Русские Вести

Предупреждения, которых не слышали


Константин Анатольевич, недавно в США скончался философ, политик Линдон Ларуш. Вы были с ним лично знакомы?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да. Я оказался на его конференции в Вашингтоне в самом начале 1994 года. Ларуша только что освободили из тюрьмы, где он пробыл пять лет из пятнадцати, которые ему были присуждены.

Его обвиняли в создании теории заговора, называли фашистом и т.п. А непосредственным поводом для его преследования в середине 1980-х годов стала книга "Dope Inc", что означает, условно, "Корпорация «Наркомафия»".

В книге было очень много имён солидных людей из элиты в контекстах, в которых они не хотели бы себя видеть. Причём представлено это было настолько доказательно, что одним каким-то судом по поводу клеветы это было бы не решить. Более того, и сами персонажи этой книги не хотели бы таких публичных обсуждений. Было бы гораздо удобнее, чтобы нашли какие-то финансовые нарушения в деятельности созданных Ларушем организаций, каковые и были "найдены". И по ним он был тогда посажен в тюрьму.

 А как можно охарактеризовать взгляды Ларуша?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Консервапедия (Conservapedia) приводит пять пунктов. Первое –социалистический подход к экономике. Например, Ларуш выступал за объявление моратория на долги всех стран третьего мира Международному валютному фонду.

Второе — пролайфизм. Движение «пролайф» – это движение против абортов, но Ларуш понимал это шире. Он противостоял мальтузианцам в самых разных формах этого явления, независимо от авторитетов, будь это хоть Рокфеллеры. Более того, он писал о том, как рокфеллеровское семейство приложило руку к концепции "Пределов роста", из которой дальше следовал "прогрессизм", трансгуманизм и прочее.

При этом нельзя сказать, что Ларуш базировался только на своих собственных представлениях. Он опирался, например, на американского экономиста XIX века Генри Кэри, о котором в любой энциклопедии можно найти только уважительные слова. Этот американский политэконом, во-первых, был сторонником протекционистской политики, во-вторых, написал книгу о том, как победить Британскую империю, не вступая с ней в войну, и в-третьих, категорически отвергал мальтузианскую концепцию. Прямой предшественник Ларуша. Другое дело, что в ту пору, когда жил Кэри, за такие "мыслепреступления" не преследовали.

 А четвертый и пятый пункты?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Четвёртый пункт — категорический противник гомосексуальной повестки дня, пятое — сторонник программы Стратегической оборонной инициативы (СОИ).

Президента Рейгана?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, но суть позиции Ларуша состояла в том, что достижения, которые есть у СССР и США в военно-космической области, должны быть использованы для сотрудничества двух стран: не воевать между собой, а вместе двигаться вверх, в космос.

При этом нельзя сказать, что только Ларуш в Америке хорошо относился к России. Но только Ларуш мог написать в 2008 году, после событий в Южной Осетии, короткую статью под названием «Putin was right» ("Путин был прав"). Ни от профессора Ноама Хомски, ни от профессора Стивена Коэна, ни от Ренда Пола мы бы такого услышать не могли. Почему? У Ларуша был другой подход к политике, в том числе к силовой политике. Когда он говорил о дирижизме, то есть о политике государства, которое добивается экономических целей путём управления собственной банковской системой, он понимал, что такое государство прибегает к принуждению. Он не говорил о постоянном принуждении, но он его допускал.

Из дружественных России американцев только он мог, например, сказать о Сталине: «Мы должны признать, что Сталин был единственным из лидеров России, который мог сломать англичан».

Тема Англии была одной из постоянных тем в деятельности Ларуша...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и за это его часто критиковали, даже пытались высмеивать: дескать, что вы говорите, эта Англия уже давно и не империя, а так, одна из многих европейских стран. Ларуш считал иначе. В 2004 году он совершенно неожиданно для своих коллег сказал, что источниками кардинальных сдвигов в концептуальной мировой политике могут быть либо США, либо Россия, либо Англия - та самая Англия, о которой он так много и обстоятельно писал: о её центрах, о её банкирах, о её клубах, от которых произошли соответствующие международные клубы, о том, как осуществляется управление этими клубами.

