Ближний Восток всегда был местом столкновения интересов крупнейших геополитических акторов. Интересы были разными: от средневекового религиозного фанатизма некоторых европейских владык до откровенного желания контролировать крупнейшую углеводородную кладовую планеты. Добавьте сюда значительную долю мировой торговли, проходящую через Суэцкий канал, появление еврейского государства, воспринятого в штыки мусульманским окружением, стремление контролировать альтернативный путь в Среднюю Азию и Афганистан, откуда можно угрожать сразу трем мировым державам – России, Китаю и Индии, и вы поймете, насколько там всё непросто даже сейчас, когда все так увлечены разгорающимся пожаром в отношениях России и США.
Иногда это носило форму противостояния разведок, иногда превращалось в полномасштабные военные конфликты. Участие внешних игроков было то более, то менее активным. Но никогда, пожалуй, ситуация в этом регионе не была скучной или не заслуживающей внимания.
Происходящее там крайне интересно и сейчас. Впервые за долгие годы мы наблюдаем появлением там собственных и относительно независимых центров силы, которые были бы совсем не против превратиться в региональную сверхдержаву. Всего таких государств четыре: Израиль, Турция, Иран и Саудовская Аравия. Наверное, в этом списке мог бы быть и Египет, но все-таки воздержимся от подобной его идентификации – внутриполитические события последних лет сильно подоврали позиции Каира даже на ближневосточной арене, и нам он интересен только как обладатель довольно значительной военной силы, которую наверняка постараются привлечь на свою сторону некоторые из перечисленных выше претендентов на условную ближневосточную корону.
И начнём мы, пожалуй, с Израиля.
Это государство вряд ли когда-нибудь станет признанным лидером ближневосточного региона. Но оно обладает самой значительной военной мощью в регионе, что не раз доказывало на протяжении более чем полувека. Но что ещё более важно, оно готово употреблять свою военную мощь для достижения политических и военных целей, и все амбиции других игроков состоятельны ровно настолько, насколько они в состоянии предотвратить появление израильских ВВС над своими столицами.
Для начала констатируем: Израиль, помимо собственных интересов, вынужден защищать и интересы своего главного союзника, каковым являются Соединённые Штаты Америки. Причем это не просто фигура речи – ежегодная военная помощь США Израилю составляет примерно 3,1 миллиарда долларов, а после 2018-го года, в соответствии с новым соглашением, она будет и того выше, а именно 3,8 миллиарда долларов в год. Кроме того, в реальности эту сумму можно даже увеличить, ведь поставки вооружений Израилю идут по ценам, существенно отличающимся от условно рыночных.
Не стоит забывать и о технологической компоненте сотрудничества. Израиль не только имеет доступ к самым последним разработкам американского ВПК, но и сам иногда участвует в них. Одним из примеров такого сотрудничества является, в частности, новейший истребитель F-35i, разрабатывавшийся при участии израильских компаний и ученых специально под требования ВВС Израиля.
Понятно, что проигнорировать такого партнера Израиль просто не может, если хочет и дальше оставаться наиболее боеспособной страной этого непростого региона. Но иногда так случается, что собственные интересы, и интересы «старшего брата» не совсем совпадают, и это не только ослабляет позиции Израиля, но и может подорвать его долгосрочные интересы.
Один из примеров такого несовпадения мы наблюдали совсем недавно. США, поставив на скорейшее свержение законной власти в Дамаске, двигались к цели буквально любой ценой, не брезгуя и поддержкой откровенных террористов. Израиль же, не испытывающий особых симпатий к Асаду, ещё меньше желал увидеть на своей границе управляемый совершенно безбашенными фанатиками государственный конгломерат из осколков Сирии, Ирака и, в самой ближайшей перспективе, Ливана.
