В России обратили внимание на детскую и подростковую литературу – и тут же схватились за голову. Возник даже термин «деструктивная» – и речь не об исключениях из правил, а о весьма большом и нарастающем массиве произведений.
Первый звоночек прозвенел несколько лет назад, когда в связи с законом о запрете пропаганды ЛГБТ (движение ЛГБТ признано экстремистским в России и запрещено) обратили внимание на ряд подростковых книг, буквально нафаршированных «запретной» любовью. Тогда же разразился скандал с книгой «Лето в пионерском галстуке», широко разрекламированной сначала в интернете, а затем отпечатанной тиражом в 200 тыс. экземпляров. Говорилось о высоких темпах ее продаж. Издательский бизнес это уловил и принялся штамповать целый веер подобного рода изданий как отечественных, так и переводных, управляя читательским интересом. Под них даже целевую аудиторию обозначили: «молодые взрослые». Так и формировалась конъюнктура.
Параллельно с этим шло искажение истории России, которая выставлялась темной ямой пороков и преступлений. ГУЛАГи и ужасающий Сталин, который может и не ест буквально младенцев, но в тексте обязательно должны кого-то расстрелять. Так выстраивался образ отечественной истории, якобы питающейся кровью и смертями. Тут можно вспомнить роман Юлии Яковлевой «Дети ворона». Уже на обложке красная звезда нависает над черными силуэтами то ли людей, то ли снеговиков. Тяжкое прошлое, сталинский террор. Роман на сайте издательства под тегом «лучшие книги о войне».
Мало того, в детские книги внедрялся нарратив национальных трагедий с акцентом на колониальную суть страны, как тюрьмы народов. Так про поволжских немцев во «взрослой» литературе писала Гузель Яхина, в детской – Ольга Колпакова в «Полынной елке» с существенным искажением исторических фактов. Они и не главное, ведь задача – любой ценой расчесать национальные травмы.
Само собой, активно раскручивались антивоенные высказывания. Главным героем может выступать солдат, ему предлагается не подчиняться приказам. И проводится мысль, что в дезертирстве нет ничего плохого и предосудительного. Тут и «Не переходи черту» Изабель Миньош Мартиниш, и «Солдатик» Кристины Беллемо. Герой последней – Солдатик с винтовкой на плече, его голова наполнена лишь мыслью о войне, но в какой-то момент оказалось, что могут прийти другие мысли, и появляется альтернатива хождению строем. Книга была выпущена в 2022 году – как заявляет редакция, чтобы обсудить войну и милитаризм.
Это не исчерпывающее описание, а лишь наброски. Но такой формулируется ответ крошке сыну-дочке, пытающемуся сориентироваться в жизни. Ему выкладывают тропинку к пряничному домику…
Схожий процесс развивался и во «взрослой» литературе. Особенно наглядно он проявился параллельно с известными «болотными волнениями», когда в промышленных масштабах стал появляться массив идеологической литературы, яростно и шаблонно обличающей тутошние нравы. Лобовое публицистическое высказывание облачалось в художественную обертку – и это выдавалось на-гора.
Кстати, весьма любопытно, что как только была поднята тема детской литературы, тут же появилось «Открытое письмо детских издателей, писателей, специалистов по детскому чтению», в котором говорится, что «книжное сообщество выступает против признания «деструктивной» части детской литературы». Среди подписантов можно увидеть, например, фамилии издателей, которые как раз и занимаются прокачкой западных ценностей на российский рынок. Достаточно замкнутая среда, сложившаяся десятилетиями индустрия не готова к публичной дискуссии и никого не намерена подпускать даже на пушечный выстрел, не говоря уже о ревизорах.
Если же называть вещи своими словами, то к подобной литературе вполне подходит тот самый эпитет «деструктивная». Но надо понимать, что это – приливная волна. Искусственный процесс с вполне понятными целями идеологического облучения. Шедевров там нет. Суть феномена в четком следовании конъюнктуре и пропаганде догматических установок. Костяк переводных текстов создают волны канона, это движение подхватывают отечественные авторы, ориентируясь на него, как символ успеха, или принимая в качестве определенного социального заказа.
Безусловно, с конвейером подобной эрзац-литературы, ориентированной на детей и подростков, надо что-то делать. Она направлена на перекодирование, переформатирование человека, погружение в чуждую синтезированную культуру, на отрыв от традиции. Думаю, не стоит долго говорить по поводу того, что установки, заложенные в детстве, и составляют затем суть человека.
Изменить ситуацию можно и не прибегая к банальному запретительству. Перед нами абсолютно искусственный феномен, который выводился в тепличных условиях и подсвечивался пиар-ресурсами, создававшими подобной конъюнктуре легенду новизны, прогрессивности и заманчивости. И такова далеко не вся современная детская литература. Достаточно поставить элементарные волнорезы на пути этой волны – и она быстро спадет.
Необходимы фильтры на пути переводной литературы, которая идет безбрежным потоком – как детская, так и взрослая. Нет никакого смысла тащить в родную избу весь сор, особенно нафаршированный идеологическим вирусным содержанием.
Следует смелей сформулировать госзаказ – отвечая на вопрос, что такое хорошо, а что такое плохо.
И абсолютно точно: детская литература, как и любая сфера культуры, требует и остро нуждается в широком разговоре, в том числе и профессиональном с возрождением критики, которая сейчас отсутствует. Так и произойдет естественная прополка поля от эрзац-литературы.
Фото: @ Петр Ковалев/ТАСС
Андрей Рудалёв