В 2004 году ещё никто не знал, что будет Brexit, что в Англии возникнет какое-то странное течение. А он это предвидел, как он, вообще, умел предвидеть: например, за 30 лет он предсказал ипотечный финансовый кризис. И то, что он предвидел за 12 лет Brexit, связано было с тем, что он был хорошо информирован. Его команда работала как разведка. У него были контакты, в том числе на уровне монархических кругов Великобритании. Я думаю, что речь шла о сэре Найджеле Уолсоне — человеке, который основал Фонд политики климатических изменений, который на самом деле представлял собой организацию, собирающую материалы против теории глобального потепления. И именно Уолсон оказался в самом центре движения за выход Британии из Евросоюза. Эти его взгляды не возникли случайно: ещё будучи канцлером при Тэтчер, он вышел демонстративно из состава правительства, когда Тэтчер стала «прогибаться» под европейские нормативы.

В собственном особняке Уолсон поселил штаб-квартиру движения за Brexit. Там вместе с людьми совершенно правого толка оказалось и небольшое количество людей левого толка — команда сайта «Morning Star», оставшегося от одноименной газеты Коммунистической партии Великобритании. Это были люди, связанные с промышленными профсоюзами.

 А значит, с "физической экономикой", как называл Ларуш реальную экономику, а не с финансовыми пузырями, против которых Ларуш всегда выступал...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. … и предупреждал, но его предупреждений не слышали. Но сказать, что его полностью замалчивали и что его идеи ни на что не повлияли, нельзя. Например, сейчас Трамп предлагает включить в состав управляющего совета Федеральной резервной системы (ФРС) США человека по имени Херман Кейн. Этот афро-американец в 2012 году был участником праймериз от республиканской партии, но сошёл с дистанции после клеветы. Запомнился он тем, что во время дебатов сказал, что самая правильная система управления финансами была в период чистого золотого стандарта, с 1870-го по 1914 год, то есть до создания ФРС.

Речь идёт о том, чтобы в управление ФРС ввести человека, который выступает против её основ?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и это то, о чём Ларуш говорил много лет: отрыв доллара от золотого эквивалента и введение фиктивных финансовых инструментов приведёт к кризису. Конечно, он понимал, что тот, кто последует его рекомендациям, столкнётся с жесточайшим сопротивлением сложившейся мировой системы, а не только одних финансовых кругов.

И он оказался прав, потому что все попытки того же Трампа что-то изменить в мировой политике наталкиваются на сопротивление. Но это говорит о том, что в западный мир сейчас неустойчив, более того, на недавней Мюнхенской конференции по безопасности было сказано, что либеральный мировой порядок разваливается...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, это сказал председатель конференции Вольфганг Ишингер. Этой конференции уже прилепили ярлык «Конференция по небезопасности». В чём эта небезопасность? Даже внешне там были заметны неприятие, напряжённость: выступает вице-президент США Пенс, говорит, что он представляет президента Трампа, ждёт, что будут аплодисменты. А их нет! Там много таких эпизодов было.

Обычно Мюнхенской конференции предшествуют НАТОвские мероприятия, которые тоже в последнее время стали напряжёнными и неопределёнными. Например, в центре саммита НАТО в июле 2018 года, хотя и не официально, не на трибуне, был Афганистан. И саммит закончился большим знаком вопроса о том, как дальше делить зону территориальной ответственности в Афганистане, что вообще там делать. А в это время администрация Трампа начала переговоры с талибами. В это же время Иран начал переговоры с талибами. И Москва начала переговоры с талибами. Не говоря уже о том, что происходит на Ближнем Востоке, на Балканах и т.д.

