Война гитлеровской Германии против СССР началась не 22 июня 1941 года, а намного раньше. Это была информационная война, при помощи которой немцы старались ввести в заблуждение советское руководство и относительно точной даты своего нападения на Советский Союз, и всех своих стратегических планов. Йозеф Геббельс, министр пропаганды Третьего рейха,25 мая 1941 г., за несколько недель до начала Великой Отечественной войны, сделал такую запись в своём дневнике: «Что касается России, то нам удалось организовать грандиозный поток ложных сообщений. Газетные "утки" не дают загранице возможности разобраться, где правда, а где ложь. Это та атмосфера, которая нам нужна».
Однако инициатором начала информационной войны против СССР был сам Гитлер. В конце января – начале февраля 1941 года по его указанию была разработана гигантская, небывалая в истории мировых войн операция по дезинформационному прикрытию подготовки к нападению на СССР. 15 февраля 1941 года план операции был утверждён. Он был разбит на несколько этапов. На первом этапе (с марта – апреля) планировалось начать распространение серии противоречивых дезинформационных вбросов, которые были призваны создать не только в СССР, но и во всем мире атмосферу неопределённости в вопросе о ближайших намерениях Германии.
Когда в мае к советской границе уже двинулись немецкие полчища ударной группировки армии вторжения, операция по дезинформации вступила во вторую фазу. Здесь особое внимание уделялось созданию у противника иллюзий о возможной военной операции Германии не в восточном направлении, а западном – против Великобритании, или даже на юго-восточном – против Британской колониальной империи.
За две недели до нападения начался третий этап дезинформационной кампании против СССР – переход к целой серии хитроумных дезинформационных акций на дипломатическом и высоком правительственном уровнях.
Их цель должна была состоять в том, чтобы вызвать у советского руководства недоверие к нарастающему потоку сообщений о предстоящем в ближайшее время военном выступлении Германии против СССР, создать информационный хаос и заставить Сталина медлить с проведением мобилизационных и оперативных мероприятий.
На реализацию плана дезинформации были брошены все силы: штаб оперативного руководства вермахта и генеральные штабы родов войск, военная разведка и контрразведка, службы безопасности, внешнеполитическое ведомство и, наконец, министерство пропаганды Третьего рейха, а также структуры нацистской партии НСДАП и аппарат имперской канцелярии.
Обвинения в угрозе со стороны СССР
Сообщения из Берлина, которые в мае-июне 1941 г. получала Москва, были весьма противоречивыми. В донесениях то указывалось на «непоколебимую решимость» Гитлера начать войну против СССР, то говорилось о его намерении предложить Советскому Союзу более тесное сотрудничество. Или отмечалось, будто в «русском вопросе» он занимает колеблющуюся позицию. Это, казалось бы, подтверждала и программная речь Гитлера перед рейхстагом 4 мая 1941 г., в которой об СССР не было сказано ни слова.
При помощи умелой дезинформации создавалось впечатление, будто в руководстве Германии по поводу войны имеются разные позиции, даже разногласия.
22 июня в информационной войне против СССР лично принял участие уже сам Гитлер. В своем обращении к немецкому народу он объяснил причины нападения на СССР «угрожающим наступлением России» и заявил: «В то время как наши солдаты 10 мая 1940 года сломили франко-британскую силу на Западе, сосредоточение русских войск на нашем восточном фронте постепенно принимало все более угрожающие размеры. Поэтому с августа 1940 года я пришёл к выводу, что интересы Рейха будут нарушены роковым образом, если перед лицом этого мощного сосредоточения большевистских дивизий мы оставим незащищёнными наши восточные провинции, которые и так уже не раз опустошались… Угрожающее наступление России также в конечном счёте служило только одной задаче: взять в свои руки важную основу экономической жизни не только Германии, но и всей Европы или, в зависимости от обстоятельств, как минимум уничтожить её».
Кстати, эти слова Гитлера вам ничего не напоминают? Ведь практически именно с такими обвинениями выступают сегодня против России США и другие страны Запада!
Ложные даты нападения
Особое внимание в немецкой информационной войне уделялось и подбрасыванию ложных сообщений о дате начала агрессии. В результате в Москву, на стол к Сталину, ложились противоречивые данные советских разведчиков, которые указывали самые различные даты начала войны. Так, например, 28 декабря 1940 г., через 10 дней после подписания Гитлером директивы о плане войны против СССР, военный атташе в Берлине полковник Н.Д. Скорняков сообщил, что «война будет объявлена в марте 1941 г.». Знаменитый советский разведчик Рихард Зорге в Японии, а также руководители подпольной антифашистской организации («Красная капелла») в Германии в течение весны 1941 г. несколько раз докладывали о сроках начала немецкого наступления, но дата всё время отодвигалась. (Кстати, вопреки широко распространённому мифу, Зорге на самом деле не сообщал в Москву о том, что Германия нападёт 22 июня).
