Последняя операция Красной армии во Второй мировой войне и сейчас поражает внезапностью и размахом.
Маньчжурскую стратегическую наступательную операцию на Дальнем Востоке по оригинальности замысла и мастерству его исполнения можно причислить к числу выдающихся. В ней нашли воплощение все достижения военной мысли, накопленные советскими Вооруженными Силами в ходе Великой Отечественной. Не случайно именно она взята за рубежом в качестве основы моделирования стратегических операций будущего.
Когда фашистская Германия безоговорочно капитулировала, в странах Юго-Восточной Азии, в бассейне Тихого океана еще бушевала война. Под гнетом японских оккупантов находились Корея, Индокитай, Индонезия, часть территории Китая, Бирмы и Филиппинских островов. И хотя США и Великобритания уже более трех лет вели войну с Японией и добились определенных успехов, достигнуть решительной победы они не смогли. Правительства США и Великобритании, оценивая военно-политическую обстановку, сознавали: заставить Японию капитулировать можно только разгромив ее сухопутную группировку и без Советского Союза добиться скорой победы невозможно.
Основа стратегического развёртывания
Согласие правительства СССР на вступление в войну с Японией было продиктовано прежде всего союзническими обязательствами. Кроме того, учитывая агрессивную политику Японии, Советскому Союзу требовалось обеспечить безопасность своих дальневосточных границ, а также ускорить окончание Второй мировой войны.
“ Советские войска потеряли 12 тысяч человек – это самые минимальные потери для стратегической операции такого масштаба”
На протяжении всей Великой Отечественной на территории Маньчжурии находилось до 40 японских дивизий, создавая постоянную угрозу нападения на СССР. Оно откладывалось только из-за стремления Японии в первую очередь осуществить свои захватнические планы в Тихоокеанской зоне, а затем – в войне против СССР. Под ударами Красной армии гитлеровская Германия безоговорочно капитулировала, и Япония оказалась в полной изоляции. В итоге к началу Маньчжурской операции на территории Маньчжоу-Го и Северной Кореи сосредоточилась крупная стратегическая группировка японских, маньчжурских и мэнцзянских войск. Ее основу составляла Квантунская армия под командованием генерала Отодзо Ямады, в состав которой входили 1, 3 и 17-й фронты, 4-я отдельная армия (всего 31 пехотная дивизия, 11 пехотных и две танковые бригады, бригада смертников, отдельные части), 2 и 5-я воздушные армии, Сунгарийская военно-речная флотилия. Также главнокомандующему Квантунской армией подчинялись следующие войска: армия Маньчжоу-Го (две пехотные и две кавалерийские дивизии, 12 пехотных бригад, четыре отдельных кавалерийских полка), армия Мэнцзяна под командованием князя Дэвана (четыре пехотные дивизии) и Суйюаньская армейская группа (пять кавалерийских дивизий и две кавалерийские бригады). Таким образом, к началу операции в войсках противника насчитывалось свыше миллиона человек, более шести тысяч орудий и минометов, свыше тысячи танков, почти две тысячи самолетов и 25 кораблей. Кроме того, у границ с Советским Союзом и Монгольской Народной Республикой (МНР) имелось 17 укрепрайонов, в том числе система типа линии Маннергейма (в общей сложности около восьми тысяч долговременных огневых сооружений).
Учитывая реальную опасность агрессии, Советскому Союзу приходилось держать на Дальнем Востоке крупные силы, постоянно наращивая группировку. С начала войны до ее завершения количество войск на Дальнем Востоке увеличилось более чем в два раза. В общей сложности это составляло в разные периоды от 15 до 30 процентов боевых сил и средств всех советских Вооруженных Сил. Тем не менее для осуществления плана операции потребовалась колоссальная перегруппировка войск.
В ходе подготовки кампании на Дальнем Востоке Ставке Верховного главнокомандования (ВГК) пришлось решать комплекс проблем, обусловленных удаленностью театра военных действий (ТВД), в условиях, когда Советский Союз официально не находился в состоянии войны с Японией.
Открытие нового стратегического фронта требовало мобилизации ресурсов Сибири и Дальнего Востока, проведения крупной стратегической перегруппировки войск на расстояние до 12 тысяч километров (при этом во многих местах железнодорожное полотно было однопутным).
