Как Страсбургский суд из института правосудия превращается в инструмент политического давления.
Россия, несмотря на проводимую в последние три года правящими кругами ряда европейских держав политику ее изоляции от Европы, неукоснительно выполняет свои обязательства перед международными организациями. В частности, наша страна по-прежнему остается членом Совета Европы, одним из условий участия в котором служат финансовые взносы. В 2017 г. сумма российских выплат составит 33 млн евро, которые пойдут на содержание Совета Европы и Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). В том числе на выплаты по решениям ЕСПЧ в нынешнем бюджете РФ заложено 600 млн рублей.
Всевозможные выплаты производятся нами в различные международные организации регулярно и в полном объеме, даже несмотря на то, что наша делегация в ПАСЕ несправедливо лишена права голоса.
К сожалению, многие решения ЕСПЧ последних лет по правам человека, касающиеся России, являются политизированными, основанными не на праве, а не неких тщательно скрываемых сиюминутных соображениях.
При рассмотрении жалоб из России и ряда других стран ближнего зарубежья ЕСПЧ не защищает букву и дух закона, к чему он изначально призван, а просто посылает политические сигналы, подтверждающие то или иное проявление неудовольствия европейской или же заокеанской либеральной «общественности».
На недавней пресс-конференции в международном информационном агентстве «Россия сегодня» директор Центра актуальной политики Андрей Татаринов рассказал о проведенном его экспертами статистическом и фактологическом анализе решений Страсбургского суда по российским, а также украинским делам за период с начала 2000-х годов до настоящего времени.
Экспертный анализ явственно обнаруживает русофобскую, противоречащую фундаментальным основам права и справедливости направленность юридической политики ЕСПЧ.
Вообще деятельность практически всех органов Совета Европы на российском направлении стала барометром напряженности в отношениях России с западноевропейскими партнерами. И чем увереннее Россия заявляет свою позицию на международной арене – тем поспешней и агрессивней ЕСПЧ принимает решения по искам из нашей страны.
«Мы взяли за точку отсчета 2006 год – период относительного спокойствия в отношениях РФ и Запада, – поясняет А. Татаринов. – Сумма выплат РФ по искам в ЕСПЧ в том году составила 1,3 млн. евро. Вполне понятная и довольно комфортная сумма, хотя массив обращений был весьма широкий: от экологии до условий содержания в СИЗО».
В 2007 году ситуация изменилась, поскольку знаковым событием для всей мировой политики стала мюнхенская речь президента РФ В.В. Путина, подвергшего основательному сомнению справедливость однополярного устройства мира. Эта речь была весомой заявкой России на участие в глобальных экономических и политических процессах. Но отношение официальных органов Европы к России немедленно ужесточилось, выплаты по искам ЕСПЧ подскочили до 4,3 млн евро.
2008 год стал годом операции российских вооруженных сил по принуждению Грузии к миру и урегулирования военного конфликта в Южной Осетии. Это был период заметного обострения отношений РФ и Запада. От убедительных слов, произнесённых президентом России в Мюнхене, наша страна перешла к практическим действиям, в корне пресекла военную экспансию и попытку геноцида осетинского народа со стороны прозападного правительства Грузии. Показательно, что выплаты по искам в ЕСПЧ в этот год составили уже 9,3 млн.евро, то есть выросли более чем двукратно.
В 2009 – 2013 гг. наши выплаты стабилизировались на суммах 4 – 7 млн евро. Кстати, в этот период и каких-либо очень уж спорных международных событий не происходило.
2014 год стал переломным в отношениях России и Запада. Твёрдая позиция Москвы в связи с незаконным захватом власти на Украине и установлением там террористического режима, деятельностью карательных неонацистских батальонов, артобстрелами мирных жителей Донецкой и Луганской областей и, конечно, референдум в Крыму, на основании которого полуостров вернулся в состав России, вызвали яростную волну самой черной русофобии из уст европейских политиков, в западных теле- и радиоэфире, печатных СМИ и Интернете. Страсбургский суд тоже не остался в стороне от «общеевропейского дела»: выплаты России по искам ЕСПЧ в этом году составили 9,7 млн евро, и в последующем они только возрастали, что, в частности, было связано и с введением секторальных санкций. (И это без учета 1, 9 млрд евро, присужденных ЕСПЧ в июле 2014 года в качестве компенсации бывшим акционерам нефтяной компании ЮКОС, решение по этому иску оспаривается Россией).
