Не следует ли России вслед за США выйти из Парижского соглашения по климату?
Недавно президент США Дональд Трамп подписал указ, отменивший «План чистой энергии» Барака Обамы, направленный на борьбу с изменением климата. Фактически это означает, что Трамп отказывается от Парижского соглашения. Напомним, что это соглашение заменит действовавший с 1997 г. Киотский протокол и вступит в силу к моменту его окончания в 2020 г. для тех стран, которые подписали Рамочную конвенцию ООН по вопросам изменения климата. Страны-участницы, – а это почти все члены ООН, – берут обязательства принять всесторонние меры к тому, чтобы ограничить общемировое повышение температуры «значительно менее 2 градусов по Цельсию».
Россия, заметим, в числе подписантов с апреля 2016 г. И выходить из соглашения пока не собирается, хотя из Киотского протокола вышла досрочно, в 2012 г.
После решения Трампа тоже впору бы задаться вопросом: а нужно ли России Парижское соглашение?
Поскольку в нашей стране трампомания продолжается уже более года и события в США нас занимают больше, чем в своей стране, то давайте опять обратим наши взгляды (и помыслы?) за океан. Может, там чему-нибудь да научимся...
Вполне очевидно, что Парижское соглашение противоречит взглядам Трампа на стратегию развития энергетики и промышленности США, поскольку оно есть не что иное, как попытка нерыночной дискриминации путем экологической политики (давления), прежде всего, традиционных углеводородов (газа, нефти и угля). Трамп говорит: «Если что-то вредит американской промышленности, мы этого делать не будем».
История с Парижским соглашением очень похожа на историю с Киотским протоколом, который Америка подписала, но не ратифицировала.
Логика действий США в обоих случаях одинакова: сначала втянуть большинство стран в некую глобальную игру, навязать крайне жесткие правила, заставить раскошелиться на солидные суммы, а затем внезапно отказаться от своих обязательств.
Так было с Киотским протоколом, но в данном случае еще никто и ничего заплатить не успел. Ради чего тогда затевался весь этот американский спектакль?
Затевал его, кстати, Барак Обама, и Парижское соглашение по климату было принято 12 декабря 2015 г. по итогам конференции в Париже. Это, по замыслу устроителей соглашения, должно было продемонстрировать консолидированный ответ человечества на якобы глобальное потепление, в котором это самое человечество и повинно, поскольку всей своей цивилизационной деятельностью создало предпосылки для всепланетных климатических изменений. Как следствие этих изменений и все погодные аномалии, происходящие в мире.
В системе доказательств этого, весьма спорного вывода стержневым стал тезис о том, что основной причиной глобального потепления является выброс промышленного углерода в атмосферу. В результате чего возникает так называемый парниковый эффект, который приводит к резкому подъему температуры на поверхности нашей планеты. Начинается интенсивное таяние льдов Арктики и Гренландии. В ближайшее время поднимется уровень Мирового океана. Вода затопит Лондон, Нью-Йорк, Токио и другие прибрежные города. Это приведет к возникновению массовых эпидемий. Растают горные ледники, питающие реки, и начнутся проблемы с пресной водой, за которую будут воевать завтра так же, как сегодня за нефть, и т.д.
Подобные «страшилки» перепугали человечество до такой степени, что оно готово платить любые деньги за возможность жить в нормальных климатических условиях.
Главная идея Парижского соглашения (и Киотского) как раз и заключается в том, чтобы создать глобальный механизм по снижению углекислого газа в атмосфере. Яростным апологетом этой идеи стал бывший американский вице-президент Альберт Гор, выпустивший книгу под интригующим названием «Неудобная правда» и пространный документальный фильм под тем же названием. (Кстати, на Первом канале телевидения ФРГ тот же Гор анонсирует свой новый фильм о страшных катаклизмах, которые якобы ждут человечество из-за решения Трампа о выходе из Парижского соглашения: ураганы, пожары, землетрясения...). Перед угрозой природных катастроф ведущие страны мира подписали соглашения в Киото о резком сокращении промышленного выброса углерода в атмосферу. Премьер-министры на специальном совещании обсуждали, как бороться с подъемом уровня Мирового океана. В американских школах был введен обязательный предмет «Глобальное потепление». Альберт Гор получил Нобелевскую премию.
Понятно, что Гор со всеми его «экологическими» идеями для Трампа – представитель враждебного демократического клана, однако любопытно, что свое решение Трамп объяснял не политическими мотивами. По его мнению, антропогенный вклад в глобальное потепление – «фальшивка, индустрия по выколачиванию денег». Может, он имел в виду тот факт, что еще в 2010 г. СМИ разных стран утверждали, будто Гор заработал сотни миллионов долларов на теме потепления, а Джордж Сорос намеревается заработать сотни миллиардов на торговле квотами, которую он контролирует? К тому же теперь стало известно, что Обама владеет частью Чикагской товарной биржи, которая продает эти карбоновые кредиты (квоты на выбросы углекислого газа в атмосферу).
