Извечная беда исследователей истории Древней Руси - нехватка и скудость источников. Вот и дата рождения Александра Ярославича Невского в дошедших до наших дней летописях не зафиксирована.
Лишь кропотливо выявляя и анализируя косвенные свидетельства, Владимир Андреевич Кучкин смог весьма убедительно показать, что князь родился в 1221 году (скорее всего, 13 мая)1.
И, следовательно, в Переяславле (ныне Переславль-Залесский) - где княжил тогда его отец Ярослав Всеволодич, из суздальской ветви Рюриковичей.
Дед и отец
У отца Александр унаследовал расчётливость стратега.
Это ведь Ярослав - первым из воевавших с немецкими крестоносцами за Прибалтику русских князей - попытался (в 1223 и 1228 годах) ударить по ключевому для исхода борьбы пункту - Риге, через которую враг получал подкрепления из Германии.
Это Ярослав не стал в марте 1234-го штурмовать сильно укреплённый Дерпт (ныне Тарту в Эстонии), а выманил немцев в поле, прижал к реке Омовже (по-эстонски - Эмайыги) и разгромил.
От Ярослава сыну передался и крутой нрав, стремление гнуть свою линию невзирая ни на обстоятельства, ни на "общий глас".
Но Александр пошёл также и в деда по матери, отца княгини Ростиславы (в крещении - Феодосии) Мстислава Мстиславича Удатного (о нём "Родина" писала в июне 2019 года), из смоленской ветви Рюриковичей.
Это он через три месяца после рождения внука, 14 августа 1221 года, разгромит под Галичем польско-венгерское войско, пытавшееся удержать русский Галич под властью католиков-венгров. Если Ярослав - как и большинство суздальских князей - не рвался лично участвовать в сечах, то Мстислав и в возрасте за пятьдесят неутомимо рубил, разъезжая на боевом коне, боевым топором!
Сподвижники не зря звали его "храбрым ястребом"2. И стратегия, и тактика Мстислава основывались на быстром броске и яростном натиске - как у мгновенно срывающегося с ветки и неукротимо преследующего жертву ястреба.
Вот так, мгновенно, "сорвался с ветки" и его внук, новгородский князь Александр Ярославич, получив в начале июля 1240 года известие о вторжении шведов в новгородские владения - лежавшую по берегам Невы Ижорскую землю.
Битва на Неве
И сорвался не от излишка темпераментности, а оценив ситуацию как стратег.
Ведь что ему доложили?
Что на мысу у впадения в Неву речки Ижоры "свеи" роют рвы.
То есть они хотят построить там крепость? И дальше не пойдут?
Или всё же пойдут - на город Ладогу (ныне посёлок Старая Ладога в Ленинградской области)?
Хрен редьки не слаще! И шведская крепость на Неве, и шведский контроль над Ладогой отрежут Новгород от Балтики, от торговых путей в Западную Европу.
Вывод: врага надо прогнать как можно скорее!
И Александр выступает в поход, не дожидаясь не то что подхода из Суздальской земли полков отца, великого князя владимирского Ярослава, но даже и сбора всего новгородского ополчения.
Выступает лишь с теми, кто смог собраться в день-два, да со своей дружиной.
С несколькими сотнями воинов (по пути к ним присоединятся ополченцы из Ладоги) он и обрушивается 15 июля 1240 года на шведское войско у устья Ижоры.
Как истинный внук Мстислава Удатного, 19-летний Александр сходится в рыцарском поединке с предводителем "свеев" - и "возлагает" ему "печать на лице острымь своим копиемъ"3!
То был 30-летний Биргер - будущий фактический правитель Швеции и родоначальник её новой королевской династии. Долгое время историки сомневались в факте участия его в Невской битве. Но в 2002 году, обследовав останки Биргера, обнаружили, что на черепе рассечена надбровная дуга над правой глазницей4...
А в целом - риск оправдал себя. Враг разгромлен и убрался восвояси!
Штурм Копорья
"Заряд бодрости, полученный в 1240 г. на Неве, Александр сохранит до конца жизни"5. Не зря в его "Житии" столько подробностей о Невской битве - как ни о какой другой из его побед. Ведь о сече на Неве, по словам автора "Жития", ему рассказывал - наряду с другими участниками - сам князь.
Воспоминания о других сражениях не вызывали у него, выходит, столько эмоций, не грели так сильно душу...
И то сказать - на Неве "Александр как бы ухватил "птицу удачи", приобрёл ореол храброго и удачливого воина"6.
По-видимому, именно после лихой атаки на шведов и поединка с Биргером он получил прозвище "Храбрый". (Невским русские книжники начнут звать его лишь в XV столетии.)
