вам, бед­ным мальчикам, выпало на долю. Однако надеюсь, что самые большие труд­ности уже у вас позади, Москва скоро падет и война закончится. Я ежедневно молюсь о твоем возвращении. Шлет тебе приветы и целует с заботливой любовью — твоя мама.

Лейтенанту Францу Ноле (Мюнхен, 19 июля 1941 г.)

Мой дорогой! Я получила твои письма № 4 н № 5, а № 3 до сих пор нет. Посылки № 57 от 30 июня, № 12 от 4 июля и № 86 от 9 июля я тоже получила. Одежда и обувь в России не имеют приличного качества, неуклюжи и урод­ливы. Неужели ты думаешь, что я буду это носить?.. Курт с ефрейтором из своей роты прислал Мици три массивных золотых кольца, кулон с крупными бриллиантами и мех: красивую серебристую лису. Это еще имеет смысл. Мици дала совет: если будешь с оказией посылать золото и дорогие камни, чтобы избежать возможных неприятностей на границе, где багаж у солдат осматривают довольно тщательно, лучше всего их заделать в кусок мыла.

По радио сейчас опять передают экстренное сообщение о новых больших победах на Востоке. Как это грандиозно! Какое великое счастье быть в эти дни немцем или немкой! Держись смело, но будь осторожен!

Твоя Эльфрида.

Унтер-офицеру Йозефу Кистерсу (Берлин, 30 июля 1941 г.)

Милый мой бродяга! Берлин веселится, а я скучаю. Несмотря на затемнение окон черным картоном, рестораны и бары заполнены, оттуда разносятся веселая музыка и пьяные голоса, народ празднует скорое окончание войны. На улице топчет­ся столько молоденьких прапорщиков, и я чувствую себя особенно одинокой.

Многие наши модницы разгуливают в трофейных серебряных лисицах. Должна поэтому тебе напомнить, что мы уже 4 месяца как помолвлены, и я надеюсь, что ты мне тоже пришлешь красивые московские подарки, а не только покрывало и полотенца, которых уже так много, что могу ими тор­говать.

Наши объятия, поцелуи и еще кое-что не за горами.

Ждущая тебя Зильфрида.

Фельдфебелю Курту Хессе (22 июля 1941 г.)

Дорогой муженек! Теперь вам открыта прямая дорога на Москву. Москва — это большой город, где огромное количество проституток, грязных внутри и заразных. Я понимаю, что молодому, здоровому мужчине время от времени необходимо облегчение. В двух посылочках я отправила тебе 3 пирожных, 2 яблока, печенье, пакетик колбасы, сигареты и 20 пре­зервативов. Если любишь меня и малышку Рози, без них ничего не делай. На первое время тебе хватит.

Шлю тебе много приветов и страстных поцелуев.

Твоя жена Ирма.

Обер-лейтенанту Рихарду Ланге (Гермиц, 30 июля 1941 г.)

Дорогой мальчик! Кинохронику мы смотрим 2—3 раза в неделю, и каждый раз приходим в ужас от невиданной нищеты, от­вратительных дорог и безобразнейших типов, с которыми вам приходится иметь дело. О, эти страшные, преступные, тупые лица, по всей видимости — жиды. А потом еще женщины с ружьями и жалкие изголодавшиеся дети, больные и зараженные паразитами. Имеют ли эти твари и все их преступ­ное государство право на жизнь?

Представь себе, Рихард, что в этих местах были и сейчас есть люди, точнее сказать, человекообразные обезьяны, которым такое скотское существование представляется раем.

Кинотеатры теперь переполнены с раннего утра. Каж­дый немец хочет насладиться зрелищем ваших побед в России и увидеть поставленного на колени врага. Даже я, добрая и уже немолодая женщина, истовая и примерная католичка, получаю огромное удовлетворение при виде взятых в плен и тысячами бредущих по дорогам этих преступных типов, и особенно при виде их бесчисленных трупов. Эту кинохронику я смотрела по 3—4 раза. Да, я не стыжусь сказать, что трупы врагов меня радуют. Трудно только смириться с мыслью, что такой отсталый дегене­ративный народ требует от вас столько жертв. Но его надо, как мусор, раз и навсегда выбросить из мировой истории.

Храни тебя Господь, как Он хранил тебя в Польше, в Голландии и во Франции.

Любящие тебя безмерно твои мать и бабушка.

Видите, кто и зачем напал на нашу Родину! Видите, что думали о нас цивилизованные европейцы, и что они хотели с нами сделать! Вы считаете, что сегодняшние европейцы и американцы думают о нас иначе, и будут вести с нами гуманно? Ошибаетесь, вспомните, что делают они в Афганистане и Ираке...