В качестве источника стратегического развертывания на Дальнем Востоке Ставка в первую очередь использовала войска фронтов, завершивших боевые действия на западе (Карельского, 1 и 3-го Белорусских, а также 2-го Украинского фронтов). Определение целесообразности использования того или иного объединения зависело от опыта и боевых качеств, накопленных в сражениях на советско-германском фронте. Так, соединения и части 5-й (генерал-полковник Николай Иванович Крылов) и 39-й (генерал-полковник Иван Ильич Людников) армий, участвовавшие в прорыве укрепленных оборонительных полос в Восточной Пруссии, предназначались для удара на главных направлениях приграничных укрепрайонов. Соединения 6-й гвардейской танковой (генерал-полковник Андрей Григорьевич Кравченко) и 53-й общевойсковой армий (генерал-полковник Иван Мефодьевич Манагаров), имевшие большой опыт действий в горно-степной местности, предназначались для наступления на широких пустынных просторах и горно-лесистых массивах Маньчжурии. Конно-механизированная группа генерал-полковника Иссы Александровича Плиева на завершающем этапе войны обеспечила успех в операциях по освобождению Венгрии, войска генерал-полковника Афанасия Павлантьевича Белобородова успешно действовали в Прибалтике, а в апреле 1945 года штурмовали укрепленный Кенигсберг. Именно таким образом подбирались войска, их командующие и командиры – с учетом опыта в прорыве хорошо укрепленной обороны и действиях в оперативной глубине. Большинство командующих армиями имели воинское звание «Генерал-полковник».
Основная роль в операции отводилась не тем войскам, что весь период Великой Отечественной находились на Дальневосточном ТВД, а тем, которые имели солидный боевой опыт в схожих климатических, географических и фортификационных условиях. Для многих советских воинов обернулась трагедией ситуация, при которой они всю войну находились на Дальнем Востоке, когда страна из последних сил сначала защищалась от фашистов, а затем громила агрессора. Тысячи военнослужащих разных должностей и званий заваливали вышестоящие инстанции рапортами с просьбой отправить на фронт, а им отказывали, так как существовала необходимость сдерживать японцев. Зафиксированы случаи, когда командиры пускали себе пулю в лоб от кажущейся им несправедливости и безысходности.
В ходе перегруппировки принимались строгие меры скрытности и маскировки. Даже офицеры штабов не знали, куда и с какой целью перебрасываются войска, а ведь перевозки предстояло осуществить по однопутной железнодорожной магистрали в крайне сжатые сроки и на огромные расстояния. В этом отношении такие меры не имели себе равных в истории и Второй мировой, и послевоенной. В результате советскому командованию удалось добиться главного – японская разведка, зная о подготовке СССР к войне, используя все свои силы и средства, не смогла установить сроки завершения переброски советских войск и их количество. Естественно, ошиблись японцы и в предположениях относительно состава всей группировки советских войск на Дальнем Востоке. Японское командование считало, что Красная армия перейдет в наступление не ранее сентября-октября.
В обстановке полной секретности
Для управления и координации действий Сухопутных войск и сил флота Ставка ВГК решением от 30 июля создала новый орган высшего управления – Главное командование советских войск на Дальнем Востоке, а директивой от 2 августа – штаб Главного командования советских войск на Дальнем Востоке. Главнокомандующим назначен Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский, который еще летом 1944 года знал, что будет руководить действиями войск на Дальнем Востоке, членом Военного совета – генерал-лейтенант Иосиф Васильевич Шикин (в годы войны – член Военного совета Северного фронта, начальник политуправления Ленинградского и Волховского фронтов), начальником штаба – генерал-полковник Семен Павлович Иванов (в годы войны – начштаба Закавказского и 3-го Украинского фронтов). Координация действий Тихоокеанского флота и краснознаменной Амурской военной флотилии с войсками была возложена на наркома ВМФ главнокомандующего Военно-морскими силами адмирала флота Николая Герасимовича Кузнецова. Действиями авиации руководил командующий Военно-воздушными силами Главный маршал авиации Александр Александрович Новиков.
Для проведения операции на Дальнем Востоке сформировали три фронта: 1 и 2-й Дальневосточные и Забайкальский, с войсками которых должны были взаимодействовать три воздушные армии, три армии ПВО, силы Тихоокеанского флота и краснознаменной Амурской военной флотилии.
Соответствующий боевой опыт имели и командующие фронтами. Так, Маршал Советского Союза Кирилл Афанасьевич Мерецков (1-й Дальневосточный фронт) проявил себя и в ходе взятия мощнейших укрепленных позиций линии Маннергейма в 1940 году, и во время Петсамо-Киркенесской операции, проведенной в тяжелых условиях Заполярья поздней осенью 1944-го. Основу управления штаба 1-го Дальневосточного фронта составило полевое управление Карельского фронта.
Маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский (Забайкальский фронт) командовал войсками 2-го Украинского фронта, преодолевшими Карпаты. Он также прибыл со своим сколоченным, сработавшимся полевым управлением.
Генерал армии Максим Алексеевич Пуркаев, командовавший с апреля 1943 года войсками Дальневосточного фронта, на базе которого и был создан 2-й Дальневосточный фронт, как никто, знал обстановку и противника на ТВД.
