Одним из главных вопросов, стоящих сегодня перед российским правительством, является национализация активов, попавших в жернова криминальной приватизации в 90-е годы. И в первую очередь речь пойдёт о стратегических активах, тех, от которых напрямую зависит экономическая и военно-политическая безопасность нашей страны, бесперебойное функционирование промышленности, обеспечение основных социальных потребностей граждан. И это пока мы говорим о крупнейших предприятиях, попавших известным образом в частные руки, просто в собственность рядовых отечественных схематозников, вовремя подсуетившихся и оказавшихся в нужное время в нужном месте.
Всё начинает выглядеть принципиально по-иному в случае перехода прав собственности на стратегические активы в лапы иностранного капитала. Уже говорилось про отечественную алюминиевую отрасль, попавшую благодаря умелым действиям приватизаторов в лапы Ротшильдов. Пока так и не ясно, какова её судьба, кому на сегодня принадлежат активы и как распределяются дивиденды: телодвижения вокруг бывшего РУСАЛа покрыты завесой молчания — до поры до времени, конечно, скоро мы это узнаем, ибо всё тайное становится явным.
Посмотрим, что творится в энергетике, и — кстати, держа в уме, что компания того же Олега Дерипаски до сих пор, по какой-то насмешке над русским народом, является хозяином, например, Братской ГЭС, — перейдём к иностранным "инвесторам", которые хозяйничали в этом секторе до последнего времени. Знакомьтесь, финская государственная энергетическая монополия Fortum и германский энергогигант Uniper. Uniper, кстати сказать, был одним из главных финансистов проекта "Северный поток — 2", который правительство Германии приостановило после начала СВО, а потом произошёл американский теракт по подрыву обоих одноимённых трубопроводов.
Чем же владеют эти "волшебные" менеджеры, эти "флагманы мировой энергетики", как думал или делал вид, что думал (не к ночи будет помянут) Анатолий Чубайс. Вот официальная справка, опубликованная каналом РБК: "Uniper и Fortum — одни из крупнейших иностранных инвесторов в российскую электроэнергетику. Uniper контролирует 87,73% "Юнипро", которой принадлежат пять тепловых электростанций в России: Сургутская ГРЭС — 2, Берёзовская ГРЭС, Шатурская ГРЭС, Смоленская ГРЭС и Яйвинская ГРЭС. В компании работает более 4 тыс. человек. Выручка "Юнипро" в 2022 году по МСФО выросла на 20%, до 105,8 млрд руб., чистая прибыль — в 2,6 раза, до 21,27 млрд руб. Fortum владеет 98,23% российского "Фортума" (бывшая ТГК-10), который эксплуатирует семь ТЭЦ в Челябинской и Тюменской областях, и около 30% ПАО "ТГК-1", вырабатывающей электричество и тепловую энергию на северо-западе России. "Фортум", в котором работает более 3 тыс. человек, также является крупным инвестором в возобновляемую энергетику России: портфель компании включает ветропарк в Ульяновской области и три солнечные электростанции, которые находятся в Оренбургской области и Башкирии. Выручка "Фортума" по МСФО в 2022 году увеличилась на 6%, до 83,6 млрд руб., чистая прибыль снизилась на 19,3%, до 12,5 млрд руб.".
Думаю, из справки легко понять, что эти компании — крупнейшие европейские инвесторы в российской электроэнергетике.
25 апреля 2023 года президент подписал указ № 302 "О временном управлении некоторым имуществом". В документе чётко указано, что если какая-либо недружественная страна лишает наши государство, компанию или гражданина собственности, а также совершает действия против национальной, экономической или энергетической безопасности России, то Российское государство в лице уполномоченных органов берёт на себя управление бизнесом или движимым имуществом, а также ценными бумагами таких недружественных стран. Предельно однозначно указано.
Помимо этого, в вышеназванном документе обозначены два актива, связанные с энергетикой, — как раз таки германская Uniper (пакет 87,73% в российской компании "Юнипро"), а также финская госкомпания Fortum (два пакета на 69,88 и 28,35% российской "дочки" "Фортума", принадлежащие Fortum Russia и Fortum Holding соответственно). Временно управлять активами поручено Росимуществу.
