Однако, если быть точными, это было не объединение: Федеративная республика Германии поглотила Германскую демократическую республику. Все окончательно решилось 12 сентября 1990 года в Москве, где был заключен «Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии», подпись под которым поставили министры иностранных дел шести государств – ФРГ, ГДР, СССР, США, Франции и Великобритании. После этого Германская демократическая республика напоминала страну, которая сидит на чемоданах и ждет поезд, который унесет ее в историческую даль…
Принято считать, что процесс объединения Германии начался в октябре 1988 года, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев принял в Кремле канцлера ФРГ Гельмута Коля. Однако бывший посол Советского союза в ФРГ Валентин Фалин утверждал, что еще в 60-х годах канцлер Людвиг Эрхардт был готов заплатить СССР 124 миллиарда марок в качестве компенсации за восточные земли. Позднее Бонн предлагал Москве 100 миллиардов марок за «нейтральный статус» второй Германии. Примерно такую же сумму Коль собирался предложить Горбачеву в 1990 году.
Однако ГДР была продана – в прямом и переносном смысле – гораздо дешевле. Устои республики задрожали, когда Горбачев и Коль встретились в блистающем роскошью Екатерининском зале Кремля. Немец еще раньше в письме Горбачеву намекнул о желании объединить два германских государства. Ответ советского лидера был благожелательным, и потому в октябре 1988 года хитрый немец поспешил в Москву, возможно, уже представляя себя триумфатором. Такую же роль уготовил себе Горбачев, который еще не дал окончательного согласия, но всем своим видом показывал, что готов уступить желаниям гостя. И тоже войти в историю.
На следующей встрече в ФРГ было подписано совместное заявление, которое Коль охарактеризовал, как черту, подведенную под прошлым, и источник, освещающий путь в будущее. По мнению Горбачева, это был «прорыв».
Коль же вцепился после этого в Горбачева бульдожьей хваткой. На последующих переговорах огромный толстяк, хитро поблескивая глазками за стеклами очков, отвоевывал у Горбачева, желающего во чтобы то ни стало понравиться Западу, одну позицию за другой.
В Восточном же Берлине за этим политическим диалогом наблюдали с тревогой.
В 1992 году руководитель ГДР, генеральный секретарь Социалистической единой партии Германии Эрих Хонеккер, арестованный и препровожденный в берлинскую тюрьму Моабит, где он, коммунист, сидел при нацистах, завел «Тюремный дневник». В нем он писал, что последний руководитель СССР «очевидно, не заметил, как превратился в мошенника». По его мнению, «такой диктатуры, которую приписывают ГДР, не существовало. Перестройка была несчастьем, а Горбачев – предателем».
Впрочем, еще совсем недавно оба генсека обменивались улыбками, рукопожатиями и обнимались. Особенно пылкими были объятия в октябре 1989 года, когда в ГДР проходили торжества по случаю 40-летия образования республики. Хотя Горбачев наверняка знал, что вокруг Хонеккера плетутся нити заговора. Через три недели тот будет вынужден покинуть высший пост в республике, уступив его молодому и энергичному Эгону Кренцу. Группа вчерашних соратников обвинила лидера страны во всех бедах и вынудила проголосовать за собственную отставку. Эта история чем-то напоминает заговор против Хрущева в октябре 1964 года…
Вскоре, в ноябре 1989 года, была разрушена Берлинская стена, которая фактически погребла под своими обломками социалистическую Германию. Казалось, Москва должна была проявить беспокойство, но обитателей Кремля охватила странная апатия.
Впрочем, в то время антикоммунистические выступления бушевали по всей Европе. В былые времена, когда СССР был сильным, он навел бы порядок. Но к концу 80-х страна потеряла былую мощь…
Впрочем, если бы Горбачев очень захотел, он бы повлиял на ситуацию. Да и Запад с тревогой наблюдал за реакцией Москвы – в ГДР стояла огромная группировка Советской армии, на вооружении которой имелось более четырех тысяч танков, около трех с половиной тысяч артиллерийских систем, множество вертолетов и самолетов. Группа советских войск в Германии была оснащена и тактическим ядерным оружием. Если бы этот монстр хотя бы грозно пошевелился, Европа задрожала бы от ужаса. Но военным строго-настрого было приказано сидеть в казармах и не высовываться.