Таким образом, все командующие фронтами обладали огромным опытом и при этом имели уже сколоченные штабы. Им удалось обеспечить исключительную скрытность проведения подготовительных мероприятий и внезапность действий. После определения замысла и принятия решения по планированию операции к ее подготовке и организации боевых действий допускался ограниченный круг должностных лиц. Все документы исполнялись лично ими без привлечения чертежников, машинисток и другого технического персонала.
Параллельно шли подготовка и слаживание войск и личного состава. В каждой дивизии создавались учебные поля, которые воспроизводили опорные пункты японцев со всеми заграждениями, долговременными огневыми точками, системой охраны и обороны. Здесь вначале шли тактико-строевые занятия с многократным повторением наиболее сложных приемов действий и взаимодействия между подразделениями различных родов войск. Затем проводилось по пять-шесть комплексных учений (большинство из них ночью) с привлечением всех сил и средств, участвовавших в боевых действиях. В каждом таком учении принимали участие командиры и штабы дивизий и полков, штабы дивизионной и полковых артиллерийских групп, авианаводчики, в полном составе передовые батальоны со всеми средствами усиления. В заключение в каждой дивизии проводилось контрольное учение под руководством командующего армией, где окончательно уточнялись и проверялись все вопросы организации и ведения боевых действий.
Целью операции ставились разгром японской Квантунской армии, освобождение Северо-Восточного Китая (Маньчжурия), Северной Кореи и ускорение завершения Второй мировой войны.
Решительный характер цели стратегической наступательной операции определил и основное содержание ее замысла. Идея заключалась в том, чтобы двумя основными ударами с запада (территории МНР) войсками Забайкальского и с востока 1-го Дальневосточного фронтов навстречу друг другу и несколькими вспомогательными рассекающими ударами по сходящимся направлениям на Чанчунь во взаимодействии с воздушными десантами осуществить глубокий охват противника, окружить его главные силы, рассечь их на изолированные группировки и уничтожить по частям. Войскам 2-го Дальневосточного фронта предстояло нанести главный удар на Харбин, тем самым содействовать расчленению вражеской группировки.
Решительные до дерзости
Главной особенностью операции стало ее нестандартное начало – без артподготовки. В ночь на 9 августа передовые батальоны и разведывательные отряды трех фронтов в сопровождении пограничников без открытия огня бесшумно пересекли границу, овладев в ряде мест долговременными оборонительными сооружениями врага еще до того, как японские расчеты успели их занять и открыть огонь. С рассветом миновали государственную границу и перешли в наступление главные силы Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов. В тех местах, где японцам удалось своевременно обнаружить выдвижение наших передовых батальонов и занять оборону, боевые действия затянулись, но такие узлы сопротивления умело обходились советскими войсками.
В целом наступление развивалось успешно с первых же часов. Внезапность и сила первоначальных ударов позволили полностью захватить инициативу. В правительстве Японии начало военных операций Советским Союзом вызвало панику. «Вступление сегодня утром в войну Советского Союза, – заявил 9 августа премьер-министр Судзуки, – ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны».
Несмотря на то, что наступление проходило в условиях упорного сопротивления врага, на всех основных направлениях советские войска отлично справлялись с выполнением поставленных задач.
Передовые части Забайкальского фронта уже к 11 августа, преодолев безводную пустыню Гоби, подошли к западным склонам Большого Хингана, а к исходу 14 августа войска фронта, пройдя расстояние от 250 до 400 километров, вышли в центральные районы Маньчжурии и к 19–20 августа выполнили задачи Хингано-Мукденской наступательной операции.
Войска 1-го Дальневосточного фронта в условиях труднопроходимой горно-таежной местности, прорвав сильную полосу обороны, напоминавшую линию Маннергейма, только в больших масштабах, и овладев семью мощными укрепленными районами, продвинулись в глубь Маньчжурии на 120–150 километров и также к 19 августа выполнили задачи Харбино-Гиринской наступательной операции.
Войска 2-го Дальневосточного фронта к этому времени вели бои на подступах к Цицикару и Цзямусы, к 19 августа выполнив задачи Сунгарийской операции.
Таким образом, уже к исходу шестых суток наступления советских войск Квантунская армия оказалась расчлененной на части, а к 19–20 августа цели стратегической межвидовой наступательной операции были достигнуты.
Темп наступления советских войск составил на главных направлениях от 30 до 80 километров в сутки. Столь высокая скорость наступления войск, действовавших на отдельных, разобщенных операционных направлениях, стала возможна лишь благодаря тщательно продуманной группировке, знанию природных особенностей местности и характера системы обороны врага на каждом операционном направлении, широкому и смелому использованию танковых, механизированных и конных соединений, внезапности нападения, решительным до дерзости и исключительно умелым действиям, отваге и массовому героизму воинов Красной армии и моряков.