Вероятно, именно этим объясняется та спокойная доброжелательность, с которой израильтяне восприняли начало операции наших ВКС в Сирии. Не желая провоцировать своего заокеанского партнера, Израиль избегал публично выражать своё одобрение действий Москвы. Но и негативных оценок не высказывал и даже закрывал глаза на некоторые неприятные инциденты, вроде пересечения израильской границы российским беспилотником (который так и не смогли сбить, кстати). Контакты российских и израильских военных также носили уважительный, рабочий характер.
Красноречива и позиция Израиля относительно недавнего инцидента с отравлением в Англии русского предателя Скрипаля и его дочери. Тель-Авив, как известно, не поддержал «акцию солидарности с Великобританией», и высылать российских дипломатов отказался. Это, разумеется, не имеет прямого отношения к ближневосточным делам, но всё-таки достаточно красноречиво показывает нынешний уровень российско-израильских отношений и отсутствие в них каких-то принципиальных разногласий. Солидарность солидарностью, но национальные интересы важнее, и в Израиле это отлично понимают.
Понятно, что Тель-Авив не был бы самим собой, если бы упустил возможность ещё немного ослабить ПВО Сирии. И удары по частям ПВО возле Дамаска нельзя назвать украшением израильской позиции. Но к нашей борьбе против террористов это прямого отношения не имеет, и, как говорится, никто никому ничего не обещал.
Ещё одна угроза для Израиля связана, как ни странно, с другим американским союзником (по крайней мере, он был таковым до недавнего времени), а именно с Турцией.
Для Израиля в принципе неприемлема ситуация, когда какое-то исламское государство становится достаточно могущественным, чтобы бросить ему вызов в военной сфере. А единственным государством, которое может сделать это уже в обозримом будущем, является именно Турция. Вооруженная по натовским стандартам, имеющая неплохие ВВС, в основе которых парк универсальных лошадок F-16, довольно сильный для данного региона флот и бронетанковые части, эта страна уже сейчас претендует на статус главной ударной силы исламского мира.
Ситуация усугублялась ещё и тем, что в случае распада Сирии достаточно большой её кусок наверняка достался бы туркам. А это означало бы не только пропорциональное увеличение людских и промышленных ресурсов Турции, но и её приближение к границам Израиля.
Наверное, все это было бы не так страшно для Тель-Авива, если бы Стамбул продолжал быть послушной американской марионеткой. Но за несколько последних лет все очевиднее наметившийся выход Турции из сферы американского влияния. А кроме того, значительно вырос градус исламистской риторики Стамбула, что не может не беспокоить Тель-Авив. Налицо все признаки нарождающегося на наших глазах исламского лидера, на верность которому при определенном раскладе могут присягнуть даже спесивые арабские монархии.
Очевидно, что такое положение вещей не может устраивать евреев, и мы наверняка ещё увидим их усилия по недопущению такого развития событий. В частности, можно ожидать роста давления на Россию с целью помешать военному и технологическому сотрудничеству наших стран, особенно в сфере передачи Турции критических, с точки зрения безопасности Израиля, технологий.
Ещё одним приоритетом Израиля является противодействие попыткам Ирана занять доминирующее положение в регионе Персидского залива. Очевидно, что тут его интересы полностью совпадают с американскими, а также саудовскими.
Наиболее важным вопросом для Тель-Авива является то, сможет ли Иран в обозримом будущем получить ядерное оружие. И здесь, вопреки всей миролюбивой риторике Тегерана и его сделке с Западом, внимание МОССАДА (израильская разведка) будет неусыпным, а действия – предельно жесткими. Напомню, что Израиль уже предпринимал ранее атаки на ядерные объекты Ирака и Сирии, а сам Иран пострадал от самой, вероятно, успешной диверсионной операции израильских и американских спецслужб, в ходе которой вирус, внедренный в системы управления иранского завода по обогащению урана, вывел из строя почти все газовые центрифуги, которые там находились.
Неприятным для Израиля развитием событий был бы и развал Ирака, в результате которого Иран может получить изрядную его часть, населенную, преимущественно, шиитами. Это не только укрепит экономическую мощь Ирана (а регионы юга Ирака богаты нефтью) но и приблизит границы этого государства к границам Саудовской Аравии, что сделает возможной, в перспективе, внезапную и потенциально успешную атаку Ирана против этого государства.
