Русские Вести

Приднестровский узел


После избрания нового президента Молдовы Майи Санду снова обострился вопрос нахождения российских миротворцев в Приднестровье. За резким заявлением едва избранной Санду проглядывает, конечно, и стремление максимально ослабить позиции России в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике, и, в конечном счёте, взять под полный контроль этот островок Русского мира. Не стоит обманываться – и «пророссийский» президент Молдовы Игорь Додон стремился к достижению той же задачи, только более вкрадчивыми методами.

Как будут развиваться события в ближайшие месяцы – предсказать сложно. Наиболее горячие головы прочат новую войну на берегах Днестра уже в обозримом будущем. Не думаю, что у молдаван есть возможность для силового подчинения ПМР даже в случае вывода из республики российских миротворцев.

Опасность, скорее, в том, что уставшее от неопределённости своего положения приднестровское общество, постепенно начнёт дрейфовать в сторону той или иной формы слияния с Молдовой. Это тем вероятнее, что немало активных жителей Приднестровья уезжает в Россию и другие страны.

Конечно, объединению не способствует резкая позиция властей Молдовы по русскому языку и многие другие факторы. В этом смысле Додон как раз был опаснее Санду, поскольку, не вернув русскому языку статуса второго государственного, всё же сделал несколько послаблений. Например, разрешил подавать заявления в государственные органы на русском (такие указы при изменении политической конъюнктуры легко отменить, но зато они оказывают «терапевтическое воздействие» на пророссийскую часть молдавского общества).

В любом случае есть ощущение, что уже в ближайшие месяцы вокруг статуса Приднестровья снова будут скрещены как минимум политические шпаги. И в преддверии этого хотелось бы, как человеку, побывавшему недавно на левом берегу Днестра, рассказать о том, почему эта земля для нас не просто геополитический плацдарм, почему стоит до последнего отстаивать её нахождение в орбите Русского мира.

Воздух не униженной страны

Когда пересекаешь линию разграничения между Молдовой и Приднестровьем, что-то неуловимо меняется в самом воздухе. Дело не только в том, что вокруг в основном говорят по-русски. И магазинные вывески составлены из родных букв. Здесь даже машины водят иначе, мягче. Если в Кишинёве чувствуешь себя гостем, и не для всех желанным (запомнилось, как карабинеры косились на георгиевскую ленточку на моём рюкзаке), то в Тирасполе охватывает чувство, что ты вернулся на Родину. Причём на тот её островок, где неисповедимым образом дышит дух великой и не униженной державы.

Никогда не был любителем бесконечно ностальгировать по ушедшему Советскому Союзу. Но в Бендерах, Тирасполе и других приднестровских городах и весях чувствуешь на лицах соотечественников какое-то сочетание спокойствия и достоинства, отчего начинает щемить где-то глубоко в душе...

В сентябре этого года Приднестровской Молдавской Республике исполнилось 30 лет. В 1990 году Съезд народных депутатов Приднестровья принял решение о выходе из состава Молдавской ССР, которая к тому времени уже взяла курс на отложение от Большой России.

Об этом юбилее в российских СМИ вспомнили вскользь. А между тем – ведь именно здесь, на приднестровской земле, началось стихийное народное сопротивление навязываемым с Запада центробежным тенденциям на Русском Материке.

За свою позицию пришлось платить, в том числе кровью. 2 ноября 1990 года от рук молдавских силовиков погибло трое безоружных защитников права Приднестровья оставаться с Русским миром.

А 2 марта 1992 года началась война, уклончиво называемая в СМИ «приднестровским вооружённым конфликтом».

Не скрою, для меня эта война не чужая. И не только потому, что там отстаивали права русских оставаться русскими. Но и потому, что это была первая война, на которой добровольцами воевали не ветераны из поколений дедов и прадедов, а мои старшие товарищи, с которыми судьба свела в Литературном институте имени Горького в Москве, братья Фёдор и Павел Черепановы.

Эти люди укрепили меня в мысли, что возрождение великой православной Русской державы не может в полной мере состояться без возвращения безвольно отданных русских земель. Они были для меня живым примером того, что за слова и убеждения в какой-то момент надо обязательно ответить делом, если понадобится – заплатить жизнью. И не в последнюю очередь поэтому в 2014 году я не мог не оказаться на русской земле Донбасса.

С особым чувством подходил я к мемориалам героям Приднестровской войны 1992 года в Тирасполе и Бендерах. Густой чёрной скорбью ещё веет от могил погибших на той войне защитников Приднестровья. Много ещё должно пройти времени, чтобы растворилась эта скорбь, преображённая вечностью в светлое сияние славы...