Немедленно возникает несколько вопросов, особенно у тех, кто следит за перипетиями на энергетическом рынке: почему именно эти холдинги, а как же другие-прочие? Ведь на российском рынке до сих пор работает либо работало до недавнего времени более десятка крупнейших мировых энергетических компаний, например, немецкая BASF, французские ENGIE и TotalEnergies, итальянская Eni, американские Chevron, ExxonMobil и Halliburton, австрийская OMV, не говоря уже об англо-голландском мировом монстре Shell. Почему же всё упёрлось именно в Uniper и Fortum?
Ну, во-первых, лиха беда начало, передача под внешнее управление только началась. Во-вторых, давайте немного, очень кратко, поговорим об остальных энергетических холдингах. Германский химический гигант BASF, к примеру, является совладельцем Wintershall Dea — одного из совладельцев взорванного американской диверсионной группой "Северного потока — 2" и владеющего 15,5% "Северного потока — 1", также перебитого направленным взрывом.
Газпром и Wintershall Dea давно сотрудничают в проекте разработки огромного Ачимовского месторождения газа. Правда, недавно Wintershall Dea, крупнейший европейский нефтегазовый холдинг, объявил об уходе из России (пока только объявил).
Тем не менее BASF потерпел полное хозяйственное, финансовое и структурное фиаско, закрыв в начале весны два своих последних завода в Германии. Мировому гиганту удалось продержаться на плаву без российских энергоносителей даже несколько дольше других "голубых фишек" в этом сегменте промышленности — больше года, но, по сути, этой компании, некогда мирового лидера не только в энергетике, но и в электронике, уже не существует. Да и вся ещё недавно процветающая в Федеративной республике отрасль накрылась медным тазом в первую очередь благодаря умелым и талантливым действиям их собственных американских партнёров. Свой бизнес и доли в нём они практически полностью продали, "Северных потоков" больше не существует, так что не о чем и говорить. Формально подразделение компании в России ещё действует, они заявили об отказе от новых проектов — так никаких совместных проектов с западными "партнёрами" и не может быть — во всяком случае, пока мир не изменится до неузнаваемости.
Chevron имеет 15% акций Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) — трубопровода, который проходит из Казахстана к терминалу в районе Новороссийска. КТК — трубопровод транснациональный, носит стратегический характер, к тому же, насколько мне известно, Chevron пока не делал никаких заявлений о намерении покинуть российский рынок.
Французская газовая компания ENGIE является одним из совладельцев "Северного потока — 2", а также помимо этого располагает пакетом акций уничтоженного "Северного потока — 1", кстати, вместе с упомянутой выше Wintershall Dea, E.ON (EON.UL) и Gasunie. Иными активами, тем более стратегическими, ENGIE в России уже не владеет.
Газпром и итальянская компания ENI имеют равные доли (ровно по 50%, больше никого нет) в стратегическом газопроводе Blue Stream ("Голубой поток") в Турцию. По понятным причинам ENI никто трогать не будет, тем более что отношения с Италией, при всей её зависимости и подчинённом положении, всё же отличаются от взаимодействия с большинством европейских псевдонезависимых государств.
Основным активом американской ExxonMobil в России являлся нефтегазодобывающий международный проект "Сахалин-1", но она из него благополучно вышла. В заявлении компании, которое приводит агентство Reuters, говорится, что власти РФ "в одностороннем порядке ликвидировали" её долю в проекте. ExxonMobil через свою "дочку" Exxon Neftegas Limited имел 30% в "Сахалине-1". Хочется вскользь отметить, что долю Exxon ликвидировали вовсе не власти РФ, а власти совсем другой страны.
СМИ пишут, что непонятно, "получила ли Exxon компенсацию за активы, стоимость которых оценивается в более чем 4 млрд долл., и будет ли оспаривать потери через международный арбитраж". Другая "дочка" ExxonMobil, так же, как и Chevron, имеет долю в Каспийском трубопроводном консорциуме (КТК), никаких заявлений о выходе пока не делалось.
Вводить внешнее управление здесь просто не над чем.
Halliburton открыто предупредила Минэнерго России, что её "способность участвовать в определённых будущих проектах в России или работать с определёнными российскими клиентами зависит от того, будет ли она ограничена в результате законов о санкциях США или ЕС". На сегодняшний день компания официально приостановила деятельность и заявила о прекращении сотрудничества с Газпромом и Роснефтью.
