«Наказание» крупнейшей китайской телекоммуникационной компании ZTE семилетним запретом на продажи ей некоторых важных американских комплектующих не состоялось. Президент США Трамп написал в «Твиттере» 13 мая, что он призвал Министерство торговли США «найти способ помочь ZTE вернуться в бизнес».
Компания ZTE является крупным покупателем американского оборудования и комплектующих, которые используются в том числе в производстве смартфонов ZTE. Санкции, наложенные правительством США, привели к ощутимым потерям не только китайской компании, но и её американских поставщиков. А среди них такие крупные, как Qualcomm (она понесёт от ограничений самые чувствительные потери), Intel, Broadcom.
История с компанией ZTE наглядно показала невозможность одностороннего применения Соединёнными Штатами санкций без последствий для американской стороны. И в этом настоящая причина поручения президента министерству торговли «помочь ZTE вернуться в бизнес».
Трамп, объясняя мотивы своего решения, говорит, что ZTE покупает в США много деталей для своих телефонов, что «это отражает более крупную торговую сделку, которую мы обсуждаем с Китаем, и мои личные отношения с президентом Си».
Из слов Трампа следует также, что США пытаются урегулировать торговые проблемы с КНР в рамках более широкой двусторонней сделки, предлагая Пекину размен интересов. Суть предлагаемой Белым домом сделки состоит в том, чтобы Пекин в обмен на ослабление санкций против ZTE поддержал введение американских санкций против Ирана, снизил пошлины на сельхозпродукцию из США и внедрил иные меры поддержки американской продукции на своём внутреннем рынке (имеются в виду снятие запрета на иностранные инвестиции в особо чувствительных для Пекина отраслях китайской экономики и отмена государственной поддержки высокотехнологичных производств).
Размен, мягко говоря, неравноценный. Что касается ZTE, её стабильная работа в интересах самих США. А участие в санкциях против Ирана означало бы для Китая не только уход с иранского рынка углеводородов, но и прощание с маршрутом их транспортировки, не контролируемым Соединёнными Штатами. При 70% зависимости КНР от импортной нефти такой сценарий для Пекина неприемлем. Один из маршрутов южной ветви «Пояса и пути» как раз предусматривает поставки нефти из Персидского залива и Ирана в КНР через Иран и Среднюю Азию, Иран и Пакистан.
По сути, США, пытаясь решить проблему торгового дефицита с КНР (он составляет 375 млрд. долл.), предлагают Пекину отказаться от своих конкурентных экономических преимуществ, согласиться с проигрышем в гонке высоких технологий и с американским контролем путей доставки углеводородов в Китай. Для администрации Трампа проблема торгового дефицита США в торговле с Китаем важна не сама по себе, а как дополнительный предлог, «оправдывающий» политику всестороннего сдерживания Китая.
Сейчас в США проходит очередной раунд китайско-американских торгово-экономических консультаций, который завершится 19 мая. Прибывшая для консультаций китайская делегация во главе с вице-премьером Госсовета КНР Лю Хэ пытается убедить американскую сторону, что попытки ультимативного давления на Китай – путь в тупик. Одновременно в Пекине разрабатывают меры минимизации ущерба от санкций США. Обсуждаются встречные претензии китайской стороны к Вашингтону. Например, Пекин предлагает развитым странам снять ограничения на экспорт высоких технологий в Китай, а также отказаться от дискриминации китайских компаний при инвестициях, слияниях и поглощениях в высокотехнологичном секторе США. Китайская сторона указывает, что данные ограничения вносят существенный вклад в торговый дефицит Америки с КНР.
В иранском вопросе Пекин занял твёрдую позицию. Главы МИД Китая и Ирана на переговорах в Пекине 14 мая высказались за сохранение СВПД («ядерной сделки»). Что бы ни воображали в Вашингтоне, КНР не планирует сворачивать экономические связи с Ираном и, скорее всего, займёт иранский рынок после ухода из нефтегазового сектора ИРИ западных компаний. Судя по всему, будут продолжены и проекты прокладки транспортных коммуникаций между КНР и Ираном через Пакистан и Среднюю Азию. Ускорится выполнение общегосударственной программы «Сделано в Китае – 2025», в результате чего Китай сможет сам производить высокотехнологичную продукцию, не попадая в такие ситуации, как с ZTE.
Кроме того, КНР готова открывать рынок для иностранных долгосрочных инвестиций – ускорять либерализацию доступа на рынки ценных бумаг, страховых и кредитных компаний, но будет осторожно относиться к открытию краткосрочных финансовых счетов капитала (спекулятивного капитала). В качестве меры по снижению дефицита США в торговле в КНР допускается увеличение закупок Китаем американской нефти; в 2017 году такие закупки уже начались.
Одновременно китайская сторона активизировала работу с американскими противниками торгово-экономического курса Трампа в отношении КНР. 16 мая в Пекине завершился десятый раунд китайско-американского диалога лидеров торгово-промышленной сферы, где представители США раскритиковали протекционистские меры Вашингтона.
Общая стратегия китайского ответа заключается в дальнейшей интернационализации китайских компаний, в увеличении присутствия на мировом рынке, а следовательно, в диверсификации их финансирования и поставок в Китай по импорту.
Виктор Пироженко