Перед лицом неминуемого военного поражения уже 14 августа правительство Японии приняло решение капитулировать. На следующий день пал кабинет премьера Судзуки. С 19 августа японские войска, до которых к этому времени был доведен указ императора Японии о капитуляции, почти повсеместно стали сдаваться в плен. Для ускорения этого процесса и лишения противника возможности вывезти или уничтожить материальные ценности с 18 по 27 августа были высажены воздушные десанты в Харбине, Мукдене, Фэнтяне, Синьцзине, Цзилине, Редзюне, Дайрэне, Хэйдзе и других городах, а также использованы подвижные передовые отряды.
К концу августа разоружение Квантунской армии и других сил противника, располагавшихся в Маньчжурии и Северной Корее, оказалось полностью закончено. Успешно завершались и Южно-Сахалинская, и десантная операции по освобождению Курильских островов.
2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури», вошедшего в Токийский залив, состоялась церемония подписания акта капитуляции Японии.
Бесценный опыт
Таким образом, операция отличалась огромным размахом и рядом особенностей.
1. Скрытностью перегруппировок и сосредоточением и развертыванием крупных масс войск.
2. Внезапным переходом войск фронтов в наступление ночью и без артподготовки.
3. Сильным первоначальным ударом и участием максимума бронетанковых и механизированных войск в первом эшелоне (в полосе Забайкальского фронта).
4. Высокими темпами наступления войск фронтов, что обеспечило огромный котел окружения.
5. Созданием устойчивой системы управления войсками, отлаженной еще в период подготовки операции.
6. Огромным размахом операции – до пяти тысяч километров по фронту и от 200 до 800 километров в глубину (осуществлена одна из самых крупных в истории перегруппировок войск с запада на восток на расстояние 10–12 тысяч километров по единственной Транссибирской железнодорожной магистрали).
В ходе Маньчжурской стратегической наступательной операции советские войска за 23 дня боевых действий нанесли японским вооруженным силам самое крупное во Второй мировой войне поражение с наиболее тяжелыми для противника потерями – свыше 700 тысяч человек, в том числе около 84 тысяч погибшими и более 640 тысяч пленными (из них 148 японских генералов). Мы потеряли 12 тысяч человек – это самые минимальные потери для стратегической операции такого масштаба (всего с двух сторон участвовали более 2,7 миллиона человек).
За боевые отличия 220 соединений и частей получили почетные наименования – «Хинганские», «Амурские», «Уссурийские», «Харбинские», «Мукденские», «Порт-Артурские», 301 соединение и часть награждены орденами, 92 воина удостоены звания Героя Советского Союза, в том числе заместитель главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке генерал армии Иван Иванович Масленников, начальник штаба командования советских войск на Дальнем Востоке генерал-полковник Семен Павлович Иванов, народный комиссар ВМФ адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов, а Маршалы Советского Союза Александр Михайлович Василевский, Родион Яковлевич Малиновский, генерал-полковники Андрей Григорьевич Кравченко, Исса Александрович Плиев, Александр Александрович Новиков и Николай Иванович Крылов награждены второй звездой героя. Маршал Советского Союза Кирилл Афанасьевич Мерецков удостоен высшего полководческого ордена Победы.
16 сентября в Харбине прошел торжественный парад в честь победы над Японией под командованием генерал-лейтенанта артиллерии Константина Петровича Казакова. Принимал парад начальник гарнизона Харбина, военный комендант города, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Афанасий Павлантьевич Белобородов.
В результате операции стратегические цели войны оказались достигнуты в самом ее начале. Военная стратегия обогатилась опытом подготовки и проведения крупной операции в условиях горно-таежного и пустынно-степного ТВД.
Одним из главных итогов Советско-японской войны стало освобождение Китая и Кореи от многолетней японской экспансии. 14 августа 1945 года в Москве подписан Договор о дружбе и союзе между СССР и Китаем. Договор зафиксировал желание сторон укрепить дружественные отношения путем союза и добрососедского послевоенного сотрудничества, предусматривал оказание взаимной помощи и поддержки в совместной войне против Японии. В дальнейшем после провозглашения 1 ноября 1949-го Китайской Народной Республики 14 февраля 1950 года подписан Договор о дружбе, союзе и взаимопомощи между СССР и КНР сроком на 30 лет.
История отношений между нашими странами подтверждает непреложную истину: в мире и добрососедстве жить всегда лучше, выгоднее и безопаснее.
В год 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной и окончания Второй мировой войны Вооруженные Силы России находятся на новом этапе своего развития, который отличается сложностью международной обстановки, социальной и экономической напряженностью и драматизмом событий. Хочется верить, что бесценный опыт, приобретенный в сражениях на Дальнем Востоке, окажется не только не забыт, а напротив, будет творчески применяться в процессе боевой подготовки наших Вооруженных Сил на фоне укрепления российско-китайского сотрудничества во всех сферах, в том числе и военной.