Нефтегазовая компания OMV также является одним из пяти ключевых инвесторов при строительстве "Северного потока — 2" и главным импортёром отечественного газа в Австрию. Владеет 24,99% акций Южно-Русского месторождения. Австрия, наряду с Италией, занимает одну из самых взвешенных позиций в конфликте, к тому же формальное владение акциями месторождения никак всерьёз не может угрожать интересам безопасности нашей страны. OMV заявила о приостановке инвестиций — ну понятно, ни о каких инвестициях сегодня не может быть и речи.
Французская компания TotalEnergies имеет в собственности пакет из почти 20% акций НОВАТЭКа, крупнейшего производителя наиболее перспективного экспортного продукта на сегодняшний день — сжиженного природного газа. TotalEnergies владеет 20%-ой долей в проекте "Ямал СПГ", 10%-ой долей в проекте "Арктик СПГ 2", 20%-ой долей в наземном Харьягинском месторождении "Зарубежнефти", раньше владела 49%-ой долей в совместном предприятии "Тернефтегаз", которое разрабатывает наземный газоконденсат месторождения "Термокарстовое" — в августе 2022 года НОВАТЭК выкупил её долю. Компания TotalEnergies приобрела 10% в перевалочных центрах СПГ в Мурманске и на Камчатке. Энергогигант пока заявил лишь о приостановке инвестиций, мы уже сказали, что это естественно: никаких инвестиций в сегодняшних условиях просто не может быть. Поэтому здесь тоже весьма сомнительна надобность в экстраординарных мерах.
Что же касается Shell, то он полностью ушёл из России, хоть ему и принадлежали 27,5% проекта по разработке месторождений сжиженного природного газа "Сахалин-2", не говоря уже о весьма прозрачных интересах в одном из самых перспективных и хайтековских проектов Salym Petroleum совместно с Газпромнефтью. Там речь шла о создании совместного предприятия по разработке углеводородов на Гыданском полуострове в Карском море. В этом месте уже вовсю работает НОВАТЭК, на полуострове высокими темпами строится завод "Арктик СПГ — 2", неподалёку открыто гигантское газоконденсатное месторождение. Но на Shell надавили из Госдепа, а возможно, и не только — ему пришлось бросить сверхприбыльный бизнес и уйти, о компенсациях ничего не сообщается.
Таким образом, истинная цель указа № 302 — создание некоего компенсационного фонда в качестве ответной меры на "незаконную экспроприацию российских активов за рубежом", об этом на днях заявил Дмитрий Песков. Напомним, что за последний год наша страна в той или иной форме потеряла почти 45% золотовалютных резервов на сумму около 300 млрд долл., часть этих средств напрямую конфискована.
Когда Пескова кто-то из иностранных журналистов спросил насчёт Fortum и Uniper, почему, мол, именно они, он заявил: "Указ является ответной мерой на агрессивные действия недружественных стран, которые направлены у них на создание нормативной базы для фактического изъятия активов российских компаний за рубежом. Указ зеркально отражает отношение правительств западных стран к зарубежным активам российских компаний. В ряде стран наблюдается планомерный переход от временного управления к фактической конфискации". "В случае изъятия замороженных активов Россия будет действовать по принципу "око за око", — об этом в дополнение к заявлению Пескова рассказал Дмитрий Медведев на просветительском марафоне "Знание", который он курирует как зампред Совбеза.
Но тут надо понимать следующее. Bundeskabinett пошёл на беспрецедентную за всю свою историю акцию: было принято решение о внешнем управлении в официальной немецкой "дочке" Газпрома — Gazprom Germania GmbH. В результате под контроль германского правительства отошли подземные хранилища и прочие многочисленные комплексы и структуры, которые ранее принадлежали Газпрому, а следовательно, России. А ещё ранее, в начале осени, Федеральному сетевому агентству (ФСА) ФРГ были переданы в управление, то есть фактически конфискованы, 54,17% НПЗ в Шведте и миноритарные доли ещё в двух НПЗ, принадлежащих Роснефти, построенных на российские деньги. Судебные иски были, естественно, отклонены, более того, немецкий парламент изменил закон, связанный с безопасностью в энергетике, таким образом, что теперь ФСА имеет право реализовать российские активы на аукционе безо всякой предварительной национализации. В известных кругах такое явление называется беспределом.