Понятно, что такой сценарий станет возможным только в случае критического ослабления американских позиций в данном регионе. Что, откровенно говоря, пока совсем не очевидно. Однако история знает немало случаев, когда недавние гегемоны разваливались или надолго утрачивали свои военно-политические позиции. Поэтому усиление Ирана в любом случае является потенциальной угрозой для всего региона, особенно, если учесть традиционно «теплые» отношения Тегерана с арабскими монархиями Персидского залива и ещё же обещание уничтожить Израиль.
Кстати. Как бы спокойно ни относился Израиль к действиям российских ВКС в Сирии, он абсолютно не приемлет там иранского присутствия. Усиление позиций Ирана в Сирии является для израильтян той неприятнейшей ложкой дегтя, которая оказалась в бочке завезенного русскими меда. Вероятно, именно иранское присутствие в Сирии и станет главной головной болью израильских дипломатов и военных после того, как угроза развала этого государства окончательно минует. Но пока проблемы плюсы перевешивают минусы, Тель-Авив готов, скрепя зубы, терпеть такую неслыханную дерзость иранцев.
Третьей угрозой, которая может заставить Израиль пойти «вразнос», являются потихоньку просыпающиеся ядерные амбиции саудитов. И эта угроза, при всей её неприемлемости, опять обнажает проблему периодического несовпадение собственных интересов Израиля и его союзнического долга, который тоже, в общем, частью этих интересов является.
Саудиты, пока ещё осторожно заявляющие, что ЯО у них может появиться только в ответ на аналогичную угрозу со стороны Ирана, также являются ключевыми союзниками США в регионе. И это до известной степени является страховкой Израиля от каких-то совсем уж непредсказуемых действий Эр-Рияда. Но и это верно только до тех пор, пока США играют ведущую роль в регионе. Что, как мы уже говорили выше, весьма вероятно, но всё-таки с оговорками.
А это значит, что появление ядерного оружия у саудитов для Израиля неприемлемо в принципе. Даже несмотря на возможное совпадение интересов и сотрудничество с СА в вопросе совместного сдерживания Ирана.
Тем более что сдерживание может оказаться неудачным (а саудиты те ещё вояки), и ядерные наработки Эр-Рияда могут стать честным военным трофеем Ирана.
Кроме того, сомнения вызывает и традиционное заигрывание монархии с разного рода радикалами. Понятно, что даже самая неадекватная власть не допустит прямой передачи ядерного оружия или расщепляющихся материалов в руки террористов. Но что, если террористы возьмут его сами?
Откровенно говоря, очень трудно прогнозировать действия Израиля в случае, если он узнает о ведущихся в Саудовской Аравии разработках ядерного оружия. Решится ли один ключевой американский союзник на удар по другому ключевому американскому союзнику? Цена вопроса и в том, и в другом случае очень высока, но все-таки больше верится в то, что решится: есть и соответствующий опыт, и надежда всё-таки вымолить прощение у американцев.
Понятно, что никуда не пропала и перманентная угроза исламского терроризма, и собственные торгово-экономические заморочки, которые могут стать серьёзным фактором, влияющим как на внутреннюю, так и на внешнюю политику еврейского государства. Но это уже для других исследований, которые, возможно, когда-нибудь и последуют.
Пока же констатируем: приоритеты Израиля и дальше будут сосредоточены вокруг собственной безопасности. Три вектора его интересов прямо направлены в строну других потенциальных претендентов на первенство в регионе, и именно на недопущение их чрезмерного усиления и будет направлена его политика.
Конечно, есть у Израиля и другие поводы для беспокойства, связанные в том числе с действиями или устремлениями мировых сверхдержав, но об этом мы поговорим в следующей части нашего небольшого исследования.
Виктор Кузовков