Однако почивания на лаврах молодой полководец избежал - и вторую свою военную кампанию провёл отнюдь не "срываясь с ветки".
Потому как обстановка сложилась совсем иная.
Зимой 1241 года - пока рассорившийся с новгородцами Александр пребывал в своём родовом Переяславле - немцы из Тевтонского ордена (из его отделения в Прибалтике, которое у нас именуют Ливонским орденом) и подвластная им "чудь" (нынешние эстонцы) захватили принадлежавшую Новгороду землю финского племени водь - на юго-восточном побережье Финского залива. И возвели там - в погосте Копорье, у нынешнего одноимённого села Ленинградской области, - замок.
Опираясь на него, немцы подходили - грабя сёла и купцов на реке Луге - на 30 вёрст к самому Новгороду. Ближе подойдут только ровно через 700 лет - в 1941-м...
Крепость на "ура" не взять. И вернувшийся в том же 1241-м после уговоров в Новгородскую землю Александр собирает все её силы - и новгородцев, и ладожан, и карелов, и финское же племя ижору - и лишь потом подступает к замку.
И берёт его штурмом.
Освобождение Пскова
Продолжая войну с орденом, Александр решает перенести войну на территорию противника - чтобы добиться безусловной победы.
Кампания 1242 года оказывается для него посложнее первых двух. Но снова являет образцы грамотных действий полководца. Того, как, основываясь на анализе обстановки, навязать противнику свою волю.
Вначале - чёткое осознание того, что для успешного вторжения в немецкие владения сил одной лишь Новгородской земли не хватит. Тем паче, что по пути надо будет ещё и освободить Псков - попавший осенью 1240-го, после военного поражения, под власть ордена и дерптского епископа Германа.
Терпеливое собирание сил... Лишь к марту 1242-го подошли на подмогу рати Суздальской земли, ведомые младшим братом Александра Андреем Ярославичем.
Вот теперь - стремительный, "ястребиный" бросок на Псков!
С блокированием подходов к городу с запада. Ведь Псков - это не маленький замок в Копорье. Если орденский гарнизон успеет изготовиться к обороне и получить подкрепление, то осада затянется надолго.
А так у Александра получается захватить Псков "изгоном" - с ходу.
Далее - быстрый же бросок в юго-восточную Эстонию, в пределы Дерптского епископства.
Опустошение окрестностей Дерпта. Не наживы ради, а чтобы вызвать врага на сражение7 - как вызвал в 1234-м в этих же местах отец Александра.
Победа в решительном сражении умерит амбиции врага надолго.
И враг клюёт на приманку.
Ледовое побоище на Узмени
К войску епископа Германа (немецким рыцарям и эстонскому ополчению) спешно присоединяются рыцари Тевтонского ордена из близлежащих орденских замков и немецкие и датские из захваченной Данией северной Эстонии. Со слугами и оруженосцами.
И все вместе движутся на Александра. По той же дороге, по которой пришли русские, - соединяющей зимою Дерпт со Псковом.
На это явно и рассчитывал Александр. Ведь эта дорога - единственная.
Он отходит по ней на лёд Узмени - самой узкой части Тёплого озера (пролива между Псковским и Чудским озёрами). Но не поворачивает по льду на юг, к Пскову, а встаёт, у нынешней деревни Пнёво, впритык к восточному берегу. Спиной к нему, лицом на запад - к эстонскому селению Мехикорма.
(Именно такую локализацию места Ледового побоища - обоснованную Денисом Григорьевичем Хрусталёвым8 - следует сейчас признать наиболее достоверной.)
Теперь врагу навязано не только сражение, но и место сражения.
Ведь обойти стоящее у Пнёва войско и пойти дальше на Псков нельзя: на ледяной глади обход будет сразу же замечен, и русские атакуют обходящих во фланг или тыл...
Мало того, Александр сумел навязать врагу свою волю и в самом сражении - известном как Ледовое побоище.
Предвидел ли он, что "немец" ударит - выстроившись клином ("свиньёй") - по центру русского войска? Или быстро принял верное решение уже в ходе сражения?
Так или иначе, когда солнечным утром 5 апреля 1242 года орденские рыцари - с чёрными крестами на белых плащах - "прошибошася свиньею сквозе полкъ"9, Александр взял да и сомкнул за их спиной свои фланги!
И вся "свинья", весь отряд Тевтонского ордена оказался в окружении!
И был перебит или пленён. (Это признали в сложенной ими полвека спустя "Рифмованной хронике" сами "Божии рыцари"10.)
"Пали тут" и немцы из войска епископа Германа, и "без числа" эстонцев11. Разгром был полный!
И орден запросил мира. И отказался от претензий на русские земли.