Таким образом, рост выплат России по искам ЕСПЧ с поразительной точностью совпадает с позицией объединенной Европы и динамикой позиции России на международной арене, в частности, по ситуации в Донбассе.
Кстати, о Донбассе. «За три года гражданского конфликта на Донбассе (2014−2016 годы) жители (провозглашенных) Донецкой и Луганской народных республик подали 840 жалоб в ЕСПЧ против Украины», — говорится в докладе Центра актуальной политики. Суд в Страсбурге официально зарегистрировал 560 обращений такого рода, но до настоящего времени не вынес ни одного решения. Эти цифры красноречиво свидетельствуют о предвзятом, отнюдь не являющимся на деле правосудием подходе ЕСПЧ к рассмотрению жалоб из охваченного войной региона.
Между тем иски жителей Донбасса просто вопиют о нарушении базовых, фундаментальных прав, отраженных в таких ключевых статьях европейской конвенции, как «Право на жизнь», «Право на уважение личной и семейной жизни, его жилища», «Защита собственности», «Право на эффективное средство правовой защиты от нарушений прав», «Свобода передвижения» и др. За три года гражданского конфликта на Украине ЕСПЧ не предпринял абсолютно никаких мер для прекращения массовых нарушений прав обратившихся граждан. Несмотря на то, что жалобы эти поданы по фактам злодейских убийств, разрушительных артобстрелов, зверских пыток – серьезнейших преступлений против личности, попрания важнейших свобод людей.
А ведь для жителей юго-востока Украины, в течение трех лет переживающих все ужасы необъявленной войны, Страсбургский суд был последней надеждой на справедливость и защиту жизни. Ибо важнейшее право, закрепленное в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод – право на жизнь.
Украинские же суды, как известно, не только не рассматривают, но вообще не принимают иски из Донбасса.
То же самое о ЕСПЧ, как о последней юридической инстанции, можно сказать и о надеждах русскоязычных жителей Прибалтики. Страсбургский суд не очень-то заботит ущемление важнейших прав русского населения Эстонии и Латвии, которых уже давно объявили «негражданами» и назойливо пытаются отучить говорить на родном языке.
Центр актуальной политики, отслеживающий судьбу обращений жителей Донбасса в Страсбург, вынужден констатировать, что всем им приходят совершенно однотипные ответы, явно составленные «под копирку». Меняются только фамилии-имена и даты, а содержание совершенно одинаковое, - мол, ждите ответа... И затем – решительно никакого движения в рассмотрении дел! Конечно, люди недоумевают: какие-то обращения ЕСПЧ рассматривает безотлагательно, порой просто в пожарном порядке, почему же их жалобы остаются неудовлетворенными и даже толком не изученными?
Любопытно, чьи же все-таки жалобы ЕСПЧ рассматривает в экстренном порядке? Одно их перечисление говорит само за себя. Очень быстро ЕСПЧ рассматривал и выносил решения против России.
Это по закону о запрете усыновления наших детей американцами, по жалобам российских оппозиционеров и фигурантов «болотного дела», по стенаниям о некоем ущемлении прав представителей ЛГБТ-сообщества... В докладе Центра актуальной политики также фигурируют имена блогера Антона Носика, оппозиционера Алексея Навального и чересчур эксцентричного «художника»-акциониста Петра Павленского. Вот по их жалобам России скоренько были выставлены очень солидные иски.
Между прочим, скорость рассмотрения жалобы в ЕСПЧ все того же А. Навального (в связи с задержаниями в ходе протестных акций несистемной оппозиции в 2012-2014 гг.) оказалась просто фантастической. Страсбургским сидельцам хватило всего одних суток, чтобы взвесить аргументы заявителя и вынести решение в его пользу. Кстати, и присужденная Навальному сумма компенсационных выплат (63 600 евро) говорит о намеренной и вопиющей политизированности судебного процесса по его жалобе. Хотя бы в силу того, что в стандартной практике европейского суда выплаты по искам о задержании полицией обычно не превышают 5000 евро.