Таким образом, Парижское соглашение как продолжение Киотского протокола – это, по сути, часть мирового плана, где под маркой борьбы с глобальным потеплением (за счет квот) навязываются ограничения роста промышленного производства и экономики.
Мягко говоря, только наивный человек мог бы подумать, что ведущие государства мира вознамерились решить неподвластную для человечества проблему – ограничить общемировое повышение температуры. Тысячи ученых прекрасно знают, что вся теория о человеческом факторе в глобальном потеплении – на самом деле, глобальная афера. Примеров тому несть числа. Назову лишь самые известные из них. Авторитетный профессор климатологии университета Виннипега Тим Бол; основатель телеканала о погоде The Weather Channel Джон Колеман; датский исследователь, эколог и экономист Бьорн Ломборг; заслуженный профессор Мельбурнского университета Иен Плаймер, многие другие ученые заявляют, что теория о человеческом факторе в глобальном потеплении – это как минимум ошибка, если не сказать, мистификация.
Ученым удалось детально восстановить ход температуры за 800 тыс. лет в колонке льда, которую взяли в Антарктиде. Авторами этой работы являются участники Европейского проекта по бурению Антарктического льда (EPICA). Выяснилось, что за этот период было восемь периодов потепления, которые чередовались с продолжительными холодными периодами. По словам директора Института географии РАН, академика В. Котлякова, руководителя второй советской антарктической экспедиции, а также российских ученых, наблюдавших за снежным покровом Полюса относительной недоступности Антарктиды, масса льда и снега этого континента за последние 50 лет существенно увеличивалась (не снижалась, как утверждает тот же Альберт Гор).
В. Котляков говорит, что в западной Антарктиде, которая находится в более теплых условиях, происходит отступление льда (что и показывают по телевидению). Но в восточной части материка, где сосредоточена основная масса ледников, наоборот, его количество сейчас растет (что по телевидению не показывают). «Несмотря на то, что за последние десятилетия количество углекислого газа увеличилось в полтора раза, глобальная температура возросла всего на десятые доли градусов. Это значит, что «природная машина» пока успешно справляется с нашим (антропогенным) вмешательством в природу (природные процессы). Я полагаю, что человечеству никакие апокалиптические сценарии не грозят, и надо спокойно жить и работать, не забывая о возможном грядущем похолодании», — считает Котляков.
Недавно исследователи из британского Университета Нортумбрии тоже пришли к выводу, что на Земле наступил малый ледниковый период, тем самым подтвердив версию российских ученых о грядущем похолодании на планете.
Так с чем же все-таки связаны колебания климатических температур? Был сделан вывод, что постоянные смены теплого или холодного периода обусловлены периодическими изменениями орбиты Земли.
Но обывателю за десятки лет тотального вранья вбили в голову ложные постулаты об «озоновых дырах» и «парниковом эффекте», их ловко привязали к мнению «известных ученых», которые оказались настолько беспринципными, что «научно» обосновали все «экологические» бредни политиков. Но человек с его возможностями до глобальных уровней воздействия на земной климат в ближайшие сто лет не дойдет, если дойдет когда-нибудь вообще. По этой причине человеку остается только следить за своей деятельностью на региональном уровне и контролировать загрязнение окружающей среды токсичными веществами и бытовым мусором. Профессор Сергей Гулев из Института океанологии РАН еще до старта Киотского протокола вполне резонно заявлял, что это, «в первую очередь, экономический документ, а не климатический».
Добавлю: за шумными политическими игрищами вокруг проблем экологии стоят вполне определенные экономические интересы. То же Парижское соглашение – это крупная сделка, в которой едва ли не главный участник – Всемирный банк. Там разработали специальную программу действий, согласно которой предполагается «оказать помощь развивающимся странам в увеличении производства возобновляемой энергии на 30 гигаватт» (ВИЭ) уже к 2020 г., с охватом 40 стран и мобилизацией под эту задачу 25 млрд частных инвестиций. Особое внимание уделено Африке, куда вкладывается 5,7 млрд долл. А всего в мире к 2020 г. совокупный объем такого финансирования может достичь 29 млрд долл. США.
Развивающиеся страны говорят, что им необходима финансовая и технологическая помощь, чтобы сразу перескочить на «безуглеродную» экономику. Но сегодня уже не секрет, что «безуглеродная» экономика вместе с налогом на выбросы «парниковых газов» являются чистым продуктом глобальной «политэкологии». Так, Парижское соглашение обязывает развитые страны поддерживать финансирование этой суммы в 100 млрд долларов ежегодно до 2020 г., и, оттолкнувшись от нее же, договориться к 2025 г. о продолжении финансирования этого процесса. В целом речь идет об «экологизации финансового сектора» и, между прочим, государственных бюджетов. А также об «обеспечении политической стабильности» и «сильных институтов», чтобы поднять климатические инвестиции «на порядок». А это в итоге лишь очередной предлог для глобального влияния на локальную политику.
Массовое недовольство западных политиков и чиновников, вызванное решением Дональда Трампа выйти из Парижского соглашения, вызвано отнюдь не заботой об экологии.