То есть, очень многие вещи приводят к растерянности очень влиятельных политиков. Это касается и финансов, и клановых взаимоотношений, и борьбы корпоративных интересов. Например, в конце декабря было заявление Трампа о выводе войск из Сирии, после чего ушёл в отставку министр обороны США Мэттис. Это было 21 декабря. А 14 декабря были переговоры Трампа с Эрдоганом, и в тот же самый день вышла статья в Defense News о том, что Германия ведёт с Соединёнными Штатами закулисные переговоры о компьютерной модели для системы ПРО, которая, по немецкому соображению, должна строиться на модели корпорации Локхид. Но получить эту программу Германия не может, потому что кто-то в США хочет, чтобы Германия оставалась с прежней моделью корпорации Рэйтеон, производящей ракеты "Пэтриот".

И в чём же заключались переговоры Трампа с Турцией, входящие в пакет переговоров о выводе американских войск из Северной Сирии? Это продукция той же Рэйтеон, это "Пэтриот", а вовсе не F-35 корпорации Локхид. После этого Мэттис хлопает дверью, после этого оказывается, что некоторые другие назначения тоже оказались совсем не такими. Что на позицию будущего главы, например, Объединённого генерального штаба выдвинут генерал Милле, а не генерал Гольдфайн, которого продвигал Мэттис. И когда сейчас Гольдфайн что-то очень громко кричит про F-35, совершенно понятно, в каком лагере этот человек и почему Мэттис его продвигал. То есть Боинг, представляемый министром обороны Шэнахэном, присутствовавшим на Мюнхенской конференции, и Рэйтеон, вместе взятые, оказались на одной стороне этого кланового противостояния, а Локхид — с другой. То есть Локхид оказался в рамках той англо-американской клановой структуры, которая представляет для Трампа угрозу, и Трамп это понимает.

А связано ли это как-то с недавним выходом США из договора о РСМД?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Не совсем. РСМД – это тема, прежде всего связанная с Китаем, поскольку китайские системы средней дальности не ограничивались ни этим договором, ни какими-то другими.

Что касается Китая, я на минуту вернусь к Ларушу. У него в 2000-х годах был период большого очарования Китаем. Потом он поехал туда на переговоры с какими-то очень высокими людьми, и на этом его очарование Китаем закончилось. Один из коллег Ларуша сказал мне, что в китайской картине мира весь мир – это большой Китай.

Никакая не многополярная, система, а ничего, кроме Китая?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да. Кстати, в Мюнхене китайская позиция лоб в лоб столкнулась с американской, прямо на сцене конференции.

На той же сцене уже не в качестве корпоративных лоббистов, а в качестве претендентов на будущие должности присутствовали и политические оппоненты Трампа. Всеобщее внимание привлекла совершенно не агрессивная, а умиротворяющая речь Джо Байдена. Суть умиротворения состояла в том, что не волнуйтесь, скоро всё это «безумие» закончится…

Трамповское "безумие"?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, Байден старался внушить эту надежду. И в целом всё действо, которое происходило на конференции, имело вид действа заведомо антитрампистского.

Но, вроде бы, политический истеблишмент США выступает в некоторых вопросах заодно с Трампом, например, по Венесуэле?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Это в комментариях на наших телеканалах сложился стереотип, что США в сплочении бушевцев и трамповцев ведут, начиная с Бразилии, искоренение левых правительств, насаждение вместо них правых и т.д. Но если присмотреться, разве реакция на события в Бразилии была такой же, как реакция на события в Венесуэле? Когда победил Болсонару, разве всё мировое сообщество побежало ему руки пожимать? Нет, паника была, настоящая паника! Зато этого Гуайдо все лобызать готовы… Что из этого следует? Что Гуайдо – трампист? Нет, как раз наоборот.

Но ведь Трамп выразил поддержку Гуайдо?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Если говорить конкретно, там была не поддержка, а только согласие на то, чтобы этот человек исполнял обязанности до выборов.

