На волне попыток Запада провернуть в Венесуэле очередной Майдан, неотъемлемой частью которого является применение информационных технологий и организация протестов через социальные сети и различные мессенджеры, президент страны Николас Мадуро заявил о прекращении использования WhatsApp и переходе на Telegram.
«Публично разрываю отношения с WhatsApp, потому что его используют, чтобы угрожать Венесуэле. Я навсегда удалю его со своего телефона. Понемногу я переключу свои контакты на Telegram и WeChat. Это необходимо сделать!», — произнёс лидер боливарианской республики.
Кроме того, он призвал сограждан, особенно молодое поколение, сказать «нет» и «долой» WhatsApp, поскольку с его помощью различные преступники, которые «как трусы прячутся в Колумбии, Майами, Перу, Чили», угрожают свободе и независимости Венесуэлы. Ранее тот же Мадуро обрушился с критикой на популярные сосцети TikTok и Instagram, обвинив их в содействии проведению «киберфашистского госпереворота», а также в разжигании ненависти в Венесуэле с целью расколоть общество и добиться кровопролития.
Стоит отметить, что за неполный месяц принадлежащий запрещённой в России «Meta» Instagram оказался под жёсткой критикой в ещё одной, географически далёкой от Венесуэлы стране — Турции. Президент Турецкой республики Реджеп Эрдоган объявил о блокировке данной социальной сети в стране, обвинив Instagram, ни много ни мало, в «цифровом фашизме».
«Компании, занимающиеся социальными сетями, пришли в упадок. Они буквально стали воинственными. Они считают своим долгом немедленно подвергать цензуре даже простое предложение, критикующее Израиль. Мы столкнулись с цифровым фашизмом, который не может терпеть даже фотографии палестинских мучеников и немедленно запрещает их, рекламируя это как свободу», — почеркнул Эрдоган.
Помимо прочего, турецкий лидер уличил западные социальные сети в поощрении всех видов «безнравственности, проституции и поддержке террористических организаций».
«На данный момент мы лично являемся свидетелями того, как компании социальных сетей действуют как мафия во всём, что затрагивает их интересы. Ложь, провокации и подстрекательство стали наиболее характерными чертами этих платформ», — резюмировал он.
Что ж, важно обратить внимание на то, что вышеописанные случаи — далеко не единственные примеры борьбы за свободу слова путём её ограничения. Про то, что в Европе пытаются прихлопнуть Telegram, отказывающийся модерировать неугодный европейским глобалистам контент, а также то, как Илону Маску предлагали сделку — отказ от претензий и штрафов Еврокомиссии в обмен на введение цензуры в принадлежащей ему сети Х — всем и так хорошо известно. Маск, кстати, лично подтверждал факт подобного ультиматума.
Как хорошо известно и о требовании правительства США к китайской корпорации ByteDance, владеющей сетью TikTok, передать её американской сектор в управление местной компании.
С некоторых пор видимые проблемы начались и в России. И я даже не про запрет продуктов той же «Meta» или блокировку Х, которые, при необходимости, легко обходятся через VPN, а про ощутимое замедление YouTube, которое без серьёзных и весьма рискованных «танцев с бубном» уже не преодолеть.
Впрочем, сначала наши чиновники, видимо по привычке, начали валять дурака, заявляя, что, мол, это у покинувшего Россию цифрового гиганта Google оборудование старое и уже не тянет. Но потом довольно быстро правда вылезла наружу, и даже появилось сообщение о том, что российские власти уведомили провайдеров о замедлении в самое ближайшее время скорости YouTube в России на домашнем интернете до мизерных 128 килобит в секунду, что оооооооооооочень медленно.
Притом, что сам я противник «деградации» YouTube из-за его всё ещё сохраняющейся в российских условиях безальтернативности (RuTube, заявляющий о кратном росте аудитории, после того как сюда без лицензии правообладателей начали заливать зарубежные фильмы и сериалы, или новая и пока малопонятная «Платформа» — явное позорище, а Дзен и ВК со всеми его инкарнациями — это про другое), всё же вынужден признать, что эту войну начали не мы. И, тем не менее, похоже, установление информационного железного занавеса, причём с обеих сторон, выглядит уже неизбежным.
Что любопытно, в Китае такой давно существует. Там вообще всё своё: все соцсети, мессенджеры, платформы и так далее. Теперь вот, похоже, пришло время для сегментации и остального мира. Такая себе видимая черта реальной многополярности.
Только вот, как я и говорил, многополярность эта, по крайней мере, на начальном этапе — скорее всего, довольно длительном — будет представлять из себя взаимоотношения эдаких «боевых крепостей», изолированных друг от друга по всем возможным направлениям: разные информационные поля, разные платёжные системы, разные резервные валюты и так далее...
В свою очередь, совпадение инфополей, систем, валют и всего остального будет считаться признаком единства, что вовсе не значит, что на внешнем контуре, то есть между собой, эти обособленные «крепости» не будут контактировать. Будут — кто-то интенсивнее и больше, как Россия и Китай, кто-то меньше, как Россия и Европа, — но в любом случае о глобальном мире в том виде, в котором мы к нему привыкли, можно забыть. Более того, де-факто его уже не существует. А значит, добро пожаловать в новый чудный мир цифровой изоляции. Кто там говорил о том, что Интернет нельзя контролировать? Ну-ну...
Алексей Белов