Приднестровская война закончилась больше четверти века назад, но до сих пор стоят на мосту через Днестр вооружённые миротворцы. Разговорившийся таксист может рассказать, как по обожжённым ресницам и синякам на руках вычислил сбегавшую от возмездия прибалтийскую снайпершу, и передал ополченцам.

И в душах тех, кто тогда были детьми и подростками, жива эта война. Вот какие поэтические строки спустя четверть века приходят к Елизавете Ковач:

Я сегодня проснулась в слезах…
Вой, смерть, боль…
Сгустки крови в моих волосах –
Девяносто второй…
Спит на мне, заменяя плед,
Как тут спать?
Слышен крик, слышен стон, слышен бред…
Двадцать пять
Лет прошло.
Всё глотают снег
Жжёным ртом
Те, кого рядом с нами нет,
Мы живём…
Для чего? Чтоб растить детей
Для войны? Чтоб в глазницах живых полей
Видеть сны?
Не удержит моя кровать
Эту грусть,
Как дышать? как забыть? как спать?
Я боюсь…
Той вины – 
Я ведь вижу их наяву!
На горелых костях страны
Я...живу...

С ней и другими поэтами Приднестровья читали мы стихи тёплой осенней ночью возле памятника Пушкину в Тирасполе, и возникало чувство душевной и духовной близости, какое нечасто бывает между современными русскими людьми.

Мобилизоваться по-русски

Вот уже три десятка лет Приднестровье живёт на полуосадном положении. Особенно это стало заметно после того, как резко обострились отношения между Россией и Украиной в 2014 году. Во время встречи со мной директор приднестровского завода «Электромаш» Владимир Трандасир рассказывал о том, как приходится через три-четыре границы доставлять свою продукцию в Россию, где находятся основные заказчики продукции. Казалось бы, учитывая, что в России хватает конкурентов, шансов выжить у завода не было. Однако именно в экстремальных условиях проявилось русское умение мобилизоваться, в разы повысить эффективность производства. Благодаря этому завод сегодня равноправно сотрудничает с рядом ведущих российских компаний.

Приднестровские вина и коньяки экспортируются в десятки стран мира. Республика старается сохранить свою экономическую самодостаточность в сложнейших условиях. Но главное в том, что на этой земле обострённо чувствуется желание сохранить русский дух. Я сейчас говорю о русском не только в узком этническом понимании. Как раз наоборот, именно в приднестровских школах дети всех народов изучают не только русскую, но и молдавскую, и украинскую культуру. Приднестровье – единственное на земле место, где применяется изначальный молдавский алфавит на кириллице.

Но при этом именно здесь, на высокой стене легендарной Бендерской крепости, ликует в памяти суворовское: «Мы – русские, с нами Бог!». И неудивительно, ведь с этой узловой для русской истории землёй связаны имена Александра Суворова и Михаила Кутузова. Именно здесь нашёл свою смерть предатель Мазепа, здесь же служил русский офицер Иван Котляревский, написавший на малороссийском наречии известную поэму «Энеиду», которая спустя десятилетия после издания была объявлена «самостийниками» истоком современной украинской литературы. Но здесь же впервые героически проявило себя Черноморское казачье войско, собранное из верных России запорожцев и ставшее потом частью кубанского казачества.

Сегодня значение тех или иных земель для России за пределами официальных границ часто оценивают в основном с геополитической, узкопрактической точки зрения. Это, конечно, неверный подход. Земля, на которой веками жили, и за которую умирали русские люди, не должна становиться разменной монетой для политиков и финансистов.

В Приднестровье, несмотря на упорное нежелание России хотя бы признать независимость ПМР (не говоря уже о включении в свой состав), курс остаётся неизменным – на объединение с Большой Родиной.

Неслучайно президент ПМР Вадим Красносельский во время встречи со мной заявил: «Я хоть завтра готов провести новый референдум о вхождении в состав России. И уверен, что подавляющее большинство приднестровцев выскажутся «за». Вот только нового референдума по этому поводу проводить я не буду, пока не получу гарантий, что его результаты станут сигналом для принятия решения в Москве».

Геополитическая ситуация складывается так, что принять такое решение становится всё сложнее. Но остаётся главное – Приднестровье, несмотря на десятилетия обманутых ожиданий, хочет быть с Россией. 

Алексей Полубота

Источник: www.stoletie.ru