То есть, попытка переворота в Венесуэле – это антитрамповская акция?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Во-первых, эта попытка имеет долгую историю. Начинали заниматься венесуэльским античавесовским проектом люди совершенно не республиканского свойства. Сначала это был Джек Дюваль, известный тем, что он снял фильм «Свержение диктатора» про свержение Милошевича. Этот Джек Дюваль был первым организатором попыток свержения Уго Чавеса. Потом инициатива перешла к "Осло Фридом Форум", который возглавляется человеком венесуэльского происхождения. Это та структура, которая пыталась заниматься суррогатными революциями в Гонконге и Тайване, и во многом их усилиями в Тайване сменилась правящая партия.

Так что это никакие не республиканцы саблезубые и не консервативная номенклатура занимались этим. Наоборот, это одни левые борются с другими левыми, другого свойства.

И для администрации Трампа в венесуэльской ситуации я лично никакой выгоды не вижу.

Да, интересный взгляд на Венесуэлу.

Константин ЧЕРЕМНЫХ. В неоднозначной ситуации с Венесуэлой, как и с Северной Кореей, как только Трамп собирается там что-то делать, появляются партия «давай-давай» и партия «ай-ай-ай». То есть одни люди в прессе требуют от него, чтобы он ещё сильнее надавил в переговорах на другую сторону, а другие, одновременно, как по разнарядке, впадают в ужас от того, что происходит: «Сейчас будет военный удар!», «Трамп – милитарист!» и т.д. Идёт такая игра.

Кстати, впервые оказавшись у Ларуша в Шиллеровском институте, я, глядя через чью-то голову в компьютер, увидел их рубрикатор, по которому они собирают разные материалы по всему миру. И там была рубрика «Право-левые игры». Увидев это, я понял, что это совершенно уникальное учреждение!

"Право-левые игры"... Это очень подходит к ситуации, сложившейся во Франции. Ведь, с одной стороны, протест "жёлтых жилетов" против налогов — это левая повестка...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Левая-то левая, но откуда возникла проблема? Проблема возникла с климатическим налогом. И реакция истеблишмента на протесты против экологического налога была ровно такая же, как на победу Болсонару в Бразилии: что это катастрофа, это кошмар, то, что происходит во Франции — ведь это движение против Парижского соглашения. Парижского! Там, где это "Великое климатическое соглашение" было подписано, выходят люди, требуя отмены экологического налога. В СМИ была истерика!

Да, но сейчас для Макрона в какой-то степени спасительным оказалось то, что увидели некий право-антисемитский след в движении "жёлтых жилетов". Ведь их обвинили и в осквернении еврейского кладбища, и в оскорблении философа Финкелькраута?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, если говорить о правых и левых... У нас нет прямых доказательств, что кладбище разрушили по политическому заказу, но многим это представляется вероятным, поскольку во Франции такое уже было в 1980 году, когда Миттерану было категорически не интересно, чтобы возник блок между голлистами и Жан-Мари Ле Пеном. Была проведена заказная акция, и впоследствии даже глава внутренней разведки Франции признал публично, что это был сценарий Миттерана.

И сейчас не исключен повтор той ситуации, которая была в 1980 году. Сейчас это особенно актуально в связи с тем, что Франция теряет позиции на Ближнем Востоке. А ей очень хотелось бы туда вернуться, и это вполне можно понять, поскольку когда-то в зону французского мандата входили и Сирия, и Ливан. Но для возвращения на Ближний Восток нужен повод, чтобы быть услышанными в Израиле.

Тем более, что политическая конфигурация в Израиле в ближайшее время может измениться?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, и это было очень заметно на Мюнхенской конференции. На этой конференции государство Израиль непонятно почему представлял генерал Бени Ганц — человек, который ещё никаких выборов не выиграл и который сейчас не возглавляет ни одно из ведомств. То, что в 2011 году он стал главой Генштаба Израиля, объясняется тем, что тогда происходили события "Арабской весны", и министр обороны Израиля Эхуд Барак очень хотел сделать красивый жест в сторону Белого дома и взял себе в качестве главы Генштаба человека, который до этого несколько лет провёл в США и заведомо устраивал и тогдашний Госдеп, и Пентагон.