Разгром "литвы" и еми
Впрочем, куда больше хлопот причиняли тогда Руси язычники-литовцы - пребывавшие ещё на той стадии развития, когда главным занятием народа становятся грабительские походы на соседей.
С начала XIII столетия волны набегов, выплёскивавшиеся из Литвы на Русь, катились всё дальше и дальше и в 1245-м захлестнули уже нынешнюю Тверскую область - Торопец, Торжок и даже Бежецк!
Ополчения Торжка, Твери и Дмитрова отогнали "литву" к Торопцу. А затем туда подошёл со своей дружиной и с новгородцами Александр - и разгромил врага.
"Ястребиным" броском дружины настиг под городом Зижеч (у нынешней деревни Жижица) тех, кто спасся под Торопцом, и добил их!
А возвращаясь в Новгород, разбил ещё один литовский отряд - у города Восвят (ныне посёлок Усвяты; и он, и Жижица сейчас на юго-востоке Псковской области, у самой границы с Тверской).
Гуманизмом XIII век не отличался, и князь вспоминал потом, как его дружинники волочили по земле пленных язычников, привязав их к хвостам коней...
Не больше гуманизма проявил он и после того, как в 1256-м его старый знакомец Биргер с воинами из Швеции и из покорённых шведами народов сумь и емь (предков нынешних финнов) вновь попытался возвести крепость в новгородских владениях - на реке Нарове, у нынешнего Ивангорода.
Зимой 1256/57 годов Александр нанёс ответный удар - по земле еми (Хямеэнмаа), то есть по центральной части Финляндии. Пройдя туда по кратчайшему пути - от Копорья прямо на север, по льду через Финский залив.
Это был "злой путь"12! Северной зимой рассветало так поздно, а темнело так рано, что даже и новгородцы не могли отличить день от ночи; часть суздальцев замёрзла во льдах... Но Хямеэнмаа разорили дотла.
Выбор веры
В 1248-м Александр склонился к тому, чтобы... перейти из православия в католичество.
Об этом свидетельствуют две адресованные ему буллы (послания) папы римского Иннокентия IV - от 23 января и от 15 сентября 1248 года. В первой из них папа призывал Александра войти в лоно католической церкви. А во второй выражал радость по поводу того, что "сиятельный король Новгорода" воспринял призыв благосклонно13.
Предположения историков о том, что папу дезинформировали те, кто вел переговоры с Александром14, выглядят натяжками.
Неужели это будущий святой Русской православной церкви?
Но вспомним, где нашла Александра булла от 23 января 1248 года.
На пути в Монголию, в ставку великого хана Гуюка, либо в самой этой ставке.
Где он должен был признать себя ханским вассалом!
Ведь в 1237-1241 годах Русь разорили монголы, и их вассалом пришлось стать, в 1243-м, ещё отцу Александра, великому князю владимирскому Ярославу Всеволодичу. А после смерти в сентябре 1246-го Ярослава вдова великого хана затребовала к себе на поклон его старших сыновей - Александра и Андрея...
Сил для сопротивления Монгольской империи у "короля Новгорода" нет.
А папская булла даёт надежду на помощь руководимой папою католической Европы! Ведь в ней, в булле, фактически поставлен знак равенства между двумя вещами - "не отказать в своём повиновении" папе и "не пожелать подставить выю свою под ярмо татарских дикарей"15...
Да, надежда туманная - но утопающий хватается за соломинку.
А Александр - именно утопающий! Это только в фантазиях Льва Николаевича Гумилёва отношения Руси и монголов являли собой "симбиоз", деловое взаимовыгодное сотрудничество вассала и сеньора... Епископ владимирский Серапион около 1275 года высказался про этот "симбиоз" однозначно: для Руси это "томление и мука"16!
Такие, что вассал готов принять иное, считающееся в его церкви еретическим, исповедание Христовой веры - лишь бы избавиться от сеньора!
Не случайно же в католичество согласились тогда (в 1245-1247 годах) перейти и отец Александра, и князь Даниил Романович Галицкий...
Однако вернувшись в 1249 году из Монголии, Александр стать католиком отказался. "От вас учения не приемлем", - заявил он посланцам папы17.
Почему?
По резонному предположению Антона Анатольевича Горского князь счёл, что игра не стоит свеч. В том, насколько велика мощь Монгольской империи, он убедился лично, а вот какова будет помощь католического мира - это вилами на воде писано18...
Надо, конечно, помнить и то, что русский князь XIII века - это прежде всего сын Церкви. Стать, с её точки зрения, еретиком, перейти в иную (пусть и христианскую же) Церковь ему было очень и очень непросто.
Как бы то ни было, около 1250 года Александр Невский осуществил второй культурно-исторический выбор Руси.
