Как стало известно, в новой редакции «Стратегии национальной безопасности РФ» появится новый стратегический приоритет: «Защита традиционных духовно-нравственных ценностей, культуры и исторической памяти». Секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев подчеркнул: «Будущее России, помимо материального благополучия ее граждан, зависит и от того, как удастся сохранить духовные и нравственные традиции, передать молодому поколению память о героическом прошлом их предков». Какую же историческую память мы должны хранить и передать молодому поколению? Чтобы ответить на этот вопрос, необходим небольшой исторический экскурс.
Октябрь 1917 г. ознаменовался разрывом исторической преемственности. Разрушая русскую православную цивилизацию, большевики с первых дней советской власти создавали превратный образ Российской империи как цитадели деспотизма, «тюрьмы народов» и «мирового жандарма», в истории которой априори не допускалось ничего положительного.
Сегодня мало кто знает, что история как предмет изучения была изгнана из школьного и вузовского образования вплоть до середины 1930-х годов. Все ученые степени и звания дореволюционных историков были ликвидированы, а их труды либо запрещены, либо объявлены «буржуазным хламом» и «шарлатанством».
Только в 1934 г. были восстановлены исторические факультеты в университетах Москвы и Ленинграда. 15 мая 1934 г. принято постановление Совмина и ЦК ВКП(б) о необходимости подготовить к июню 1935 г. советский учебник по истории, причем перед авторами была поставлена задача историю любой эпохи показать в свете борьбы рабочего класса за пролетарскую диктатуру и социализм.
Предписывалось также обосновать контрреволюционную роль русского царизма. Обязательная для исполнения инструкция была одобрена лично Сталиным. В результате в советской историографии все, что было до октября 1917 г. , за редкими исключениями, изображалось как дикость, угнетение, темнота и нищета, а все, что было после – как дорога к светлому будущему с преодолением отдельных неизбежных трудностей и недостатков. Недоступность огромного массива исторических документов, жесткие требования партийного диктата и цензуры сводили на нет попытки многих советских историков следовать принципам объективности исследования. В результате сложилась, в значительной степени, мифологизированная история как дореволюционного, так и советского периода.
Многим историческим исследованиям, на базе которых создавались учебники, были присущи тенденциозность, замалчивание, а нередко и подтасовка фактов. Взгляды историков изменялись в точном соответствии с изменением линии партии. Одни имена безжалостно вымарывались, другие незаслуженно превозносились. Иными словами, в течение советского периода историческая наука во многом была поставлена в условия обслуживания идеологических установок и политических интересов правящей коммунистической партии. Только в 90-е годы были отменены некоторые ограничения для работы в архивах, значительно расширилась источниковедческая и историографическая база, появилось немало работ, развенчивающих мифологию советского видения исторического развития нашей страны. Предметом изучения стали ранее запретные темы и сокрытые факты.
Однако практически одновременно при материальной поддержке фонда Сороса, выделившего 5 млн долларов на целевые гранты, началось переписывание учебников по истории, в которых доминировала тенденция преподносить важнейшие события истории России и СССР с крайне критических, нигилистских позиций.
По существу, один идеологизированный подход сменил другой – западный. Положение усугублялось тем, что в стране более 10 тысяч юридических лиц обладали правом издавать школьные и вузовские учебники. Это привело к тому, что из-за субъективизма и тенденциозности различные школьные учебники содержали полярные оценки узловых исторических событий: от полного отрицания до некритического восхваления. В эти годы появилась горькая шутка: Россия – это страна с непредсказуемым прошлым. Власти озаботились созданием единого учебника истории. Однако и сегодня целый ряд важнейших, ключевых проблем продолжает оставаться предметом острой общественной дискуссии.
По историческим меркам с момента распада СССР прошло не так много времени, чтобы в полной мере изучить и осознать причины и последствия этого события. Но и по прошествии ста лет после Октябрьской революции до сих пор нет ответа на целый ряд связанных с ней вопросов, в частности, почему Россия не удержалась на своем тысячелетнем историческом пути развития. И сегодня президент страны критикует учебники истории, где не нашлось места Сталинградской битве. Министерство образования РФ разработало перечень из более 30 «трудных вопросов» отечественной истории, которые являются дискуссионными в исторической науке.
А в это время в СМИ и соцсетях тиражируются взгляды не профессиональных историков, а тех, кто сами себя таковыми назначили. Они не скупятся на провокационные выпады, зная, что чем скандальнее заявления, тем выше рейтинг, тем шире для них откроются двери телевизионных студий федеральных каналов.
Вывод неутешителен. Сегодня в нашем обществе нет реального представления о прошлом нашей страны. Историческое образование молодежи на ужасающе низком уровне. Выпускники советской школы хотя бы ориентируются в именах и датах и уж точно не скажут, что Ленин – это военачальник Великой Отечественной войны. Однако и они мало что знают о своих предках, создавших из небольшого Московского княжества великую русскую православную цивилизацию, которая включила в себя целый ряд других народов иной веры. Бездумно повторяются заезженные советские штампы про «соху», «гнет» и «тюрьму народов».
Ни одна публичная дискуссия и ток-шоу не обходятся без обвинений оппонентов в переписывании истории со стороны почитателей «Краткого курса ВКП (б)». Представители левого фланга, от КПРФ до партии «За правду», подняли знамя неосталинизма, и вот уже звучат оправдания политики репрессий, обвинения жертв ГУЛАГа в том, что сами не хотели перевоспитываться, как того требовала советская власть, а распад СССР объясняется деятельностью предателей, которых вовремя не расстреляли. Совершенно очевидно, что у сторонников консервации штампов «Краткого курса» и тех, кто стремится получить реальное представление о нашем прошлом, во многом разное представление о героях былых времен.
Так чьи же имена должны быть запечатлены на святых скрижалях благодарной национальной памяти, которые нам следует хранить и передать нашим потомкам? Бесспорно, это имена собирателей, созидателей и защитников России, тех, кто заботился о ее благоденствии и процветании, ратовал за сбережение нашего народа. Если наша власть объявляет главным приоритетом «Стратегии национальной безопасности» «сбережение народа», то нашими героями не могут быть террористы-революционеры, убийцы, те, кто уничтожал людей по классовому признаку. Их имена не должны носить улицы и площади наших городов, их памятникам место только в музее в назидание потомкам, чтобы знали и помнили о том, что не должно повториться.
Проблемы возрождения исторической памяти нашего народа и его исторического образования должны быть приоритетом нашей власти, которая не имеет права оставаться безучастной к агрессивным попыткам сторонников «СССР-2» препятствовать развенчиванию советских мифов, прикрываясь лозунгом «Не допустим переписывания истории». Необходимо способствовать возвращению авторитета научному сообществу историков, приглашая их, а не дилетантов-крикунов в качестве экспертов на радио и телевидение.
Нужно, наконец, разрушить рамки нигилистской концепции строительства нашей державы, чтобы вернулось в массовое народное сознание гордость за свою страну и ее героическую историю.
Только народ, имеющий реальное представление о своем прошлом, способен успешно развивать свое государство и уверенно смотреть в будущее.
Решетникова Ольга Николаевна – кандидат исторических наук
