Поводом для специального совещания по зарплатам с участием главы государства послужило выступление на Совете по науке и образованию старшего научного сотрудника Института цитологии и генетики Сибирского отделения РАН Анастасии Проскуриной, рассказавшей о своем окладе в 25 тысяч с небольшими надбавками. Президента возмутило, что в представленных ему отчетах о заработках бюджетников в соответствии с майским указом 2012 года «все вроде бы сходится, но сходится за счет различных ухищрений».
Лукавые цифры
Казалось бы, уровень заработной платы научных сотрудников должен составлять 200% от среднего по экономике региона, а считают его по среднему доходу от трудовой деятельности. Но это совсем другой показатель. Если считать правильно, то старшая научная сотрудница должна получать, по словам Владимира Путина, 79 тысяч рублей в месяц. Однако большинство ученых, скажем, Института цитологии и генетики (70%) таких денег не видели.
Глава государства поручил правительству и региональным властям внимательно и быстро изучить вопрос зарплат бюджетников по всей стране, вникнуть в положение дел по зарплатам конкретных специалистов и руководителей, чтобы на выходе получить полную, исчерпывающую картину и устранить имеющиеся проблемы.
Вопрос справедливости оплаты труда президент затрагивал и раньше. В конце прошлого года, на большой пресс-конференции он заметил, что учитель высшей категории в сельской местности не может получать столько же, сколько и уборщица. Такая ситуация, как сказал глава государства, не может быть признана нормальной.
До сих пор оклады медиков пытались выводить путем умножения заданной расчетной суммы на разные коэффициенты в зависимости от сложности труда. Но, почему же тогда должностные оклады работников учреждений здравоохранения разнятся даже в пределах одного региона?
С 2006 года много раз перекраивали систему оплаты труда учителей. В начале реформы их труд пытались оценивать по показателям эффективности. Потом решили прописать базовый оклад и премиальные выплаты. Но учительская зарплата никак не дотягивала до регионального уровня.
Низкие доходы миллионов россиян мешают перейти к стратегии «двойного обращения», которую выбрал Китай: при сохранении и расширении экспорта добиться опережающего роста товарного-денежного обращения на внутреннем потребительском рынке, стать крупнейшей экономикой мира и обществом с высоким уровнем дохода.
Министр и дворник
Нельзя сказать, что все работяги бедствуют. Люди живут по-разному, но разрыв в оплате труда настолько велик, что не поддается здравому смыслу. Рискующему здоровьем и жизнью шахтеру, например, удается заработать около 70 тысяч, а рядовому министру – более 2 миллионов рублей в месяц. В госкорпорациях и на обычных заводах за одну и ту же работу платят по-разному.
В декларациях некоторые госслужащие указывают доход в сотни миллионов рублей, что во много раз превышает оплату труда главы государства. Откуда же набегают такие баснословные суммы? Ведь заниматься коммерческой деятельностью людям, облеченным властью, категорически запрещено.
Но не запрещено читать лекции, издавать книги, состоять в совете директоров крупных корпораций. Помимо должностного оклада чиновникам положен квалификационный оклад, льготы, премии, бонусы, доплата за стаж работы, за сохранение государственной тайны, решение особо актуальных вопросов.
Спору нет, работа госслужащего высокого ранга ответственна и сложна. Но разве министр, получающий миллионы в месяц, может понять дворника с нищенской зарплатой в 10 тысяч рублей? Не от того ли у нас с большим трудом решаются злободневные вопросы?
Бедные жители далекой глубинки десятилетиями ждут дорогу, мост, газопровод, автобусную остановку, освещение на улице, ремонт в подъезде, фельдшерско-акушерский пункт. Все это региональные власти вписывают в планы, но потом ссылаются на нехватку средств, и решение вопросов отодвигается.
Мечты, мечты…
Помнится, как в середине девяностых глава одного из районов Московской области пытался убедить журналистов, что зарплата – совсем не главное в рыночных отношениях, что проблемы подмосковных деревень решит приток богатых. Они создадут рабочие места, облагородят территории, проведут воду, газ в отдаленные населенные пункты, и простые люди заживут припеваючи.
Богатые пришельцы, скупившие подмосковную землю у разорившихся хозяйств, действительно провели воду, газ, подъездные дороги, но только… до своих домов, а остальное, как они потом говорили, их не волнует.
Рыночные отношения не побудили новых владельцев заводов, газет, пароходов осчастливить рабочий люд. Заработные платы в одночасье престали быть мерилом профессионального мастерства. При найме работника хозяева стали диктовать свои условия, стараясь сэкономить на фонде оплаты труда и получить большую прибыль.