Финляндия не стала прибегать к внешнему управлению, здесь поступили ещё топорнее и проще. Генеральный заказчик строительства АЭС "Ханхикиви-1" — финская группа Fennovoima — безо всяких предварительных переговоров и претензий просто денонсировала контракт на реализацию проекта с российской госкорпорацией. Любопытно, что в самой Fennovoima 34% акций принадлежит Росатому, но это никого не смутило и не остановило, ведь была получена соответствующая команда из центра принятия решений. Таким образом, мало того, что было проявлено откровенное неуважение к партнёру, так ещё и Россия понесла убытки, оцениваемые Росатомом в районе 3 млрд долл.
Компания, принадлежащая недружественному государству, не может обладать управленческими полномочиями в России. Финляндия сделала всё возможное, чтобы ухудшить наши экономические отношения. Об этом заявил авторитетный российский эксперт в области энергетики Игорь Юшков, сотрудник Финансового университета при правительстве РФ и Фонда национальной энергетической безопасности. "Главная причина, по которой подобное решение было принято в отношении Fortum (российской "дочки" "Фортума". — Н.С.), — наличие у финнов контрольного пакета акций данной компании, что позволяло принимать им управленческие решения. Фирма стала заметным игроком в энергетическом секторе России, который традиционно является наиболее важным для экономики страны", — отмечает Игорь Юшков.
Концерн Fortum 5 мая направил официальное письмо в Администрацию Президента России о том, что выступает "категорически против передачи своего российского подразделения под временное управление Росимущества". Всё здорово, но думать надо было раньше, теперь война, и все протесты никому не интересны. Международное коммерческое право разрушено, и разрушено именно Западом в погоне за сомнительными политическими дивидендами и мифической гегемонией.
"В заявлении компании говорится, что компания "категорически возражает против" президентского указа от 25 апреля 2023 года, которым вводится временное управление на ПАО "Фортум", передаёт ТАСС.
В Fortum считают действия России "грубым нарушением международного права и прав самой компании, являющейся иностранным инвестором". Владельцы Fortum заявили, что "собираются принять все предусмотренные международным законодательством меры для защиты прав собственности". Всё это пустые слова и напрасные телодвижения.
А правозащитница Татьяна Монтян (довольно неоднозначная особа, но тем не менее) напомнила, что "ранее финские власти приняли решение ужесточить антироссийские санкции, арестовав российское имущество на территории страны. Хельсинки фактически присвоили российский дата-центр "Яндекс", а также 800 вагонов, землю и недвижимость, принадлежащие российским компаниям".
"Умиляет, что финская госкомпания требует соблюдения её прав как крупнейшего иностранного инвестора в российскую энергетику. В российские активы "Фортума" входит ряд ТЭЦ, СЭС, ВЭС и ГРЭС, которые оцениваются более чем в 4 млрд евро", — объяснила Монтян.
Многие считают, что данная мера с нашей стороны является не передачей под внешнее управление, а полноценной национализацией. Юридически это, конечно, не так, но по сути это если и не однозначная национализация, то серьёзный шаг в её направлении.
Необходимо понимать ещё вот что: в сентябре 2017 года Fortum объявил, что купит 47% акций E.ON в Uniper и сделает ставку на остальные 53%, принадлежащие другим акционерам, оценив Uniper в 8 млрд евро. Fortum приобрёл в общей сложности 47,35% акций. По состоянию на 18 августа 2020 года Fortum владел 75,01% акций Uniper. Поэтому Uniper и Fortum — это, по сути, один и тот же холдинг, мощнейшая транснациональная структура.
Как видим, Uniper и её контролирующий акционер совместно владеют 12 электростанциями в России, имея при этом около 10 тыс. сотрудников. А это уже чрезвычайно опасно и в сегодняшних реалиях неприемлемо. Не мог Сталин позволить Гитлеру или Маннергейму во время войны владеть 12 советскими электростанциями с генерацией до 6% от всей электроэнергии РСФСР.
Но это только одна сторона вопроса. Другая же заключается в том, что многие доморощенные хозяева гигантов советской индустрии ничуть не лучше их зарубежных коллег. И в вопросе национализации или "внешнего управления" — ради бога, называйте, как хотите, — придётся пойти гораздо дальше отстранения от управления и доступа к дивидендам западных хозяев наших активов. От всех этих "плюшек" следует отстранить тех, кто в той или иной форме не соответствует задачам, которые ставит перед страной исторический процесс. Недаром несколько недель назад на самом высоком уровне так активно цитировали телеграммы Сталина директорам оборонных заводов.
Николай Сорокин