6 мая 1941 г. нарком Военно-морского флота СССР Н.Г. Кузнецов в донесении Сталину указывал, что «со слов одного германского офицера из ставки Гитлера, немцы готовят к 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Румынию», отмечая при этом, что «сведения являются ложными и специально направлены по этому руслу с тем, чтобы дошли до нашего Правительства и проверить, как на это будет реагировать СССР».
В качестве времени нападения Германии сначала назывался март 1941-го, затем 1 мая, 14 мая, 15 мая, 20 мая, конец мая, начало июня, середина июня, 21 или 22 июня, 23 июня, 24 июня, 29 июня... Но сроки проходили, а предсказания не сбывались.
Дата 22 июня 1941 года тоже могла оказаться очередным ложным прогнозом. Так, 21 июня советский посол в Великобритании И.М.Майский, располагавший обширными связями в английских политических кругах и пользовавшийся безусловным доверием Сталина, уверенно доложил в Москву: «Я по-прежнему считаю германскую атаку на СССР маловероятной».
Гитлер более 20 раз отдавал приказы о наступлении, которые затем отменял, но это была умышленная дезинформация, создававшая информационный хаос, что и было нужно Германии. Как вспоминал позже маршал Жуков, настоящая дата нападения Германии на СССР стала известна советскому руководству лишь накануне, 21 июня 1941 г.
«Непросчёта быть не могло…»
Сегодня уже известно, что распоряжение о начале наступления, которое завершилось нападением на СССР, было издано только 10 июня 1941 г. А это значит, что вся информация, поступавшая до этого момента, имела своей целью ввести советское руководство в заблуждение. Когда годы спустя Молотову был задан вопрос, почему был допущен просчёт в определении срока начала войны, и почему Сталин не верил сообщениям разведки, то он ответил: «Непросчёта быть не могло… Как можно узнать, когда нападёт противник? Разведка называла “четырнадцать сроков”, и если бы мы пошли за разведкой, дали малейший повод, он бы [Гитлер] раньше напал».
Сталин был, конечно, уверен, что война с Германией неизбежна, и все обвинения либеральных историков в том, будто он «проспал» немецкое нападение, лишены всяких оснований. Сталин Гитлеру не верил ни на грош, он знал, что немцы стянули к границе СССР многомиллионную армию, отозвали своих специалистов, начали эвакуировать персонал германского посольства в Москве. Военные мероприятия по укреплению обороны СССР на западных рубежах, проводившиеся по распоряжению советского руководства в мае – июне 1941 года, показывают, что СССР к отражению нападения усиленно готовился. На военные рельсы была переведена промышленность, СССР ещё до войны выпускал больше танков и самолётов, чем нацистская Германия и её сателлиты.
Но Сталин, понимая, что к войне со всей захваченной Гитлером Европой, промышленный и людской потенциал которой все-таки намного превосходил СССР, наша страна ещё не была готова, всячески старался оттянуть начало опасного конфликта.
Он считал, что главное – не дать немцам повода спровоцировать советские войска на неосторожные действия, которые позволили бы Гитлеру представить германское нападение в качестве превентивного удара в ответ на подготовку агрессии со стороны СССР. Сыграло свою роль заблуждение насчёт того, что «цивилизованная Европа» начнёт воевать «по правилам». Ждали объявления германского ультиматума, полагали, что без официальной денонсации действующих договоров Гитлер войну не объявит и т.п.
Но для Гитлера не было никаких правил. На следующий день после нападения на СССР статс-секретарь внешнеполитического ведомства Германии барон Э. фон Вайцзеккер удовлетворённо отметил в своём дневнике:
«Столь осторожные русские дали возможность застигнуть их врасплох в политическом и военном отношении… Очевидно, Москва рассчитывала на нормальную дипломатическую процедуру – “жалоба, реплика, ультиматум, война” и ни разу не вспомнила об образе действий против Югославии, который является совершенно новой вехой в политике».
Тем самым он признал, что речь идёт о вероломном нападении без предварительного объявления войны.
Фейк о нападении на Англию
Одним из главных информационных фейков Гитлера с целью введения в заблуждение руководство СССР была ложная версия о его планах нападения на Англию. Для этого обыгрывался широко распространённый в военной среде тезис о недопустимости для Германии (с учётом драматического для неё опыта Первой мировой войны) ведения боевых действий на два фронта.
Не завершив войну против англичан, считало в то время большинство политиков и экспертов, немцы вряд ли решатся напасть на СССР.
Так, впрочем, считал и сам Сталин, который был уверен, что, не разгромив Англию, Гитлер не начнёт войну против Советского Союза. Он тоже полагал, что Германия не сможет воевать сразу на два фронта (и как потом выяснилось, в этом вождь был абсолютно прав). Другими словами, Сталин попросту переоценил стратегические способности Гитлера, который действовал, как авантюрист.