Мизерные зарплаты, как считают экономисты, свидетельствуют, прежде всего, о неразвитости рынка труда. В больших городах свободные вакансии вроде бы есть, но мало желающих гнуть спину за гроши. А в сельской местности люди любой копейке рады.
В гипермаркетах с чуть ли не миллиардным оборотом и приличными наценками набирают продавцов на ничтожные оклады –15-20 тысяч рублей, хотя могли бы платить больше. Не хотят раскошеливаться и сырьевые компании, продающие сырье за рубеж и привыкшие держать внутри страны мировые цены на газ и бензин.
Сэкономить на зарплатах стремятся даже золотопромышленники при небывалом росте цен на драгметаллы. В добывающих компаниях не привыкли задумываться над тем, что низкий уровень оплаты труда порождает нищету. За работу вахтовым методом обычно платят по 50-80 тысяч рублей в месяц. В провинциальных городках о таких заработках могут только мечтать. Но если учесть, что часть из этой суммы уйдет на питание, оплату за койко-место в общежитии, на поправку здоровья, то на жизнь семьи останется не так уж и много. Обычно те, кто назначает сотрудникам нищенские зарплаты, говорят, что тем самым они хотят сохранить рабочие места, чтобы не портить статистику.
Они и мы
Так повелось, что российский работодатель больше привык думать о бизнесе, а не о людях, чтобы поскорее набить карманы и отчалить к чужому берегу. И в этом нет ничего удивительного, потому что наша экономика до сих пор была ориентирована, в основном, на экспорт. Дорогая рабочая сила и сильный рубль владельцам компаний ни к чему. А нехватку рабочих рук всегда можно восполнить мигрантами, готовыми трудиться за гроши. С ними легче договориться: не надо думать об устройстве быта, социальном пакете, отчислениях в социальные фонды.
Почему же на Западе все иначе: владельцы бизнеса берегут своих работяг и платят достойные пособия безработным? Потому там нельзя иначе. Если посадить народ на скромную зарплату, то некому будет продавать произведенное, упадет прибыль, и вся их экономика, завязанная на внутреннее потребление, рухнет.
Теперь и у нас (под давлением санкций) хотят поскорее развернуть отечественную экономику внутрь страны, открыть дорогу малому и среднему бизнесу. Мешает этому низкая покупательная способность населения. Из-за этого малому бизнесу приходится снижать качество и цену товаров, а то и работать себе в убыток.
Об этих проблемах хорошо знают чиновники. Только вот их робкие попытки упорядочить оплату труда разным категориям специалистов никак не вяжутся со словами президента о достойных зарплатах. Легче всего написать методические рекомендации, как надо и как не надо платить людям труда, провести с работодателями душеспасительные беседы и оставить все как есть.
Казалось бы, для того, чтобы сдержать аппетиты бизнеса государство устанавливает МРОТ – тот минимум, ниже которого платить людям нельзя. Но МРОТ – ориентир условный, и обойти его не составляет особого труда. Трудовой кодекс позволяет оформить работника по его согласию не на полную ставку. Можно вообще не прописывать зарплату в трудовом договоре, оставив только «вознаграждение за успех» – сбытую одежду, обувь, парфюмерию. Некоторых людей жизнь заставляет устраиваться и на такую работу.
Каждому по труду?
Люди старшего поколения помнят, что человек страны Советов чувствовал себя защищенным. Устроиться на работу с достойной зарплатой (тем более дипломированному специалисту) в 70-х или 80-х годах прошлого века можно было в любую бюджетную организацию или на завод. Рабочие получали по 120–150 рублей (в зависимости от выработки) и не жаловались на жизнь. Когда доллар стоил 60 копеек, зарплата шахтеров доходила до 1500 рублей в месяц, а инструктору горкома платили всего около 100 рублей. Заработок министра не превышал 800 рублей. Не намного больше получал и секретарь ЦК КПСС.
В восьмидесятых хорошо подкрепиться в столовой можно было за рубль с копейками, а сегодня и 300 рублей на обед мало. Раньше на квартплату уходило около двух-трех рублей, не надо было платить за садик или лечение в санатории. Сегодня за одну квартплату многим приходится отдавать чуть ли не пятую часть заработка.
Если признать, что покупательная способность доллара с 1980 года упала более чем в 2,5 раза, то зарплата среднестатистического рабочего должна бы вырасти до 50 тысяч рублей в месяц, а справедливая пенсия превышать 30 тыс. рублей. Пока о таком счастье приходится только мечтать.
