В произведениях братьев Стругацких много непростой жизненной правды, огромная подкупающая убедительность. Недаром так много споров о том, какой именно смысл они «вкладывали» в образы своих героев, в сюжеты произведений. В «Обитаемом острове» они «на стороне» Максима Каммерера или Рудольфа Сикорского − и т.п. Интересно, что, читая эту книгу (как и многие другие), человек в разные периоды жизни может мысленно «занимать сторону» одного из них − потом другого; обоих осуждать, а потом восхищаться; критически поддерживать…
Именно как художники братья Стругацкие намного сильнее, чем теоретики будущего. Можно вспомнить и о соотношении реакционных идей и величайшей художественности у Л.Н. Толстого («зеркала русской революции»), Ф.М. Достоевского, да и у А.М. Горького временами подобные диссонансы случались. Тоже непростая диалектика: как говорится, «не только вопреки, но и, отчасти, благодаря».
Как писал Карл Маркс, «все мистерии, которые уводят теорию в мистицизм, находят своё рациональное разрешение в человеческой практике и в понимании этой практики». Так же и с результатами нравственного поиска братьев Стругацких. «Умер Сталин! Горе, горе нам всем. Что теперь будет? [далее красным карандашом:] Не поддаваться растерянности и панике! Каждому продолжать делать своё дело, только делать ещё лучше. Умер Сталин, но Партия и Правительство остались, они поведут народы по сталинскому пути, к Коммунизму. Смерть Сталина — невосполнимая потеря наша на дороге на Океан, но нас не остановить. Эти дни надо пережить, пережить достойно советских людей!», − писал 27-летний Аркадий 20-летнему Борису 5 марта 1953 год. И большой вопрос, «прозрели» они со временем или, наряду с творческим развитием, их зрение кое в чём ухудшилось. Гомер вообще был слепым.
Братья Стругацкие, как и И.А. Ефремов, − современники условного «XX съезда КПСС». Тогда при Н.С. Хрущеве не только начали «борьбу с культом личности» И.В. Сталина, но был взят курс на «мирное сосуществование» с империализмом. Готовились экономические реформы Е.Г. Либермана, которые потом провели при А.Н. Косыгине. В плановую экономику внедрили рыночные механизмы, превратили прибыли в решающий показатель эффективности производства. Тем самым была начата реальная конвергенция, подготовка реставрации капитализма, завершившаяся при М.С. Горбачеве − Б.Н. Ельцине.
То была политическая переломная точка, победа той общественной тенденции, что нанесла негативный отпечаток и на творчество братьев Стругацких и И.А. Ефремова. Для их «людей коммунистического будущего» просто нет классовой борьбы, и словно не было никогда. Их коммунистическое общество − результат скорее «конвергенции», чем всемирного революционного процесса, классовой борьбы пролетариата против буржуазии.
Что проступает наглядно, если их сравнить с советской научной фантастикой 1920-1930-х годов: «Аэлитой», «Гиперболоидом инженера Гарина», «Союзом пяти» А.Н. Толстого, с «Продавцом воздуха» и другими произведениями А. Беляева. Там решающе действуют рабочий класс, спецслужбы и армия СССР. Герои восстают против основ и обычаев эксплуататорского буржуазного общества. На глазах аудитории вершится мировой революционный процесс. Кстати, в экранизациях их произведений в 1960-е годы классовая борьба осталась за кадром, её «обрезали».
Вряд ли нужно особо ценить Стругацких и Ефремова как «художественных» футурологов за постановку морально-этических проблем, так как с этим прекрасно справляется обычная хорошая литература, искусство в целом. Просто зачастую под видом постановки «проблематики будущего» оказываются проблемы сегодняшние и вообще так называемые «вечные».
Весь вопрос в том, чтобы они осмысливались в художественной форме глубоко, правдиво и результативно. Удивляет, что герои произведений и Стругацких, и И.А. Ефремова «не помнят», как на самом деле возник их коммунизм, отделываясь малосодержательными общими словами. На фоне того, как реально возникал социализм в СССР и других странах, в какой смертельной борьбе и муках рождался и отстаивал право на жизнь, это выглядит то ли слепотой, то ли интеллигентским чистоплюйством. Вместо подлинного «сверхчеловека будущего» появлялся морализирующий чистоплюй-интеллигент, кушающий «рисовые котлетки» (как верно в отношении «зеркала русской революции» подметил В.И. Ленин).