Он стал таким же, что и первый - выбор Владимира Святого, сделавшего в конце 980-х государственной религией Руси христианство в его православном варианте.
С 1252 года - когда он стал великим князем владимирским - Александр контролировал не только Новгородскую, но и Суздальскую земли. То есть те, что в XIV - XV веках стали (вместе с Рязанской) колыбелью нынешнего русского этноса. И, соответственно, в основу русской культуры - как и предшествовавшей ей древнерусской - легло именно православное мировоззрение (а не более рациональное католическое).
То есть выбор Александра Невского предопределил характер русской культуры.
Но как же быть с монголами? С зависимостью от Монгольской империи вообще и от ее северо-западного улуса - по-русски Орды - в частности?
Проклятый вопрос
Терпеть - раз нету пока сил бороться! И в 1259 году великий князь владимирский Александр Ярославич, угрожая военной силой, заставляет платить дань монголам ещё и Новгородскую землю...
Эта его политика часто подвергается критике19.
Но чем закончилась попытка не подчиниться Орде, предпринятая ветераном Ледового побоища, великим князем владимирским Андреем Ярославичем?
Карательной экспедицией хана Неврюя, разгромом 24 июля 1252 года Андреевой рати и разорением Переяславля с его округой...
И потом, было не только терпение. Ряд историков считает достоверным известие Устюжского летописца XVI века о том, что это Александр организовал восстание 1262 года против "бесермен" - мусульманских купцов, собиравших для монголов дань с Суздальской земли20.
Это Александр едет в 1263-м в Орду, чтобы "отмолить людей от беды"21 - от повеления воевать где-то на Кавказе с владыкой другого улуса Монгольской империи, ханом Хулагу.
И фактически платит за это жизнью: хан Берке - похоже, не зря! - задержал Александра в Орде. Видимо, тогда князь и заболел - и, отпущенный, наконец, домой, умер 14 ноября 1263 года в пути.
Наконец, у нас есть оценка деятельности Александра, данная его современниками. И не суздальцами, а новгородцами - не раз ссорившимися с ним, да и вообще не испытывавшими пиетета перед князьями.
"Даи, господи милостивый, - лаконично, как всегда, пожелал новгородский летописец, поведав о погребении Александра, - видети ему лице твоё в будущий векъ, иже потрудися за Новъгородъ и за всю Русьскую землю"22.
1. Кучкин В.А. О дате рождения Александра Невского // Вопросы истории. 1986. N 2. С. 175-176.
2. Щавелёва Н.И. Древняя Русь в "Польской хронике" Яна Длугоша (Книги I - VI). Текст, перевод, комментарий. М., 2004. С. 356.
3. Житие Александра Невского // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 5. СПб., 2000. С. 362.
4. Долгов В.В. Александр Невский // Вопросы истории. 2015. N 10. С. 24.
5. Хрусталёв Д.Г. Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII - XIII вв. Т. 1. СПб., 2009. С. 248.
6. Там же.
7. Караев Г.Н. Ледовое побоище и его трактовка на основе работ экспедиции // Ледовое побоище 1242 г. Труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища. М.; Л., 1966. С.157.
8. Хрусталёв Д.Г. Указ. соч. С. 280-299.
9. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов (далее - НПЛ). М.; Л., 1950. С. 78.
10. Матузова В.И., Назарова Е.Л. Крестоносцы и Русь. Конец XII в. - 1270 г. Тексты, перевод, комментарий. М., 2002. С. 233.
11. См.: НПЛ. С. 78.
12. См.: Там же. С. 81.
13. См.: Матузова В.И., Назарова Е.Л. Указ. соч. С. 264, 269.
14. Горский А.А. Два "неудобных" факта из биографии Александра Невского // Александр Невский в истории России. Материалы научно-практической конференции 26-28 сентября 1995 г. Новгород, 1996. С. 68; Хрусталев Д.Г. Указ. соч. Т. 2. СПб., 2009. С. 28, 40; Кудрявцев О.Ф. Александр Невский и папство // Александр Невский. Государь, дипломат, воин. М., 2010. С. 167-168.
15. Матузова В.И., Назарова Е.Л. Указ. соч. С. 264.
16. "Слова" Серапиона Владимирского // Памятники литературы Древней Руси. XIII век. М., 1981. С. 444.
17. Житие Александра Невского. С. 367.
18. Горский А.А. Указ. соч. С. 69.
19. См., напр.: Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII - XIV вв.). М., 2001. С. 210.
20. См.: Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А. Александр Невский: эпоха и память. Исторические очерки. СПб., 2018. С. 248-250.
21. См.: Полное собрание русских летописей. Т. VII. СПб., 1856. С. 163.
22. НПЛ. С. 84.
Николай Левашов об Александре Невском
