Госсекретарь США Майк Помпео в настоящий момент совершает свой вояж по странам Центральной Европы. Он уже посетил Венгрию и Словакию и во вторник прибыл в Варшаву, где в среду открылось мероприятие со сложным названием «Министерская конференция по продвижению мирного и безопасного будущего на Ближнем Востоке».
Россия отказалась принимать участие в этой конференции, не поехали на неё и представители Ирана и Палестины. Решила воздержаться от посещения данного саммита и верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Фредерика Могерини. Франция и Германия послали в Варшаву сотрудников своих дипломатических ведомств невысокого ранга.
Зато Варшаву посетил лично премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху. Туда же прибыли и представители арабских стран просаудовского блока. Причина столь сложного отношения различных государств к этому мероприятию очевидна. Его цель — формирование коалиции против Ирана и обсуждение возможных совместных действий государств антииранской оси против Исламской Республики, которая в этот момент отмечает 40-летие своего рождения.
Пока Вашингтону мало что удаётся. В мае прошлого года президент Трамп объявил о выходе США из так называемой иранской сделки, но никто из других её гарантов за ним не последовал. В ноябре Трампу пришлось пойти на компромисс и позволить восьми странам продолжать торговые отношения с Тегераном до мая этого года — быстрое присоединение к американским санкциям угрожало бы экономическим интересам этих государств. Что будет в мае — непонятно, проблему с Ираном, который уже провёл испытание баллистических ракет и в общем готовится к отражению возможной агрессии, надо как-то решать. Присоединить к антииранской коалиции Турцию не удалось, поскольку Трамп явно не торопится выполнять обещание немедленно покинуть Сирию и тем самым оставить союзников-курдов на произвол судьбы и Эрдогана.
Советник по национальной безопасности президента США Джон Болтон уже объявил, что Америке нужны турецкие гарантии, и это заявление привело к отмене визита Болтона в Анкару. Страны старой Европы пока склонить к жёстким антииранским действиям также не удаётся. Даже самый надёжный союзник США Великобритания отнюдь не настроена на вступление в предполагаемую коалицию. Призрак раскола Евроатлантического сообщества ощутим как никогда.
Как и его республиканский предшественник Джордж Буш — младший, Трамп делает ставку на раскол Европы на «старую» и «новую» её части. Это деление ввёл министр обороны США Дональд Рамсфельд, когда в 2003 году США столкнулись с оппозицией военным планам в Ираке со стороны Франции, Германии и примкнувшей к ним Бельгии. А вот все страны «вышеградской группы» вкупе с ожидавшими своей очереди на вступление в НАТО государствами Прибалтики интервенцию в Ирак охотно поддержали. Впрочем, тогда же её не просто поддержали, но к ней прямо присоединились и британцы с испанцами.
Сегодня от этой «новой», проамериканской Европы остался голый остов — Польша и прибалтийские государства. Словакия, Венгрия плюс Италия, да ещё нейтральная Австрия образуют какой-то свой особый полюс пока ещё не определившихся по иранской повестке национал-популистских государств.
С определёнными оговорками к этому полюсу можно причислить ещё и Чехию. Венгрия, конечно, самое значимое его звено: во главе исполнительной власти этой страны уже девять лет стоит могущественный лидер партии «Фидес» Виктор Орбан. Он проводит самостоятельную политику, абсолютно не устраивающую Брюссель: способствует поддержке семьи, ограничивает миграцию, жёстко ведёт себя по отношению к прессе. Орбан выставил из страны структуры фонда Сороса*, включая известный Центрально-Европейский университет, и не скрывает своей приверженности традиционным христианским ценностям. Безусловно, Венгрия остаётся электоральной демократией, но очень заметно, что это демократия с сильным консервативным уклоном.
