В прошлом году дефицит Пенсионного фонда составил 118 миллиардов рублей, а к 2022 году эта цифра вырастет до рекордных 622 миллиардов. Как с этим справиться и как обеспечить рост пенсий? Не исключено, что закрыть дыры в бюджете ПФР, хотя бы частично, можно деньгами, конфискованными при обысках у коррупционеров вроде приснопамятного полковника Захарченко или "свежеарестованного" бывшего пензенского губернатора Белозерцева.
Коррупционеров отправляют на нары...
Коррупция – страшное зло, но нельзя не отметить, что иной раз её разоблачение неплохо наполняет казну.
В сентябре 2019 года Клинский суд своим решением изъял у бывшего главы одноимённого района Александра Постриганя имущество на 9 млрд рублей. Среди прочего удалось конфисковать аж 1700 объектов недвижимости. Глава района получил "пятнашку" лишения свободы и штраф в 116 млн рублей.
В конце 2019 года суд изъял у знаменитого полковника Захарченко и его родственников 8,5 млрд рублей наличными, средства со вкладов, ценные бумаги и элитное жильё. Самого Дмитрия Захарченко суд отправил в колонию на 11,5 лет, лишил звания полковника и медали "За отличие в охране общественного порядка". Дополнительно взяточнику "повесили" штраф в 117 млн рублей. Сейчас в суде ещё одно дело Захарченко о взятках, по которому могут накинуть к старому приговору ещё 10 лет. "Раскрутка" только одного этого дела принесла государству почти 9 миллиардов в российской валюте.
Случай Захарченко представляет собой до сих пор не побитый рекорд конфискации огромных наличных средств, однако и другие дела могут потрясти воображение.
В 2020 году по решению суда у бывшего главы (губернатора) Республики Марий Эл Леонида Маркелова конфисковали 374 млн рублей. За год до этого события Нижегородский суд изъял у супруги экс-чиновника имущества на 2,2 млрд рублей. В феврале этого года чиновник получил 13 лет колонии за взяточничество и штраф в 235 млн рублей. Общая сумма взыскания превысила 2,7 млрд.
Эти примеры показывают, до какой степени некоторые должности в современной России оказываются коррупционно-ёмкими и почему взяточники бывают столь бесстрашными. Согласитесь, когда с одной стороны довольно сомнительный риск получить "десятку" за взятку, а с другой – куш в несколько миллиардов, устоять нелегко. Да и то – ну, дадут несколько лет колонии, а выйти (выплатив штраф) можно условно-досрочно, отсидев чуть больше половины.
Конечно, сегодня профессию главы региональной или местной исполнительной власти можно назвать одной из самых опасных, ведущих к тюрьме и конфискации имущества. За 25 лет в отношении 33 губернаторов возбуждены уголовные дела. Некоторые говорят, что, так как в России 85 субъектов РФ, можно сказать, что 39% высших должностных лиц регионов привлекались к уголовному преследованию, но это неверно – губернаторов за это время сменилось гораздо больше. Однако факт, что в результате государство получило имущество, в сумме превышающее нынешний дефицит бюджета Пенсионного фонда.
"Слово и дело государевы"
Сказанное выше – то, что называется консервативной оценкой. По другим данным, учитывающим средства, которые уходят в доход государства по решениям в отношении коррумпированных сотрудников правоохранительных органов, реальное взыскание с чиновников – крупных коррупционеров ежегодно (!) может составлять от 55 до 220 млрд рублей. Эти деньги не пропадают зря: в том числе за счёт конфискованного у преступников имущества государство индексирует пенсии.
Надо сказать, что и уже названные цифры – не предельные. Они могут вырасти в несколько раз, если Госдума весной этого года примет закон, позволяющий прокуратуре проводить глубокую проверку поступающих на счета чиновников и их семьёй денег. При несоответствии доходов и расходов больше чем в 10 тыс. рублей деньги будут изыматься. Ценность законопроекта в том, что в этом случае доказывать коррупционное происхождение конфискуемых средств не потребуется – достаточно, если чиновник не сможет объяснить их происхождение.
Главное в законопроекте – возникновение возможности проводить прокурорский мониторинг по заявлению любого заинтересованного человека. Вспоминая историю, теперь каждый, как в XVIII веке, сможет выкрикнуть: "Слово и дело!". То есть любые сигналы о незаконных доходах госслужащего будут проверять. И от информации о чрезмерных доходах нельзя будет просто отмахнуться и дать формальный ответ.
Уязвимость и практическая неотвратимость наказания десять раз заставят подумать коррупционера, а ПФ РФ сможет получить дополнительные финансы для стариков и во внеочередной раз проиндексировать пенсии.
Конечно, в этом случае справедливо было бы дополнить закон ответственностью за ложные обвинения в коррупции.
Пока же отчёты ПФ РФ не радуют. За 2020 год отчёт ещё не сформирован, однако цифры за 2019 год показывают, что сумма поступивших в фонд средств, конфискованных в результате совершения коррупционных преступлений, составила всего лишь 338 млн 639,7 тыс. рублей. Куда делись 8,5 миллиарда, изъятые у полковника Захарченко, руководство Пенсионного фонда не сообщает. Скорее всего, они осели где-то в глубинах Минфина, главного распорядителя федерального бюджета. Узнай об этом пенсионеры, и их возмущению не будет предела.
Возникает вопрос, куда деньги уходят после конфискации. Почему они до сих пор не в ПФ РФ?
Не только чиновники
Эксперты отмечают, что идею неплохо было бы применить не только к госслужащим, но и к менеджменту госкорпораций. Доля госсектора в российской экономике превышает 72% ВВП. Разумеется, руководство госпредприятий тоже должно нести ответственность за получение коррупционных денег, кумовство и "откаты". Ничего особенного делать не нужно: достаточно, так же как и с аппаратом госуправления, создать для корпоративных служащих систему прозрачности доходов. В этом случае поступления в Пенсионный фонд от борьбы с коррупцией могут подняться до нескольких триллионов… Конечно, ненадолго, пока имущественное положение коммерческих взяточников приходит в соответствие с их легальным доходом.
Владимир Тихоньков