Сегодня о возврате в прошлое можно забыть, но что мешает государству заставить обнаглевшего работодателя обеспечить уровень жизни, при котором человек труда не деградирует? На Западе за этим следят профсоюзы и общественные организации (в Швеции, например, большую активность проявляют «Кружки будущего»). Угроза забастовки быстро отрезвляет любой совет директоров. У нас тоже есть закон, который, хоть и с оговорками, позволяет трудовому коллективу приостанавливать работу в случае задержек зарплаты. Но нигде в законодательстве не сказано, что зарплата должна быть достойной.
При желании трудящиеся, недовольные тем, как обесценен их труд, могут донести свое мнение с помощью петиции, сбора подписей, коллективных обращений в органы власти. Но такой механизм воздействия на богатых у нас слабо задействован. Многие соглашаются на зарплату в конвертах, попадая в лапы собственника, и боятся пожаловаться в трудинспекцию, потому что их вместе с собственником предприятия могут привлечь к ответственности за неуплату налогов.
Где больше платят
Если бы на рынке труда было больше вакансий с достойными заработками, то многие предпочли бы не попадать в «зарплатное рабство», а добросовестно платить налоги государству. Специалисты в области трудовых отношений предлагают решить проблему без лукавства просто, увязав МРОТ с нормами выработки и оплаты произведенного (как было в СССР) или минимальной почасовой оплаты труда (на Западе принято платить за час работы не меньше 7-8 долларов). Ждать такой щедрости от наших работодателей не приходится, но нельзя не обращать внимания на то, что Россия – одна из немногих развитых стран, где рабочий человек чувствует себя обделенным по сравнению с успешными менеджерами.
Если мы хотим двигаться вперед, да еще и обгонять развитые страны, придется узаконить перераспределение прибыли в сторону производителей материальных благ. Без этого не заработают никакие зоны опережающего развития, новые гиганты индустрии, стройки века.
Казалось бы, ушли в прошлое времена, когда вопрос зарплат власти перекладывали на плечи работодателя. Сегодня в рейтинге руководителей регионов присутствует обязательная строка о социальном благополучии и зарплатах населения. О больших успехах говорить не приходится, но подвижки к лучшему все же есть. В больших городах неплохо живут не только менеджеры, но и люди обычных профессий. Средняя чистая зарплата (по крупным и средним организациям) в столице совсем недавно зашкаливала за 100 тысяч рублей. Получая такие деньги, супруги могут спокойно содержать семью, оплачивать обучение в вузе, взять ипотеку и кредит на иномарку, обустроить дачу, отправляться в путешествия, да еще оставлять что-то на черный день. Повышение цен на 5-10% их бюджет не задевает.
Теперь самый высокий уровень средней зарплаты, согласно исследованию Фонда развития гражданского общества (ФоРГО), уже не в Москве, а в Магаданской области, Ямало-Ненецком автономном округе и на Чукотке, самый низкий – в Татарстане.
Не обижены государством деятели федеральной культуры. Но почему-то у директора Русского музея среднемесячная зарплата хоть и исчисляется сотнями тысяч рублей, но намного уступает доходам директора Третьяковки, худрук Александринки получает меньше ректора Вагановки. И хотя творческие люди живут по другим законам, для них действует особая система поощрения, но и тут при оценке труда возникают вопросы.
За одну и ту же работу медики и учителя в разных регионах получают по-разному. Причем стимулирующие выплаты порой в разы больше, чем базовая часть зарплаты, что, по мнению депутата Госдумы Олега Нилова, является «определенным инструментом шантажа и давления» на работников.
Трудовой кодекс разрешает федеральным властям устанавливать базовые оклады, ставки по отдельным профессиям и квалификациям для всей страны, но правительство до сих пор этим правом ни разу не воспользовалось.
Закон об общих требованиях к системам оплаты труда появился осенью прошлого года. Согласно этому закону право устанавливать должностные оклады переходит правительству РФ. Теперь не регионы, а центр должен регулировать систему окладов и ставок. Ему также поручено определить перечни компенсационных и стимулирующих выплат и условия их назначения с учетом прожиточного минимума в регионах и прочих местных особенностей. Внедрять новую систему оплаты труда будут поэтапно, в течение пяти лет.
Чем закончится ревизия зарплат бюджетников на этот раз? Обретут ли они справедливые заработки или потеряют то, что имеют, сказать трудно. Все зависит от того, захотят ли некоторые государственные службы отказаться от «игры в статистику», навести порядок в оплате труда, внедрить дифференцированную шкалу налогообложения?
От того, в чью пользу решится зарплатный вопрос, будет зависеть не только развитие экономики, но и поведение частников. Ведь они привыкли ориентироваться на оплату труда в бюджетной сфере.
Юрий Алексеев