Можно сказать, что на Мюнхенской конференции, где обычно присутствуют всё-таки официальные лица, Бени Ганца представили как будущего политика, и это произошло в то же самое время, когда возник острый внутриэлитный конфликт между корпорациями в США.

С изменениями политического расклада в Израиле может измениться ситуация во всём ближневосточном регионе. Например, тот факт, что Нетаньяху должен был приехать в Москву 21 февраля, но не приехал, объясняется тем, что 21-го был последний день регистрации списков на досрочные выборы в Кнессет. И в этом последний день что-то должно было произойти, чего он не хотел, но чего мог ожидать.

А это как-то связано с Мюнхеном?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, это произошло именно после Мюнхена. А произошло то, что два ведущих оппозиционных списка, которые казались несовместимыми ни идеологически, ни личностно, вдруг взяли и объединились. Во главе одного списка стоял вышеупомянутый Бени Ганц, которого ведёт политтехнологическая фирма, прямым клиентом которой является израильский банк "Апоалим". Главой второго был Яир Лапид, тот самый человек, который спровоцировал роспуск Кнессета. А человеком, который их соединил, явился однокурсник Лапида Габи Ашкенази.

Интересно, что Габи Ашкенази является деловым партнёром бывшего директора ЦРУ, бывшего главы объединённого контингента в Ираке и Афганистане Дэвида Петреуса — человека, скажем так, с неоднозначной репутацией. О нём много писалось в связи с возникновением ИГИЛ (организация запрещена в РФ). У Петреуса были и президентские амбиции, и лоббистские старания. Он провёл в Белый дом в качестве главы Совета национальной безопасности своего ближайшего коллегу-подчинённого по Ираку и Афганистану Герберта Макмастера. Макмастер уже покинул Белый дом, однако амбиции Петреуса на этом не закончились.

А чем такая расстановка сил в Израиле может грозить нам, России?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Для нашей страны это очень чувствительно, поскольку по сирийским вопросам придётся договариваться с совершенно другими людьми и совершенно на другом языке. Это абсолютно другая публика, и публика опасная.

И по Ирану ситуация может стать гораздо хуже, чем сейчас. Ведь что бы там Нетаньяху ни говорил, как бы ни размахивал руками и ни плевался на Иран, это не идёт ни в какое сравнение с тем, что люди Петреуса могут сделать в Иране. И иранцы сами об этом очень хорошо знают, по крайней мере, судя по докладу, который был сделан после волнений конца 2017 – начала 2018 гг. В докладе говорилось о некой тайной встрече, которая происходила в городе Эрбиль, где присутствовали некие американцы и бывшие родственники Саддама Хуссейна. Речь шла о партнёрах Петреуса из "Армии Накшбанди" — структуры, помогавшей ИГИЛ занять город Мосул, не без участия Петреуса, который общался с накшбандийскими шейхами несколько лет.

А сейчас Дэвид Петреус занимает какие-то посты?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Сейчас он является старшим вице-президентом Королевского института объединённых служб (военных) — британского  центра, который занимается отслеживанием официальной и неофициальной экономики нашей страны, стран Средней Азии и т.д., а также состояния разведок других стран.

И если в Израиле к власти придут люди Петреуса, а затем, скорее всего, поменяются фигуры и в Палестине, то тогда «Большая сделка» Трампа по Ближнему Востоку провалится.

А не связан ли с этим уже состоявшийся провал встречи Вышеградской четвёрки (Польши, Чехии, Словакии и Венгрии) в Иерусалиме, куда не приехали поляки?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Чтобы ответить на этот вопрос, надо посмотреть на события в других регионах.