Как ни странно это может показаться на первый взгляд, но, по мнению многих аналитиков, за очередной антитрамповской кампанией на этот раз стоит «угольная тема».
Точнее – интересы группы стран, отказавшихся от угля и ТЭЦ, которые, таким образом, лишили себя важного инструмента в энергетическом противостоянии с США, Китаем и Россией, продолжающих добывать уголь и не собирающихся отказываться от его использования.
Эти страны озабочены возможной потерей того влияния, которое приобрели «экоденьги», стремящиеся занять место нефтедолларов (чисто американское изобретение!), и тех традиционных денег, что приносит уголь. Кроме того, если США своим выходом из Парижского соглашения развяжут себе руки и сохранят угольную промышленность, то в ЕС могут снова появиться те страны, которые начнут развивать «угольную» политику. Это, например, Великобритания, хотя она и выходит из Евросоюза, Бельгия и Польша, где в недалеком прошлом угольная отрасль была традиционно выгодной для экономики. Трамп, кстати, представляет то политико-экономическое крыло, которое отстаивает интересы ТЭЦ и угля в американской экономике.
Утверждение о том, что Киотский протокол (соответственно, и Парижское соглашение) – глобальная афера конца XX – начала XXI века, нацеленная на сдерживание развивающихся стран, в число которых входит и Россия, давно стало расхожим местом.
И участие в нем нашей страны, кроме как некими высшими политическими смыслами, недоступными разумению обывателя, объяснить невозможно. В недавнем выступлении на форуме «Арктика – территория диалога» Владимир Путин тоже поставил под сомнение зависимость изменения климата от антропогенного фактора. «Вопрос не в том, чтобы его предотвратить. Это невозможно, это может быть связано с какими-то глобальными циклами на земле и т.д. Я согласен с тем, что вопрос в том, как к этому приспособиться», – подчеркнул президент РФ.
Но после подписания Парижского соглашения глава Минприроды Сергей Донской заметил, что действия по борьбе с изменением климата отвечают интересам России: по данным министерства, потепление в РФ происходит в 2,5 раза быстрее, чем в среднем по Земле. И заявил, что участие России в Парижском соглашении по климату станет стимулом для модернизации экономики и производства, а также для восстановления лесов страны.
Эти министерские тезисы вызывают много вопросов, в частности, о лесах. Президент РФ Владимир Путин, выступая на конференции ООН по климату в Париже (2015 г.), подчеркнул, что в новом соглашении должна быть зафиксирована важная роль лесов как основных поглотителей парниковых газов. Он отметил, что для России, которая обладает колоссальными лесными ресурсами и многое делает для сохранения «легких» планеты, это особенно важно.
Действительно, самым большим лесом на нашей планете является сибирская тайга. Она находится на территории Российской Федерации. Таежные леса занимают более 79% территории всего лесного фонда России и простираются на 9 тыс. км. Наши сибирские леса сами по себе способны приносить государству миллиарды прибыли (о чем практически и говорил президент в Париже). Но министр экологии как-то забыл заложить учет поглотительного ресурса российских территорий в систему отчетности. Упущенная выгода от отсутствия учета поглотительного ресурса, по подсчетам экспертов, составляет свыше 30 млрд долл. ежегодно.
Напомним, что сибирская тайга обеспечивает кислородом все Северное полушарие нашей Земли. В России в целом находятся около 25% мировых запасов леса. Меньше всего осталось деревьев в Европе: леса занимают только треть ее территории. А, например, в Англии их почти не осталось: всего 6% земли отдано под парки и лесопосадки.
Таким образом, Россия не только обеспечивает полмира чистым воздухом за свой счет, но еще и платит тем странам, которые активно загрязняют атмосферу.
Плюс ко всему из-за участия в Парижском соглашении новая налоговая нагрузка на российскую экономику составит 31 млрд долл. в год и более. Реальный сектор только начинает возрождаться после экономического спада и совершенно не готов платить такие деньги. Говорить о конечном потребителе и вовсе не приходится. Ведь производители постараются переложить затраты на тех, кто платит за продукцию и услуги.
Кроме того, соглашение накладывает на все страны обязательства сократить к 2030 г. выбросы парниковых газов на 30% по сравнению с объемами 1990 г., поскольку объем выбросов напрямую зависит от темпов экономического развития: чем больше загружены заказами заводы и фабрики, тем больше они загрязняют окружающую среду. Таким образом, соглашение ограничивает экономический рост России на уровне 1,5% в год, что ставит жесткие и неприемлемые барьеры на пути развития российской экономики.
Продолжать следовать навязанным кабальным условиям «природоохранных» протоколов и нового Парижского соглашения, разработанных под эгидой гипотетических конвенций ООН в рамках созданной политэкологии, можно только при желании уничтожить в России угольную промышленность и еще несколько промышленных отраслей. Практически это может привести к вассальной зависимости от транснациональных корпораций и, как следствие, к утрате государственного суверенитета. Так, может, стоит последовать примеру США?