Новый лидер ГДР Кренц – на этом посту ему суждено было находиться всего полтора месяца – пытался добиться от Москвы указаний. Он хотел получить четкий ответ: стрелять или не стрелять в демонстрантов, разрушающих Берлинскую стену?..
За несколько дней до ее разрушения Кренц побывал в Москве. Потом он рассказывал, что 1 ноября 1989 года четыре часа разговаривал с Горбачевым: «Я спросил: «Михаил Сергеевич, какое место занимает ГДР в твоем общеевропейском доме?» Горбачев сначала сделал такое лицо, как будто не понял мой вопрос. Я его дополнил: «ГДР – это ребенок Советского Союза. Это результат Второй мировой войны и результат холодной войны. Сейчас ты говоришь о том, что холодная война закончилась, а что будет с ее ребенком?» Он сказал: «Как ты можешь задавать такие вопросы после всего, что нас связывает? Все, что связано с ГДР, – наше любимое».
По словам Кренца, Горбачев обещал, что Советский Союз не позволит объединение двух Германий, пока существуют Варшавский договор и НАТО. Но на самом деле все уже было решено, и советский руководитель просто пускал пыль в глаза своему партнеру.
После развала Берлинской стены посол Советского Союза в ГДР Вячеслав Кочемасов пытался связаться со своим непосредственным шефом, министром иностранных Эдуарда Шеварднадзе, но ни он, ни Горбачев не отвечали. На звонок Кочемасова ответил только заместитель министра иностранных дел Антон Ковалев. Однако он лишь предложил «передать немецким друзьям, что это их внутреннее дело».
Стрелять в демонстрантов военные ГДР не стали, избежав тем самым большого кровопролития. Из Восточного Берлина в Западный хлынул людской поток. Жители ГДР, совершив небольшое путешествие по сверкающему западному миру, о котором столько слышали, вернулись домой. Многие еще не понимали, что страна, в которой они жили много лет, скоро исчезнет с карты мира…
В мае 1990 года Коль и новый глава правительства ГДР Лотар де Мезьер подписали договор о создании единого экономического пространства, и на территории ГДР вошла в обращение марка ФРГ. А в августе был заключен договор об объединении двух стран. Последний гвоздь в крышку гроба ГДР был забит в Москве 12 сентября 1990 года.
Уместно вспомнить, что западные державы сначала противились объединению двух германских государств. Горбачеву пришлось уговаривать и премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер, и президента Франции Франсуа Миттерана. Они опасались, что объединенная Германия станет слишком могущественной страной, как в экономическом, так и политическом отношениях и влиянию их стран в Европе придет конец. Однако Горбачев сумел уговорить обоих…
Выиграл ли от объединения двух германских государств Советский Союз? Историки отвечают на этот вопрос однозначно отрицательно. Да, политический климат в Европе на время заметно потеплел. Но СССР был вынужден убрать из Восточной Германии несметный воинский контингент, находившийся там с 1945 года – 546 200 человек, включая 338 800 военнослужащих Западной группы войск и 207 400 рабочих и служащих, работавших на предприятиях и в службах обеспечения.
На восток потянулись эшелоны с людьми и демонтированным вооружением. Но советские воины возвращались на родину не с улыбками и веселыми песнями, как после Великой Победы в сорок пятом, а пребывая в печали, ибо на родине их не особо ждали.
Горбачев имел полное право потребовать у Запада огромную компенсацию за свои уступки, но проявил непонятную «скромность». Генсек, увлеченный «общечеловеческими» идеями, «забыл» и о сотнях тысячах своих соотечественников – людей в погонах и их семьях, которых буквально оставили ни с чем. По словам того же Фалина, Горбачев попросил у Коля всего четыре с половиной миллиарда марок, чтобы «накормить людей».
Сам экс-канцлер в своих мемуарах писал: «Если бы Горбачев сказал: дайте нам сотню миллиардов, и получите ГДР, – мы так бы и сделали. Что такое сто миллиардов за Восточные земли при их годовом бюджете в пятьсот миллиардов? Да ГДР нам досталась по цене бутерброда!»