Во-первых, в результате развития переговоров в Афганистане, которые ведёт администрация Трампа с талибами, американская сторона всё больше и больше зависит от единственного государства, на территории которого талибы сейчас соглашаются встречаться — это государство Катар. Более того, зависимость США от Катара проявляется и в том, что Катар с помощью своих инвестиций фактически установил контроль над американскими месторождениями сланцевого газа.

Во-вторых, давайте вспомним, для чего строился в Польше газовый терминал Свиноуйсьце? Он строился для газа из того же самого Катара.

В-третьих, из нескольких альтернатив газовых поставок есть те, которые происходят из Восточного Средиземноморья, а именно из шельфа Израиля и Кипра, соответственно, месторождений «Левиафан» и «Афродита». Администрация Нетаньяху была готова на некий большой обмен в рамках «Большой сделки» по Ближнему Востоку, а именно: Израиль, став поставщиком газа с «Левиафана», смог бы компенсировать те потери, которые возникли бы у него в результате соглашений с палестинцами, которые устраивали бы, например, Саудовскую Аравию, Иорданию и другие арабские страны.

И что бы ни говорили американские газовики, очевидно, что сжижать газ, везти через океан и т.п. — крайне затратно...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. А в случае поставок из "Левиафана" Восточная Европа, которую Брюссельская бюрократия Евросоюза контролирует откровенно плохо, вошла бы в новый формат партнёрства с Израилем.

К тому же Брюссель очень недоволен Трампом в связи с тем, что Трамп везде насаждает правые правительства. А правые правительства Восточной Европы постоянно раздражают евробюрократию своей позицией по миграционному вопросу, своим негативным отношением к Соросу и т.д. И эти же страны оказались в Иерусалимской партии, то есть вслед за Трампом признали Иерусалим столицей Израиля. Но всё это действует, пока есть Нетаньяху.

И ещё один важный аспект — это вопрос конкуренции с Китаем. Когда Китай купил порт Пирей в Греции, тема китайского влияния в Юго-Восточной Европе приобрела совершенно другое качество. У Китая есть целая серия инфраструктурных проектов, связанных с этим портом. И Трамп всеми силами старается не отдать Восточную Европу под китайский контроль, ведь Китай уже многократно проводил конференции в формате «Китай+16» с участием восточно-европейских стран, включая Прибалтику, и им гораздо интереснее было общаться, например, с Си Цзиньпином, чем с Обамой, когда это было при Обаме.

Но провал Иерусалимской встречи Вышеградской четверки произошёл по вине Польши?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, но сначала немного предыстории. Польский план возродить Речь Посполитую или то, что называется проектом "Междуморье" Пилсудского, исторически был профранцузским. И на Францию действительно был какое-то время ориентирован польский премьер-министр Моравецкий, которого пригласили в Иерусалим. Но влияние Макрона стало на глазах слабеть, и одним из показателей этого стала встреча Меркель и Макрона в Аахене, на которой выяснилось, что теперь Германия, а не Франция будет контролировать платёжный механизм с Ираном в обход американских санкций. То есть Франция перестаёт быть мощным субъектом политического процесса, и в этих условиях польское руководство на Францию уже не ориентируется, а готово иметь дело с Трампом, предлагая ему лестные проекты, которые заведомо раздражают Брюссель.

И, тем не менее, именно поляки проваливают задуманное Трампом мероприятие в Иерусалиме?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Дело в том, что та фраза Нетаньяху о поведении поляков во время Второй мировой войны, из-за которой начался конфликт между Израилем и Польшей, была подслушана и записана его оппонентами, чтобы лишний раз вставить шпильку собственному премьер-министру. Это классический информационный слив. Но это проблема с израильской стороны. Есть ещё проблема с польской стороны, которая состоит в том, что есть две разных системы отношений между США и Польшей. Одно — это отношения Трампа с правящей польской партией "Право и справедливость", а другое — это отношения, которые строились ещё при Тиллерсоне, с теми людьми, которых Тиллерсон набрал из польской оппозиционной "Гражданской платформы". И эти две системы имеют прямое отношение к конкуренции оружейной. Здесь важную роль играет Центр европейского политического анализа — структура, набитая антироссийскими авторами разных антироссийских проектов. Этот Центр выходит на польскую оппозицию, на "Гражданскую платформу", а основным спонсором этого центра является "Локхид".