Но Гитлер делал все, чтобы убедить СССР в том, что он и в самом деле нападёт сначала на Англию, что Германия будто бы собирается высадить десант на Британские острова в ходе операции «Морской лев». А переброска германских войск к советской границе изображалась, как некий отвлекающий манёвр, как маскировка предстоящего вторжения в Англию. Для этого распространялись ложные слухи о том, что будто бы происходит тайная переброска частей вермахта не на восток, а на запад. Немецкие части, переброшенные в Польшу, пополнялись офицерами, владеющими английским языком, в них доставлялись англо-германские разговорники и карты британской территории. На побережьях Ла-Манша и Па-де-Кале размещались фальш-макеты ракетных батарей. Был введён строгий порядок выдачи разрешений на въезд в этот район, а дислоцированным на Западе германским войскам выдавались памятки об Англии и т.п.
Однако советскому руководству все же в начале марта 1941 года стало известно от разведки, что Гитлер отказался от планов вторжения в ближайшее время в Великобританию. Со ссылкой на данные британского правительства аналогичную информацию передало в Москву советское посольство в Лондоне, что подтвердил и английский посол в СССР С. Криппс.
Фейк удара на Ближнем Востоке
Когда стало ясно, что версия десанта против Англии уже не вызывает в Москве особого доверия – у Германия попросту не имелось для этого достаточно числа десантных судов, – то был запущен информационный фейк о планах наступления немцев в Средиземноморье и на Ближнем Востоке, то есть в районе Гибралтара, Мальты, Кипра, Крита, Египта, Ирака и Палестины. Считалось, что победа над англичанами на Ближнем Востоке приведёт в итоге к утрате Британией Индии и других колониальных владений в Азии и Восточной Африке, что заставит ее капитулировать. Германского удара в этом регионе опасались и сами англичане, считая его наиболее вероятным.
Подготовкой войны против англичан на Ближнем Востоке немцы объясняли и стягивание своих войск к советской границе. После оккупации Югославии и Греции подбрасывались сообщения о том, будто германские войска стягиваются в Восточную Европу с целью их дальнейшей переброски на Ближний Восток. Германское военное ведомство даже давало возможность убедиться в этом зарубежным журналистам, организуя для них специальные пропагандистские поездки в Балканские страны. Широко распространялись слухи о планируемой Германией высадке воздушных десантов в окрестностях Мосула и других районах Ближнего Востока.
Фальшивки через СМИ
Для дезинформации активно использовались СМИ. По согласованию с Гитлером Геббельс подготовил статью для газеты нацистской партии Völkischer Beobachter под многозначительным заголовком «Крит как пример» (имелась в виду история с высадкой немцами парашютистов на этом греческом острове), в которой содержался намёк на якобы подготавливаемый немцами удар по Великобритании или её колониальным владениям путём высадки десантов.
В ночь с 12 на 13 июня 1941 года этот номер газеты со статьёй Геббельса якобы по личному распоряжению Гитлера был неожиданно конфискован ещё до поступления в уличные киоски. Однако посольства некоторых стран её, загадочным образом, всё-таки получили. По Берлину запустили слух, будто Геббельс, «выболтавший» в этой статье военные секреты, попал в немилость к фюреру, и дни его политической карьеры уже сочтены.
Эта хитроумная операция произвела сильный пропагандистский эффект.
Несколько лет назад «Независимое военное обозрение» поместило статью об использовании немцами латвийского журналиста, собкора в Берлине рижской газеты «Бривеземе» Ореста Берлинкса, который состоял на службе гестапо и был завербован резидентом внешней разведки НКГБ в Берлине А. Кобуловым. Этот источник, будто бы вращаясь в кругах германского МИДа, поставлял Кобулову информацию, в которой намекал, что надежда на мирное урегулирование советско-германского конфликта сохраняется, что наращивание рейхом вооружённых сил у советских границ преследует цель оказать политическое давление на Москву, что Берлин хочет от Советского правительства каких-то уступок и вот-вот выступит с инициативой переговоров или, напротив, ждёт, что Москва возьмёт инициативу на себя и т.п.
На самом деле «информация» агента Кобулова создавалась в бюро Риббентропа с ведома самого фюрера и даже после его собственноручной правки. Сталину все это докладывалось практически без каких-либо комментариев.
Шла дезинформация и по линии подбрасывания Москве ложных сведений о количестве военной техники, имевшейся на вооружении Германии. Так, в марте 1940 г. начальник боевого снабжения и генерал-инспектор истребительной авиации Э. Удет сообщил генерал-майору И.Ф. Петрову, что Германия в ближайшие месяцы будет выпускать 70-80 самолётов в день. Однако в действительности в тот период немецкая авиапромышленность производила не более 30 самолётов в день.
Информационная война против СССР продолжалась Германией не только перед началом, но и в течение всей Великой Отечественной войны.
А сегодня Запад, уже не имея возможности напасть на Россию и развязать войну «горячую», делает основную ставку именно на войну информационную. На это брошены колоссальные силы и средства. Для неё используется и «пятая колонна» внутри России.
Главная ставка сделана сегодня на развал нашей страны изнутри – об этом мы не должны забывать.
Владимир Малышев