Изъяны философского понимания законов истории братьями Стругацкими при экстраполяции в будущее наносят ущерб художественной правде их произведений. Они подменили тему революционного изменения мира на основе реального исторического опыта морально-нравственными проблемами, в которых запутались и оказались в тупике позднего пессимизма. Впрочем, у самих братьев Стругацких есть блистательная автопародия. В «Понедельник начинается в субботу» вместо совершенного, полностью удовлетворённого человека синтезировали… стяжателя, лопнувшего от обжорства.
Вот, для сравнения, как А.М. Горький описывал проблематику нелёгкого нравственного выбора, стоявшего перед В.И. Лениным: «Как-то вечером, в Москве, на квартире Е.П.Пешковой, Ленин, слушая сонаты Бетховена в исполнении Исая Добровейн, сказал: "Ничего не знаю лучше «Apassionata», готов слушать её каждый день. Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью, может быть, наивной, детской, думаю: вот какие чудеса могут делать люди, — И, прищурясь, усмехаясь, он прибавил невесело: — Но часто слушать музыку не могу, действует на нервы, хочется милые глупости говорить и гладить по головкам людей, которые, живя в грязном аду, могут создавать такую красоту. А сегодня гладить по головке никого нельзя — руку откусят, и надобно бить по головкам, бить безжалостно, хотя мы, в идеале, против всякого насилия над людьми. Гм-м, — должность адски трудная".
Должность честных вождей народа — нечеловечески трудна. Невозможен вождь, который — в той или иной степени — не был бы тираном. Вероятно, при Ленине перебито людей больше, чем при Уот Тайлоре, Фоме Мюнцере, Гарибальди. Но ведь и сопротивление революции, возглавляемой Лениным, было организовано шире и мощнее. К тому же надо принять во внимание, что с развитием «цивилизации» ценность человеческой жизни явно понижается, о чём неоспоримо свидетельствует развитие в современной Европе техники истребления людей и вкуса к этому делу».
Желая помочь архаическим человеческим цивилизациям, «прогрессоры» и люди эпохи Великого Кольца не прибегают к марксистско-ленинскому конкретно-историческому анализу. Хотя перед ними все явные признаки давно известных общественно-экономических формаций: феодальной (Арканар в «Трудно быть богом»), капитализма в стадии «ультраимпериализма» (Торманс в «Часе быка»).
Похоже, авторы считают, что идеология коммунистического будущего настолько «превзойдёт» марксизм-ленинизм, что и упоминать о нём будет излишне. Но почему тогда мы ведём родословную философии, начиная с первых известных философов античности? Для чего изучаем философские, религиозные системы, мифологию древнейших народов? Сверхлюди будущего не знают, что такое классовая борьба, но пытаются понять чужие цивилизации и помочь им ускорить развитие? Да это как не уметь дважды два посчитать, а пытаться говорить о высшей математике.
В итоге у авторов получается не «сверхфилософия будущего», а банальные общегуманистические благие пожелания. Они не могут толком разобраться в хитросплетениях неразвитых общественных отношений, действуют методом проб и ошибок. Проявляют гибельную наивность там, где хороший оперативный сотрудник МУРа или талантливый агент НКВД разоблачили бы хитрость и обман, раскрыли бы готовящийся заговор.
Вымышленный «дон Румата», человек далёкого будущего, который должен во всём превосходить нас с вами, безусловно, проигрывает по всем показателям реально жившему агенту НКВД П.А. Судоплатову. Насколько выигрышнее своего фантастического коллеги Рудольфа Сикорского смотрится реальный сталинский нарком Л.П. Берия, и говорить не нужно. У Лаврентия Павловича за плечами не только более успешное противодействие внешним разведкам, но и удачные активные операции за рубежом, и организация партизанского движения в годы Великой Отечественной войны, и ракетный и атомный проекты, и огромный вклад в развитие народного хозяйства… А кто превратил свою родную Грузию из отсталой окраины в процветающий край, а самих грузин — в советских «новых русских»?
Вот так, как видно на примере героев братьев Стругацких и И.А. Ефремова, отход от марксизма-ленинизма в сторону «общегуманистических идеалов» вёл не в будущее, а, путём иллюзий и обмана, в прошлое. Не к победе, но к поражению. Разоружал советского человека перед лицом внешней и внутренней контрреволюции, лишал способности вовремя распознавать её и профилактически обезвреживать. В обозначенной проблеме проявляется «историческая ограниченность» и А. и Б. Стругацких, и И.А. Ефремова. Значит, это «точка роста», потенциальное направление дальнейшего развития.
Павел Былевский
