Двадцать пять лет назад благодаря находке парного погребения древней пазырыкской культуры на плато Укок на Горном Алтае, родине знаменитой «алтайской принцессы», родилась гипотеза об алтайских амазонках.
Антропологи были уверены, что в погребении была захоронена девушка возрастом 16 ̶ 17 лет, хотя всегда подчеркивали ее «неженские» черты.
Однако в результате анализа ДНК из костных останков, проведенного новосибирскими исследователями мужественная девушка с серьезным набором вооружения превратилась … в юношу с тонкой косичкой и амулетами женской плодовитости – найденными рядом с ним раковинами каури, служившими, очевидно, украшением ремня, сообщает официальный журнал РАН "Наука из первых рук". Новые данные дали повод пересмотреть и возможные родственные отношения погребенных – ранее это парное погребение зрелого мужчины и молодой женщины рассматривалось как погребение супругов, либо отца и дочери.
Так как тела не были мумифицированы, их пол и возраст были установлены по скелетным останкам методами физической антропологии. Пол погребенного в первой колоде, мужчины возрастом 45–50 лет, не вызвал сомнений, но половая принадлежность второго похороненного вызвала вопросы. Хотя антропологи были уверены, что в погребении была захоронена девушка возрастом 16 ̶ 17 лет, они подчеркивали ее «неженские» черты: крупный череп, массивная нижняя челюсть.
Выводы антропологов подтверждались и особенностями сопровождающего инвентаря: колода, деревянная подушка-валик, размер колчана – все было меньшего размера по сравнению с мужским погребением. Кроме того, в области таза погребенного были обнаружены 34 раковины каури, возможно, являвшиеся украшением ремня. Раковины встречались в могилах пазырыкцев крайне редко. Они лежали в сумочках вместе с бусинами и косточками экзотических фруктов и их считали амулетами. Эти раковины считались символом женской плодовитости.
Отличались и прически погребенных: на черепе мужчины были обнаружены длинные темно-каштановые волосы, при этом лоб и макушка были открыты. На черепе второго – тоненькая маленькая косичка.
Однако 25 лет спустя их останки были изучены методами палеогенетики.
Исследования проводили с помощью молекулярно-генетического анализа с использованием четырех систем генетических маркеров (митохондриальной ДНК, полиморфного фрагмента гена амелогенина, STR-локусов аутосом и STR-локусов Y-хромосомы) в Институте цитологии и генетики СО РАН.
Сохранность ДНК в останках более молодого погребенного была существенно ниже, нежели в останках зрелого мужчины. Тем не менее, были получены достоверные молекулярно-генетические данные, которые свидетельствуют о мужском поле обоих погребенных.
Ученые считают, что «причиной может быть молодой возраст погребенного индивида. Новые данные дали повод пересмотреть и возможные родственные отношения погребенных. Полученные данные свидетельствуют, что они не являлись прямыми родственниками, в данном случае, с учетом пола погребенных, они не могли быть отцом и сыном. Однако сходство лиц погребенных позволило предположить о близком родстве между ними на уровне «дядя-племянник».
По словам исследователей, два индивида оказались в одной могиле не только из-за родственных отношений и социального статуса, но и из-за того, что они оба не пережили, возможно, каждый по своей причине, зиму и были похоронены весной, когда это стало возможным.
Старший из мужчин к моменту смерти уже долгое время был малоподвижным инвалидом, который не мог самостоятельно сесть на коня. Его скелет носил признаки сильного поражения одной из разновидностей хронического полиартрита. Причиной его смерти могло стать развитие заболевания. Что касается причины смерти юноши, то ее до сих пор не смогли установить ни антропологи, ни генетики.