Без всякого культа прав меньшинств, сексуальных девиаций и национально-культурного разнообразия. Однополые браки здесь с 2010 года запрещены на конституционном уровне, и ходят упорные слухи, что Орбан намерен также поступить и с абортами. В общем, это такая консервативная республика, выбивающаяся из всех норм либерально-европейского общежития. Не случайно такая организация, как Freedom House, в этом году перевела Венгрию в разряд «почти свободных» стран. Это единственное из государств ЕС, которое удостоилось такой чести. Все остальные государства Европейского союза считаются полностью «свободными».
Конечно, прежний американский лидер, Барак Обама, относился к Орбану как к злейшему врагу всего передового и прогрессивного. Венгерскому премьеру ничего не оставалось делать, как искать союзников на Востоке, то есть двигаться в сторону России и Китая. Теперь американцы в лице госсекретаря Помпео стараются исправить упущенное. Орбан пытается сохранять равноудалённость, в некоторых вопросах он откровенно подыгрывает Трампу, а в некоторых сохраняет самостоятельную позицию. Орбан вслед за Трампом перенёс посольство своей страны из Тель-Авива в Иерусалим, он лояльно следует санкциям ЕС против России, но всё же окончательно ссориться с Путиным ради благосклонности Вашингтона он не собирается. Помпео же вообще натолкнулся в Будапеште на жёсткую отповедь министра иностранных дел Петера Сийярто, который дал понять американскому коллеге, что Венгрия не склонна с кем-либо ссориться просто в угоду Вашингтону.
Позиция Будапешта предельно рациональна и прагматична: рано или поздно нынешняя администрация покинет Белый дом, куда неизбежно вернутся демократы, для которых Орбан — идеологический противник, а его злейший враг Джордж Сорос — надёжный партнёр. Надежд на какое-то политическое постоянство Вашингтона нет ни малейших.
На фоне довольно кислых успехов дипломатии Трампа — Помпео на центральноевропейском направлении в Вашингтоне, думаю, усиливаются позиции Джона Болтона. Советник по национальной безопасности, судя по его действиям и заявлениям, настроен не просто агрессивно.
В отличие от Трампа и покорно следующего его воле Помпео, Болтон считает, что Америка всегда и везде имеет полную возможность действовать в одиночку, не оглядываясь ни на «друзей», ни на «врагов». Не нужно умиротворять Турцию, отдавая на заклание курдов, не следует искать понимания у России, осторожничая с выходом из ДРСМД, глупо миндальничать с Ким Чен Ыном, что-то ему обещать в обмен на прекращение испытаний ракет. Америка достаточно сильна, чтобы разобраться с Ираном, имея в союзниках лишь Израиль и лояльные Вашингтону арабские монархии. Декабрьские заявления Трампа по Сирии, казалось, вбили клин между президентом и его советником, который не мог взять в толк, зачем лидеру США нужно было гнуться перед Эрдоганом.
Нельзя исключать, что варшавская конференция и весь восточноевропейский вояж были нужны Помпео в том числе и для того, чтобы подтвердить преимущества своей линии на выстраивание антииранской коалиции. Однако если в этой коалиции новым членом окажется одна Польша (а похоже, примерно этим дело и кончится), трудно будет не признать фиаско подобного рода дипломатии.
А если так, то проблема переходит чуть-чуть в философскую плоскость. Многие реалистически мыслящие эксперты сегодня в Америке говорят, что грубость и нажим обрекают страну на одиночество, что лидерство в глобальном мире может вернуть себе только мудрая и сдержанная в своих поступках сверхдержава. Так думали покойные Хантингтон и Бжезинский, так продолжает считать наиболее именитый теоретик международных отношений Джон Миршаймер. Всем им молчаливо возражает Болтон — с его точки зрения, грубый и сильный парень никогда не останется одиноким, слабые потянутся к нему, даже если поначалу и станут высказывать робкое неудовольствие.
Что более выгодно — грубая сила или сдержанность? Вопрос, повторяю, философский. Но, кажется, это тот философский вопрос, который, в отличие от многих других, может получить эмпирическое разрешение. Посмотрим, каковым оно окажется.
Борис Межуев