То есть, в срыве иерусалимского мероприятия была заинтересована и израильская оппозиция, и польская?

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, их интересы совпали. И этот скандал с фразой Нетаньяху не выгоден не только самому израильскому премьеру, он не выгоден ни президенту Польши Дуде, ни Трампу. Он выгоден оппозиции, о конфигурации которой с израильской стороны было сказано выше. А с польской стороны он выгоден тамошней оппозиции и лично председателю Европейского совета Дональду Туску, который был бы не прочь вернуться в Польшу в качестве президента.

Подводя итоги, давайте очертим общие контуры противоборства...

Константин ЧЕРЕМНЫХ. Да, с одной стороны есть Трамп, Помпео и команда Джона Болтона, которому помогает Стивен Бэннон и лобби корпораций Боинг и Рэйтеон, а с другой стороны, Локхид и очень мощная структура, связанная с Джоном Керри и Джо Байденом, к которым ещё добавляется команда Петреуса. И получается, что сейчас против Трампа, с одной стороны, весь тот аппарат, который работал во время выборов на Хилари Клинтон и ориентировался на Мадлен Олбрайт, а с другой стороны, их бывшие конкуренты из команды Джона Керри. Между этими сторонами стёрлись противоречия, и они теперь оказались в одной антитрамповской упряжке.

Из новых факторов следует отметить появление в Вашингтоне организации «Демократическое большинство за Израиль». Казалось бы, уже есть множество организаций подобного рода, но зачем-то понадобилась ещё одна. Эту организацию возглавил Марк Меллман – президент Меллман Групп, он же является главой Американской ассоциации политических консультантов. Это человек с большим опытом, к примеру, в 1996 году он работал на Б.Н. Ельцина, а совсем недавно он работал на Джареда Полиса. Напомним, что Джаред Полис – это первый открытый гомосексуалист, ставший губернатором (в штате Колорадо). Напомним также, что его победе очень помогла право-левая история, связанная со стрельбой в синагоге в Питтсбурге. И этот же Марк Меллман обслуживал ещё и Джона Керри в 2004 году, а в Израиле этот человек работал на Яира Лапида. И вот теперь именно он позиционируется в качестве главы новой американо-израильской организации. В прессе это интерпретируется, в основном, как создание альтернативы Берни Сандерсу, Рашиде Тлаиб и прочей публике разных национальностей и разных рас, которые сочувствуют палестинской стороне, а с точки зрения финансов больше зависят от Сороса, чем от Бнай Брит.

Любопытно, что когда Марк Меллман говорит о себе, он не упоминает ни про Керри, ни про свою работу в России. Он говорит о себе буквально следующее: «Я был главным стратегом потрясающего роста партии Яира Лапида с нулевых мест в Кнессете до второй по значению партии. Кроме того, я сделал Сесара Гавириа президентом Колумбии. Я не позволил Люльзиму Баша в Албании получить титул международного мэра года».

То есть, представляя себя, человек на первое место ставит свой израильский результат, из чего, как минимум, можно предположить, что его появление в качестве руководителя новой американо-израильской организации является далеко не только внутриамериканской политической игрой. Это двусторонняя инициатива — и в США, и в Израиле, и связана она с тем же самым проектом, о котором так много писал и говорил Линдон Ларуш.

Беседовала Елизавета ПАШКОВА

Константин Черемных, Елизавета Пашкова

Источник: zavtra.ru