В 90-е годы тема экономики в общественном дискурсе была, пожалуй, более популярна, чем сейчас, да и, откровенно говоря, не вся ещё советская промышленность была оптимизирована, и что-то местами теплилось. Больше народу было задействовано в реальном секторе, попросту говоря.
Но вот что удручало: массовое непонимание понятия “инвестиции”. Оно понималось как “дайте денег”. На благие цели – спасти завод от банкротства, в качестве оборотных средств, погасить долги по зарплате, сырья купить. Но когда спрашиваешь: а как собираетесь отдавать, да ещё ведь и с процентами? У вас же и сейчас денег нет, а откуда они потом возьмутся? В ответ – молчание или бурные протесты не по сути дела “но ведь завод будет работать, мало вам, что ли?”.
То, что для получателя инвестиций – это не дар, а просто целевой кредит, который надо возвращать, тоже осознавалось с большим трудом. И то, что инвестор не занимается благотворительностью, а зарабатывает, причем намерен заработать больше, чем просто положив средства в банк под проценты – тоже как-то со стороны понималось слабо.
Вообще почти каждый человек с лёгкостью сможет потратить миллион, только дай, причем быстро и – зачастую или иногда — даже с пользой. Но вот сообразить, как его вложить, чтобы он не пропал, а вернулся в увеличенном размере – мало кто имеет идеи.
Собственно, именно поэтому в любом обществе предприниматели составляют небольшой процент, а успешные предприниматели – и ещё меньший.
Это верно не только на уровне физлиц. Из десятков федеральных регионов обеспечивают себя лишь несколько, остальные финансируются со стороны. В данном случае я не буду обсуждать причины и обстоятельства, приведшие к такому, речь о другом.
Из нашей страны постоянно вывозятся капиталы. Ежегодно на десятки миллиардов нерублей (по официальной статистике). Это как раз те средства, которые могли бы быть инвестициями в российскую экономику – но не стали ими. Причины здесь обсуждать не будем.
И из этих вывозимых капиталов небольшая доля (именно небольшая, увы) – это инвестиции в экономику других стран. И иногда слышишь грустные комментарии “ну вот зачем нам этот проект швейной фабрики в Таджикистане, лучше бы раздали пенсионерам, да и асфальт в некоторых регионах ещё не до всех хуторов доходит…”. Ну так в том-то и дело, что имеющиеся средства можно тратить только в два сектора – потребление и накопление (в инвестиции). Нельзя всё тратить в потребление, хотя, по большому счету, вся экономика ради потребления и существует. Но если вложенные средства обратно в обозримом будущем не вернутся – то это потребление. А надо ведь ещё и зарабатывать, а для этого надо инвестировать.
То, что российские предприниматели вкладывают в экономику Таджикистана (это к примеру), вкладывается с целью получения прибыли. Так сложились обстоятельства, что шить одежду там существенно дешевле, чем в России, и соответственно больше прибыль. Отчасти это потому, что там растёт хлопок, а правительства среднеазиатских республик требуют перерабатывать его на месте, а не вывозить в виде сырья – совершенно разумная протекционистская политика, кстати. Растут там и фрукты-овощи, которых у нас нет, а они вкусные и полезные. Памир – это кладовая полезных ископаемых, от урана до лазурита, и так далее.
И кстати сказать, если мы не поучаствуем в этом празднике жизни, то найдутся желающие и без нас. Китайцы очень хорошо строят там дороги – и экстремальные в горах, и просто классные хайвеи около столицы – и в накладе не остаются. Рекреационные возможности там, а они уникальны (охота, туризм), используются иностранными турфирмами вовсю. А турецкий бизнес, пользующийся всяческой поддержкой турецкого государства – там просто цветет. Вообще бывшая советская Средняя Азия рассматривается турками (некоторыми) как перспективный регион в плане воссоздания великого турецкого государства. Язык-то близок, кроме как в Таджикистане – таджикский язык понятен не туркам, а иранцам и большинству афганцев.
Не могу не отметить, что неодобрительные комментарии на тему российской экономической деятельности на постсоветском пространстве нередко идут с Запада, или из кругов, к Западу комплиментарных. Вот не нравится им, что Россия “лезет куда не надо”. Ну, тут нечего и говорить.
Я прекрасно понимаю региональных начальников, стиснутых рамками дотационных бюджетов. Они бы нашли применение даже тем жалким миллионам, которые вкладываются в нашем ближнем и дальнем зарубежье. Но, чтобы обеспечить эти бюджеты средствами, их надо сперва заработать, а иначе никак. “Жалким миллионам” – разумеется, в сравнении со средствами, утекающими из нашей стороны просто так, неизвестно куда.
И что касается Таджикистана… Многие мои сослуживцы бывали в этой солнечной республике, служили там и в советское время и позднее. Все о народе отзываются очень хорошо, и сочувствуют страшной тамошней трагедии – гражданской войне 90-х, которая, как все считают, была грамотно инспирирована извне. У нас был не очень хороший период, когда к рабочим из этой страны у нас было не очень хорошее отношение, они были социально не защищены, и кончилось это тем, что их президент запретил ездить на заработки в Россию. Мы этого не заметили, тут же произошло замещение – но отношения надо улучшать. Эта страна – наш союзник, причём на очень важном для нас направлении. Да и в экономической интеграции с Таджикистаном нет ничего плохого.
Андрей Паршев