Кстати, симптоматична громкая шумиха, которую сейчас подняли западные СМИ по поводу уголовного наказания Навального по второму делу «Киров-леса». Несмотря на то, что пять лет ему определено только условно (а вообще по делам такого рода наказание может составлять до 10 лет, причем отнюдь не условных), европейские радетели прав и свобод закатили истерику по поводу якобы «чересчур сурового» наказания жуликоватого предпринимателя, так пекущегося на словах о социальной справедливости в России... И нет никакого сомнения, что г-н Навальный, уже заявивший о своих президентских амбициях, вновь обратится в Страсбург, чтобы его избавили даже от условного наказания, мешающего участию в выборах, и вновь присудили солидную денежную компенсацию. А доброжелатели из ЕСПЧ, без сомнения, вновь без промедления займут его сторону...
Вопрос: не являются ли выплаты субъектам типа Навального по искам ЕСПЧ завуалированной формой финансирования из нашего госбюджета заклятых врагов государства?
О политике двойных стандартов и русофобской направленности Страсбургского суда, явно преследующего цель нанести как можно больше вреда национальным интересам и международному имиджу России, говорит и резкий рост доли решений, принятых ЕСПЧ против нее, по мере развития кризиса в отношениях между Москвой и Брюсселем. Это ли не прямое свидетельство политизации деятельности суда?
Например, если в 2015 г. против России было вынесено 15,6 % всех решений ЕСПЧ, то в 2016 г. – уже 27 %, при том, что в Совет Европы и ПАСЕ входит аж 47 государств.
При этом против Украины, на территории которой происходит кровопролитный гражданский конфликт, в минувшем году было подано свыше 8600 жалоб, против России – 5591 жалоба. Против Украины почему-то вынесено в три раза меньше решений, чем против Москвы (222 решения против 70). А ведь на Украине льются реки крови, артогнем разрушаются объекты инфраструктуры, страдают мирные жители...
Таким образом, грубо нарушаются базовые принципы европейской Конвенции по правам человека, той Конвенции, которую призван защищать ЕСПЧ, но он упорно не замечает этих нарушений. И все дело в том, что Страсбургский суд, к великому сожалению, стал просто обслуживать политические интересы курирующих его структур, в частности, ПАСЕ. Вместо того, чтобы исполнять ту миссию, ради которой он изначально создавался в 50-е гг. XX в. – защиты прав и свобод граждан тех стран, которые находятся в его юрисдикции. На деле ЕСПЧ ныне служит инструментом наказания за решения и шаги российских властей, которые не нравятся русофобствующей элите Запада. Об этом кричат факты, объективные цифры, скорость, объём и количество принимаемых решений и компенсационных денежных сумм против наших государственных органов и учреждений. Одновременно Страсбургский суд активно формирует неблагоприятный для России медийный фон, что влечет за собой ужесточение развязанной против нашей страны информационно-психологической войны.
Казалось бы, не правильней перестать финансировать подобные организации и вообще покинуть их? Однако, по мнению большинства специалистов, мы ни в коем случае не должны выходить из ЕСПЧ, Совета Европы, ПАСЕ и др. международных структур, к чему и пытаются подтолкнуть нас наши недруги.
Россия, вопреки всем злопыхателям, должна оставаться во всех международных организациях, как на важных площадках для отстаивания своей справедливой позиции, только еще громче возвысить голос в защиту своих национальных интересов, прав россиян и всех русских.
Что же касается ЕСПЧ и родственных ему европейских организаций – велико подозрение, что в ближайшем будущем их ждут коренные реформы. Тем более, что в пользу проведения таких преобразований публично высказываются авторитетные политики. В частности, с заявлениями на этот счет уже выступили британские премьеры, бывший Дэвид Кэмерон и нынешняя Тереза Мэй...