Но дело не только в деньгах. Горбачев вроде бы старался воспрепятствовать расширению НАТО на восток. Коль и государственный секретарь США Джеймс Бейкер вроде бы такие гарантии ему дали. Но в итоге НАТО увеличился за счет земель ГДР, в 1999 году членами блока стали Венгрия, Польша и Чехия. Через пять лет к ним присоединились Болгария, Латвия, Литва, Эстония, Румыния, Словакия и Словения, а еще через пять – Албания и Хорватия...
Кроме того, германские власти обещали не размещать в восточной части Германии войска НАТО и ядерное оружие. Однако и это оказалось пустыми словами…
3 октября 1990 года ГДР официально прекратила свое существование, поглощенная ФРГ. Тогда еще никто не знал, что гибель этой республики станет предвестником развала Советского Союза. А как могли бы развиваться события в нашей стране, если бы Коль заплатил за объединение достойную сумму? Тогда можно было бы решить немалую часть проблем в экономике и промышленности СССР. И, может быть, удалось бы предотвратить кризис, ставший для нас фатальным…
До сих пор приходится поражаться исчезновению ГДР, страны, которая была не бедной, не отсталой, а вполне благополучной, не испытывающей серьезных экономических и социальных проблем. Небольшая республика при серьезной поддержке СССР добилась немалых успехов: ГДР, считавшаяся витриной социализма, занимала шестое место в Европе по уровню производства промышленной продукции, была на первых позициях в мире по машиностроению, электротехнике, электронике, оптике, приборостроению.
Спустя 45 лет после окончания Второй мировой войны, в 1990 году началась новая оккупация Германии. На этот раз ее заполонили не чужаки, а свои же соотечественники. Поспешно демонтировалась вся социалистическая система, при которой хозяева были вынуждены уступать все престижные места напористым «соплеменникам». Началась настоящая колонизация бывшей территории ГДР: представители Федеративной республики за бесценок скупали заводы, фабрики. В их руки попало 85% всей промышленности бывшей страны.
С тех пор восточные немцы с ностальгией вспоминают социализм, который не был столь изобильным, однако дарил множество льгот. Резко выросли цены в магазинах, поднялись коммунальные платежи, началась безработица, которой восточные немцы не знали. Им пришлось забыть о бесплатной медицине…
Большинство жителей Германии, как на востоке, так и на западе, уверены, что подлинного объединения не произошло. В немецком языке появились новые слова: «весси» и «осси» для обозначения западных и восточных немцев. Все чаще звучит другое грустное слово: «остальгия», что означает тоска по ГДР.
Проведенный год назад социальный опрос показал – 52% жителей бывшей ГДР уверены, что уровень демократических свобод сейчас ниже, чем до 1989 года. 58% заявили об усилении бюрократического произвола. Уровнем школьного образования недовольны 55%, а 70% отметили рост преступности.
И многие жители России с грустью вспоминают о ГДР. Ведь мы действительно хорошо относились к этой стране и ее народу. Смотрели задорную семейную телепередачу «Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас!» Болели – почти как за своих! – за симпатичных фигуристок Габи Зейферт и Катарину Витт. Фильмы киностудии ДЕФА не были шедеврами, но порой там снимали неплохие детективы. На дорогах СССР можно было встретить диковинную легковушку Тrabant («Спутник»), в которой внешние панели были сделаны из пластмассы. В Москве, на Ленинском проспекте работал магазин «Лейпциг». Комсомолка Ангела Каснер, студентка физического факультета Лейпцигского университета имени Карла Маркса, рассказывала о волнующей поездке в столицу СССР. Потом она стала известной всему миру фрау Меркель, канцлером Германии…
В Советском Союзе на нескольких языках выходил журнал «Спутник» – о жизни нашей страны. Там был раздел знакомств, где публиковались адреса мальчишек и девчонок из социалистических стран. Я написал блондинке Бригитте из Коттбуса. Мы долго переписывались, причем я, как мог, упражнялся в немецком. Но потом переписка оборвалась. Наверное, мы просто повзрослели…
И эту песню мы пели дружно, от всей души: «Нас ведут одни пути-дороги! / Так народы наши говорят. / Клич звенит от Одера до Волги: / «Дай мне руку, друг мой, Kamerad!» / Дружба – Freundschaft! Дружба – Freundschaft! / Единство помыслов и чувств и нерушимость братских уз! / Навеки Дружба – Freundschaft! Дружба – Freundschaft! / Всегда мы вместе, всегда мы вместе, ГДР и Советский Союз!..»
Валерий Бурт
