В начале 1980-х экстрасенс Джуна ворвалась в советский бомонд. Она лечила поэта Вознесенского и сатирика Райкина, будущего патриарха Кирилла и других митрополитов. Вершиной её деятельности стало «лечение» Брежнева и Андропова.
Первая статья о феномене целительницы Джуны Давитагвили вышла летом 1980 года в «Комсомольской правда», через полгода – в журнале «Огонёк». Эти публикации вознесли экстрасенса в советский бомонд, её внимания стали добиваться сотни известных людей. Резко против деятельности Джуны выступил научный мир СССР. Писатель Лев Колодный, близко знавший целительницу, написал о ней книгу «Джуна. Тайна великой целительницы», в которой он рассказывает о её пути на верх в первой половине 1980-х.
«Джуне удалось за год в Москве привлечь к себе всеобщее внимание не только больных. Её с радостью посещали, чтобы просто пообщаться, те, кого не надо было убеждать в её исключительности. Она посещала дома самых высокопоставленных лиц в СССР. Совершала то, что не могли Нинель Кулагина и Роза Кулешова (экстрасенсы 1960-70-х). Я сопровождал её в переулок у Пречистенки, где живут патриархи Русской православной церкви.
Ждал её полчаса в машине во дворе усадьбы. Из покоев патриарха Пимена вышла сияющая с подарком – золотым блюдечком, миниатюрной чашечкой и ложечкой. В другой раз увезла отсюда икону святой Евгении. В мае 1981 года принимала дома на улице Викторенко ректора Ленинградской духовной академии и семинарии Владимира Михайловича Гундяева, владыку Кирилла, будущего патриарха Московского и всея Руси, а в июне гостила по его приглашению в Ленинграде и Комарово. Осенью пригласили в Звездный городок на встречу с космонавтами.
Ездил я с ней на Смоленскую площадь, её встречали у служебного входа министерства внешней торговли СССР и сопровождали в кабинет заместителя министра Юрия Брежнева, сына Леонида Ильича. Принимал Джуну министр МВД Николай Щелоков.
На улицу Горького она отправлялась в многоэтажный дом, где жил Александров-Агентов, помощник по международным вопросам Генерального секретаря ЦК КПСС.
Как получилось, что глава партии и государства вдруг сам позвонил по телефону председателю Комитета по науке и дал поручение, которое так добивалась Джуна?
(Владыка Кирилл (Гундяев) наблюдает за телекинезом Джуны)
Сам Брежнев позвонил неожиданно Байбакову. Почему? На этот вопрос позднее ответил сам Байбаков: «Как-то после сдачи проекта очередного плана развития народного хозяйства я решил отдохнуть несколько дней в подмосковном санатории «Сосны». Здесь я встретил Аркадия Райкина и его супругу. Оба они выглядели стариками. Я с трудом их узнал. Аркадий Исаакович сказал мне, что был тяжело болен, пролежал в больнице почти три месяца, а его супруга Рома перенесла инсульт, в результате чего лишилась речи. Врачи так и не смогли помочь. Узнав, что я знаком с Джуной, Райкин попросил меня оказать содействие во встрече с ней, мотивируя тем, что ему известно: Джуна вылечила многих людей. Я обещал помочь.
На следующий день Джуна в сопровождении моего сына Сергея приехала в «Сосны». Я тут же повел её к Райкиным, а мы с главным врачом дома отдыха зашли в его кабинет и стали беседовать об экстрасенсах, к которым она относилась положительно.
Прошло более 40 минут, но Джуна от Райкина не выходила. Это меня несколько обеспокоило, ведь обычно сеанс с одним пациентом длится от 10 до 15 минут. Я постучал в дверь и вошёл в номер. Аркадий Райкин совершенно преобразился. Он выпрямился и казался сантиметров на десять выше, лицо его порозовело. И было радостным. Он сказал, положив руки на грудь: «Я не чувствую своего сердца и готов лететь в космос». Джуна тем временем заканчивал сеанс с Ромой. На протяжении месяца супруги Райкины проходили лечение у Джуны. Аркадий Исакович стал много лучше себя чувствовать, а у его супруги восстановилась речь».
Полный благодарности он попросил Байбакова помочь встретиться с Брежневым, чтобы «рассказать ему о чародейке и помочь ей получить прописку в Москве.
Зная, что Брежнев был болен и не каждый день появляется на работе, я посоветовал Райкину написать письмо на имя Леонида Ильича и обещал передать его послание. На следующий день это письмо при содействии одного из помощников Брежнева, также лечившегося у Джуны, оказалось на столе Генерального секретаря»
Тем помощником был Андрей Александров-Агентов, житель улицы Горького. К нему Джуна приезжала домой, лечила в квартире его и жену.
– Я отнёс письмо в приемную ЦК на Старой площади, – рассказал мне Аркадий Исаакович – как и Александров-Агентов, житель улицы Горького.
С Леонидом Ильичом он знаком с 1941 года. Труппу театра в первый день война застала на гастролях в Днепропетровске, там секретарем обкома партии был Брежнев, не пропускавший концерты Райкина. Он помог артистам срочно вернуться в Ленинград, пришёл на вокзал провожать. В дни войны знакомство продолжилось на «Малой земле», где Райкин выступал перед боями. При встречах Брежнев всегда спрашивал, не нужно ли ему чем-то помочь. И помог, когда у Райкина началась конфронтация с властью Ленинграда, получить квартиру на улице Горького, где мы встретились, и бывший кинотеатр в Марьиной Роще.
Ждать ответа Райкину не пришлось. Брежнев сам позвонил и спросил: «Как здоровье?». Аркадий Исаакович ответил:
– Благодаря Джуне – хорошее.
Попросил помочь ей получить жильё в Москве, рассказал о работе в поликлинике Госплана СССР, сослался на благоприятное мнение Н.К.Байбакова.
– Ну, что ж, если она тебе помогла, мы ей поможем, – заключил Брежнев, добавив, что история с кибернетикой и генетикой кое-чему нас научила.
Одним разговором не ограничился. Позвонил Байбакову:
– Коля, что за баба эта Джуна? Ты её пробовал? Что она хочет?
Я ответил, что лечилась моя супруга, – цитирую снова мемуары, – а не я. Рассказал о феноменальных способностях Джуны и предложил ему ознакомиться с целой папкой отзывов её пациентов. На что Брежнев ответил:
- Посылать ничего не надо, а лучше скажи, что требуется для нормальной работы Джуны? Возьми её под свое крыло.
Я высказал две просьбы. Первая – прописать Джуну во временно предоставленной квартире. Для этого нужно было позвонить председателю исполкома Моссовета Промыслову, который не разрешал прописку по причине возражения министра здравоохранения СССР Петровского (который считал, что Джуна – шарлатанка). И вторая – обязать Академию медицинских наук провести исследование метода бесконтактного массажа и дать заключение о целесообразности его применения.
«На следующий день Джуна получила разрешение на прописку в Москве, а через пару дней мне позвонил первый заместитель министра здравоохранения С.И.Буренков с просьбой принять его и президента Академии медицинских наук Н.Н.Блохина. Они хотели поговорить о деятельности Джуны Давиташвили».
В итоге Джуна была устроена старшим научным сотрудником в Институте радиотехники и электроники. Она получила собственную лабораторию – биоэлектроники. Ей выделили лимиты на средства для закупки приборов отечественных и импортных, а также ЭВМ».
